Катти Шегге - За Живой Водой

• Название: За Живой Водой
• Автор: Катти Шегге
• Жанр: Фэнтези

---

В просторной спальне, стены которой были занавешены дорогими тканями, на широкой кровати лежал старец. Его седые волосы спутались на мягкой подушке, дрожащие костянистые пальцы пытались дотянуться до кубка с водой. Элбет присел на край кровати государя и помог ему напиться.

- Доброе утро, - поприветствовал он правителя всех морийских земель.

- Ох, мой старый друг, разве оно доброе, если я уже не могу сам подняться с кровати, - прохрипел Дарвин. - Нет, нет, забери свои руки! Хватит с меня твоего колдовства. Так я, пожалуй, никогда не умру, и вскоре одни лишь мои кости будут приветствовать народ. От старости нет лекарства. Не ты ли мне это говорил? Не для этого я хотел тебя видеть, - старик закашлял, и его голова с усталостью откинулась на постель. - Кстати, где ты пропадал с самого утра? Я послал за тобой на рассвете, едва очнулся от неспокойного сна.

- У меня были дела в городе, - ответил Элбет, прикладывая ладонь к холодному лбу государя. - Я заварю тебе лечебного настоя.

- Напился я уже твоей отравы, - огрызнулся старик. - Сядь, я хочу с тобой поговорить. Уже третью ночь снится мне один и тот же сон. Знаю, что ты не веришь в сновидения, но помоги мне его истолковать. Кажется мне, что призывает меня мой сын в морские пучины, Элбет.

- Ты видел Релия во сне?

- Да, вот уже который раз. Но теперь снится он мне еще совсем юным, таким как уехал из Алмаага искать своей погибели в дальних краях. Идет он куда-то темной ночью в холодный дождь. Волосы его светлые, не знаю почему, рядом с ним не то собака, не то серый волк. И вот так идут они мне навстречу, а никак дойти не могут.

- Точно это твой сын, Дарвин?

- Да, очень похожи черты этого юноши на моего блудного сына. Сулит ли мне скорую кончину этот сон и встречу с сыном? Давно я не видел Релия. Смогу ли встретиться с ним в царстве Моря, если эти проклятые черноморцы закопали его в сырую землю, а не развеяли прах мертвого над морем?

- Только твое упрямство, государь, помешало вашей встрече и примирению.

- Как я мог с ним примириться, если он предал морийский народ, изменил родине, женившись на черноморской волчице! Как я мог его простить, пусть и любил больше всех на свете!

- Релий никогда не предавал морийцев, ибо не мыслил и не творил заговоров по отношению к родному народу, пусть и отрекся от него отец. В последние годы благодаря твоему сыну только развивались отношения между Черноморьем и странами Мории, начавшими прибыльную торговлю.

- Да! А теперь дошли до того, что привезли черноморца сюда, чтобы посадить его на престол! Вот до чего додумались эти релийцы, разбогатев на торговле!

- А ты не хотел бы поговорить с этим черноморцем? Ведь уверяют, что это твой внук, младший сын Релия…

- Мне не о чем говорить с тем, кто скрывается за спинами заговорщиков! Хватит, Элбет, - голос государя хрипел и срывался от волнения. - Объясни мне лучше мой сон. Уж не свидетельствуют эти капли дождя, что Релий задыхается в душной земле Черноморья, и его тело все-таки должно быть сожжено? Пусть я и отрекся от сына, но каждый рожденный в Мории заслуживает погребального костра.

- А теперь выслушай меня, государь. Я скрыл от тебя одного человека, но Море посылает тебе известия о нем во сне. Поэтому я не собираюсь более молчать. В Алмааг приехал твой внук Ортензий, младший сын Релия, которого дворяне самолично объявили наследником, не спрашивая его согласия и намерения. Но не для того рассказываю тебе об этом, чтобы его оправдать. Ортек уже несколько дней тяжело болен. Организм южанина не привык к сырому воздуху острова. Он слег в нескончаемом кашле и сильном жаре, который надолго лишает его сознания. Я знаком с этим юношей неделю, но уверен, единственное, что у него на уме это пуститься на поиски живой воды и познакомиться со своим дедом, с которым, правда, он уже успел перемолвиться парой слов.

- Я уже говорил с ним? - недоуменно спросил Дарвин. - Конечно, ведь этот юноша во сне был просто очень похож на Релия, поэтому я решил, что это мой сын. Но теперь я припоминаю, что у него были черные глаза. Хотя разве черноморцы светловолосы? И он молчал, не произнося ни слова. Говори мне уж все, только пояснее, Элбет.

- Я не буду толковать твой сон и гадать, кем же являлся тот юноша. Но раз я раскрыл тайну твоего внука, то расскажу, как он под чужим именем пробрался во дворец…

- Постой, - забеспокоился Дарвин, - уж не загадочный ли это племянник ла Фонти, который должен был вступить в мою гвардию, но так и не исполнил свое обещание служить государю?! Я спрашивал капитана гвардейцев о том молодом человеке. По-моему, его звали Тьен. Он так и не появился в казармах. Хотя… Он ведь был слепым, но когда я взглянул на него, то сразу вспомнил Релия, Элбет, - на глазах старика появилась слеза.

