Дмитрий Бортников - спящая красавица

• Название: спящая красавица
• Автор: Дмитрий Бортников
• Издательство: престиж книга
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-7905-3660-3

«Спящая красавица» - третье по счету произведение довольно громкого автора Дмитрия Бортникова. Со своим первым романом «Синдром Фрица» он в 2002 году вошел в шорт-листы «Нацбеста» и «Букера», известен переводами за рубежом. Чтение крайне энергетическое и страстное, шоковое даже. Почти гениальный микст Рабле, Платонова, Лимонова и Натали Саррот - и при этом с внятным скандальным сюжетом. Роман, о котором будет написано великое множество противоречивых рецензий и который способен затронуть наиболее интимные процессы любого читателя. Лирический и страстный текст финалиста премии "Национальный бестселлер", ныне живущего во Франции. Беспощадно резкая критика современной российской провинции, невероятное напряжение чувств, лилии и экскременты. Работа Бортникова с языком без пяти минут гениальна. "Спящая красавица" - это книга, которая отпечатывается в памяти навсегда.

---

Никто кроме меня не слышал. Я ее провожал до речки. До лодки. Она брала весло, и меня уже не существовало. Никого не существовало. Она уже ничего не могла бы изменить в этом своем завещании! Даже если б хотела. Я толкал лодку, делал шаг, еще и опускал руки. Мать секунду ждала, лодка сама по себе описывала полукруг... И все. Мать начинала грести. Не оглядываясь. Совсем одна. За ней ничего не было. Ничего. Она смотрела только вперед. Да. Мне казалось всегда: окликни я ее, она меня не узнает... Она все оставляла. Все. Она умирала. Каждое воскресенье. Ранним утром. Совсем ранним.

И я помню то утро, да, она резала лук. Я был рядом.

«Слушай, — вдруг сказала она. — Я не сумасшедшая? Нет?.. Или да?.. »

«Почему?» — спросил я.

«Сейчас... Подожди... Вот я режу лук и считаю. Режу и считаю: раз-два-три-четыре... Если не считаю — то не могу... Нет. Не могу ничего делать. Не только лук. Нет... И все так... »

Я не удивился. Я подумал: вот оно... Вот...

«Нет. Ты не сумасшедшая. Нет. Я тоже считаю. Все считаю. Все. Когда мету. Тоже: раз-два... раз-два... Тоже. Так же... »

«Ты станешь, как я. Пройдет время, и ты станешь, как я. Мы похожи... Ты на меня похож. Ты взял что- то... Тяжесть. Это она... Что-то тяжелое... Раньше я тоже была, как ты. Ты взял у меня это. Да. Так... Я заразила тебя... Не считай. Не надо... Делай и все. Не оглядывайся... Не смотри назад и не считай... Нет... »

Она остановилась. Перестала резать лук... Я видел ее глаза. Да. Только глаза... Они смотрели в меня. Прямо в меня! Не двигаясь... Мечтательные неподвижные глаза.

Рассвет заставал нас уже далеко друг от друга. Я закрывал окна и ложился в самый темный угол дома. На холодную печку. Какое-то время еще доносилось дыхание Ольги, а потом наступала тишина. Я засыпал. Ни разу за все эти годы я не думал о матери на реке. О том, где она сейчас. Она действительно будто умирала. Да. В ней это было... В глазах, и еще... Когда она замирала... Смотрела в одну точку... Туда... Она уже давно смотрела в ту сторону.

Все эти годы она училась этому. Умирать... Да. Она знала смерть... Она знала, что' это... Хорошо, подробно... Как свои волосы... Могла отличить свою смерть на ощупь... С закрытыми глазами... Издалека. Она сразу узнает ее. Я уверен. Да. Когда она только появится на горе. Стоит ей только сделать один шаг... Мать узнает ее... Даже в темноте, да, как нашу лодку... Как наш дом. Как наш двор. Как свои юбки... Как цветочки на них. На черных юбках... Такие маленькие серые цветочки... Совсем незаметные... Она знает смерть близко-близко, как подругу. Все секреты... Будто умирала каждый день.

Когда в гроб положите, приказывала она, ты заплетешь мне косы. Ты! Никто другой! И чулки не забудь... Чтоб все было как положено! Так и только так!

И даже когда я не заплетал ей косы перед выходом, все равно было такое чувство, что вот сейчас она уйдет на речку и никогда не вернется. Мы ее никогда не увидим. И мы останемся одни. Совсем одни... Странно, я думал всегда — мы. Да, странно. Кто это — мы...

О-о-о... Заплетание кос! Да. Я заплету ее косы в последний день. Когда она умрет. Я умею это наизусть. Пусть не волнуется! Разбуди ночью! На рассвете. Под дождем. В жару. Я изучил это искусство. Тонкие — в три ряда, в четыре, толстые — в два! Как хочешь! Вокруг головы. Гнездом. Пучком. Сверху. По бокам. Даже лежа! Да! В лодке! С сигаретой в зубах! А это труднее всего! Мертвецу и то легче! Попробуйте и убедитесь. Но не в том суть. Не важно... Так было каждые выходные. Уик-энды. Ха-ха. Все самое интересное происходило в будни. По крайней мере для меня. У взрослых наоборот. Они умирают на пять дней. А по воскресеньи с удивлением видят себя и друг друга. Трусы. Ноги. Седину. Уши. Морщины. Шишки на ногах. Вены.

Все это грустно, даже если никто не умирает. А все, кто умирает в уик-энды, умирают от удивления. Да. Моя прабабка. Моя двоюродная прабабка. Она восклицала: «Это я?! Я?! Да не может быть!»

Она возмущалась, как в ресторане! Как в последнем ресторане перед кладбищем! Как?! И это все?!!! И больше ничего не будет?!

