Фрэнк Харди - Власть без славы. Книга 1

• Название: Власть без славы. Книга 1
• Автор: Фрэнк Харди
• Издательство: Государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Современная проза
• Год: 1961

Роман «Власть без славы» — первое крупное произведение австралийского писателя Фрэнка Харди. В романе метко и правдиво автор изобразил важнейшие стороны общественной и политической жизни страны, ее политических деятелей, государственных чиновников, финансистов. Вскоре после выхода первого издания романа Фрэнк Харди был арестован и брошен в тюрьму по обвинению в клевете.

В первую книгу вошли две части: «Дорога к власти» (1890–1907) и «Злоупотребление властью» (1915–1931).

---

— Убирайся отсюда, больше ты на этой кровати спать не будешь!

Нелли не тронулась с места. Тогда он подскочил к ней, рывком стащил с кровати и поставил на ноги.

— Сказано тебе, убирайся с кровати! Чем ты можешь оправдаться? Шлюха!

Растрепавшиеся волосы падали ей на покрасневшие от слез глаза, она стояла выпрямившись, высоко подняв голову, и молча, с вызовом смотрела ему в лицо.

Джон Уэст, потрясая кулаками, подступал к Нелли и кричал хриплым от бешенства голосом:

— Что ты можешь мне сказать? Ты предала меня, предала своих детей и свою религию! Что ты можешь сказать, ты… ты… — Он схватил ее за плечи и стал трясти. — Ну? Говори! Говори же!

Он ждал от нее какого-нибудь слова, за которое можно было бы ее ударить, но она молчала.

— Думаешь, я тебя сейчас выгоню и ты побежишь к своему паршивому каменщику? Как бы не так! Ты останешься здесь, в этом доме, при своих детях. Ты хочешь бросить детей, а я не позволю. Ты останешься здесь. Слышишь? Эванса я завтра же выгоню. И пусть не попадается мне на глаза. А ты должна на коленях вымаливать у бога прощение. Ты забыла про бога? Что ты скажешь на исповеди? — Слова его лились, как раскаленная лава. — Наверно, ты уже не первый месяц бегаешь к нему, как последняя девка. Я тебя из грязи вытащил, дал тебе все, а ты вот как мне отплатила! Ну ладно, ты еще поплатишься за это. Увидишь. Ты будешь наказана! — Внезапно он снова схватил ее за плечи. — Говори! — закричал он. — Говори, слышишь? — Он оттолкнул от себя словно окаменевшую Нелли и, отступив на шаг, со всего размаха ударил ее по лицу. Нелли невольно вскрикнула, но не двинулась с места.

— Может, теперь ты заговоришь?

— Ну бей, скотина, бей! Убей меня! У тебя ведь когда-то тоже была любовница, но это не считается. Теперь все кончено. Ты мне не запретишь ненавидеть тебя. Ты меня не заставишь остаться с тобой.

— Никогда ты не уйдешь из этого дома. Ты останешься тут и будешь выполнять свои обязанности, а если понадобится, я тебя запру. Слуг я рассчитаю. Машину продам. Ты будешь сидеть взаперти, пока не исправишься. Ты останешься тут. Я тебя проучу… Я… я порву все твои платья…

Он как сумасшедший ринулся в соседнюю комнату, распахнул дверцы большого шкафа и, выхватывая оттуда платья, костюмы, белье, стал с бешеной силой рвать их на клочки и разбрасывать по комнате. Бормоча под нос ругательства и проклятия, он рвал и рвал, пока весь пол не покрылся клочьями одежды.

Нелли подошла к двери и, скрестив на груди руки, смотрела на него, стараясь выразить взглядом презрение. Джон Уэст взглянул на нее, и это показное равнодушие снова пробудило его гнев. Быть может, если б она осталась в спальне, бешенство его иссякло бы после того, как он порвал ее платья, но при виде ее он еще больше рассвирепел и бросился к ней.

Встретив его яростный, угрожающий взгляд, Нелли вспомнила, что у него в кармане всегда лежит револьвер. Он убьет меня, мелькнуло у нее в уме. Она попятилась от него и вдруг сообразила, что в будуаре, в ящике туалетного стола, лежит другой револьвер — Джон каждый вечер клал его себе под подушку. Надо его взять!

Нелли сделала несколько шагов и столкнулась с ним на пороге. Она попыталась было проскользнуть мимо, но Джон Уэст ударил ее в лицо кулаком. От удара Нелли отлетела назад, он бросился за нею, стараясь схватить ее. Он налетел на нее с такой бешеной стремительностью, что толчок отшвырнул ее в другой конец спальни; она ударилась спиной о кровать и упала на пол, корчась от боли.

Он остановился как вкопанный и, порывисто дыша, глядел на нее. С огромным усилием Нелли приподнялась на локте.

— Лучше убей сразу, — сказала она слабым голосом. — Лучше убей, потому что у меня будет ребенок. Его ребенок. Его, слышишь? — Она застонала и снова тяжело повалилась на пол.

