Фридрих Незнанский - Контрольный выстрел

• Название: Контрольный выстрел
• Автор: Фридрих Незнанский
• Издательство: АСТ, Олимп
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-02216-2

По России прокатилась волна убийств крупнейших банкиров. Что это — выплеснувшаяся наверх тайная война финансовых группировок? Или бандитские разборки? А может быть, борьба за политическую власть?.. В расследование вовлечен «важняк» А. Б. Турецкий. Его версия — последняя — оказывается единственно верной.

---

Ну вот, покивал Турецкий, будто китайский болванчик, тут она и вся философия… Нехорошее чувство это — зависть. Однако вина выпито достаточно, мясо съедено, пора гостям, как говорится, и честь знать… Саша отодвинул тяжелый стул, поднялся, показывая, что с пищей на сегодня покончено. Олег поднялся тоже и предложил показать квартиру. Соблазн был, конечно, велик: поглядеть, как живут эти «новые русские», к которым Олег несомненно принадлежал, но Саша вдруг почувствовал снова острый приступ ревности: это ж что, разглядывать лежбище, на котором Татьяна показывала этому мальчишке высший класс?! Да пошел бы он…

Жестом Турецкий отклонил соблазнительное предложение. Олег двусмысленно хмыкнул:

— Зря, может пригодиться… Впрочем, время есть.

Какое время, Саша не понял, но переспрашивать не стал.

— Кстати, — Олег ткнул пальцем в свою чудо-печь, — мы так и не договорились по поводу этого комбайна. Если ты или твоя Ирка захотите такую же, нет ничего проще. Знаешь, кто мне ее обеспечил? А я тебе, если помнишь, рассказывал об одном нашем высшем руководителе, что дом себе в центре Лондона купил. Так вот, он самый. Он у меня некоторым образом в серьезных должниках ходит. Соображаешь, какую мы с тобой силу имеем, учитель ты мой и друг ненаглядный? Не забывай об этом и по возможности не пренебрегай моими советами… Ты что, уже спать хочешь?

— Да пора, я думаю, — отер глаза ладонью Саша.

— Нет, милый мой, — активно возразил Олег, — давай уж друг друга будем, хотя бы в крайних ситуациях, слушаться. Я ж вчера послушался? Правда, ты больше на материнские чувства давил, но все равно. А сегодня давай-ка уж ты меня…

— Да ты ж сразу и удрал!

— Не сразу, — заметил Олег, — а когда маленько проспался. Это не одно и то же. А ты сегодня взял на грудь предостаточно, поэтому… предлагаю…

— Олежка, тут ведь ехать-то два шага, и те огородами.

— Не уговаривай, все равно не отпущу.

— Но мне же надо, — упрямо стоял на своем Турецкий. Он прошел в прихожую и демонстративно взял с подзеркальника свою тощую папку-портфель.

Олег тут же заявил, что о деле-то они как раз и не поговорили толком, и поинтересовался, чем Турецкий на сей раз обогатился. Саша вынул из портфеля конверт с двумя фотороботами, достал тот, на котором была изображена физиономия с усиками, и объяснил Олегу, откуда фотик появился у следствия. Олег слушал рассеянно, вертел фотографию, разглядывая ее под разными углами зрения, приближая к себе и, наоборот, отстраняя, хмыкнул и вернул Саше.

— Да-а… Здесь, конечно, навалом информации… Так это тот самый таксист, о котором ты рассказывал? Действительно, глаз-ватерпас. С таким роботом можно выходить прямо на Калининский проспект и брать каждого второго… в том числе и меня. По-моему, у матери должна была сохраниться моя студенческая фотография, попроси и посмотри: один к одному. Только я тогда усов не носил. Ну что ж, значит, этот вот тип — один из твоих киллеров?

Саша обреченно вздохнул, а Олег — вот же зараза какая! — нагло и совершенно издевательски расхохотался. Глядя на него, не выдержал и Турецкий. Так они и стояли в прихожей и ржали, как молодые жеребцы, пока их не прервал переливчатый дверной звонок.

14

В дверь вошла Татьяна. Но какая! Она не вошла, а будто бы торжественно спустилась с подиума Дома моделей.

— А вот тебе и мой сюрприз! — радостно заявил Олег, но было непонятно, к кому обращены его слова и для кого готовился сюрприз. Наверно, он решил, что такая двусмысленность даже чем-то хороша — пусть каждый отнесет удовольствие на свой счет.