Больше ничего не было. В этой забегаловке ей больше ничего не подали. Я отвлекся. Да. Ничего...

Я бредил этими красноперками. А она мне не давала обсосать даже косточки! Даже хвосты, даже плавники! Про голову я вообще молчу!

Они ели вместе. Мать и Ольга. Усевшись друг против дружки. Будто за шахматами. Вместо доски эта сковородочка. А там эти рыбки валетом. Ни взгляда, ни лишнего слова. В конце концов, это бесило! Они ни черта не слышали! В ком они нуждались?! Да подавись мы с дядькой костями — они и не почешутся! Стоп! Еще не все! На этом концерт не кончался! Потом они заваливались спать! Обе! Там, где ели! Вот уж действительно считали деньги не отходя от кассы! Сваливались на бок и все! А мы? Что мы? Мы не наедались с дядюшкой. В животах бурчало так же, если не громче!

Нам как раз не хватало вот этих злосчастных рыбешек.

А эти набивали брюхо и отваливались! Будто сожрали лошадь. С двух-то рыбок! Даже меньше! Каждой по одной. Конечно, не в брюхе было дело! Нет! Почему мать мне запрещала есть вместе с ними? Почему я не имел права пососать хоть голову этой красноперки?

А им-то что?! Спали как убитые. Я не вру! Было даже не слышно, дышат они или нет! Ноги, руки постепенно расправлялись, как у жуков. Я сидел и смотрел на это фигурное катание во сне. Перед пробуждением они начинали улыбаться. Да! Обе. Так ехидно и так счастливо... Убитые, они улыбались! Но это не все! Это — ладно! Они просыпались так же, как и свалились. Обе сразу. И мать тут начинала! Дядя не знал, куда смыться! Он, оказывается, сожрал весь хлеб! И это только малый грех! Мать знала, о чем он думал! Но все время она искала глазами меня! Она догадывалась! Скоро придет конец их тайне! Но она не могла поверить! Такой придурок, как я, — и способен на заговор?! В это даже мне трудно было поверить. Так я вжился в этот мир.

Меня пожирало любопытство. Во что бы то ни стало я хотел открыть эту тайну. Колдовство! Да. Это было волшебство. Мать оказалась ведьмой! Я готов был все отдать, чтоб увидеть это самому. Да. Все. Хотя у меня и ничего не было. Но это ни о чем не говорит! Нет! Как раз! Те, у кого ничего нет, с радостью все это ничего отдают!

Они-то с Ольгой думали, что я совсем того! Что я как гриб. Подкладывай навоз и все. Я был согласен. Да. Особенно сейчас. Все работало на меня. Все. Чем я тупее — тем лучше! Все правильно! Так и надо! Именно так и не иначе! Стать идиотом! Ждать своего часа... Я всегда это чувствовал. Всегда шел по этой дорожке. Ждать. Ждать своего выхода. Тебя позовут. Да. Когда придет твое время. И ждал. Всегда. Будто так было надо. Ждать своего выхода... И тогда уж это мой танец. Да. Мой... Тогда посмотрим...

Интересно другое. Как я умудрялся всегда отличать этих двух красноперок от остальных?! Именно этих. В любом виде. Смешай их с кем хочешь. Посади их среди тысячи точно таких же — увижу сразу! Одним глазом. Они от меня не уйдут. Жареные, вареные, очищенные, без голов и с головами! Я их знал. Да. Знал, что это именно они. Вот это загадка. Именно это. А все остальное — ерунда. Трюк! Фокус! Даже глаза не стоит щурить! Не то что закрывать! Легкий финт ушами. Мать сама говорила: «Твоя хитрость вперед тебя родилась!»

Ее слова да ей бы и в уши... Я праздновал победу. Все будет по-моему. Я знал это как пить дать! Даже яснее! Держи нос по ветру! Вдыхай! Пусть твой страх вкалывает на тебя! Для чего его кормить! Дармоеда! Пусть нюхает ветер!

Все шло как по маслу. Так легко. Так свободно. Лягушата сами впрыгнули мне на ладони. Я был в восторге! Я не видел легких туч на горизонте. Я туда не смотрел. Нет. Я верил в удачу. Идиот! Все было слишком совершенно! Верить в судьбу — ничто! А вот понять, что именно это и есть твоя судьба, — для этого надо было иметь уши подлиннее моих!

Но они-то, они — совсем расслабились! Привыкли, что я чуть не жру собственное говно! Неудивительно, что я их усыпил. И не только их! Сам чуть не поверил в это. Труда много не затратил. Они сами себя убаюкали! А я начал расшатывать все это! Этот ритуал. Да. Этот дом привычек. Я копал под него со всех сторон одновременно. Хоть бы хны! Они ничего не замечали. Так... Чуть больше злости, чуть меньше.

Я еле шевелился. Едва-едва за час смог ее причесать и заплести косы. А еще и поплавки. Моя обязанность. Я должен был их привязывать. И крючки. Я всеми силами оттягивал тот момент, когда мы наконец выползем на речку. Она должна была проголодаться. Раньше чем обычно. Это был верный ход.

На речку мы шли спотыкаясь. Я все время падал. Иду-иду и раз! Потом встаю. И снова. Тут бы даже дядя пронюхал трюк, но матери было наплевать. Она увидела воду. Она будто уже видела этих рыб. Этих чудесных двойняшек.

А я приближал ее голод. Время не просто на меня работало! Оно на меня пахало в поте лица! Каждая минута, как пчелка, вкалывала! Несла в попке мед удачи! Мед возможности! И кроме того, у меня постоянно развязывался шнурок на левом ботинке! Потом я уже и не останавливался! Я ведь был господин своего заговора.