Лора Брантуэйт - Наш маленький Нью-Йорк

• Название: Наш маленький Нью-Йорк
• Автор: Лора Брантуэйт
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-7024-2694-5

Прочь слезы и страдания, разбитое сердце и душевную боль! Эмили Блант будет не Эмили Блант, если позволит себе сломаться из-за предательства со стороны мужчины. Нет, она станет только умнее. Настоящей любви не бывает — вот он, ценнейший опыт ее прежней жизни. Настало время для жизни новой. Однако новую жизнь нужно с чего-то начинать, хотя бы с комнатки в старом доме. Ничего страшного. И ничего страшного в том, что сосед похож на принца из сказки. Никакой он не принц: не бывает принцев безработных, у принцев не пригорает по утрам яичница и так далее. Значит, это только внешнее сходство, и опасности для ее нового жизненного кредо нет. Или все-таки есть?..

---

— Я ждала, когда ты сам созреешь до уборки. До последнего.

— И дождалась бы не раньше Дня благодарения!

— Буду иметь в виду. Ты убираешься в принципе только перед большими праздниками?

— Эмили, мы только что начали нормальный разговор. Давай избавимся от соблазна сцепиться и выяснить отношения, которых у нас нет.

— Нет, есть. — Эмили скрестила руки на груди. — Отношения партнерства.

Оказывается, она еще и жутко упрямая… И хороша в своем упрямстве, как грозовой пейзаж.

— Так. Хорошо. Отношения партнерства. Давай внесем только кое-какие изменения в «устав».

— Которые ты все равно выбросишь из головы в следующие пять минут?

— Нет, думаю, нам удастся договориться о чем-то таком, что мне даже не захочется забывать.

— Ну попробуем, что ли. — По глазам Эмили видно было, что она не верит ни на йоту в успех сего мероприятия.

— Через порог?

— Хочешь, чтобы я пригласила тебя войти?

— Нет, предлагаю переместиться на нейтральную территорию — на кухню.

— Не пойду, там грязно.

А вот теперь капризно поджимает губы, как избалованная девчонка. Впрочем, она и есть девчонка, разве что в избалованности ее заподозрить сложно.

— Моя комната? — Он картинным жестом пригласил ее в гостиную.

Он и сам не ожидал, что Эмили выйдет.

— Ну?

— В общем, ты уже заметила, я не люблю убираться.

— Ага.

— И мыть посуду.

— Точно.

— И выносить мусор.

— И это верно.

— И, если честно, я не считаю, что это плохо, потому что я все-таки мужчина, а есть такое понятие «Не мужское это дело». Слышала?

— В современном мире оно неактуально.

— В современном мире, где многие мужчины стали похожи на женщин, а женщины — на мужиков? Тебе такой попался?

Не надо было этого говорить — но сказанное слово не запихать обратно в рот…

Эмили потрясенно молчала. И заливалась краской.

— Да, понимаю, это не мое дело, прости. Я, когда нервничаю, становлюсь неуклюжим в словах, как бегемот. Я хотел сказать… Мне не нравится делать женскую работу.

— Ты же жил один…

— У меня была домработница.

— Даже так?

— Да. Так вот. При том что я не любитель стирать и убираться, я твердо уверен, что есть вещи, которые мужчина должен делать: носить тяжести, забивать гвозди, чинить мебель, следить за сантехникой… Я предлагаю тебе вот что: ты делаешь по дому женскую работу, а я — мужскую.

— Здорово ты придумал! Тем более что сантехник приходил на прошлой неделе, а мебель ты уже двигал! А до того момента, как мне понадобится еще один гвоздь в стене, пройдет, может, несколько месяцев!

— Я буду ходить с тобой по магазинам и носить сумки.

Эмили схватила воздух ртом. По правде говоря, именно об этом она всегда мечтала: чтобы не надо было таскать тяжелые пакеты из супермаркета. Когда они жили с Робертом, он далеко не всегда находил время, чтобы съездить с ней за покупками.

— И встречать с работы, чтобы ты не ходила от метро по темным улицам.

Он смотрел на нее пристально-пристально. Интересно, знает ли Том цену своему предложению?

— Пойми, я очень боюсь превратиться… в домохозяйку.

Он вздохнул. Искренен. Но…

— Что за глупости? В какую домохозяйку?

— Эмили, я уже несколько недель будто выключен из жизни. Я сижу дома. Весь мой мир — это маленькая квартирка, ноутбук, телефон, газеты с объявлениями о работе и множество мест, куда я звоню, отсылаю резюме, хожу на собеседование. Ни в одном из них меня не принимают, Я замкнут на этом мирке. Я почти что в клетке. Я не привык так жить, понимаешь? Я мужчина, я должен быть во вне, а не внутри. Мне здесь тесно, и я не хочу совсем терять представление о себе как о мужчине, выполняя женскую работу. Я не согласен с тем положением вещей, которое есть сейчас, но в данный момент не могу щелкнуть пальцами — и чтобы все стало по-моему. Поэтому, видимо, придется мне пока что повариться «внутри» дома. Но я не хочу и не буду делать женскую работу. Если я делаю дела по дому — значит, это мужские дела. Максимум, на что я согласен «на сопредельной территории», — это готовить. Кстати, готовлю я вкусно.

