Итоги Итоги - Итоги № 44 (2011)

• Название: Итоги № 44 (2011)
• Автор: Итоги Итоги
• Жанр: Публицистика

---

— Вы ведь неплохо знали Янгеля по совместной работе. Это был профессионал, ответственный человек. Почему же он в категорической форме не потребовал продлить наземные испытания?

— Ответа на этот вопрос у меня нет. Вместо этого Янгель и два его зама — Берлин и Концевой приняли сверхрискованное решение подорвать мембраны не по штатной циклограмме предстартовой подготовки, когда все уже покинули стартовую площадку, а сразу после заправки, когда на стартовой позиции находилось более сотни человек. Они предложили совсем оригинальный способ, как проконтролировать факт раскрытия мембран, — не по электрическому сигналу, а по звуку гидравлического удара и характерному бульканью в процессе заполнения магистралей жидкостью, возникавших в момент прорыва мембран. Специалистам приказали забраться в открытые люки по пояс и на слух определить, прорвались мембраны или нет. И ведь полезли, и даже без противогазов, которые мешали слушать! Это само по себе вопиющее нарушение всех норм безопасности. Случись прорыв компонентов из-за негерметичности — «слухачам» в лучшем случае грозили бы тяжелые отравления и ожоги. Но главное — ракету нельзя было принимать уже по одному такому экзотическому способу контроля работы мембран. Однако Неделин торопился.

Уже стемнело. В хвостовом отсеке стояла кромешная тьма. «Слухачи» приготовились слушать, как рвутся мембраны второй ступени. Неожиданно странный звук возник в хвостовом отсеке первой ступени. Он сопровождался мощным ударом. Спустя несколько секунд была зафиксирована яркая вспышка, и хвостовой отсек наполнился запахом сгоревшего пороха. Вспышка стала результатом подрыва по какой-то ложной команде пиропатронов отсечного клапана. Почему-то запустилось не то и не так… Кроме того, обнаружилась капельная течь горючего.

Имелись и другие замечания, каждого из которых было достаточно для того, чтобы снять ракету со старта и отправить на доработку. Тем не менее, заканчивая заседание госкомиссии, Неделин подытожил: «Ракету доработать на старте, страна ждет!»

Я хорошо знал членов госкомиссии — Виктора Кузнецова, Андроника Иосифьяна, Алексея Богомолова, других наших инженеров, задействованных в пуске. Они на этом заседании были независимыми — как от Янгеля, так и от Неделина. Каждому из тех, кто остался потом в живых, я задавал один и тот же вопрос: «Ну почему ты соглашался продолжать работу, когда прекрасно понимал, что дорабатывать электрические схемы на заправленной ракете — это авантюра? Что это было за наваждение?» И никто не смог мне четко ответить, почему, казалось бы, вполне здравомыслящие и ответственные люди безропотно поддержали безумную мысль о запуске.

Был лишь один человек, осмелившийся резко выступить против самоубийственного шага, — начальник отдела полигона подполковник Титов, который бескомпромиссно указал на все имевшиеся замечания и предложил срочно нейтрализовать ракету. Увы, это был глас вопиющего в пустыне. Подполковника, который осмелился пойти против маршала, никто не поддержал. Ракету решили запустить на следующий день, 24 октября. 25 октября Янгель отмечал свой день рождения. Перед стартом он признался товарищам, что лучшего подарка для него придумать нельзя…

Утром к Неделину подошел генерал Соколов и осмелился предупредить об опасности пребывания на площадке непосредственно подле заправленной ракеты. Неделин резко парировал: «Если вы трус, убирайтесь отсюда!» Соколов обиделся, уехал на аэродром и улетел в Москву. Обозвав боевого генерала трусом, Неделин спас ему жизнь.

— На пуске, говорят, присутствовало много посторонних…

— Инженеры, проверявшие ракету уже после часовой готовности, рассказывали мне, что трап, ведущий к верхней площадке обслуживания, как и сама площадка, был перегружен людьми. Множество ненужных для подготовки военных и гражданских лиц толпилось на самой площадке, вблизи находящегося здесь маршала и его зама Гришина. Даже в совершенно секретном докладе в ЦК КПСС, подписанном Брежневым, констатируется: «На стартовой площадке при часовой готовности ракеты, кроме необходимых для работы 100 человек, присутствовало еще до 150 человек».

