Виталий Горбач - Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве

• Название: Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве
• Автор: Виталий Горбач
• Издательство: ООО «Издательство «Яуза», ООО «Издательство «Эксмо»
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-20867-8

В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.

Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.

---

С большой долей вероятности можно утверждать, что советским летчикам в этом бою противостояли «фокке-вульфы» из состава IV/JG51, которые сбили восемь советских истребителей, идентифицированных как МиГ-1 и ЛаГГ-3. Собственные же потери группы за день составили 2 FW-190, принадлежавших отряду 12./JG51. Среди пропавших без вести числился Ганс Пфалер (Pfahler Hans) — 29-летний пилот, одержавший в этом бою 10-ю победу с начала Курской битвы и доведший свой счет до 30 сбитых самолетов. Возможно, именно его вынужденную посадку наблюдали советские летчики. Не исключено, что Пфалер был сбит летчиком 248-го иап лейтенантом A. C. Ивановым, после очередей которого летчик одного из «фокке-вульфов» выбросился с парашютом.

На следующий день, 11 июля, количество вылетов, совершенных пилотами 234-й иад, уменьшилось почти наполовину. В ходе семи групповых вылетов (60 самолето-вылетов) было проведено всего три воздушных боя. Баланс побед и потерь, зафиксированных штабом дивизии, практически сходился. Было потеряно девять истребителей, при том, что, по заявкам пилотов соединения, в воздушных боях удалось сбить 2 Ju-87 и 9 FW-190.

Основная нагрузка 11 июля выпала на плечи экипажей 133-го иап. Проведя два воздушных боя, полк недосчитался к концу дня восьми самолетов. Особенно неудачно сложился первый воздушный бой, когда около 5:20 10 Як-7б под командованием майора Т. Ф. Амельченко, непосредственно перед уходом на свой аэродром, встретили группу из 24 Ju-87, которую сопровождало от 30 до 40 FW-190 из I/JG54. Ударное звено капитана А. И. Ещенко атаковало пикирующие бомбардировщики, однако было контратаковано «фокке-вульфами». С боевого задания все подразделение не вернулось в полном составе. Еще один «як» стал жертвой огня зенитной артиллерии. Несмотря на численное превосходство противника, старшине Н. Я. Ильину удалось все же атаковать пикирующие бомбардировщики, сбив 2 Ju-87. Согласно немецким данным, в этом бою две победы одержал Гюнтер Шелл (Scheel Günther) из отряда 2./JG54, а еще два советских самолета были сбиты пилотами 3./JG54.

Во второй половине дня летчики из состава восьмерки того же 133-го иап вели воздушный бой в районе Понырей с 14 FW-190. При потере 3 Як-7б было заявлено об уничтожении пяти «фокке-вульфов». Однако, как и во многих других случаях, немецкие источники не подтверждают эти заявки на победы. Согласно дневнику боевых действий 6-го воздушного флота, было потеряно всего 2 самолета — FW-190 и Ju-87. Отчеты генерала-квартирмейстера свидетельствуют, что за день было потеряно пять самолетов (2 FW-190, 2 Ju-87 и 1 Ju-88), а еще четыре получили повреждения. Отметим, что всего же за период с 9 по 11 июля 6-й воздушный флот в районе проведения операции «Цитадель» безвозвратно потерял 20 самолетов, а еще 11 машин было повреждено.

Тяжелой утратой для немецкой стороны стала потеря 11 июля командира IV/JG51, ветерана боев в Испании и кавалера Рыцарского креста майора Рудольфа Реша (Resch Rudolf). Одержав свою последнюю, 94-ю победу над Ил-2, немецкий ас был сбит в воздушном бою и погиб. К сожалению, установить авторство этой победы с советской стороны не представляется возможным.

Нельзя не отметить — несмотря на то что сражение над северным фасом Курской дуги длилось уже целую неделю, истребители 6-го воздушного флота продолжали демонстрировать высокую результативность в воздушных боях при относительно низком уровне потерь. Кроме хорошо отлаженного взаимодействия и управления в бою, действия немецких экипажей характеризовались применением различных элементов военной хитрости. Так, согласно отчету командира 273-й иад полковника И. Е. Федорова о боевой работе дивизии за период с 5 по 8 июля, для выхода из неудачно складывавшегося боя пилотами «фокке-вульфов» часто практиковалось имитирование беспорядочного падения и срыва в штопор[104]. Зачастую это создавало у молодых и неопытных советских пилотов иллюзию уничтожения вражеской машины, способствуя безудержному росту заявок на победы.

