Святослав Агафонов - Нижегородский кремль

• Название: Нижегородский кремль
• Автор: Святослав Агафонов
• Издательство: Волго-вятское книжное издательство
• Жанр: История
• Год: 1976

Книга посвящена вопросам истории и архитектуры Нижегородского кремля — одного из лучших памятников русского оборонного зодчества начала XVI века. Архитектура кремля показана в связи с особенностями развития русского оборонного зодчества. В книге рассматривается формирование кремлевского ансамбля, раскрываются основные принципы реставрации кремля.

Иллюстрации, кроме фотографий и рисунков, включают ряд графических архивных материалов, ранее не публиковавшихся.

---

Леонардо да Винчи. Рисунок крепостной башни. По Л. Геро

Однако если рассматривать по существу практические результаты работы русских горододельцев, то этот недостаток письменных материалов можно в значительной степени восполнить и судить о развитии и общем уровне архитектурной и инженерной мысли того времени по трудам западноевропейских ученых и архитекторов. Классическим памятником той эпохи является трактат Л. Б. Альберти, напечатанный впервые в 1485 году, и даже если он не был известен тогда на Руси, то содержание его представляло собой сформулированные в литературной форме идеи, безусловно распространенные в кругу специалистов того времени. Многие из этих положений, возможно, пошли от самого Альберти. Вследствие параллельности развития отечественной и зарубежной военной техники такие же сходные мысли должны были или появиться на Руси самостоятельно, или быть известными благодаря общению в процессе трудовой и творческой деятельности.

В середине XV века в результате внедрения новой техники и применения меди для литья быстро увеличивается мощность производства пушек. Темпы развития и распространение огнестрельной артиллерии во второй половине XV столетия приобрели такой размах, что стали внушать современникам серьезные, но, как позднее оказалось, сильно преувеличенные опасения. Франческо Патрицци, написавший в 1470-е годы трактат об устроении государства, советуя строить каменные стены, был в то же время серьезно озабочен вопросом, выдержат ли они действие огнестрельной артиллерии, ибо: «В наше время изобретен новый вид баллисты, подобный молниям, получивший название бомбарды по причине грома и грозного шума. Ему не могут противостоять ни стены, ни даже башни. Против угрозы тарана древние обычно воздвигали стену с земляной засыпкой, но не знаю, будет ли она достаточно мощной против этого нового орудия».

Патрицци не был одинок в своих опасениях. Желание противодействовать этой силе, при максимальном использовании средств пассивного сопротивления, выражено в предложениях Леонардо да Винчи. Его наброски устройства крепостных башен с казематами, укрытыми всей толщей башенных стен, удивительно напоминают планы башен Нижегородского кремля. В них, как и в башнях других русских кремлей и крепостей начала XVI века, эти тенденции нашли последовательное и яркое выражение.

Во второй половине XV — начале XVI столетия тревога за способность старых, да и вновь строящихся крепостей противостоять действию новых орудий разрушения, страх перед бурным, как казалось тогда, развитием артиллерии, по-видимому, получили широкое распространение. В такой своеобразной форме нашла отражение вера людей эпохи Возрождения в безграничные возможности разума и человеческой деятельности. Казематы, утопленные в самую глубь толстостенных башен на рисунках Леонардо да Винчи, не остались простым изображением на бумаге, но получили практическое воплощение в строительстве крепостей того времени. На Руси по этому принципу построены башни в кремлях Москвы и Коломны, Копорья и Орешка. Так же зажаты в углах стен между башней и пряслом бойницы башен Нижегородского кремля. Использование защитных возможностей каменного материала и всего, что было разработано в планировке средневековых крепостных сооружений, нашло в нем ясное и последовательное выражение (рис. 54).

Уверенное мастерство выполнения и смелость архитектурного и военно-оборонительного замысла выделяет Нижегородский кремль даже в ряду других по-своему замечательных крепостных комплексов конца XV — начала XVI века. Как его общие свойства, так и все детали строго соответствуют тому совершенно определенному периоду развития русского оборонного зодчества, когда он был создан, и, поскольку дата постройки Нижегородского кремля известна теперь достаточно точно, он может служить своего рода эталоном при изучении других русских кремлей и их отдельных сооружений. Сравнивая те или другие элементы между собой, можно определить время постройки или перестройки частей, размеры или положение утраченных деталей и фрагментов башен и крепостных стен, решать многочисленные вопросы, возникающие при реставрации средневековых крепостей.

