Бернар Вербер - Смех Циклопа

• Название: Смех Циклопа
• Автор: Бернар Вербер
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-412-00275-0, 978-5-386-03618-8

Дарий по прозвищу ЦИКЛОП – любимец французской публики и лучший в мире комик. Полные залы, овации, гомерический хохот. Годы успеха и славы. Все это исчезло в одно мгновение. Осталось лишь безжизненное тело в личной гримерке.

Великий комик мертв. Журналисты Исидор и Лукреция убеждены, что эта смерть не случайна – Циклопа убили. Они начинают собственное расследование, которое приводит их туда, где РОЖДАЕТСЯ СМЕХ.

Новый бестселлер культового французского писателя Бернара Вербера, автора мировых бестселлеров «Империя ангелов», «Муравьи», «Зеркало Кассандры».

---

Она включила маленький радиоприемник, стоявший у изголовья, чтобы никто не услышал ее рыданий. Сквозь треск послышался голос, на который она сначала не обратила никакого внимания. Она, не отрываясь, смотрела на свою белую, как у всех рыжеволосых людей, кожу, на которой резко выделялись воспаленные участки с нарисованными рыбками. И Лукреция решилась.

Она достала бритву и поднесла к запястью, на котором тоже была рыбка. В голове эхом повторялись слова: «С первым апреля!». «Это просто шутка». Она прекрасно помнит холодное прикосновение лезвия. Уже появилась первая капля крови.

– Подожди, не делай этого!

Лукреция вздрогнула и застыла.

– Не делай этого, – повторил голос. – Это бессмысленно. Здесь рыбы нет.

Эскимос переходит на другое место. Снова сверлит лед и закидывает в воду леску с крючком и наживкой. Он ждет, усевшись перед лункой, но голос раздается снова:

– Здесь рыбы тоже нет.

Эскимос оглядывается. Он никак не может понять, кто с ним разговаривает. Потом он опять переходит на новое место и опять сверлит лунку. Закидывает леску и ждет. И тут снова раздается голос, на этот раз очень сердитый:

– Сколько тебе повторять, здесь рыбы нет!

Эскимос встает, грозит небу кулаком и кричит:

– Кто это? Бог?

Голос отвечает:

– Нет, это директор катка.

Из приемника раздался хохот.

Лукреция поневоле усмехнулась сквозь слезы. Веселый живительный ручеек растопил ее душу, скованную льдом решимости совершить самоубийство.

Трудно одновременно смеяться и лишать себя жизни. Ее мышцы расслабились, рука сама отложила бритву и прибавила звук. Лукреция улеглась на кровать, свернувшись калачиком. Она вся оказалась во власти голоса, лившегося из приемника. С каждой новой улыбкой он дарил ей и новое мгновение жизни. Слезы высохли, и она заснула. У нее появился друг, пусть она и знала его лишь по голосу. Друг, с которым судьба свела ее в нужное время в нужном месте и который произнес слова, сохранившие ей жизнь.

Этим человеком, которого послало само Провидение, был Дарий Возняк, лежащий сейчас под мраморной плитой. Он тогда еще не был так знаменит и только начинал путь к вершинам славы.

Не знакомый с Лукрецией, ни о чем не подозревающий комик заставил ее смеяться и спас от смерти.

В последующие годы она все время стремилась узнать о нем больше. При каждой возможности ходила на его выступления. Видя его на сцене, дыша с ним одним воздухом, купаясь в волнах смеха, который он вызывал у зала, она испытывала то же, ни с чем не сравнимое чувство легкости и блаженства, некогда остановившее ее во время попытки перерезать вены. Оставаясь чужим человеком, Дарий стал для нее источником силы, членом семьи, которую одинокая Лукреция сама себе придумала.

– Я в долгу перед тобой, Дарий, – шепчет она могильному камню и снова видит надпись: «Лучше бы тут лежали вы».

– Лучше бы тут лежала я.

Лукреция покидает кладбище.

Проклятые первоапрельские рыбки.

Она идет по Монмартру, поднимается по улице Сен-Венсан, которую любит за сохранившееся тут тихое сельское очарование давно ушедших времен. Ставни кирпичных домов стучат под порывами влажного ветра. У подножия собора Сакре-Кёр она усаживается на ступени длинной каменной лестницы и смотрит на расстилающуюся перед ней панораму столицы. Город предстает перед ней в дымном сиянии, мерцает белыми и красными огоньками фар.

Мгновенная вспышка в небе, далекий гром, и вдруг самая темная из туч начинает изливаться дождем. Люди вокруг – в основном это туристы – разбегаются в поисках убежища.

Лукреция, дрожа, втягивает голову в плечи, с трудом прикуривает и закрывает глаза. Темнеет. Промокшая, дрожащая, едва освещенная мягким светом фонаря, она остается на ступеньках Сакре-Кёр в одиночестве.

