Юрий Мамлеев - После конца

• Название: После конца
• Автор: Юрий Мамлеев
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-51047-4

Роман Юрия Мамлеева «После конца» – современная антиутопия, посвященная антропологической катастрофе, постигшей человечество будущего. Люди дружно мутируют в некий вид, уже не несущий человеческие черты.

Все в этом фантастическом безумном мире доведено до абсурда, и как тень увеличивается от удаления света, так и его герои приобретают фантасмагорические черты. Несмотря на это, они, эти герои, очень живучи и, проникнув в сознание, там пускают корни и остаются жить, как символы и вехи, обозначающие Путеводные Знаки на дороге судьбы, опускающейся в бездну. Русская готика Мамлеева не боится аллюзий. Мы проходим круг за кругом нового ада, и там, за поворотом сюжета, автор в милосердной молитве просит Создателя помиловать отпавшее человечество. Может быть, и тщетно…

---

Пришли они гуськом и разом стали безучастно смотреть на «пришельцев». Глаза их на худых лицах были наполнены прозрачной пустотой. Глядя в них, можно было в сущности видеть, что происходит за спиной этих «несуществующих».

Глаза эта смотрелись как коридоры, ведущие в никуда.

Люди стояли тихо и незаметно, и была это не тишина тупости, как у предыдущих, важных, а тишина полного отсутствия.

Потаповы так и застыли, на них глядючи.

Странно, что посетители, но особенно охранники, относились к ним с уважением. «Ишь, не существуют», – говорил взгляд каждого охранника, направленный на этих людей.

Даша вздохнула, несуществующих не стало.

Зашевелилась охрана, подгоняя домой посетителей. Когда опустело, как на каком-то бредовом кладбище после гулянки, открылись двери клетки, и добродушно, но с кнутом в руках охранники загнали «пришельцев» из России в машину, и вскоре, уже ночью, они вернулись к себе.

Не было никаких объяснений. Пока Потаповы и Сергей страдали в зоопарке, Валентин оставался дома один. Ему сразу стало не по себе: один, после конца света, в чужом, в сущности, доме. Кругом ничего, кроме страха. Но он постарался подавить тревогу, не мучить себя кошмаром реальности.

Понемногу он успокоился, отпил у Потаповой в кухне какого-то сладенького напитка и задремал в подобии кресла.

«Везде можно жить», – заключил он. Но сон его был чуток.

Разбудила его крыса, просто своим присутствием. Она немного приподнялась на задних лапках и смотрела в сторону от Уварова на потолок, словно потолок был небом. Крыса, тяжелая на взгляд, огромная, поставила передние лапки на пол и замерла. Уваров поразился ее некоторой отрешенности от крысиной сути, точно она уже была не она, не совсем крыса.

Сердце его билось, и он знал, что тело его хочет жить. И вдруг крыса, как-то извращенно повернувшись и изогнув голову, впилась сама в себя, точнее, в свой живот. Зубы у нее оказались острыми, точно уже побывали в аду, и сразу же брызнула кровь, кровь крысы конца времен (или после конца, как угодно). Крыса пожирала сама себя. Она была жирная, аппетитная и беспощадная.

Валентин замер в своем кресле. «Нет никаких объяснений, – подумал он. – Этот мир вне любых понятий». Крыса пищала, но жрала. А потом вдруг изогнулась и побежала вон из дома, оставляя кровавый след. Откуда-то выскочившие крысы понеслись за ней. И тут Валентин окончательно оцепенел, он увидел, что в углу комнаты, у окна, сидит на корточках молодая девушка с распущенными длинными волосами и пристально смотрит в направлении убежавшей крысы, на кровь ее и куски тела на полу. Уваров решил, что с него хватит, и закрыл глаза. Но этот уход во мрак продолжался, может быть, несколько секунд.

Девушка подскочила и дотронулась до его лба рукой.

Валентин закричал. Кто она? Ведьма этих времен? Или любовница Вагилида? Но перед ним было лицо человека, его, Валентина, эпохи – знакомые черты, движения…

Девушка отпрянула и заговорила на русском языке:

– Не правда ли, добрый друг, картина из рая, та, которую вы видели… кровь, крыса… и, знаете, кто-то хохотал в углу. Не слышали? – И девушка стала танцевать. Танцуя, она беспрерывно говорила: – В раю так обожают танцы… Вы знаете, я считаю, что мир, в какой мы попали, – чистый рай… Да, да, не возражайте… Кстати, вы откуда? Из Москвы? А я из Питера… Только не бойтесь меня… Я вижу, вы меня боитесь… Почему? Мы же в раю и всегда там были… Смотрите, как я танцую… Не хуже ангелов… Здесь все жители, если вглядеться, ангелы… Не смейтесь… Я не сумасшедшая…

Но Валентин и не думал смеяться. Он вообще ни о чем не думал уже. Просто смотрел на танцующую девушку, и ему вдруг показалось, что он действительно в раю. Петербург, русская девушка, XX век, звуки родной речи. Но не только, не только… Валентину показалось, что еще один миг, скажи эта девушка что-нибудь такое… – и все будет кончено, он сойдет с ума. Валентин испугался, он чувствовал приближение безумия и усилием воли взял себя в руки. Россия – далеко, и кто эта девушка, в самом деле?

А она продолжала танцевать, парить легко и непринужденно, точно она могла улететь, свободно двигаясь по колесу времени.