Турецкий растерялся. Пока все разговоры по поводу Татьяны носили скорее абстрактный характер, но теперь все становилось с ног на уши и их досужая болтовня приобретала черты какого-то подвоха. Но тогда Олегу-то зачем же нужно было выставлять перед Сашей всю бесцеремонность своих взаимоотношений с этой женщиной? Очень напоминает элементарную провокацию…

Олег между тем быстро и ловко снял с Татьяны ее «эротичный», как он заметил по ходу дела, плащ и, слегка шлепнув ее по попке, отправил на кухню, крикнув вдогонку, что она сама знает где что и учить ее не надо. После чего зашептал почти на ухо Турецкому:

— Ну что ты на меня смотришь, балда ты этакая? — Я ж говорил тебе, она сама знает, что ей нужно. Тебя я никуда сегодня не отпущу, а вот у меня, в свою очередь, есть очень важное дело. Сейчас должен позвонить мой шофер и отвезти меня… впрочем, это не важно. Ты сегодня имеешь полное моральное право делать все, что тебе угодно: можешь надраться до потери пульса, можешь Танькой заняться, а она, как я говорил, совсем не против, словом, чувствуй себя здесь хозяином. Мыться-бриться — все в ванной, она тебе покажет. И последнее, умоляю, не будь дураком и не чувствуй никаких угрызений совести перед Грязновым. Ты ничего у него не отнял.

Зазвонил телефон. Олег быстро снял трубку, молча выслушал недлинную речь, кивая сам себе, и наконец ответил:

— Поднимайтесь, я выхожу. — А для Саши добавил: — Это мои телохранители чего-то всполошились. Шныряют какие-то возле дома. Слышь, Саш, — сделал он страшные глаза и засмеялся, — а может, это не за мной охотятся, а вовсе за тобой? Извини, — быстро поправился он, заметив, как напряглись скулы Турецкого, — не сердись, я же пошутил. Вот, к слову, еще одна причина, по которой я тебя не отпускаю. Все, пока, передай от меня привет Татьяне. Только очень горячий!

Олег хохотнул, накинул на плечи модный плащ с поясом, висящим ниже зада, кинул в карман ключи, лежавшие на подзеркальнике, и ушел, когда в дверь дважды коротко позвонили.

Саша остался дурак дураком в прихожей и не знал, как поступить. Потом медленно отправился на кухню, где хлопотала Татьяна. Она обернулась и, увидев Турецкого одного, не удивилась, будто все знала наперед.

— А Олег Анатольевич?

Ишь ты, усмехнулся Турецкий, а ведь их величают по имени-отчеству…

— Он умчался по каким-то своим делам.

— А-а… — протянула Татьяна, и уже одним этим даже не словом, а скорее выдохом, было все сказано. Или так понял ее Турецкий. Ну конечно, знала. А вот он не знал, что теперь делать.

— Я смотрю, вы тут уже посидели? — не столько спросила, сколько констатировала она. — Еще есть хотите?

— Не знаю, — пожал плечами Турецкий. — Есть — определенно нет, а выпить… А вы, Таня, как?

— Я тоже сыта — во! — она показала ладонью выше головы, и Саша не понял, чем это она насытилась: неужто проблемами? — А вот выпью с вами с удовольствием. Для куражу.

— А разве вам он сейчас нужен? — удивился Турецкий.

— Мне? — Она подошла к нему вплотную, так, чтобы он мог почувствовать терпкий аромат ее духов. — Мне не нужно. Это вам… А можно я буду говорить сегодня: тебе? На кой нам черт условности?

Турецкий сделал глотательное движение и положил вздрагивающие ладони ей на бедра. Она тут же крепко прижалась к нему грудью, провела губами по подбородку и негромко сказала, словно самой себе:

— Ну вот, теперь все будет хорошо… Давай возьмем с собой туда бутылку и стаканы. Идем, покажу тебе, где бритва, побрейся, а то сдерешь с меня всю кожу.

— Ну уж всю!

— В нашей сегодняшней ситуации ничего нельзя исключить, — философски заметила она…

Татьяна стояла возле низенького столика и разливала светлое вино в высокие стаканы. На плечах у нее был почти прозрачный короткий халатик, или это ночная рубашка, или вообще черт-те что весьма соблазнительное, а на ногах — красивых и сильных — прозрачные узорчатые чулки. Турецкий ощутил мгновенную странную боль, похожую на короткий спазм. Чулки! Перед глазами возникли роскошные ноги Сильвинской и тут же — пятно крови на подушке.

Он вздрогнул и невольно отстранился от Татьяны, но она, заметив это его движение, тут же подошла к нему и прижалась коленками, бедрами, животом, грудью — словно влилась в него всем телом сразу. Запрокинув голову, спросила, в чем дело, что ему не так?

— Чулки… — пробормотал он, ничего не объясняя.

— Ах, вон что! — Она поняла по-своему, улыбнулась, и пальцы ее требовательно взялись за ремень его брюк. — А ты у нас, оказывается, почти невинный ребенок? Это хорошо… это мы сейчас быстро поправим…

Он застонал от желания.

Татьяна снова вскинула к нему лицо, сияя потемневшими от страсти, расширенными глазами.

— Можешь мне обещать?

— Что?..

— Не жалей меня…

— А это тебе зачем? — Он впился губами в ее губы.

— Они… смелые… — простонала она. — Изобретательные… Ну же!

Она негромко, будто самой себе, рассказывала:

— …а когда ты вдруг посмотрел на меня… я поняла, что если ты сейчас дотронешься до меня… я тут же отдамся тебе…

— И где ж ты собиралась это совершить? — хохотнул Турецкий, жесткой ладонью лаская ее круглое, обтянутое прозрачной паутинкой колено.