Период строительства укреплений подобного типа продолжается недолго. Правда, прогресс разрушительного действия артиллерии оказался не столь быстрым, как предполагали вначале, ни по возможностям безграничного увеличения калибра орудий, ни чрезмерного расширения их массового производства и применения, и каменные стены еще долго не теряли своего значения.

Но уже в середине XVI века в военно-оборонительном деле стало преобладать другое направление, которое основывалось на активном противодействии натиску осаждающих. Этого достигли устройством мощных узлов сопротивления, насыщенных огневыми средствами. Казематы в башнях стали размещать веерообразно, а количество ярусов увеличивать. Но желание ограничить высоту башен заставляло заменять своды плоскими перекрытиями и понижать высоту ярусов. Начиная с первого-второго десятилетий XVI века в различных странах Европы почти одновременно строятся такие многоярусные башни, как «Толстая Маргарита» в Таллине или ронделла в Каунасе. Появилась возможность действенно противостоять осаде, были найдены средства активного противоборства наступающему врагу. Выразителем этих идей выступил Альбрехт Дюрер, теоретически закрепивший в чертежах «бастей» и в своем трактате 1527 года достижения европейской практики военно-инженерного дела. Он предлагал устраивать надежно защищенные многопушечные батареи, размещенные в сравнительно невысоком каменном цилиндре.

В XIV веке и ранее, когда башни предназначались для круговой обороны, бойницы в них также могли располагаться веерообразно; теперь как бы вновь вернулись к той же системе, но уже на более высоком уровне, с печурами и казематами, рассчитанными на установку пищалей и пушек. Во второй половине XVI века такие башни строятся в Пскове, Смоленске, Соловецком монастыре и во многих других крепостях. Надежность их была проверена войнами и осадами трудного времени — XVI–XVII столетий.

Об усилении мощности огня крепостных башен в эти века можно судить по тому, что в реконструированной Белой башне Нижегородского кремля средние ярусы стали иметь по пяти боевых окон вместо трех прежних, как осталось, например, в Северной или Кладовой. И если из круглых башен кремля самое большое количество боевых печур — 13 — имела Коромыслова башня, то в круглых — многоугольных башнях Нового города Кирилло-Белозерского монастыря, построенных на 150 лет позже (1653–1669), было уже от 28 до 38 пушечных бойниц, не считая 16 прямых и 16 косых бойниц ружейного боя. Еще большее число боевых отверстий — 77 — в одной башне насчитывалось в реконструированных в 1640–1656 годах башнях Троице-Сергиевой лавры.

Семнадцатым веком заканчивается история строительства крепостей с каменными стенами и башнями средневекового типа. В следующем столетии их еще поддерживают в боеспособном состоянии, но при действительной угрозе вражеского нападения усиливают земляными фортификациями. Так, после поражения под Нарвой (1700) Петр I спешно укреплял Псков, где была использована старая линия обороны, причем многие башни оказались почти совсем закрыты земляными валами.

Далее за кремлями сохраняются две функции — служить оградой и быть украшением города. Забота о них переходит от военачальников к гражданским властям и хранителям старины, что делает их фактически безнадзорными. Разрушения древних стен и башен прогрессировали. И к нашему времени стали уже необходимы решительные и срочные меры для укрепления и восстановления в прежнем виде памятников русского оборонного зодчества.

Деятельность архитектора-реставратора не ограничивается научным и инженерным исследованием. Он не только должен составить проект укрепления памятника и восстановить его прежний вид, изучить сохранившиеся детали и по их образцу восполнить утраченные части и фрагменты. Все это является очень важной, но в конечном счете чисто технической стороной реставрации. Для завершения реставрации памятника нужно воспроизвести дух и характер той эпохи, когда создавался памятник.

Если архитектуру сравнивать с застывшей музыкой, то работа реставратора подобна творчеству музыканта-исполнителя. Он должен воссоздавать архитектурные симфонии, задуманные и выполненные задолго до наших дней, в значительной степени стертые временем, разгадывать давно забытые мысли древнего автора. И, может быть, наиболее существенным для успеха реставрационной работы является способность архитектора-реставратора проникнуть в дух прошлого, понять, чем жил, что чувствовал, чем руководствовался в своей работе зодчий того отдаленного времени, какими традициями своего прошлого он вдохновлялся, на чем был воспитан, какую получил профессиональную подготовку, в каких социальных, политических и экономических условиях он работал, каков был тогда уровень развития техники и каковы были его технико-экономические возможности, и, наконец, какой архитектурный образ сооружения ожидали современники от его творчества.