Виктор Прудников - Гроза панцерваффе

• Название: Гроза панцерваффе
• Автор: Виктор Прудников
• Издательство: ООО «Издательство «Яуза», ООО «Издательство «Эксмо»
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24362-4

Простой русский мужик. Настоящий полководец. Герой войны. Все эти слова сказаны не о разных людях. Эти слова о Человеке с большой буквы, о знаменитом танковом генерале, впоследствии маршале, Михаиле Ефимовиче Катукове.

Возглавляемая им 4-я танковая бригада позднее стала ядром знаменитой 1-й гвардейской танковой армии, которая прославилась в сражениях под Москвой, на Курской дуге, на Украине, в Польше и, наконец, на территории самой Германии. Танкисты Катукова громили вражеские войска генералов Гудериана, Манштейна и Гота, завершив свой славный путь в самом сердце Третьего рейха — под Берлином.

Книга Виктора Прудникова представляет собой исследование жизни и деятельности этого видного советского военачальника и показывает влияние такой незаурядной личности на ход истории.

---

Штаб армии предупредил командиров корпусов и бригад о возможном затоплении поймы рек Варты и Одера. Шалин писал в приказе: «В связи с выходом наших войск к реке Одер следует учесть, что верхнее течение реки Одер до г. Бреславль сплошь зарегулировано — плотины, шлюзы, водохранилища.

В целях создания искусственного паводка, взламывания льда, срыва переправы наших войск и затопления водой противник, несомненно, попытается разрушением плотин и шлюзов создать водные заграждения.

К этому надо быть готовыми»[331].

Переправа через Варту задержала армию на целые сутки. 4 февраля она вышла в район Берлинхена, Карцига, Ландсберга, Фридеберга, где находилась почти неделю, готовясь к Берлинской наступательной операции.

13 февраля Катуков получил оперативную директиву Военного совета фронта, которая определяла место 1-й гвардейской танковой армии в общем наступлении на Берлин. Форсировав Одер на участке Гросс-Ноендорф, Каленциг, с выходом пехоты 5-й ударной и 47-й общевойсковых армий на рубеж Блисдорф, Ригенвальде, она должна была на второй день ввода в прорыв с севера и северо-востока, во взаимодействии с 2-й гвардейской танковой армией, овладеть северо-восточной частью Берлина[332].

В течение нескольких дней штаб армии должен был разработать план наступательной операции и представить его на утверждение Военному совету фронта к 12.00 17 февраля 1945 года.

Предстояло проделать кропотливую работу, учесть свои возможности и силы противника. Свои возможности, в общем-то, были известны, в штабе все было учтено, а вот что выставит противник? Разведке было известно, что германское командование стягивало на берлинское направление пехотные дивизии «Гросс-адмирал Дениц», «Дебериц», 212-ю, 25-ю моторизованную и 21-ю танковую дивизии, большое количество боевых групп, танковых и моторизованных батальонов, артиллерийских и других частей[333].

Приходилось учитывать и то, что советские войска, углубившиеся на германскую территорию, встречали упорное сопротивление противника, который превращал свои города в крепости, улицы — в оборонительные полосы.

Видимо, поэтому командование фронта вслед за оперативной директивой направило указание по ведению боя за крупные города Германии и потребовало создания специальных штурмовых групп и отрядов, хорошо вооруженных противотанковыми ружьями, трофейными фаустпатронами, ранцевыми огнеметами и средствами задымления. Отрядам и группам придавались танки и самоходно-артиллерийские установки, при необходимости — орудия калибром 152 или 203 миллиметра, а также 160-миллиметровые минометы[334].

14 февраля Катуков издал распоряжение о том, чтобы указание штаба фронта было изучено всем офицерским составом соединений и частей. «В ходе подготовки войск, — говорилось в его распоряжении, — широко использовать опыт, накопившийся у генералов и офицеров в боях за города Казатин, Бердичев, Жмеринку, Черновцы, Станислав, Ярослав, Перемышль, а также учесть все ошибки, допускавшиеся в боях за города»[335].

До начала наступления, как предполагал командарм, оставались считаные дни. Что ж, армия готова к нему. В исправности танки, артиллерия, автомобильный транспорт. И на этот раз порадовали ремонтные службы. В январских боях в болотах и реках было потеряно много техники — танков, бронетранспортеров, автомашин. Но потеряно не навсегда, а временно. Специальные группы эвакуаторов не оставили без внимания ни одной машины. Позже Дынер докладывал: с 15 января по 3 марта 1945 года отремонтировано и введено в строй 642 танка[336].

Катуков высоко ценил специалистов технических служб, старался, чтобы они не были обойдены вниманием, наградами. Сразу же после окончания боев приказал Павлу Григорьевичу Дынеру, а также командирам корпусов и бригад представить к правительственным наградам отличившихся бойцов, сержантов и офицеров ремонтных служб. В приказе отмечал, что «личный состав ремонтных и эвакуационных частей и подразделений проявил самоотверженность, мужество и героизм, восстанавливая танки бесперебойно, без отдыха, день и ночь, в боевых условиях, вытаскивая затонувшие машины из-подо льда, часто опускаясь в ледяную воду для прицепки танков. Успешное техническое обеспечение дало возможность боевым частям армии выйти на рубеж реки Одер, имея 75 процентов матчасти в строю»[337].

