Виктория Холт - Тайный брак

• Название: Тайный брак
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-85585-798-0

Героиня романа — Екатерина Валуа, дочь безумного короля Франции Карла VI. Ее родина ввергнута в пучину гражданской войны. Брак Екатерины с английским королем-победителем Генрихом V помогает положить конец кровопролитию. Овдовев совсем молодой, королева Екатерина оказывается в плену недозволенной любви к валлийскому оруженосцу Оуэну Тюдору. Они тайно венчаются. Их брак овеян неизбывной любовью друг к другу и страхом разоблачения. Тайное становится явным. Грядет расплата. И вновь судьба ввергает королеву в замкнутый круг отчаяния и надежд…

---

К этому прибавилась и новая беда для англичан: встреча в Аррасе. Ее опасался Бедфорд больше всего.

Встреча эта стала попыткой (почему не намного раньше?!) покончить с междуусобной войной во Франции и объединить наконец два враждующих королевских рода — Валуа и Бургундский. Если помирятся мой брат Шарль и герцог Филипп, надеждам Англии на подчинение ей французского королевства будет нанесен окончательный удар.

Бедфорд это хорошо понимал и оттого находился в крайне угнетенном состоянии. Все завоеванное предками разваливалось прямо на его глазах.

Позднее я узнала, что, совершенно подавленный, рассорившийся с бургундцами, он ожидал исхода аррасской встречи, находясь в руанском замке.

Там же он и умер, почти внезапно.

Весть о смерти Бедфорда повергла меня в полное отчаяние. Он мне всегда нравился, я чувствовала в нем неназойливого, искреннего друга, считала его благородным, честным, хотя излишне суровым человеком.

Теперь у меня не осталось могущественного покровителя. Я теперь один на один с герцогом Глостером, который после смерти брата сделался главным и единственным претендентом на престол. (Если, о Боже, что-нибудь случится с моим сыном Генрихом, королем Генрихом VI.)

Какое-то время мы жили в предчувствии близкой беды. Мы — это я и Оуэн и мои верные друзья и помощницы. Но ничего не происходило, и мало-помалу мы стали успокаиваться. Наша жизнь начинала входить в прежнее русло.

О смерти Бедфорда я узнала не много. Говорили, у него какая-то неизлечимая болезнь, но, главное, отчего он таял на глазах у всех, так это душевное состояние, постоянное чувство вины перед покойным братом за то, что не сумел удержать им завоеванное и завещанное. И не только вина, но и угрызения совести, что, возможно, намного болезненнее и быстрее разрушает тело и душу. Еще рассказывали, будто перед самой смертью он говорил, что никогда не простит себе, что позволил сжечь Деву Иоанну и этим оскорбить Небеса…

С его смертью окончательно лопнул союз между англичанами и бургундцами. В эти же дни перемирием между орлеанистами-арманьяками и Бургундским домом закончилась встреча в Аррасе. Французы больше не будут никогда воевать с французами — такое решение было принято на этой встрече.

Франция ликовала. Люди танцевали на улицах. Бывшие враги, приверженцы враждующих партий, пожимали друг другу руки, обнимались на виду у всех. Они клялись с этой минуты обращать свое оружие только против общего врага, только в защиту Франции.

— Да здравствует король Карл VII! — кричали повсюду.

— Да здравствует герцог Филипп Бургундский!..

Париж снова оказался в руках французов. Английские войска оставляли город.

Во время всех этих волнений умерла моя мать.

Не думаю, чтобы она сожалела о своем уходе из жизни. Хотя она в молодости так любила каждое ее мгновение! По всей видимости, она уже достигла предела: стала непомерно толста, ее мучила подагра. А ведь эта женщина слыла красивой, умела использовать свое очарование для удовлетворения самых тщеславных желаний, дама, не признававшая слова «нет».

Вероятно, находясь уже при смерти, она узнала, что англичане готовы уйти из Парижа и туда войдет победоносное войско ее сына, которого она никогда не любила и который боялся ее; Шарль не был даже уверен в том, что он законный отпрыск своего отца, короля Карла VI.

Двум другим женщинам ее сын обязан тем, что решился взойти на престол, встать на защиту своей страны. Имена этих женщин — Жанна д'Арк и Иоланда Арагонская, мать его жены.

Французская королева, моя мать, скончалась до того, как ее сын во главе своей армии вошел в столицу страны. Англичане проявили должное почтение к умершей — ее тело было положено в гроб и отправлено по реке в аббатство Сен-Дени. Там его предали погребению среди гробниц французских королей и королев.

Две смерти за один месяц…

Из нашего тихого убежища в Хэдеме мы продолжали — больше, чем когда-либо — следить за происходящим, поскольку понимали, как тесно теперь оно связано с тем, что может случиться с нами самими.

