Джоанна Расс - «Если», 1999 № 05

• Название: «Если», 1999 № 05
• Автор: Джоанна Расс
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1999
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКАЕжемесячный журнал
Содержание:

Джоанна Расс. ВТОРЖЕНИЕ, рассказ

ФАКТЫ

Стивен Бернс. ПРОКАТИМСЯ ПО ВИВАЛЬДИ, рассказ

Евгений Харитонов. МЕЛОДИИ ИНЫХ МИРОВ

ФАКТЫ

Уильям Бартон. ПАЛИТРА ТИТАНА, повесть

Жозефа Шерман. ПАРТИЯ В МЕХЕН, рассказ

Грей Роллинс. В ОЖИДАНИИ СУДА, рассказ

ВИДЕОДРОМ

*Адепты жанра

-- Евгений Зуенко. НЕИЗВЕСТНЫЙ ЛУКАС

*Рецензии

Бим Г. Пайпер. НЕСЛУХ, повесть

Майкл Кэнделл. СОБАКИ, КОШКИ, ПОПУГАИ И ДРУГИЕ, рассказ

Пол Макоули. ЧУДОВИЩА ВОЙНЫ, повесть

Вл. Гаков. КАРТОГРАФЫ АДА, РАЯ И ОКРЕСТНОСТЕЙ

КУРСОР

КРУПНЫЙ ПЛАН

*Александр Ройфе. КОМАНДАНТЕ ЧЕ И БОГИНЯ ИШТАР

РЕЦЕНЗИИ

АНКЕТА

*Жюри выносит решение

PERSONALIA

_{Обложка Хасими Сораяма.Иллюстрации О. Васильева, О. Дунаевой, А. Жабинского, А. Филиппова, С. Шехова}

---

Он молчал. Я наблюдал за снегом, который падал на край одеяла, там, где оно высовывалось из-под навеса. Спустя некоторое время я сказал:

— Хреса, я подумал о нашем вчерашнем разговоре.

— О том, что долина принадлежит тебе?

— Да. Я думаю, лучше всего объяснить это, начав с моей хижины. Мы оба считаем, что, когда я смешал воду с травой, глиной и ветками, чтобы сделать укрытие, я создал нечто такое, что в каком-то смысле принадлежит мне, так?

— Да, мы оцениваем это похоже.

— Прекрасно, давай взглянем на это с другой точки зрения. Вы, ональби, насколько я могу судить, в достаточной мере индивидуалисты. Во всяком случае, я никогда не видел больше трех ональби сразу, и то это случилось лишь однажды. Остальное время вы предпочитаете проводить в одиночестве, верно?

— Да.

— Люди же стремятся быть вместе. Мы прошли эволюцию, охотясь вместе на больших, сильных животных. У вас есть клешни, и вы в состоянии неплохо защитить себя, но у людей нет ни клыков, ни когтей, поэтому нам было необходимо сплотиться против врагов.

— У вас есть хищники, которые охотятся вместе, — гиены, кажется? Люди тоже действуют в стаях?

Первым моим желанием было ответить отрицательно, но с его точки зрения сходства было больше, чем различий.

— Хм, да, немного похоже. Но давай лучше говорить о волках. Сравнение с гиеной считается оскорбительным, сравнение с волком более приемлемо.

— А гиены хохочут? Разве они не…

Я не мог удержаться от смеха, вполне осознавая, что это сделает предположение Хресы еще более обоснованным.

— Хреса, ты чудо! Мне нравится, как ты мыслишь. В лучших обстоятельствах я был бы рад предложить тебе свою дружбу.

— Не понимаю.

— Ничего. Возможно, мы когда-нибудь сможем обсудить различие и сходство между людьми и гиенами, но это, наверное, будет длинный разговор.

— Мы обязательно поговорим об этом. Я напомню тебе. Давай вернемся к людям, охотящимся в группах.

— Решающим моментом здесь является то, что люди стали оседлыми. Мы были кочевниками-охотниками. Потом начали жить на одном месте…

— А! Я понял! Когда группа людей живет в одном месте, им всем нужна глина, чтобы строить хижины. Глины становится недостаточно. Если ее недостаточно, людям приходится идти отыскивать ее запасы. Но это не совпадает со стремлением человека жить оседло рядом с другими людьми, поэтому создается противоречие: как селиться рядом с другими и при этом найти достаточно глины, чтобы строить дома. Это противоречие разрешается как… как враждебность? Да?

Я же говорил, дайте ональби два факта, и он все поймет, словно читая мысли.

— Это одна возможность. Они могут забирать глину друг у друга силой. Другая возможность — торговля. Кто-то живет на краю долины, где глины много, и может отдавать ее в обмен на еду.

— Прекрасно! Великолепно! Я понял! Это объясняет очень многое. У вас происходит борьба за ресурсы. Не только за глиняные хижины, но и за саму глину, из которой строят эти хижины. Вас так много, что продукты и товары сразу же становятся дефицитом. Эта долина твоя, потому что именно тут ты построил себе хижину.

Я кивнул:

— Да, ты на верном пути. Продолжай в том же духе и ты проследишь появление законов, войн и даже рекламы.

— Прости, компьютер не знает этого слова.

— Ну, предположим, у тебя есть глина, а у кого-то другого ее нет. Реклама позволит ему узнать, что у тебя есть глина и ты хочешь продать ее.