Эмили не сумела сдержать улыбки — таким трогательным ей показалось это заявление. Трогательным в своей прямолинейности.

— Я сообразил салатик. Признаюсь честно, для тебя. Думал, у тебя какие-то проблемы, и хотел тебя порадовать. И вспылил отчасти оттого, что мой порыв остался неоцененным.

Ну и что ей оставалось делать? Только стоять и хлопать ресницами. Этот мужчина, конечно, ее не полюбит, и она его тоже…

Но как же приятно, когда кто-то о тебе думает и заботится!

9

С этого дня началась совсем другая жизнь. Эмили улыбалась и качала головой, когда думала об этом: да, еще одна новая жизнь. Может быть, их слишком много в последнее время, но это намного, намного лучше, чем то существование, которое она вела раньше.

Том был великолепен. Эмили впервые — смешно сказать! — поняла, что значит чувствовать себя женщиной. И, боже, как же это оказалось приятно!

Том сдержал слово: он встречал ее у выхода из метро. И они вместе шли домой. По выходным ходили в супермаркет, чтобы запастись продуктами и всем прочим на неделю, — она не носила в руках ничего тяжелее дамской сумочки.

И его кулинарный талант не знал себе равных!

Эмили боялась даже, что растолстеет… Почти в шутку боялась.

Но ощущение сладкой расслабленности от того, что ее окружала мужская забота — опять же, смешно сказать, ее дарил ей человек, с которым у нее и в мыслях не было заниматься сексом, — дополнялось еще одним потрясающим чувством: наслаждением от возможности заботиться самой.

Эмили узнала наконец, что можно стирать чьи-то рубашки — и не чувствовать себя Золушкой, не кусать губы от невозможности покусать другого и не вести в собственной голове бесконечных монологов «Я так устала, а ты…». Что можно мыть за кем-то посуду — и не испытывать раздражения. Что можно наводить в ванной чистоту и блеск, чтобы другому человеку было приятно там находиться, — и не желать его убить за разведенную грязь.

Готовили по очереди: Том по будням, Эмили по выходным.

Эмили нравилось возвращаться домой по вечерам. Она не то чтобы летела туда как на крыльях, как в первые недели жизни с Робертом. Это было спокойное удовольствие человека, который после трудного рабочего дня возвращается в свою крепость, где можно в уюте и тепле восстановить силы для следующих свершений.

Как-то так получилось, что Том взял за правило ждать ее к ужину. И это было истинное наслаждение: ужинать с ним за столиком на маленькой кухне или перед телевизором в его комнате.

Как-то раз они смотрели «Унесенных ветром» под спагетти со сливочным соусом. Эмили куталась в плед: наступили по-настоящему холодные дни, в ателье, на улице и в квартире было примерно одинаково зябко. Но ей все-таки было очень тепло, изнутри, и эта теплота имела только косвенное отношение к горячему ужину.

— Я бы хотела, чтобы у меня с мужем было бы так же, — задумчиво сказала она.

— Так же — это как у Ретта и Скарлетт? — удивился Том.

— Нет, как у нас с тобой. Тепло и естественно.

— Ну, боюсь, что для отношений с мужем этого маловато. — Том улыбнулся.

— Нет, что ты, более чем достаточно.

— А как же любовь? Нет, я, конечно, видел у тебя в комнате плакат определенного содержания…

— Кто тебе разрешил туда заглядывать?! Это же моя личная территория…

Вот, значит, чем он занимается, пока она на работе! Шпионит!

— Замок повешу, — пригрозила она.

— Нет, не думай про меня хуже, чем я есть! — Том вскинул руки в предостерегающем жесте. — Я видел его только за твоей спиной! Клянусь, никогда не входил к тебе в твое отсутствие!

У него были очень честные глаза. Эмили не знала, как Том относится к клятвопреступлению, но ей не хотелось верить, что он способен так умело, беззастенчиво лгать. Впрочем, у нее не было оснований развивать свои подозрения: она никогда не замечала у Тома склонности к вранью, будь то важные или не очень вещи.

— Ладно, я поверю тебе, — как можно строже сказала она.

Может, все-таки есть шанс, что он не разглядел? Не разглядел надписи «этот мужчина меня не полюбит»? Не дай бог, он решил, что она как-то к нему относится!

Не дай бог, она и правда должна как-то к нему относиться…

— Оружие-то убери! — Том улыбнулся. Эмили опустила подушку.

Он щелкнул пультом, выключая звук телевизора. Пусть ящик с электроникой помолчит, когда живые люди разговаривают.

— И все-таки мы ушли от темы. Даже если мы предположим, что ты ярая мужененавистница или в отличие от всех женщин этой планеты не веришь в любовь… Есть ведь простые вещи, которые непременно должны быть в отношениях мужчины и женщины.

— Ты имеешь в виду секс? — Эмили вздернула подбородок. Посмотрела на Тома с легким прищуром.