Клаудия Грэй - Призрачная ночь

• Название: Призрачная ночь
• Автор: Клаудия Грэй
• Издательство: Азбука
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-389-02040-5

Новый роман увлекательной серии о вампирах «Вечная ночь», повторившей успех знаменитой «Сумеречной саги» Стефани Майер! Впервые на русском языке! Для читателей распахнутся двери таинственной школы-пансиона, где обучаются не совсем обычные подростки. Казалось бы, их жизнь ничем не отличается от привычной жизни школьников — скучные предметы и вредные учителя, непонимание родителей и насмешки одноклассников, первая любовь и первый поцелуй. Вот только кое-кто из них любит прогулки по ночам и предпочитает поцелуи со сладким привкусом крови… Рожденная, чтобы однажды стать вампиром, Бьянка волею судьбы превращается в призрак, в то время как ее возлюбленный Лукас, погибнув в схватке с нежитью, восстает из мертвых в качестве вампира. Мучимый жаждой крови, Лукас ненавидит свою новую сущность и вынужден отправиться в единственное место, где ему способны помочь, — в академию «Вечная ночь». Верная Бьянка следует за ним, но, оказавшись в логове вампиров, попадает в коварно расставленную ловушку. Сумеет ли она выбраться или на этот раз обречена потерять Лукаса навсегда?

---

Под тяжестью горя и изнеможения Макси внезапно привалилась к плечу Вика. Он бросил огнемет и крепко ее обнял.

Я оставила их и побежала к полыхавшему пожару. Пусть мне нельзя находиться так близко к огню и к ловушке, я не могла допустить гибели Кристофера, если есть хоть какая-то возможность его спасти.

Но, вспомнив его печальное лицо, когда мы собирались спуститься сюда, я мгновенно поняла, что такой возможности нет. Кристофер знал, что умрет навсегда. Он пожертвовал собой, чтобы спасти Макси.

Я всмотрелась в бушующее пламя и увидела миссис Бетани. Ее длинные волосы рассыпались по плечам, лицо было испачкано сажей, но выглядела она очень юной.

— Кристофер! — кричала она. Должно быть, увидела его сразу же, как только он занял место Макси. — Кристофер, я здесь, я здесь!

Несмотря на то что вот-вот сгорит навсегда, миссис Бетани… улыбалась. И я поняла, что Кристофер ошибся, — ее любовь к нему оказалась сильнее ненависти. Он освободил Макси до того, как миссис Бетани успела завершить превращение, но она вполне могла успеть принести Кристофера в жертву и вернуть себе жизнь. Но не сделала этого.

— Мы выберемся отсюда, — выдохнула она, протягивая руку между тлеющими кусками дерева и не обращая внимания на опасность. До меня дошло — она пытается вытащить ловушку, удерживающую Кристофера. — Мы будем вместе, обещаю тебе.

Я слышала в треске пламени голос Кристофера, точнее, его шепот:

— Дорогая моя Шарлотта…

Вверх взметнулся сноп искр, я отшатнулась и увидела, как рушится крыша сарая. Не осталось ничего, кроме пылающих углей, пламени и дыма. Верная смерть для любого вампира и призрака. Чета Бетани ушла навсегда.

Дрожа, я повернулась, чтобы взглянуть на сражение — или то, что от него осталось. Вампиры, бившиеся с моими друзьями, были почти повержены — то ли здорово помогли Дана и Ракель, то ли они просто поняли, что их предводительница и магия, известная только ей одной, пропали навсегда. Мама помогала папе встать на ноги, Ракель и Патрис теснили врагов все дальше от нас, а остальные собрались вокруг лежавшей на снегу фигуры — вокруг Лукаса.

Глава двадцать вторая

Я метнулась к небольшой группе, окружившей Лукаса. Он неподвижно лежал на снегу, из глубоких ран на груди и на лбу струилась кровь. Дана положила его голову себе на колени, Балтазар провел пальцем по краю раны на груди и поморщился. Вик и Макси, все еще обнимавшие друг друга, стояли рядом, Ранульф прижимал к груди свой топор, как ребенок, прячущийся под такое надежное одеяло. Лукас был без сознания.

— Что происходит? — Я опустилась рядом с Лукасом на колени. — Он ранен?

— И очень тяжело, — ответил Балтазар, и в его голосе прозвучал настоящий ужас.

— Ну конечно, — сказала я, — выглядит это ужасно, и ему наверняка больно, но ведь он поправится? — (Все молчали.) — Поправится?

Балтазар повернулся ко мне, его лицо ничего не выражало:

— Тот вампир сбрызнул свое оружие святой водой. Для нас это очень опасная тактика, но…

Я вскинула вверх руку, не в силах слышать, что он скажет дальше. Кроме того, я и так знала. Технику открыл Черный Крест, и Эрик нашептал это Лукасу в его снах. Он утверждал, что колья, смоченные в святой воде, навсегда парализуют вампира и обрекают его на вечные муки.

Он все равно что сгорает заживо, только изнутри.

Никто не знал этого точно — может быть, это и не так, но Лукас не шевелился. Он горел в этом ужасном бесконечном пламени.

Я взяла его за руку. Она была холоднее, чем обычно, наверное, сильно замерзла на снегу. Пальцы тяжелые, онемевшие.

— Лукас? — шепнула я, уже понимая, что он не слышит.

