Александра Паркау - Огонь неугасимый

• Название: Огонь неугасимый
• Автор: Александра Паркау
• Жанр: Поэзия
• Год: 1937

В 1937 году А.П. Паркау выпустила в Шанхае сборник стихов «Огонь Неугасимый». Сборник включал пять разделов: «Огонь Неугасимый», «Паутинки», «Листья шелестящие», «Горькие пути» и «Камень александрит». Наталья Резникова в отзыве на книгу отмечала, что «несмотря на эти разделы, он (сборник — Н.П.Г.) представляет собой нечто совершенно цельное». Она также подчёркивала, что талантливой поэтессе очень удаются исторические миниатюры. «Всё же, — обращал внимание критик, — несмотря на редкую у женщины способность писать не только о личном… самыми волнующими и очаровывающими стихами во всём сборнике являются стихи лирические, типично женские, трогательно искренние, как листочки из дневника…». В рецензии была также отмечена звукопись, цветопись (доминирующий цвет — лиловый), разнообразие в выборе стихотворных размеров, «певучая лёгкость стиха». «Грустная примирённость, снисходительная нежность к чувствам, к себе самой, к вещному миру, который она так горячо любит», — так было сказано о наиболее характерных мотивах творчества А. Паркау. Н.С. Резникова делает любопытное замечание: «А. Паркау не подражает А. Ахматовой, но сердце её ведёт по тем же дорогам, по которым прошла Ахматова… Трудные это дороги, — но душа поэта обречена страданию, и только в нём черпает она вдохновение…»

---

Серебряный юбилей

Стихотворение в двадцать пять строк.

Четверть века прошло незаметно
С той поры как в морском городке
Листья пальм колыхали приветно
Черный веер на желтом песке.

Голубело загадочно море,
Лили розы свой вкрадчивый яд
И в Батумском нарядном соборе.
Совершался венчальный обряд.

Блеск мундиров и тонкая пена
Подвенечной воздушной фаты,
Треск свечей, шелест белого трэна,
Восковых флер-д-оранжей цветы…

Где той свадьбы теперь богомольцы?
Где толпа приглашенных гостей?
Покатились венчальные кольца
С тихим звоном в разгоны путей.

Разлетелись в осколки бокалы,
Блеск померк золотых эполет,
Пронеслись над Россиею шквалы,
Протянулся туман черных лет.

Дарит время отмеченной паре
Седины юбилейный убор
И в серебряной пенится чаре
Целой жизни змеистый узор.

Да… Прошло четверть века с тех пор…

Камень александрит

На вашей руке, как свечка,
Вечерами огнем горит
В золотом ободке колечка
Камень — Александрит.

Не надо, не надо… Снимите…
Я боюсь его злых огней…
Не тревожьте тайные нити
Враждебных, немых теней.

Боялись прабабушки сглазу,
Деды ладонку брали в бой…
Вы ведь знаете с кем связан
Этот камень своей судьбой?

Его русские инженеры
В рудниках Сибири нашли
В дни восторгов, надежды, веры
И расцвета родной земли.

Среди шлаков, камней и пыли,
Там, где в шахте чернее тень,
Царским именем окрестили,
Обнаружили в царский день.

И кольцо с Александритом
Стал носить Александр Второй,
Гуманист, окруженный свитой,
Прославляемый, как герой.

Он, смеясь, любовался чудом,
Как в кольце гость земных глубин
Зеленел по утрам изумрудом,
Превращаясь ночью в рубин.

А потом… Когда сняли с пальца
Окровавленное кольцо,
Императору страдальцу
Заглянула судьба в лицо.

За свой дар народом убитый,
Спал он в церкви, крестом храним,
И кольцо с Александритом
Положили в гробницу с ним…

Не надо, не надо… Снимите…
Вы — красивый, вы — молодой,
Не тревожьте злобные нити,
Не играйте своей судьбой.

И тому, кого-бы любила,
От кого-бы ждала венца,
Никогда-б я не подарила
С этим камнем проклятым кольца!

Царица маскарада

К стройным ножкам голубой маркизы
Нежно льнет задумчивый Пьеро.
За костюмы выдаются призы, —
Все, как мир, привычно и старо.

Чтоб избрать царицу маскарада,
Мчатся маски, воя и звеня…
Шепчет он: Останьтесь здесь… Не надо…
Вы и так царица для меня.

Но к эстраде, к жадной ее пасти,
Их влечет людской волны прибой…
И Пьеро твердит о тихом счастьи
На ушко маркизе голубой.

Шелестят причудливо наряды,
Пляшут искры беглого огня…
Шепчет вновь он: Милая, не надо…
Вы и так царица для меня.

Стало тихо на веселом бале,
Сбились маски тесною гурьбой,
Ручейками слухи побежали:
Выдан приз маркизе голубой…

И Пьеро, любовник идеальный,
Разомкнул гудящий круг повес,
Поклонился гордо и печально
И навек с пути ее исчез.