Мы уже не раз становились свидетелями того, что цифры побед и потерь, содержащихся в документах противоборствующих сторон, при сравнении зачастую кардинально расходятся между собой. Рассматривая этот весьма щепетильный и болезненный вопрос об эффективности действий истребительной авиации, необходимо отметить, что, признавая многие недостатки в ее работе, документы 16-й воздушной армии в то же время практически не содержат материалов, критически оценивающих число заявок на воздушные победы. Так, отчет о действиях армии в оборонительной операции Центрального фронта содержит цифры, анализ которых не может не вызвать удивление. Согласно ему, численность немецкой авиационной группировки к началу операции, по оценкам штаба армии, составляла около 900 самолетов, среди которых имелось 525 бомбардировщиков и порядка 300 истребителей. Как видно, численность немецкой истребительной авиации была преувеличена советской стороной почти в два раза, тем не менее в результате недели боевой работы с 5 по 11 июля, согласно тому же отчету, в воздушных боях удалось сбить 425 истребителей, 88 бомбардировщиков и 5 разведчиков противника. Таким образом, число уничтоженных «фокке-вульфов» и «мессершмиттов» даже по сравнению с завышенными разведданными начала месяца составило 140 %!

Анализ немецких источников позволяет сделать следующие выводы. Согласно дневнику боевых действий 6-го воздушного флота, с 5 по 11 июля было потеряно всего 33 самолета (10 FW-190, 1 Bf-109, 4 Bf-110, 8 Ju-87, 6 Ju-88, 3 He-111 и 1 Ar-66). Анализ отчетов генерала-квартирмейстера позволяет говорить о больших потерях объединения генерала фон Грайма. Согласно им, количество списанных самолетов составляет 64 машины (24 FW-190, 2 Bf-109, 5 Bf-110, 15 Ju-87, 11 Ju-88, 5 He-111, 1 Ar-66 и 1 Fi-156). Еще 45 самолетов получили повреждения. Возможно, эти данные также не совсем полные. Так, согласно данным российского историка Д. Б. Хазанова, к утру 9 июля эскадра JG51 недосчиталась 37 «фокке-вульфов»[105]. Тем не менее ожидать, что порядок потерь немецкой стороны при уточнении цифр потерь изменится хотя бы на порядок, не приходится.

Анализ советских архивных документов позволяет прийти к выводу, что неудачи в работе истребителей были связаны не только с уровнем подготовки летного состава и недостатками в управлении соединениями. Значительную долю ясности в этот вопрос вносят телеграммы командирам истребительных соединений, которые содержатся в деле «Переписка по боевой работе» фонда 486-го иап. Для начала приведем полный текст приказа начальника штаба 6-го иак Н. П. Жильцова, направленного в части по итогам боевой работы 10 июля:

«За 10.7.43 установлены следующие недостатки в работе истребителей Ваших частей.

1. Ни одна группа истребителей, вылетавшая в назначенный район для отражения бомбардировщиков противника не была, а все ходили 8–9 километров южнее т. е. Возы, Становое за исключением группы 6 иак, выходившей около 20–00. Истребители противника парами и четверками патрулируют в этом районе, связывают наших истребителей, а бомбардировщики без прикрытия спокойно бомбят передний край по 50–70 Ю-88 и Ю-87.

2. Истребители в воздухе ведут ненужные разговоры, попросту болтают, поэтому не слышат станции наведения и не говорят своих позывных даже при запросе.

3. Истребители противника ходят парами, контратакуют четверками.

Приказываю:

1. Донести мне фамилии всех ведущих групп для привлечения к ответственности за невыполнение моего приказа. Требую от всех ведущих групп и всех летчиков барражировать над линией фронта и предупреждаю, что за невыполнение этого приказа буду привлекать к строжайшей ответственности — отправлять в штрафные батальоны и даже расстреливать перед строем за трусость.

2. Установить дисциплину в воздухе. Прекратить болтовню, а смотреть за воздухом, сообщать о противнике, командовать одним-двумя словами и слушать мою радиостанцию ДУБ-1, находящуюся в Ольховатка в 3 километрах от переднего края, и радиостанцию „Штык“. Всем проходить через Ольховатка и называть позывные, драться с бомбардировщиками, а истребителей сковывать. Командирам дивизий докладывать мне фамилии ведущих каждой группы и время вылета»[106].

Более резок и конкретен в своем послании был генерал С. И. Руденко, который в телеграмме от 10 июля писал: «Так прикрывать свои войска — преступление и невыполнение моего приказа — также преступление. За все дни боев сбито мизерное количество бомбардировщиков, а истребителей по докладу летчиков „набили“ столько, сколько их и не было у противника, тогда как бомбардировщики ходят даже без прикрытия сотнями»[107]. Грозя отправлять провинившихся в штрафные батальоны и даже расстреливать перед строем за трусость, командарм тем не менее обращался и к чувству долга летчиков: «Пора прекратить, товарищи летчики, позорить наших истребителей, чтобы пехота в один голос заявляла, что истребители ее не защищают, не дерутся с бомбардировщиками, а скрываются в тыл, тогда как та же пехота восхищается смелостью и отвагой наших штурмовиков и бомбардировщиков»[108].