Виктория Холт - Тайный брак

• Название: Тайный брак
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-85585-798-0

Героиня романа — Екатерина Валуа, дочь безумного короля Франции Карла VI. Ее родина ввергнута в пучину гражданской войны. Брак Екатерины с английским королем-победителем Генрихом V помогает положить конец кровопролитию. Овдовев совсем молодой, королева Екатерина оказывается в плену недозволенной любви к валлийскому оруженосцу Оуэну Тюдору. Они тайно венчаются. Их брак овеян неизбывной любовью друг к другу и страхом разоблачения. Тайное становится явным. Грядет расплата. И вновь судьба ввергает королеву в замкнутый круг отчаяния и надежд…

---

Ночь выдалась мрачная, сырая. В это время улицы Парижа пустели. Герцога сопровождали два воина, тоже верхом, и двое пеших слуг с факелами.

Внезапно из темноты выскочила группа вооруженных людей и набросилась на них. Кони оруженосцев испугались и понесли, оставив герцога наедине с нападавшими.

— Вы знаете, что я герцог Орлеанский? — крикнул он атакующим.

— Да, — ответили ему. — Вас-то нам и надо.

Воинам удалось повернуть коней, и они кинулись защищать своего господина, но один из них тут же был убит, другой тяжело ранен. Спасти герцога им не удалось.

Весть об убийстве Луи Орлеанского мигом разнеслась по городу, не миновала и нас — детей, запертых в холодном особняке, рядом с сумасшедшим отцом.

О нашем дяде мы и до этого слышали достаточно. Говорили о его греховной связи с нашей матерью, о том, что он присвоил себе все права своего брата-короля… о том о сем… Даже если бы мы и не хотели слышать, то все равно пересуды о нем дошли бы и до наших ушей.

Одетта поведала нам о случившемся весьма коротко, но правдиво. Она считала, что лучше нам знать правду, чем забивать головы слухами.

— Кто убил его? — спросила я.

— Это еще предстоит узнать, — честно ответила Одетта.

— А зачем они его убили? — спросила Мишель.

Одетта помедлила с ответом.

— У человека в его положении, — сказала она потом, — всегда много врагов. Со временем станет известно — кто и за что.

— Почему он находился на улице так поздно? — поинтересовался Шарль.

— Говорят, ужинал с королевой, — ответила Одетта.

— Он всегда проводил вечера с нашей матерью, — сказала Мишель.

— Неужели никто ничего не видел? — спросила Мари. — Ведь кто-то же слышал шум?

— Жена сапожника крикнула, что кого-то убивают, но ей, как она рассказывала, посоветовали захлопнуть окно и рот. Они стреляли по тем окнам, где зажигали свет. Они были в масках и грозили убить каждого, кто выйдет из своего дома.

— И все их послушались? — воскликнула Мишель.

— В первый момент. Но когда убийцы скрылись, люди осмелились выйти на улицу и нашли на мостовой два трупа — герцога Орлеанского и одного из оруженосцев. Второй, раненный, уполз в чей-то дом. Тело герцога отнесли в церковь Блан-Манто… Так что осталось узнать, кто подослал убийц…

Убийца объявился сам. Мы просто не могли поверить, что такое возможно. Но он открыто признался.

Кто он? Герцог Бургундский, двоюродный брат нашего отца, а значит, родственник и убитого герцога — человек уважаемый и известный под именем Жан Бесстрашный.

Свое преступление он объяснил так:

«Я открыто заявляю о своем участии. И в смерти герцога Орлеанского виноват только я. Мной задумано и осуществлено то, что сделано. Это необходимо для блага Франции и ее народа…» Страну охватило волнение, как и предрекала умница Одетта:

— Это не просто убийство. Оно пройдется и по всем нам, вот увидите…

К сожалению, так и случилось.

Герцог Бургундский после признания вернулся к себе в «Отель де Артуа» и оттуда, взяв с собой шестерых преданных людей, проследовал на границу с Фландрией. И никто не сумел, или не захотел, даже попытаться задержать его и арестовать — такое оцепенение и разброд охватили всех вокруг.

Потрясение, которое все испытали, сотворило маленькое чудо и на какое-то время вывело отца из его болезненного состояния. Король вновь стал править государством. Ему удалось несколько утишить разгоревшиеся страсти.

Карл VI глубоко и искренне переживал смерть брата, и многих это поражало: ведь все знали, что герцог Орлеанский не только отнял у короля жену, но и покушался на его власть, да и вообще не проявлял никакой заботы и участия в отношении своего больного кровного родственника.

Все жили ожиданием новых вестей. Скоро ли задержат герцога Бургундского и когда он предстанет перед судом? Почему король так медлит? Ведь тот настоящий убийца. Хотя и не поразил герцога Орлеанского собственным мечом, но ему принадлежит замысел убийства — он добровольно признался в этом.