Единственное спасение от вечной муки — обезглавить его. Потерять навсегда. В те долгие часы после нападения Черити я уже стояла перед выбором — убить Лукаса или нет. Теперь этот выбор снова передо мной. Но я не могла. Просто не могла.

Я крепче сжала его пальцы. Дана, начавшая всхлипывать, высвободила одну руку, чтобы вытереть мокрые щеки. Голова Лукаса перекатилась на бок. Кровь из раны на лбу потекла по горлу, собралась лужицей под адамовым яблоком, и это напомнило мне, как он выглядел, когда я его в первый раз укусила.

«Кровь вампира», — подумала я. Во время ритуала она сильно притягивала меня. Настолько сильно, будто эта кровь и есть сама жизнь.

И внезапно все стало мне понятным.

Как я пила кровь Лукаса, и это поддерживало мое вампирское существование, и я чувствовала себя тогда более живой, чем в остальное время.

Как призраки объединяются с вампирами, чтобы создавать детей-вампиров вроде меня, потому что вампиры и призраки — это две половины жизни и вместе они могут разжечь пламя.

Как ритуал воскрешения миссис Бетани должен был уничтожить меня и втянуть в тело вампира, чтобы сплавить нас в одно целое.

Как кровь призрака ядовита для вампиров, но их кровь для нас — это жизнь.

Как мы с Лукасом стали частью друг друга с самого первого раза, когда я поддалась своему желанию и вонзила клыки ему в горло. Я была Лукасом, а он был мной.

И я знала, что делать.

— Отойдите, — велела я.

Все удивленно посмотрели на меня, но послушались, отодвинувшись от распростертого тела Лукаса. Дана осторожно положила его голову на снег, поднялась на ноги, и Ракель крепко обняла ее сзади. Ранульф склонил голову, а Вик, держа Макси за руку, шмыгал носом, словно готов был вот-вот заплакать. Мои родители стояли чуть в стороне от остальных, но я видела, что тревога за Лукаса на их лицах была искренней. Подошли еще несколько человек — горстка учеников, как людей, так и вампиров. Они не знали, что думать. В нашу сторону, спотыкаясь, брела Скай, оглушенная, ослабевшая после пережитых ею испытаний, но она не хотела бросать Лукаса в беде. Скай покачнулась, Балтазар быстро вскочил и подставил ей плечо.

Снег, на котором лежал Лукас, был алым от его крови. Снова начался снегопад, порывами дул сильный холодный ветер, ерошил ему волосы. Я протянула руку к Макси. После короткого замешательства она поняла и отдала мне брошь, чтобы я опять смогла стать материальной. Сейчас это было мне необходимо. Острые края лепестков врезались в мою ладонь.

Я думала о том, как сильно его люблю, как хочу, чтобы он стал частью меня. Мечтала о насыщенном вкусе его крови, о том, как она снова заставит меня почувствовать себя живой. Я вспоминала, как была вампиром, и почувствовала, что у меня опять вылезли клыки, оцарапав губы и язык. Несмотря на смерть, мое вампирское «я», осталось частью меня.

И тогда я низко наклонилась и впилась Лукасу в шею.

Кровь. Холодная, но все равно его кровь, все равно это он. Кровь вампира содержит в себе знание, так что я чувствовала все, что чувствовал Лукас, знала все, что знает он. Я чувствовала его любовь ко мне и его страх, когда он стоял в той башне, пытаясь меня спасти. Я видела сражение его глазами — вихрь клинков, ударов и летящего снега. Я глотнула больше, стараясь выпить столько его крови, сколько смогу, даже больше, чем выпивала, когда была вампиром. Мне смутно слышались протесты остальных, но они были слишком далеко, и я не принимала их во внимание. И наконец я почувствовала, что Лукас — его дух, его душа — здесь, в самом центре его сущности.

«Бьянка. Где мы?»

«Вместе».

«Что происходит?»

«Я пью твою кровь. Делаю ее своей. Лукас, выпей моей крови».

Я прижала ладонь к его рту так, чтобы нежная плоть между большим и указательным пальцами оказалась у изгиба губ.

«Доверься мне. Пей».

Он был парализован и не мог укусить, поэтому я прижимала тонкую кожу к его зубам до тех пор, пока она не порвалась. Боль была острее, чем я когда-либо испытывала в прежней жизни, но я даже не поморщилась.

Кровь потекла ему в горло. То, что обожгло бы его раньше, никак не подействовало сейчас, потому что моя и его кровь смешались и теперь, разъедающая сила призрачной крови была ему не страшна. Он мог свободно пить ее. Свободно, чтобы в него вливалась жизнь.

Связь между нами усиливалась, и у меня начала кружиться голова. Теперь мы стали одной системой, одним существом, перетекая друг в друга. Отдавшись этому течению, я ощущала тело Лукаса так же, как собственное: раны на лбу и груди жгло, снег под спиной был очень холодным. И еще я чувствовала его изумление, когда он ощутил, что такое быть мной — мягкость моих конечностей, вкус его крови, близость моего духа.

Кровь, которую я пила, потеплела.

«Это и значит умереть? — подумал Лукас. — Потому что я больше не боюсь смерти, если она означает, что я наконец-то могу быть так близко к тебе».

Я сосредоточила на нем всю свою энергию, направила себя в самую его суть, в красную глубину его сердца.

«Это не смерть. Это жизнь».

Лукас судорожно вдохнул, и я села. На губах ощущался вкус его крови, и сам он был весь окровавленный, но глаза его широко открылись. Он вдохнул еще раз, потом еще.