На 20 февраля армия имела 415 танков и 152 самоходно-артиллерийские установки, она готова была к выполнению любой боевой задачи[338].

Только задача у нее теперь была другая. Наступать пришлось не на Берлинском направлении, а, круто повернувшись на север, к Балтийскому морю. Что же произошло?

В январе — феврале 1945 года приостановилось наступление 2-го Белорусского фронта, которым командовал К. К. Рокоссовский. Тем временем активизировалась крупная немецкая группа «Висла» в Померанской провинции. К 20 февраля в состав этой группы входило 20 пехотных, 4 танковые, 4 моторизованные дивизии и много других частей общей численностью 450 тыс. человек. Командование группы имело в своем распоряжении 500 боевых самолетов, около 1 тысячи танков и до 5 тысяч орудий и минометов[339].

«Было ясно, — писал Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский, — что немецко-фашистское командование постарается использовать свою вострчно-померанскую группировку, чтобы дать решительный бой советским войскам и этим задержать их продвижение к Берлину. Нам уже было известно, что фашистское руководство, сосредоточивая усилия своих войск против Красной Армии, преднамеренно ослабляет свой западный фронт и уже ищет пути для сговора с правительствами США и Англии о заключении сепаратного мира»[340].

Так что группа армий «Висла» угрожала не только 2-му Белорусскому фронту, но и правому крылу 1-го Белорусского. Кроме того, в нашем тылу оставались окруженные группировки немецких войск, которые не складывали оружия, для их ликвидации приходилось отвлекать немало сил. Нужно было учитывать и то обстоятельство, что наши коммуникации растянулись более чем на 500 километров, большинство мостов на реках выведено противником из строя, истощены запасы, требовалось время, чтобы восстановить технику и пополнить части и соединения.

В силу этих причин наступление на Берлин в феврале 1945 года не состоялось.

Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение сначала разгромить немецкую группу армий «Висла», обезопасить свой тыл, а уж потом продолжить наступление на Берлинском направлении.

А пока — путь в Померанию!

1-му Белорусскому фронту предстояло прорвать оборонительные рубежи противника в районе Арнсвальд, развить наступление на Кольберг, Каммин, разгромить 3-ю танковую армию, выйти на побережье Балтийского моря от Кольберга до Померанской бухты и, развернувшись на запад, очистить от врага правый берег Одера.

В этой операции должны участвовать 3-я ударная, 61-я, 47-я общевойсковые армии, 1-я армия Войска Польского и две танковые армии — 1-я и 2-я гвардейские.

17 февраля 1945 года немцы предприняли попытку контратаковать наши войска в районе Мадю-Зее, Арнсвальд. Жуков сразу же распорядился вывести 1-ю гвардейскую танковую армию в район Берлинхен, Фридеберг, Вальденберг, чтобы, в случае продолжения наступления противника, ввести в действие ее главные силы[341].

Катуков получил оперативную директиву, в которой ставилась конкретная задача: после прорыва главной полосы обороны противника силами 3-й ударной армии генерал-лейтенанта Н. П. Симоняка начинала действовать 1-я гвардейская танковая армия и развивала успех пехоты в общем направлении на Неренберг, Вангерин. В первый день ввода ее в прорыв она овладевала районами Гросс-Зее, Гинов, Вангерин, Цейнике и удерживала их до подхода главных сил 3-й ударной армии, потом передовыми отрядами занимала Драмбург, Лебес, Рекков. Артиллерийское обеспечение возлагалось на 3-ю ударную армию, авиационное — на 16-ю воздушную[342].

В штабе армии анализировали детали предстоящего наступления. Уже изучена территория Восточной Померании, и командиры отдавали себе отчет в том, что путь к Балтийскому морю будет усеян отнюдь не розами, а надолбами, бронеколпаками, противотанковыми рвами да плюс ко всему этому десятками ручьев, рек, озер, болот, межозерных дефиле, которые противник приготовил к обороне.

Опыт прорыва укрепленных районов у 1-й гвардейской танковой армии был богатый, и Катуков был уверен, что удастся разбить группу армий «Висла», хотя ею и командует шеф гестапо Гиммлер. Беспокоило другое: удастся ли в связи с весенней распутицей выдержать предписываемый штабом фронта темп наступления в 40 километров?

Перед наступлением 1-я гвардейская танковая армия насчитывала в своих рядах 35 470 человек, имела 419 танков и 143 самоходно-артиллерийские установки. Соотношение сил было таково: по численности войск — 1:5, по артиллерии — 1:1. Однако соотношение сил по артиллерии увеличивалось в нашу пользу за счет 3-й ударной армии, прорывавшей оборону противника и осуществлявшей артиллерийское обеспечение танковой армии при вводе ее в прорыв[343].