Джон Уэст стоял неподвижно, опустив сжатые кулаки, стиснув зубы и с ужасом глядя на жену. Потом весь он как-то обмяк и неуверенными шагами, словно лунатик, побрел к кровати.

Не обращая внимания на стоны Нелли, он сел на кровать, уронил голову на руки и в первый раз за сорок лет заплакал.

Так Нелли Уэст стала пленницей в белом особняке под Керрингбушем. С этого дня она ночевала не в спальне, а в соседней с будуаром комнате. Дверь в будуар заперли и с обеих сторон ее поставили тяжелые платяные шкафы. Там Нелли томилась, почти теряя рассудок от бессвязных горьких мыслей и страдая от сильной боли в позвоночнике, ушибленном при падении. Она редко покидала свою комнату и выходила из дому только к обедне по воскресеньям. Джон Уэст не разговаривал с нею. Он рассчитал прислугу и продал машину.

В тот же день, когда в белый особняк ворвалась миссис Эванс, Джон Уэст вызвал мать Нелли, и она осталась в доме вести хозяйство. Он рассказал ей о случившемся и коротко заявил, что Нелли должна быть наказана: она будет жить так, пока не искупит свой грех перед богом и Джоном Уэстом.

Миссис Моран не требовала никаких объяснений. Она согласилась остаться у зятя и вести хозяйство с помощью поденщицы. У нее было скоплено немного денег. Она закрыла свой магазин дамских нарядов и перебралась в этот дом, где царила странная, зловещая атмосфера, с намерением как-то разрешить семейную драму, угнетавшую всех его обитателей. Дети — старшей дочери было уже семнадцать лет — ходили подавленные и испуганные.

Сам Джон Уэст, преисполненный жалостью к себе, сознанием собственного унижения и планами мщения, стал еще молчаливее и бездушнее, чем прежде. Он побаивался огласки, но мало кто знал о похождениях Нелли, и не было человека, который осмелился бы намекнуть об этом Джону Уэсту. У него нашлось достаточно силы и выдержки, чтобы с обычной энергией продолжать заниматься делами. Его подчиненные заметили только, что он стал молчаливее и сдержаннее; на самом же деле в его душе не осталось ничего человеческого.

Нелли, заточенная в своей спальне, часто думала о Билле Эвансе и ухитрилась даже передать ему через свою мать немного денег, чтобы он мог уехать в другой штат. Билл уехал с женой и ребенком, даже не сообщив Нелли — куда. Горе и тоска совсем одолели ее.

Когда померкли последние надежды на то, что Билл хоть изредка будет давать о себе весточку, Нелли пошла на исповедь и покаялась в своих грехах. Ей стало немного легче, но будущее не сулило ей ни проблеска радости. Только мысли о детях и о ребенке, которого она носила под сердцем, — ребенке Билла, — поддерживали в ней волю к жизни.

Какое бы несчастье ни постигло самого великого или самого малого из человеческих существ, жизнь продолжает идти своим чередом. В мире, разъедаемом войной, одно событие сменяло другое. В Австралии второй референдум снова дал отрицательный результат — большинство высказалось против введения воинской повинности; усталость от войны усиливалась, а вместе с нею росло и количество противников воинской повинности. Союзные войска наконец предприняли решительное наступление, и в октябре 1918 года стали ходить слухи о близком заключении мира.

11 ноября 1918 года Джон Уэст сидел в своей конторе, занятый серьезным разговором с высоким, хорошо одетым человеком по имени Тед Тэргуд.

Джон Уэст сегодня остался ужинать в городе, чтобы повидаться с Тэргудом, ненадолго приехавшим из Брисбэна.

Тэргуд, известный под кличкой «Красный Тед» — этим прозвищем он был обязан скорее цвету своих волос, чем политическим убеждениям, — был казначеем при лейбористском правительстве штата Квинсленд. У него было смуглое лицо и необычайно толстые чувственные губы.

Тэргуд вдруг откинул голову, помахал серой шляпой, которую держал на коленях, и оглушительно захохотал:

— Ха-ха-ха!

Этот хриплый и громкий хохот был вызван словами Джона Уэста, заявившего, что он хочет, чтобы Рил, теперешний премьер Квинсленда, перешел в федеральное правительство, а Тэргуд занял его место.

— Но предположим, что у меня и Рила другие планы? Вы очень уж уверенно говорите.

— Я никогда ничего не предпринимаю, если я не уверен — не уверен до конца. По-моему, и вы и Рил должны быть очень довольны.

Холодная настойчивость в голосе Джона Уэста испугала Тэргуда.

— Мне это подходит, и я знаю, что Рил тоже не прочь стать премьер-министром федерального правительства. Меня просто рассмешило, что вы, не будучи даже членом партии, решаете за нас.

В Квинсленде лейбористская партия была у власти с начала войны. Это было первое правительство, над которым Джон Уэст мог осуществлять полный контроль во всем, где дело касалось его интересов. Но патриотическая поза во время войны несколько подорвала его влияние: премьер Рил и другие квинслендские лейбористы были яростными противниками воинской повинности. Теперь, когда война, видимо, подходила к концу, Джон Уэст собирался использовать свое растущее политическое влияние.