- Ты как всегда мудр и прозорлив, мой государь. Это был он. Всю прошедшую неделю я встречался с черноморцем. И заранее успокою тебя в том, что его взор, скрываемый во дворце повязкой, ясен и чист, речи пылки, но справедливы, а планы весьма грандиозны, как и подобает дворянину, - Элбет усмехнулся. - Я уверен, что он настоящий сын Веллинга Релия.

- И почему ты только сейчас признаешься в своей измене?! - голос Дарвина был вопрошающе строгим, но не злым. - Ты смел скрывать от меня этого… этого…

- Ортек изгнан из Черноморья, родной брат приказал его арестовать.

- Этого изгнанника, а по-простому - искателя приключений! Молодость воспламеняет жажду свободы, пылкость, поспешность, что и характерно для этих юных сорванцов, сбегающих из отчего дома.

- Я уже говорил тебе, что бывший царевич сейчас болен, он не имеет сил встать с кровати.

- Так излечи его!

- В том и проблема, мой государь, что он наотрез отказался от помощи колдуна. Он заявил, что не приемлет еще одного колдовства над своим телом. Я попробовал применить свои чары, когда он заснул, но ничего не свершилось. Его дух силен, и я не могу перебороть его волю, которая из-за обычного черноморского упрямства сопротивляется моему вмешательству.

- Неужели он настолько силен? - сомнительно переспросил Дарвин, приподнимаясь в кровати.

- Сильна его вера в опасность колдовства. Поэтому его друзья пытаются помочь ему окрепнуть старинными рецептами: горячими отварами трав и компрессами. Но болезнь совсем запущена. Несколько дней он продолжал разгуливать под каплями дождя, не признаваясь, что здоровье его ослабло. И только, когда утром он не смог подняться с постели в горячем поту, его товарищ прислал мне записку, что царевич заболел. Его организм крепок, но случиться может всякое, Дарвин. Поэтому я и признался тебе во всем, чтобы ты успел встретиться со своим внуком на этой земле, если желаешь этого.

- Даже думать об этом не смей, - государь гневно поглядел на советника. Он окончательно поднялся с кровати и зазвонил в золотой колокольчик. Элбет поначалу не понял, какие именно неразумные речи пробудили столько энергии в немощном теле старика, и о чем, ему велено не задумываться: о встрече родичей или о близкой кончине черноморца, но очень скоро он успокоился, выслушав обращение государя к прибывшему на его зов слуге.

- Я приказываю привести этого мальчишку в комнату, соседнюю с моей спальней, призвать самых лучших лекарей в Алмааге и поднять его на ноги в скорейшем времени! Море подождет меня еще несколько лет, пока я не выбью весь черноморский дух из своего внука и не сделаю из него настоящего потомка Орфилона!

Глава 5 ОХОТА

Ромес уже более двадцати лет в предпраздничные дни занимался доставкой истинно верующих в Тайград на главные гуляния зимы - Ночь Тайры. Низкие крытые помещения, обычно заполненные на барже грузом, заставлялись койками, где паломники из Рустанада, Навии и Лемаха переживали холодные дни и ночи, пока небольшое судно не спускалось по реке в Великое море и не приставало к берегу в столице Тайрага.

Единственная каюта, защищенная от яростных порывов ветра и леденящих морских волн, располагалась между трюмом и палубой. Нынче ее занимала гостья, чья красота и кошелек золотых монет явно преобладали над полученными удобствами.

Дуглас как обычно выполнял обязанности слуги своей благородной госпожи. Для него был отгорожен холщовой занавеской угол у входной двери, за которой находилась низкая кровать.

Путешествие по реке началось две недели назад. До этого пешим ходом Дуглас и Имира добрались до ближайшего поселения на берегу. Верховье реки уже покрылось льдом, но широкое русло близ Сотника, лемакского города, оставалось полноводным и судоходным. В Сотнике они задержались на несколько дней в ожидании корабля, покуда, наконец, в городе не появился Ромес, который держал путь на север в Тайград, а после празднеств Тайры - в столицу Минора за новым грузом.

До впадения в Навию реки Каро в месте, где был выстроен одноименный главный город в Лемахе, баржу тянули на канатах бурлаки, медленно шедшие по берегу. Но вскоре подул попутный ветер, и капитан распустил огромный парус на мачте, одиноко возвышавшейся посреди плоскодонного судна. С палубы открывался прекрасный вид на заснеженные леса и равнины южного берега. Однако Дуглас редко выбирался из своей каморки, особенно как в его сторону стали коситься все пассажиры баржи. В одно морозное утро на берегу Навии показался большой палаточный лагерь. Генерал Мории собирал войска из Лемаха и других северных государств, чтобы отправить их в Аману и Рустанад для подавления восстания крестьян и вновь разгоравшихся разногласий между русами и тонами. Рудокоп издали осматривал военные гарнизоны. Подле него руские купцы и их дети прильнули к бортику баржи, обсуждая многочисленность дворянских войск. Но едва Дуглас приблизился к краю палубы, как трехлетний мальчонка вцепился в юбку матери и заревел во весь голос, услышанный даже на берегу. Плач и крик подхватили другие ребятишки, обиженно тыча в рудокопа пальцем, хотя впервые увидели парня. Дети успокоились лишь, когда матери увели их подальше от закутанного в плащ незнакомца. С тех пор Дугласа сторонились, и он выходил на свежий воздух лишь по ночам.