— Я просто в восторге. Мы с тобой сделали для взаимопонимания между ональби и людьми больше, чем кто-либо другой. Все сразу становится ясным. То же самое с едой, да? Если съесть всю пищу в каком-то месте, то ее не будет хватать.

— Правильно. Вы, ональби, кочевники. Когда вы передвигаетесь, то пища, которую вы съедаете, будь то беса или что другое, составляет лишь небольшую часть пищи в этой местности. Затем вы двигаетесь дальше. Мы же строим город, и довольно скоро все съестное в его окрестностях кончается.

— И это привело вас к развитию сельского хозяйства. Ваша самая большая слабость оборачивается силой. Забавно. Затем сельское хозяйство заставляет вас изучать биологию и развивать технику. О, это замечательно! Скажи мне, вам ведь приходится рекламировать пищу, не так ли?

— Постоянно.

— Вы и сильны, и слабы одновременно.

— И поэтому, когда я увидел Гренабелосо и бесу, я действовал, как стая охотников, защищая представителя собственного вида от хищника.

— Потому что у бесы могла оказаться глина, которую он в знак благодарности мог дать тебе в будущем, если она тебе понадобится.

— Правильно. Но можно также сказать, что я действовал про-сто в силу предрассудка: существо, стоящее на двух ногах, должно оказаться подобным мне.

— Тогда ты не мог быть таким дальновидным.

— Это правда.

— И все же ты смог научиться предвидеть. Я замечаю это.

— Верно, я пытаюсь научиться смотреть в будущее.

— А другие люди? Ваша контактная группа не может быть тем, на что она претендует. Они совершенно не умеют смотреть в будущее. Они не видят ничего дальше настоящего момента. Мы ждем человека, который бы мог предвидеть, а его все нет.

— Но, Хреса, это действительно контактная группа.

— Разве это возможно? Они должны лучше всех предвидеть, но они не представляют даже самых ближайших последствий! Более отдаленных последствий они тоже не видят. Они… Я не могу этого сказать: нельзя говорить так даже о представителях своего вида, а о людях — тем более.

Прекрасно понимая, что наш с Хресой разговор будет известен контактной группе, я все же решил пренебречь осторожностью. Я разделял разочарование ональби, поскольку мне приходилось гораздо хуже, чем ему.

— Хреса… я кое-что хотел тебе сказать… И после этого у меня, наверное, будут неприятности. Контактная группа состоит из политиков. Компьютер знает это слово?

— Избранные чиновники, которые определяют существование группы подопечных особей.

— В общем, да, но здесь не все следует понимать прямо. Ты знаешь, что у людей бывает профессия. Профессия — это как функция, в которой человек специализируется, у каждого своя специальность, и каждый наиболее эффективно выполняет свою работу.

— У нас есть работа. Мы тоже специализируемся. Мне это понятно.

— Нам платят за нашу работу. Это позволяет нам…

— А! Деньги! Замечательная идея. Такая многосторонняя, такая изменчивая. Наша система больше похожа на то, что вы называете бартером. Нас очень интересует ваша идея денег.

— И ты понимаешь, что политикам платят.

— Борьба за деньги. Да. Великолепный процесс. Это значит, что те люди, которые работают политиками, стремятся сделать свою работу как можно лучше, чтобы получить как можно больше денег?

— Знаешь, по идее так и должно быть, но так не получается. Отчасти из-за того, что трудно найти способ объективно оценивать работу политика. У нас государством управляют не те, кто делает это лучше всех. Другими словами, они не хороши как политики.

— Но ведь система оценки — это не проблема. Вы платите музыкантам за то, что они играют. Насколько хорошо они играют — это оценка субъективная, ведь правда? Тем не менее вы в состоянии решить, кто вам нравится. А для объективной оценки просто надо подождать, а затем оценить, насколько правильны были принятые политиками решения.

— Хм, может быть, это труднее понять, чем я думал. Давай обратимся к идее рекламы. Политики рекламируют свою хорошую работу.

— Да? Тогда здесь нет сложностей. Можно найти политика, который работает лучше всех. Тогда вы выбираете его, и он зарабатывает больше денег. Так?

Я сокрушенно покачал головой.

— Есть еще одна вещь. Люди не всегда говорят правду. Поэтому трудно сказать, действительно ли политик хорошо работает, ведь он может солгать в своей рекламе. Чем лучше звучит реклама, тем больше вероятность, что он будет избран. В основном, их выбирают не потому, насколько удачно они управляют, а потому, насколько ловко они лгут.

Глупо, конечно, проецировать человеческие эмоции на инопланетян, но готов поклясться, что Хреса был ошеломлен. Он попытался сказать что-то, но не смог. Дожидаясь, пока он соберется с мыслями, я развлекался тем, что представлял себе лица членов контактной группы, обнаруживших, что я проделал с их раздутым и взлелеянным самолюбием.

Я подумал, не пора ли мне подать документы, чтобы стать гражданином государства ональби, хотя бы вплоть до исполнения смертного приговора.

Члены контактной группы, несмотря на мое невысокое мнение о них, обладали большой властью: в определенной ситуации они могли снять с должности даже капитана. Они могли бы поджарить меня в масле и разрезать на мелкие кусочки, оставив их на усмотрение ональби. Сказать, что я рисковал своей головой, было бы явным преуменьшением.