Жорж Сименон - Мегрэ и Клошар

• Название: Мегрэ и Клошар
• Автор: Жорж Сименон
• Жанр: Детектив

---

— Вы выскочили на палубу?

— Прямо в пижаме… Даже портки не успел натянуть…

— А ваша жена?

— Она спросонья спросила: «Ты куда это намылился?»

— Оказавшись наверху, что вы приметили?

— Ничего… Как всегда, бурлила водоворотами Сена… Я крикнул: «Эй! О-го-го!», чтобы побудить, значит, того типа откликнуться да и выяснить, в какой стороне он бултыхается…

— Где в этот момент находился Жеф Ван Хутте?

— Фламандец-то?.. Я его в конце концов все же узрел на палубе баржи. Он как раз отвязывал лодку. А когда ту течением проносило мимо, я и скакнул туда… Тем временем тонувший то вынырнет, то опять — бульк! — и вниз… Фламандец попытался подцепить его моим багром…

— Тем самым, у которого на конце громадный железный крюк?

— Как и у всех остальных…

— А не получилось ли так, что стараясь подхватить им клошара, вы и ранили его в голову?

— Наверняка нет… В конечном счете его ведь подловили за штаны… А уж потом я изловчился и вытянул его за ногу…

— Клошар был без сознания?

— У него глаза были открыты.

— Он чего-нибудь сказал?

— Из него вода ливанула… И уж потом на барже фламандца мы заметили кровищу…

— Полагаю, на этом можно поставить точку? — прошептал прокурорский чин, которого вся эта история, как видно, не очень-то интересовала.

— Остальным займусь я, — подхватил Мегрэ.

— Вы сходите в больницу?

— Непременно туда загляну. Судя по заключению врачей, пройдет ещё немало часов, прежде чем он будет в состоянии говорить…

— Держите меня в курсе…

— Обязательно…

Проходя по второму разу под мостом Мари, Мегрэ распорядился в адрес Лапуэнта:

— Позвони в участковый комиссариат, пусть подошлют кого-нибудь из ажанов.

— Где встретимся, патрон?

— Здесь…

И он степенно пожал руки сотрудникам магистратуры.

Глава вторая

— Они чё, судьи что ли? — охнула толстуха, провожая взглядом удалявшуюся троицу.

— Из магистратуры, — машинально поправил её Мегрэ.

— А разве это не одно и то же?

Она слегка присвистнула.

— Это ведь надо! Такие важные господа и побеспокоились, словно бы ради какой-нибудь большой шишки! Так значит, он и впрямь был настоящим тубибом?

Комиссар находился в полном неведении. Да, как видно, пока и не спешил получить дополнительную информацию. Он целиком ушел в настоящее, хотя никак не мог избавиться от впечатления, что когда-то, очень давно, уже пережил нечто подобное. Лапуэнт исчез, взбежав по пандусу. Заместитель прокурора шел между следователем-коротышкой и секретарем, тщательно выбирая, куда ступить из опасения испачкать обувь.

«Зварте Зваан» смотрелась этаким черно-белым сгустком в солнечных струях, блистая опрятностью внешнего облика, наверняка, не уступавшей той, что, должно быт, царила и на её кухне. Рослый фламандец, стоя у штурвала, поглядывал в его сторону, а миниатюрная женщина, с виду совсем ребенок, с льняными, чуть ли не белыми волосами, склонилась над колыбелью, меняя девчушке пеленки.

По-прежнему звякал и лязгал подъемный кран, выгребая песок из «Пуату», а вверху. на набережной Селестэн, неумолимо рокотали автомобили. Но весь этот грохот не мог заглушить ни щебетания птиц, ни всплески волняшек в Сене.

Трое клошаров так и не посмели подойти поближе, и под мост вслед за комиссаром проследовала лишь бомжиха. Цвет её кофты, надо полагать, когда-то красный, ныне превратился в ярко-розовый.

— Тебя как зовут?

— Леа. Обычно добавляют «толстушка»…

Новый взрыв смеха, от которого заколыхались её неимоверного размера груди.

— Где провели эту ночь?

— Я же вам сказала.

— Неужели одна?

— Был только Деде, вон тот самый малохольный, что кажет спину.

— Твой дружок?

— Они все мои друзья.

— Спишь всегда под одним и тем же мостом?

— Иногда переселяюсь… Чего это вы там ищете?

Мегрэ и в самом деле вновь склонился над грудой хлама, составлявшего все имущество Тубиба. Теперь, когда магистраты удалились, комиссар почувствовал себя намного лучше. Он не торопился, обнаружил под лохмотьями сковородку, котелок, ложку и вилку.

Затем он нацепил на нос пару очков в железной оправе с одним треснувшим стеклом, но все поплыло перед его взором.

— Он пользовался ими только для чтения, — пояснила Леа-толстушка.