21

Жильбер приходит в больницу навестить соседа-японца, попавшего в ужасную автокатастрофу. Сосед лежит в палате, весь опутанный резиновыми трубками, закованный в гипс, и напоминает мумию. Он не может двигаться, из-под бинтов видны только его закрытые глаза. Жильбер молча стоит у постели и смотрит на соседа. Неожиданно тот широко открывает глаза, кричит: «Сакаро аота наками аниоба!» – и умирает.

В день похорон Жильбер подходит к вдове и матери покойного.

– Мои соболезнования…

Он обнимает обеих и говорит:

– За несколько мгновений до смерти он произнес: «Сакаро аота наками аниоба!» Что означают эти слова?

Мать падает в обморок, а вдова в ярости смотрит на Жильбера.

Жильбер настаивает:

– Так что же он сказал?

Вдова переводит:

– Ты стоишь на кислородной трубке, идиот!

Отрывок из скетча Дария Возняка «И последние станут первыми»

22

Появляется оранжевый краешек солнца. Оно поднимается над горизонтом и превращается в безупречный круг желтого цвета. Лукреция не спала всю ночь, сидела на улице под дождем, размышляла и курила до тех пор, пока не задремала.

Она кашляет.

Пора бросать курить, а то стану похожей на Тенардье или пожарного из «Олимпии». На стариков с морщинистой кожей и почерневшим сердцем.

Она давит каблуком окурок.

Уже девять утра, и она отправляется в городской морг. Там пахнет формалином и разлагающимся жиром.

Лукреция устремляется в лабиринт коридоров.

Сюда привозят как никому не известные, так и самые знаменитые трупы.

Ее принимает судмедэксперт, красивый, стройный, улыбающийся мужчина в белом халате. На кармане вышито его имя: доктор П. Бовен.

– Увы, мадемуазель. Если вы не родственница покойного, я не могу сообщить вам никакой информации.

Почему люди всегда мешают тем, кто хочет идти вперед?

Она перебирает варианты отмычек – и протягивает доктору пятьдесят евро.

– Подкуп должностного лица? Это уголовное преступление!

Лукреция раздумывает, стоит ли доставать еще деньги. Она вспоминает перечень побудительных стимулов, составленный ею во время последнего расследования.

Первое: боль. Второе: страх. Третье: материальная заинтересованность. Четвертое: половое влечение.

Она приходит к выводу, что четвертый пункт может стать хорошей мотивировкой для особи мужского пола.

Небрежно, делая вид, что ей жарко, она расстегивает две пуговицы на черной шелковой китайской блузе с вышитым красным драконом, пронзенным мечом. И открывает ложбинку груди, не стесненной бюстгальтером.

– Буквально пара вопросов.

Судмедэксперт смотрит на ее грудь. Колеблется. Пожимает плечами и открывает набитый папками шкаф.

– Что именно вы хотите узнать о Дарии Возняке?

– От чего он умер?

– От остановки сердца.

Лукреция включает диктофон, но на всякий случай достает еще и блокнот и начинает записывать.

– Любая смерть происходит в результате остановки сердца. Даже смерть от укуса змеи или повешения. Я сформулирую вопрос иначе: что вызвало остановку сердца?

– Думаю, переутомление. После выступления он был совершенно обессилен. Никто не отдает себе отчет в том, что артист, который два часа подряд смешит публику, тратит чрезвычайно много энергии. Это огромное нервное напряжение.

– Что означают буквы «B.Q.T.»?

– Вот это.

Судмедэксперт показывает инструменты из нержавеющей стали.

– Basic Quality Tools. Хирургические ножи, которые я покупаю по десять штук со скидкой. По-английски надо произносить БиКуТи. Как бигуди.

Ложный след. Надо держать его в напряжении, иначе он ускользнет при первой же возможности. Томный взгляд номер двадцать четыре бис, едва заметная улыбка номер восемнадцать, и вот ты уже спекся.

— А возможно ли, что Дарий умер… от смеха? – спрашивает Лукреция.

Врач смотрит на нее с удивлением.

– Нет, от смеха умереть нельзя. Смех лечит. Смех приносит только пользу. Существует даже смехотерапия: люди специально смеются, чтобы укрепить иммунную систему и лучше спать.

– От чего же мог умереть Дарий в запертой комнате, учитывая, что перед самой кончиной он расхохотался?

Доктор Бовен аккуратно закрывает папку и ставит на место.

– У него, видимо, были проблемы со здоровьем. То, что он рассмеялся перед смертью, не более чем совпадение. С тем же успехом он мог играть на пианино или кататься на велосипеде. И это не означало бы, что его убило пианино или велосипед. Должен же был он чем-то заниматься в тот момент, когда ему отказало сердце. Вот и все.

Врач берет емкость с формалином, в котором плавает человеческое сердце.

– Спросите его родных, они подтвердят, что у него и раньше случались сердечные припадки. Я в этом уверен.

23

45 000 лет до нашей эры

Восточная Африка, место, где теперь находится Эфиопия

Шел проливной дождь.

Племя людей, которых впоследствии назовут кроманьонцами, нашло пещеру и решило в ней поселиться. Но тех, кто вошел в пещеру первыми, сожрали обитавшие там свирепые львы. Остальные заколебались.