Стивен Кинг - Под куполом

• Название: Под куполом
• Автор: Стивен Кинг
• Жанр: Научная Фантастика

Обычным, пригожим осенним днем, город Честерс Миллз, штат Мэн, был внезапно отрезан от остального мира невидимым силовым барьером. Самолеты врезаются в купол и падают, пылая, с небес; садовнику отрезает силовым полем руку; люди, выехавшие в соседний город по делам, не могут вернуться к своим близким; автомобили взрываются от столкновения с куполом. Никто не понимает, что это за барьер, откуда он взялся и исчезнет ли он.

Дейл Барбара, ветеран конфликта в Ираке, а ныне повар, обнаруживает себя в команде с несколькими отважными жителями — Джулией Шамвей, владелицей городской газеты, помощником врача, женщиной и тремя храбрыми детьми. Против них выступает Большой Джим Ренни — местный политический деятель, который для удержания власти не остановится ни перед чем, даже перед убийством, а также его сын со своим личным «скелетом в шкафу». Но главный их противник — сам Купол. Поскольку времени не просто мало. Время на исходе!

---

— Какие проблемы?

Он думал, что она не будет вникать в детали, но ошибся.

— Зависимость от лекарств. Обезболивающих. Не знаю, насколько это серьезно.

— Догадываюсь, что свои рецепты она отоваривает в аптеке Сендерса.

— Да. Я понимаю, что это не лучшее решение, и вам надо действовать весьма осторожно, но… Джим Ренни просто может увидеть выгоду для себя в вашем вмешательстве, на какое-то время. А что касается вашего руководства? — Она покачала головой. — Он подотрется любой бумажкой об установлении военного положения, подписанной хоть Президентом, хоть кем-нибудь. Я…

Она застыла. Глаза ее вытаращились, она смотрела мимо него.

— Миссис Перкинс? Бренда? Что случилось?

— Ох, — произнесла она. — О, Боже мой.

Барби и сам обернулся и тоже оцепенел от увиденного. Солнце садилось красное, как часто случалось в конце теплых, погожих, не омраченных поздними ливнями, дней. Но никогда за всю свою жизнь он не видел вечерней звезды такой, как эта. У него промелькнула мысль, что что-то подобное могли наблюдать только люди, живущие вблизи действующего вулкана.

«Нет, — решил он. — И там такого не бывает. Это что-то абсолютно новое».

Садящееся солнце не было шаром. Оно имело форму огромного галстука-мотылька с горящим круглым узлом. Небо на западе как будто укрылось тонкой пленкой крови, которая чем выше, то больше бледнела, до оранжевого цвета. Сквозь это мутное сияние почти не просматривался горизонт.

— Господи, помилуй. Это как смотреть через загрязненное лобовое стекло, когда едешь против солнца, — произнесла она.

Действительно, было похоже, только сейчас лобовым стеклом выступал Купол. На нем начали скапливаться пыль и грязь. А также искусственные атмосферные осадки. И дальше будет только хуже.

«Надо бы его помыть», — подумал он и представил себе шеренги волонтеров с ведрами и щетками. Абсурд. Как можно его помыть на высоте сорока футов? Или ста сорока? Или тысячи?

— Этому надо положить конец, — прошептала она. — Позвоните им и скажите, пусть выстрелят самой большой их ракетой, и к черту последствия. Потому что этому надо положить конец.

Барби на это ничего не ответил. Не был уверен, что сможет промолвить хотя бы слово, даже если бы и было, что сказать. Это гигантское, мутное сияние забрало у него все слова. Это было так, словно через люк смотришь в ад.

И-го-го

1

Джим Ренни с Энди Сендерсом смотрели на зловещий закат солнца с крыльца похоронного салона Бови. Они собирались в горсовет на очередное «чрезвычайное заседание», назначенное на семь вечера, и Большой Джим хотел прийти туда раньше времени, чтобы подготовиться, но застыли на ступеньках, засмотревшись, какой страшной, жирной смертью догорает день.

— Словно конец мира, — произнес Энди низким, благоговейным голосом.

— Бред сивой кобылы! — возразил Большой Джим, и если его голос и прозвучал грубо даже для него, это потому что и ему самому в голову пришлая такая же мысль. Впервые с того времени, как опустился Купол, он осознал, что урегулирование этой ситуации может быть вне их возможностей — вне его возможностей — и раздраженно прогнал эту мысль прочь. — Разве ты видишь Господа нашего Иисуса Христа, который сходит с небес?

— Нет, — согласился Энди. Он видел только жителей своего города, людей, которых знал всю жизнь, они стояли кучками вдоль Мэйн-стрит, молчаливые, и только смотрели на этот страшный закат солнца, прикрывая себе глаза ладонями.

— А меня ты видишь? — настаивал Большой Джим.

Энди обернулся к нему.

— Конечно, вижу, — ошеломленно кивнул он. — Конечно, я тебя вижу, Большой Джим.

— Итак, меня не взяли живым на небо, — объяснил Большой Джим. — Много лет назад я отдал свое сердце Иисусу, и, если бы сейчас происходил Конец Света, меня бы здесь не было. И тебя тоже, ты согласен?