— Знаешь, что меня удивляет, — начал он, в упор уставясь на клошарку. — Никак не могу отыскать…

Она н едала ему закончить фразу, отошла на пару метров и из-за крупного камня вытащила литровую бутылку, ещё наполовину полную отдающим в фиолетовый оттенок красным вином.

— Пила?

— Натурально. И рассчитывала её прикончить. Она ведь испортится к тому времени, когда Тубиб вернется.

— Когда ты её стырила?

— Сегодня ночью, как только отъехала «скорая»…

— А ещё до чего-нибудь дотрагивалась?

— Леа с самым серьезным выражением на лице сплюнула на землю.

— Да чем хотите могу поклясться!

Он верил ей. По опыту знал, что клошары друг у друга не воруют. Да и вообще редко занимаются кражами чего-либо и не только потому что их сразу же ловят, но и по причине своеобразного равнодушия.

Напротив них, на острове Сен-Луи, окна в уютных домиках были распахнуты, и в одном просматривалась женщина, причесывавшаяся перед туалетным столиком.

— Тебе известно, где он покупал вино?

— Не раз видела, как он выходил из бистро на улице Аве-Мария… Это совсем рядом. На углу с улицей Жарден.

— Какие отношения были у Тубиба с другими?

Стараясь как-то сделать ему одолжение, старуха задумалась над ответом.

— Да и я не знаю точно… Вроде бы ровные со всеми.

— Он никогда не рассказывал о своей жизни?

— Об этом тут все молчок… Или надо упиться вдребодан, чтобы…

— А он ни разу не был в стельку пьян?

— По-настоящему никогда…

— Из-под вороха старых газет, служивших клошару для обогрева, Мегрэ выудил маленькую детскую лошадку из раскрашенного дерева, одна из её ног была сломана. Он совсем не удивился находке. Как, впрочем, и толстушка Леа.

В этот момент кто-то стал спускаться по пандусу мягким и неслышным шагом — наверняка был в холщовых туфлях на веревочной подошве — и направился затем к бельгийской барже. В каждой руке он держал по авоське, набитой провизией, о че свидетельствовали, в частности, пара торчащих больших хлебных батонов и ботва лука-порея.

Это был, несомненно, брат Жефа Ван Хутте, очень похожий на него, только моложе и с менее резко выраженными чертами лица. Он был одет в брюки из голубой ткани и вязаную куртку с белыми полосами. Поднявшись на судно, он о чем-то поговорил с Жефом, затем глянул в сторону комиссара.

— Ничего не трогай. Возможно, ты ещё понадобишься. И если что-либо узнаешь…

— Неужели я в таком виде могу заявиться к вам в кабинет?

Сама мысль о таком событии вызвала у Леа новый приступ хохота. Показывая на бутылку, она спросила:

— А ее-то хоть могу прикончить?

Комиссар кивнул и двинулся навстречу Лапуэнту, приближавшемуся в сопровождении полицейского в форме. Он проинструктировал последнего: охранять эту кучу рванья, служившую логовом, но и составлявшую для Тубиба целое сокровище до прибытия эксперта из Службы криминалистического учета.

После этого Мегрэ вместе с Лапуэнтом подошел к «Зварте Зваан».

— Вы Хуберт Ван Хутте?

Тот, человек более молчаливый или же более недоверчивый, чем его брат, ограничился легким наклоном головы.

— В эту ночь вы ходили на танцы?

— А что, нельзя?

У него был менее заметный акцент. Оба полицейских, оставаясь на набережной, были вынуждены говорить с ним снизу вверх, задрав подбородок.

— Где именно вы были?

— Недалеко от площади Бастилии. Есть там такая узкая улочка, где этих танцевальных заведений с полдюжины. То, где я веселился, называется «У Леона».

— Вам оно было знакомо и раньше?

— Да, неоднократно бывал там.

— Следовательно, вы ничего не знаете о том, что тут произошло?

— Только то, что успел сообщить брат.

Из медной трубы на палубе шел дым. Жена владельца баржи с ребенком вошла в каюту, и оттуда до комиссара и инспектора доносились кухонные запахи.

— Когда мы можем отправиться в путь?

— Вероятно, сегодня после обеда. Как только следователь оформит надлежащим образом протокол допроса вашего брата.

Хуберт Ван Хутте был, как и его родственник, хорошо вымыт, отлично причесан, отличался розовой кожей и очень светлыми волосами.

Чуть позже Мегрэ и Лапуэнт пересекли набережную Селестэн и на углу улицы Аве-Мария заметили бистро по вывеской «Маленький Турин». Хозяин, засучив рукава, стоял на пороге. Внутри не было ни души.

— Можно войти?

Тот посторонился, немало удивившись, что в его забегаловку пожаловали такие солидные люди. Зальчик бистро был совсем крошечным, в нем, помимо стойки, едва умещалось три столика для посетителей. Стены были выкрашены в бледно-розовый цвет. С потолка свисали круги колбасы, мортаделла[16], странного вида желтоватые ломти сыра, напоминавшие формой вздувшиеся бурдюки.