Закончив операции по подготовке ракеты к пуску, часть испытателей эвакуировалась на наблюдательный пункт, находившийся в километре от стартовой позиции. Янгель, как и Неделин, до последнего момента оставался на площадке. Стрессовая ситуация, бессонные ночи вызвали желание покурить, поэтому Михаил Кузьмич охотно принял приглашение Андроника Иосифьяна буквально за несколько минут до старта пойти в курилку, которая находилась в бункере в 150 метрах от стартовой позиции. Этот случай — яркая иллюстрация того, что иногда курение может быть пусть и не полезно, но зато спасительно.

Закурив, Янгель удивился, почему зажигалка вызвала ослепительную вспышку. Но то был момент начала пожара. Когда стало известно о произошедшем, Янгель, рискуя жизнью, бросился навстречу уже бушевавшему пламени, пытаясь вывести людей из огня. Он успел получить ожоги рук раньше, чем его насильно вывели с площадки. Ожоги оказались неопасными для здоровья. А вот полученная моральная травма стала причиной тяжелой болезни, от которой Янгель уже не оправился. У него начались сбои в работе сердца. В последние годы жизни он перенес пять инфарктов.

Только сорок лет спустя народу показали то, что творилось на стартовой площадке. В тот роковой день операторы киностудии Министерства обороны расставили аппаратуру для проведения киносъемки. Задолго до пуска все было готово к работе. Когда случился несанкционированный запуск двигателя второй ступени, руководитель съемочной группы дал команду на дистанционное включение киноаппаратуры. Это и позволило запечатлеть многие важные моменты случившегося. Компоненты топлива, выплеснувшиеся из баков, облили стоявших рядом испытателей. Огонь пожирал людей мгновенно. Ядовитые пары отравляли насмерть. При замедленном просмотре хорошо видно, как горят ракета, установщик, как обезумевшие люди на площадках обслуживания прыгают прямо в огонь и тут же сгорают.

Огромная температура даже на значительном удалении от эпицентра пожара вызывала возгорание одежды, и многие убегавшие, увязнув в расплавленном битуме, сгорали заживо. Кинохроника не показывает того, что происходило с людьми, достигшими относительно безопасной зоны. Очутившись в окружавшем стартовую площадку рве или песке, они, вместо того чтобы сбросить с себя горящую одежду, запутывались в колючей проволоке. Подъехавшие спасатели пытались помочь добежавшим — сбивали их на землю и обсыпали песком. Локализовать огонь удалось лишь два часа спустя.

Янгель отправил в ЦК донесение, в котором сообщил о факте пожара. «В результате случившегося имеются жертвы до ста или более человек, — писал он. — В том числе со смертельным исходом. Главный маршал артиллерии Неделин находился на площадке для испытаний. Сейчас его разыскивают. Прошу срочной медицинской помощи пострадавшим от ожогов огнем и азотной кислотой».

Последующий анализ показал, что взрыв и пожар не подготовленной к пуску ракеты были неизбежны. Однако, если бы на площадке не толклись десятки посторонних людей, жертв могло бы быть в десять раз меньше.

— Кто и как выявлял виновных?

— Правительственная комиссия во главе с Брежневым прибыла на полигон 25 октября. Выступая в день прибытия на полигоне, Брежнев сказал: «Товарищи! Мы никого не собираемся судить. Разберемся в причинах, примем меры по ликвидации последствий и продолжению работ». Впрочем, спросить за происшедшее было не с кого. Погибли все, кроме чудом уцелевшего Янгеля. Руководство страны приняло решение всем участникам старта, оставшимся в живых, самим сделать соответствующие выводы. Стране-таки нужен был ядерный щит.

И все-таки одного человека наказали. Этим человеком оказалась женщина. На расширенном техническом совещании специалистов по системе управления ракетой Р-16 выступила инженер Инна Дорошенко, которая доложила, что в связи с неотработанностью пиромембран при подготовке к пуску была введена новая технологическая операция по проверке их срабатывания на слух, что, по ее мнению, и стало причиной гибели людей. Начальство приняло решение уволить ответственную за разработку общих электрических схем Дорошенко, но не за некачественную работу, а за неправильное поведение. В этой ситуации всем надо было каяться, а не пытаться свалить с себя вину. Так по своей неопытности или амбициозности она оказалась в роли стрелочника.

О катастрофе на ракетном полигоне официальных сообщений не было. Родным, близким и всем свидетелям рекомендовали об истинных масштабах происшествия не рассказывать. Знакомым полагалось говорить о несчастном случае или авиационной катастрофе.

— Как в таком подавленном состоянии Янгель мог работать? Ведь уже спустя три месяца он представил на летно-конструкторские испытания доработанную ракету Р-16...