В Париж примчалась вдова моего дяди, требуя справедливого суда и возмездия. Как и мой отец, она казалась безутешной. Не странно ли? Ведь супруг много лет пренебрегал ею и отнюдь не хранил верность. Но эта женщина, во всем покорная своему мужу, обожала его. Звали ее Валентина Висконти. Дочь герцога Миланского, она обладала благородным сердцем; таким сдержанным, безропотным натурам свойственны сильные чувства. Сейчас она жаждала одного — наказать убийцу.

Стоял декабрь, держались страшные холода. Я хорошо помню те дни, потому что главной моей заботой оставалась одна — как бы согреться. Но стужа в «Отеле де Сен-Поль» не охлаждала нашего интереса к происходившему.

Я узнала, что герцогиня Орлеанская на коленях умоляла моего отца не оставить безнаказанным виновника убийства, и тот уверил ее, что рассматривает покушение на брата как действие, направленное против самого короля.

Однако вскоре после этого отец снова впал в безумие, и все осталось как прежде. Хотя не совсем: в придворных кругах робко попытались собрать войско для похода против герцога Бургундского. Однако все окончилось только благими намерениями. Многие с неприязнью вспоминали герцога Орлеанского — его оскорбительное высокомерие, расточительность, недостойное поведение по отношению к королю. И потому мало кто выражал желание жертвовать из-за него своим покоем, а может быть, и жизнью.

Ореол, которым зачастую окружают умерших или убитых, миновал герцога. О нем если и вспоминали, то без всякого сочувствия и сожаления.

Наступило Рождество. Об убийстве еще не совсем забыли, но по-прежнему ровно ничего не предпринималось для того, чтобы состоялся суд над виновниками.

А потом… я хорошо помню тот студеный февральский день — небо в клубящихся свинцовых тучах, пронизывающий ветер гуляет по нашим и без того стылым комнатам… На улицах — страшное волнение. В чем дело?.. Вскоре становится известно, что в Париж вступил герцог Бургундский с тысячью вооруженных воинов.

А что же горожане? Они высыпали на улицы, несмотря на холод, и сперва помалкивали, приглядывались, но вскоре разразились приветственными возгласами. Я слышала, как они с воодушевлением кричали:

— Да здравствует герцог Бургундский!

Толпа сопровождала его до «Отеля де Артуа», его резиденции, подготовленной на всякий случай к обороне. Но через короткое время стало ясно, что попытки арестовать его предприняты не будут: во-первых, симпатии народа явно на его стороне, во-вторых, у него слишком большой отряд и кто же захочет сражения на парижских улицах?..

В нашем особняке воцарился страх, когда стало известно, что герцог Бургундский требует свидания с королем.

Как мог несчастный наш отец принять это требование, если в те часы находился в полной уверенности, что сделан из стекла, и стоит к нему прикоснуться, как он разлетится на мелкие осколки. Чего он в последнее время чаще всего и желал.

Мой брат Луи, ему уже исполнилось двенадцать лет, казался испуганным больше других. Ведь он же дофин, волновался брат, наследник престола, и, значит, должен заменить отца, если тот не в состоянии вести дела государственные. Но он не знает… не понимает, что нужно говорить и делать…

Одетта пыталась утешить его, как могла.

— Вы не останетесь наедине, мой миленький, с этим герцогом. С вами рядом будут знатные господа, советники. Они подскажут, что надо сказать. Так что ничего не бойтесь….

Но Луи не мог унять дрожи, когда отправился на встречу с герцогом Бургундским.

Конечно, не только он, мальчик, но и все остальные испытывали трепет перед Жаном Бесстрашным. Тем более ни для кого не осталось секретом, что он прочит себя в короли, и многие считали: во Франции было бы все гораздо лучше, окажись герцог на престоле. Он и не скрывал своих намерений. Но уже правил представитель младшей ветви династии Валуа, мой отец, к ней принадлежали и я, и мой брат Луи.

От имени герцога Бургундского речи вел ученый монах, которому тот поручил выступить в его защиту. Речь его отличалась большим умением и красноречием.

— …Да, — вещал он, — герцога Орлеанского убили. Но давайте подумаем, кем он был? Только преступником и тираном, преследовавшим одну цель: отобрать трон у короля и у его наследников и самому взойти на престол. В этом ему способствовала королева… Значит, — убежденно продолжал ученый монах, — убийство герцога Орлеанского следует считать актом справедливости, предпринятым во благо Франции и ради ее процветания…

Слушавшие его знали уже, что жители Парижа с воодушевлением и с восторгом встретили возвращение герцога Бургундского; что все просьбы вдовы убитого о возмездии наталкивались на неприятие народа. Было ясно, что суд над герцогом неминуемо превратился бы в его триумф. Тогда во всеуслышание он будет провозглашен героем и спасителем страны.