Мы не переставали надеяться, что тревоги наши чрезмерны и все обойдется, но в то же время понимали зыбкость наших надежд. А потому старались прожить каждый отведенный нам день, как если бы он стал последним — по возможности полнее и счастливее. И это нам удавалось… Как? Спросите у любви.

Крах английских завоеваний во Франции еще больше усилил вражду между Глостером и кардиналом Бофортом, считавшим необходимым стремиться к полному миру с французами. Глостер придерживался другого мнения. Он считал, что единственная причина всех неудач на континенте — либо плохие замыслы, либо плохое исполнение хороших замыслов. Он предлагал исправить положение при условии, если его отправят туда.

Глостера слушали, приветствовали на улицах, потому что его обаяние продолжало еще действовать на людей, но мало кто верил ему или всерьез полагал, что он сумеет добиться того же, что его великий брат Генрих, чьи победы будут жить в веках.

Следуя своей тропой мира, кардинал Бофорт задумал еще раз породнить английскую и французскую королевские семьи, ведя разговор о помолвке между моим сыном Генрихом и дочерью моего брата Шарля. К моему облегчению, из этого ничего не вышло: французская сторона оставила без внимания его предложение, что вызвало ярость оскорбленных англичан…

Затем Глостер все же отправился во Францию, и не знаю, как французы, а мы с Оуэном вздохнули с облегчением.

В это время я опять зачала.

Снова для меня перестало существовать почти все, что не связано с ощущением зреющей во мне новой жизни.

Сейчас, оглядываясь назад, могу уверенно сказать: лучшими днями моего существования на этой земле были те, когда я жила ожиданием ребенка.

Мы с жадностью ловили все новости из окружающего нас, но так далеко отстоящего мира.

Англичане пребывали в унынии после отступления из Парижа. Французы внезапно атаковали порт Кале — потому Глостер и отплыл туда, чтобы принять участие в защите города, очень важного в военном отношении: порт являлся воротами во Францию.

Честолюбие герцога получило чувствительный удар еще до того, как тот успел высадиться на французском берегу: войска англичан под командованием Эдмунда Бофорта, племянника кардинала, отбили атаку французов.

Мы с Оуэном весело смеялись, представляя себе гнев и ярость Глостера, которые он обрушил на ни в чем не повинного в этом афронте кардинала.

А вскоре Глостер возвратился в Англию.

Глава 12 СНОВА АББАТСТВО БЕРМОНДСЕЙ

Стоял жаркий летний день. Мы находились в саду.

Малышка Оуэн ковылял на слабых еще ножках. Двое старших мальчиков носились взад и вперед, играя в свои непонятные для взрослых игры, и напрасно Джоанна пыталась принять в них участие — ей это не дозволялось.

Я находилась на раннем месяце беременности и чувствовала себя достаточно хорошо, а потому получала полное удовольствие от солнечного дня, от того, что вся семья здесь, мы вместе в этому густом саду, под ярким солнцем.

Внезапно сельскую тишину прорезал громкий стук копыт. Я вздрогнула. Оуэн вскочил со скамейки, на которой сидел. К нам уже бежала Гиймот. Она собрала детей и под предлогом, что хочет показать им что-то очень интересное, увела их.

Мы с Оуэном молча смотрели друг на друга. В сущности, мы уже давно готовились к тому, что кто-то внезапно нагрянет к нам. Много раз мы обсуждали такую возможность и определяли, что нужно каждому из нас делать в этих случаях. Оуэн направился в конюшню. Я пошла вслед за детьми и Гиймот к дому.

Я осталась в некотором недоумении: если пожаловала какая-то важная персона, то о ее визите должны предупредить заранее. Кто же это мог быть? Во всяком случае, осторожность не помешает.

Я вошла в дом. С Агнессой и всеми Джоаннами стояла у окна и смотрела во двор. То, что мы там увидели, наполнило мое сердце ужасом.

Примерно двадцать вооруженных всадников спешились и рассыпались по саду. Один из них о чем-то спрашивал у мальчика-конюха. Затем двое встали у входа в дом, словно охраняя его, еще несколько человек быстро двинулись в сторону конюшни.

Прошло совсем немного времени, и они показались оттуда. Я чуть не упала замертво у окна, когда увидела, что они ведут Оуэна. Он поднял голову и посмотрел вверх, на мои окна.

Больше я ждать не могла. Собрав последние силы, я сбежала по лестнице, вышла во двор. Двое стражей заступили мне дорогу.

— Я королева! — крикнула я. — Дайте пройти!

Они посторонились. Я направилась к тем, кто окружил Оуэна.

— Что здесь происходит? — спросила я резко. — Почему вы вторглись в мое жилище? В мои владения? Вы знаете, кто я?

Мужчины склонили передо мной головы.

— У нас приказ арестовать этого человека, миледи, — сказал один из них, видимо, главный, указывая на Оуэна.