А она не умолкала:

– Приходите ко мне пить чай… Вы хотели бы жить на небесах?.. Эта крыса, что съела себя, думаю, сейчас тоже на небе… Духовном, конечно… Неглупый способ, правда, съесть самого себя?.. Вы не ищете такой путь? Напрасно… Крыса умнее нас, – и она запела, медленно кружась по комнате.

Валентин более или менее пришел в себя.

«Лишь бы не удавила», – мелькнуло в уме. Он спросил:

– А как вас зовут все-таки?

Девушка остановилась.

– Юлей, Юлечкой, – нежно добавила она.

– Юля, вы слышали когда-нибудь о сдвигах во времени? О возможности оказаться в прошлом или в будущем?

– Слышать не хочу. Не знаю.

И Юля присела на ближний к ней стул.

– А какую школу вы кончали, институт?

Юлия резко захохотала, так что Валентин опять стал нервничать. Смех ее показался ему хохотом эдакой лунной ведьмы.

– Что вы там бредите? – спросила она. – Какая школа, какой институт? Вы видели когда-нибудь здесь школу?.. Я и так вижу свой разум… Ха-ха-ха! А как вы считаете? – и она подпрыгнула к Валентину, заглянув в его глаза, точно в колодец. – Как вы думаете, этот мир, где мы находимся, вполне разумен? Или нет?.. Молчите, – она округлила глаза. – А я уверена, этот мир в высшей степени разумен… Здесь кроме разума, собственно, ничего и нет… Деревья – полувампиры, черная луна, короткая жизнь, сексуальная истерия, бесы, двойники, самоканнибализм… Разве это не разумно?.. Да, да, – девушка отбежала в угол комнаты, – мой разум бежит от этого, он в ужасе… Так ему и надо. Пусть он познает собственный ужас! – И она опять стала кружиться, странная, как потерявший себя ангел. – А для другого разума, не моего, все это нормально… Знаете… да, как вас зовут?

– Валентин.

– Валентин, вы знаете, если мы доживем до земного рая, то мы будем питаться запахом цветов… Понюхали и напились, набрались энергии… Никаких мерзких органов выделения… Иное тело… Вы хотели бы так жить?.. Все будут такие нежные друг с другом… У меня было так в детстве, я была в детском лагере летнего отдыха, под Новгородом… И там почему-то все мальчики, девочки относились друг к другу так искренне, нежно и ласково, как будто в раю… Это было чудо какое-то, ангелы, наверное, нам послали… Я, наверное, вовек не забуду это время…

Валентин в смятении посмотрел на нее: «Она умница, она говорит нормально, – думал он, глядя на нее, – но что такое опять?»

Глаза девушки потемнели и стали еще красивей. Она снова приблизилась к Валентину.

– Но Бог лишил нас этого… И мне осталось только петь и парить… И хохотать… Нет, нет, я никогда не буду пожирать себя… Хотя некоторые просят меня об этом… Должна вам сказать, Валя, дорогой мой, что я научилась разговаривать с чертями… Здесь это неизбежно… Никуда от них не денешься. Когда во мне слабеет жизнь, они тут как тут… Но, признаюсь, общий язык с ними трудно найти… Я вам не мешаю?!. Я уйду… Наслаждайтесь вместе с вампирами… Здесь все пожирают друг друга, и себя в том числе. И тот разум это принимает… Мой поцелуй ему…

И она исчезла. Валентин остался, думая, что он умер.

После мысль о том, что он умер, прошла. Он встал, вышел в сад. Было тепло.

– А вообще непонятно, что здесь: лето или зима, ночь или день. Днем темно от бесконечных темных облаков, а дождя нет. Ночью светлее, чем днем… Где я, кто я теперь?

Когда послышался шум, сердце дернулось от радости. «Вернулись»… Он сразу же спросил о Юле. Потаповы даже рты разинули: «Неужели она пришла? Должны были вернуть дней через 20».

– Кто она такая? – спросил Валентин у Томилина, когда ложились спать.

– Безумная, – был ответ. – Живет в саду, в маленьком домике, недалеко отсюда, одна.

Глава 6

Через два дня явилась Танира. Красивая, но совсем из другого ряда человеческого. Не такая, как все «они», но в то же время из «них», родившаяся после конца мира. Глаза как черные звезды. Блестят светом жизни и смерти. Губы слегка дрожат от какого-то внутреннего состояния. Она довольно бесцеремонно отозвала Валентина в сторону.

– За вами пришла машина, – сказала она. – Поедем в город, в столицу, в Рипан. Я буду вас сопровождать и переводить на русский, когда необходимо. Валентин, не волнуйтесь, ваша безопасность гарантирована. И моя – тоже. Как – это не ваше дело.

– Для чего, зачем?

– Молчите и все. Увидите.

И они медленно поехали мимо печальных холмов, на которых массами совокуплялись голые люди. Какие-то шумнокрылатые существа проносились над ними и каркали. Потом опять пустынно – ни кроликов, ни вампиров, ни людей. Танира молчала. Охранники полуспали. Валентин глядел и глядел в окно, надеясь увидеть хоть что-нибудь родное. Напрасно. Впереди слева показались здания окраины огромного города. Машина стремительно въезжала в него. Валентин отшатнулся. Здания походили на небольшие горы с норами, ведущими вглубь, где, видимо, и располагались квартиры. Где окна, где двери, Валентину трудно было распознать. Он заметил улыбку на губах Таниры.