— Наверное, так, — согласился Энди, хотя в душе чувствовал сомнения. Если бы они были спасенными — омытыми кровью Агнца — зачем бы им было только что говорить со Стюартом Бови о прекращении того, что Большой Джим называл «нашим маленьким бизнесом»? Да как они вообще могли вляпаться в этот бизнес, если честно?

Что общего может быть между спасенностью и метамфетаминовым производством?

Если бы спросить об этом у Большого Джима, Энди знал, что именно тот ответит: иногда цель оправдывает средства. В данном случае результаты выглядели захватывающими, вот такими: новая Церковь Святого Спасителя (старая была лишь немного лучше, чем дощатый сарай с деревянным крестом наверху); радиостанция, которая спасла самому только Богу известно сколько душ; десятина, которую они платили — аккуратно, чеками одного банка на Каймановых островах — Миссионерскому обществу Господа Иисуса, помогая тем, кого пастор Коггинс называл «нашими меньшими черными братьями».

Однако, засмотревшись на этот грандиозный, мутный закат солнца, который намекал на мелочность и маловажность человеческих дел, Энди вынужден был признать, что все эти вещи служили лишь оправданиями. Без притока денежной наличности благодаря мету, его аптека пошла бы на дно еще лет шесть назад. Тоже самое можно сказать об этой похоронной конторе. Тоже самое — хотя мужчина, который стоял сейчас рядом с ним, этого никогда бы не признал — касалось «Подержанных автомобилей Джима Ренни».

— Я знаю, что ты думаешь, друг, — сказал Большой Джим.

Энди боязливо поднял на него глаза. Большой Джим улыбался… а впрочем, не хищно. Эта его улыбка была кроткой, понимающей. Энди тоже ответил, или попробовал ответить, ему улыбкой. Он много чем был обязан Большому Джиму. Вот только сейчас вещи, такие как аптека или «BMW» Клоди, казались малозначительными. Какая сейчас польза от «BMW», хотя бы и с системой автопарковки и реагирующей на голосовые команды саунд-системой, его мертвой жене?

«Когда все это закончится и Доди вернется домой, я отдам этот бумер ей, — решил Энди. — Клоди бы это понравилось».

Большой Джим протянул свою руку с пальцами-обрубками в направлении закатного солнца, которое, как казалось, расползалось по западному горизонту, словно огромная змеиная яичница.

— Ты думаешь, что в этом есть какая-то наша вина. Что Бог наказывает нас за то, что мы подпитывались от города в трудные времена. Это херня, друг. Это не Божье дело. Если ты скажешь, что в том, что нас побили во Вьетнаме, была рука Бога — таким образом, Бог предупреждал нас, что Америка теряет свою духовность, — я с тобой соглашусь. Если скажешь, что одиннадцатое сентября было ответом Всевышнего на решение Верховного суда, который сообщил малым детям, что они могут больше не начинать свой день с молитвы к Богу, Который их сотворил, я тебя поддержу. Но чтобы Бог подвергнул наказанию Честер Милл за то, что мы не пристроили очередную обгонную полосу к какой-то полузабытой дороге, типа Сиворакши или Мелкорубалки? — Он помотал головой. — Это нет. Выбрось это из головы.

— Мы также ложили неплохие барыши себе в карман, — несмело заметил Энди.

Это было правдой. Они хапали больше, чем шло на подкорм своих бизнесов или простирания руки помощи своим меньшим черным братьям. Энди имел собственный счет на Каймановых островах. И против каждого его доллара — или доллара Бови, кстати — он мог бы поспорить, Большой Джим брал себе три. А то и четыре доллара.

— «Потому что достоин рабочий своего заработка», — процитировал Большой Джим поучительным, однако кротким тоном. — Матвея, десятый раздел, стих десятый.

Начало фразы евангелиста он пропустил: «Не берите ни золота, ни серебра, ни медяков в свои карманы…»

Большой Джим бросил взгляд на часы у себя на запястье.

— Если уже упомянули о работе, друг, то надо нам двигаться. Много чего должны решить.

И он выступил вперед. Энди двинулся за ним, не отводя глаз от вечерней звезды, которая все еще оставалась достаточно яркой, чтобы быть похожей на горящую плоть. И тут Большой Джим вновь остановился.

— Кстати, ты слышал, что поведал Стюарт: тут мы все прикрыли. «Завершено и застегнуто», как сказал маленький мальчик, впервые самостоятельно поссав. Он лично сообщил об этом Мастеру.

— О, это еще тот фрукт, — произнес понуро Энди.

Большой Джим хохотнул:

— Не переживай в отношении Фила. Мы прекратили бизнес, и не будем начинать, пока не пройдет кризис. Фактически, возможно, это нам знак, что лабораторию следует прикрыть навсегда. Знак от Всевышнего.

— Хорошо было бы, — сказал Энди. Хотя имел в душе гнетущее предчувствие: если Купол исчезнет, Большой Джим может передумать, а если так и случится, Энди вновь будет рядом с ним. И Стюарт Бови со своим братом Ферналдом включатся также. Охотно. Отчасти потому, что там баснословные деньги — не говоря уже об отсутствии налогов, — а отчасти из-за того, что все уже слишком глубоко завязли. Он вспомнил слова какой-то древней кинозвезды: «Когда я наконец-то поняла, что не люблю сниматься, я уже была слишком богатой, чтобы бросать это дело».