Гаданье

За окном холодный ветер марта,
За столом два хмурых старика,
На столе разложенные карты…
Туз бубновый… Весть издалека!

Весть? Оттуда? И горячим блеском
Загорелись тусклые глаза,
И опять мелькают перелески
И гремит военная гроза.

Вот король, восьмерка и девятка,
Три шестерки… Значит дальний путь!
Путь? Туда? Разочек лишь украдкой
На страну любимую взглянуть.

Распростер орел традиционный
Два крыла на палевом шелку…
На плечах мерещатся погоны,
Белый крестик вздрогнул на боку…

На столе разложенные карты.
На душе привычный груз тревог,
За окном холодный ветер марта,
В небе — звезды, а над небом — Бог.

Простое яичко

Сильны в нас старые привычки
И русский помним мы обряд.
Я подарю тебе яичко
На счастье… Так ведь говорят?

Оно так просто и так хрупко,
Взгляни, возьми… Совсем пустяк.
На неприкрашенной скорлупке
Трехцветной ленточки зигзаг.

Припомни прошлые восторги…
Орел расписан серебром,
К орлу приник святой Георгий
Багряным крошечным щитком.

Работе трудно быть прелестней…
Внизу X. В. — Христос Воскрес.
Бери и верь и мы воскреснем
Под ризой вздрогнувших небес.

Ты скажешь — детская забава.
Ты взял подарок, не дыша…
Яичко… Символ, счастье, слава,
Живая русская душа.

На песке

Небывалый цветок на зонтике
Цедит солнца лиловый луч:
На волнах пляшут лодок ломтики,
В небе парус жемчужных туч.

Краем века прищурясь ласково,
Вижу тонкий горит песок,
И река мне мигает глазками
И бежит миллиардом ног.

Вижу слева в песке чеканится
Чей-то бронзовый сгиб плеча.
И с наядой спешу раскланяться
Ярко огненной, как свеча.

Вижу справа трико лазурное
Повернулось ко мне спиной…
А на зонтик в цветы сумбурные
Грузно падает летний зной.

Современная русалка

Русалка наших будней хмурых,
Мечта в обтянутом трико,
На влажной отмели фигура
Ее чеканится легко

Загар плечей коснулся густо,
Румянит руж ее уста,
Так много видно здесь искусства
И так бесспорна красота.

Она лежит в песке небрежно
И трое пленников у ног…
Ласкает ветер побережный
Плод долгих мытарств — завиток.

В наш странный век пустой и страшный
Переворотов и румян,
Домов растут все выше башни,
Все ниже спины горожан.

И столько нужно напряженья,
Чтоб грациозно и легко
У волн лазурных без движенья
Лежать в обтянутом трико.

Русалка  наших будней хмурых,
Твой взгляд, как небо и как сталь…
И жаль мне пленников понурых,
Но… и тебя до слез мне жаль!

Серый полдень

Серый полдень… Река оловянна
И швыряется ветер песком,
В зыби лодка танцует пьяно
С пассажирами и гребцом.

Дальний берег туманный, сонный,
Где-то близко мотор гудит,
Брызжет катер неугомонный, —
Астматичный ревматик кит.

В серых волнах пловцы и круги,
Точно брошенные цветы.
Чернокудрой своей подруге
Шепчет мальчик любовно — ТЫ!

Рядом, в позе сирены Штука
Ждет блондинка… А ветер стих…
Флирт, скажу вам, тоже наука,
И совсем не из простых.

Свиданье

Пенных волн ленивое журчанье,
Солнце, небо, свежесть и покой…
Я пришла сегодня на свиданье,
На свиданье первое с рекой.

Холодов несносное засилье
Уступило солнечным лучам,
Тонких весел голубые крылья
Режут волны, ласково журча.

И с утра у лодок суетится
Пестрый люд — хозяйки, рыбаки…
Над рекою — розовые птицы,
За рекой — лиловые пески.

Невзначай скользнет купальщик ранний
Гибким телом в зыби голубой.
Я пришла с рекою на свиданье…
Только с ней, а может быть, с тобой?

В фойе

В фойе шуршат шелками платья.
Шепча, лаская и маня.
Под белой аркой буду ждать я
Пока ты взглянешь на меня.

Под белой аркой, в белой зале,
У белых цоколей колонн.
Сегодня про тебя сказали,
Что ты в одну из звезд влюблен.

Но мне не грустно, не обидно,
Я не хочу тебя увлечь…
Твой четкий профиль ясно видно
Над бледной пудрой дамских плеч.

Мысль о недавнем жжет и нежит…
Я знаю — ты не подойдешь…
Но жду пока гипноз разрежет
Любимых глаз скользящий нож.

Мэри Лу