Валентин Рыбин - Берег загадок

• Название: Берег загадок
• Автор: Валентин Рыбин
• Издательство: Магарыф
• Жанр: Детская проза
• Год: 1985

Валентин Федорович Рыбин лауреат Государственной премий ТССР им. Махтумкули. В настоящую книгу вошли повесть «Царство Доврана» и рассказы «Берёг загадок», «Член кооператива», «Джучи», «Сотый архар».

---

— Умею...

— Молодец, малыш... Кстати, как тебя зовут?

— Довран!!! — хором выкрикнули дети.

— О, да тебя все уже здесь знают. Ну, молодец. Нравится тебе у нас?

Довран кивнул. Новрузов поощрительно улыбнулся.

— Ну, что ж, ребята... Покажите своему новому другу, как вы живете, чем занимаетесь.

— Пойдем, Довран,— потянул его за руку Генка. Гурьбой ребята зашагали к парусиновым палаткам, договариваясь на ходу — что именно показать гостю, чем похвалиться.

Но вряд ли надо было что-то выискивать — Доврану в диковинку тут было все. Даже палаток — больших парусиновых домов, в которых стояли в два ряда раскладные кровати, Довран никогда не видел. А о другом и говорить нечего. В палатках стояли тумбочки, на которых лежали книжки, тетради альбомы с гербарием. Возле кроватей, на полу, валялись большие кожаные мячи. Генка достал из тумбочки небольшой фанерный ящик, затем наушники и надел их на уши Доврану.

— Слышишь что-нибудь? — спросил, довольно улыбаясь.

— Нет, не слышу, — повертел Довран головой.

Тогда Генка начал вращать малюсенький колесик детекторного радиоприемника, и Довран, смеясь, закивал головой: слышу, мол. Сняв наушники, он восторженно объявил:

— Один какой-то дядя говорит: «В Чарджоу сорок два градуса».

— Да это же передают прогноз погоды, — пояснил Генка. — А вообще-то мой приемничек даже Москву берет, не говорю уж об Ашхабаде.

— Ай, нашел чем хвалиться, — ревниво возразил Бяшим. — У меня модель кордовая... Осенью на республиканские соревнования поеду. Пойдем, Довран покажу!.

Ребята так же, гурьбой, направились к большому голубому павильону. Он стоял за деревьями, был сделан из фанеры, и этим отличался от всего прочего на территории пионерлагеря. Войдя внутрь павильона, Довран увидел множество больших и маленьких клеток и остановился.

— Не бойся, это наш живой уголок. Не обращай внимания, — сказал небрежно Бяшим. — А модели там, дальше

— Почему это «не обращай внимания»! — обиделся командир «синих». — Разве уголок живой природы менее интересен, чем твои самолеты из папиросной бумаги и резины!

Но Довран и сам уже заинтересовался живым уголком. В первой клетке он увидел двух зайчиков. Зайчишки смешно, словно ножницами, стригли ушами и с аппетитом ели капусту. В другой, соседней клетке, мудро нахохлившись, сидел на жерди коршун.

— Это дохлятник, — пояснил командир «синих». — Его подбил из ружья наш завхоз. Мощная птица — она у нас мышами питается.

Доврану как-то стало не по себе — ему стало жаль коршуна. На воле ему было лучше, по его злым глазам видно.

— А это сорока с вороной — вместе живут и не ссорятся,— продолжал знакомить Доврана с обитателями живого уголка командир «синих».

Довран наклонился, чтобы получше разглядеть птиц, и ему показалось, что это та самая сорока, которая всегда предупреждала об опасности, когда он играл «в падишаха».

— Где ты ее поймал? — спросил Довран.

— У-у! Это давнишняя наша обитательница, — с улыбкой сказал командир «синих». Они уже два года с вороной живут. Обоих поймали зимой, в городе. Обечуть не околели от мороза — мы их отогрели.

— А почему не отпустили? — неловко спросил Довран.

— Вах, чудак ты оказывается. Это же живой уголок — им тут гораздо лучше, чем на воле. Там надо добывать корм, а тут они на особом довольствии. У них, как и у нас, завтрак, обед и ужин.

В следующей клетке, за стеклянными стенками, лежал уж. Довран, посмотрев на него, совсем удивился:

— А его зачем в неволе держите Он же никого не кусает!

Командир «синих» на этот раз не стал давать пояснений, только обиженно надулся. А другой мальчуган — его товарищ, спросил:

— А ты змей умеешь ловить? — И уточнил: — Не убивать, а ловить.

— Ай, не знаю... Рукавицы нужны, чтобы не укусила змея, — наобум сказал Довран, поскольку змей он никогда не ловил, а вот убил уже трех — одну эфу и двух стрелок. Правда стрелок прикончил не во время игры, а по нужде. Обе заползли в хижину, когда отец лежал на кошме — отдыхал после вахты.

— Вообще-то, нам не мешало для живого уголка одну эфу или кобру, — попросил Генка, видя, что Довран держится неуверенно.

— А еще лучше удава, — сказал Бяшим.

— Удава не надо, — возразил Генка. — Он кроликами питается, его не прокормишь.

— По-моему, ты, Довран, мало понимаешь в змеях, — вновь заговорил командир «синих». — Я несколько раз был в серпентарии и даже знаю змеелова Иголкина. Он никогда не надевает рукавиц. Он ловит голыми руками и бросает змей в мешок. И вообще, если бы Иголкин узнал, что ты убиваешь змей, он бы тебе шею намылил. Настоящие змееловы змей не убивают, а берут у них яд для лекарства. Так что, учти.

— Учтет. Он не хуже нас с тобой понимает, что природу надо беречь, — заступился за Доврана Генка и махнул рукой:

— Пошли дальше:

— Змей все убивают, — не согласился Довран. — Если змею не убьешь, то она тебя убьет.

— А вот и не так! — отчаянно вступила в разговор Аннагозель. — Змеи самые полезные существа. Одним граммом змеиного яда можно вылечить тысячу больных...

— Ты что — лечила? Откуда ты знаешь?! — загорячился Довран.

— Ты не спорь, Довран, — поддержал девочку Генка. — Она права. Будет время мы расскажем тебе о пользе змей. Убивать их не надо, и вообще никаких животных нельзя убивать — все они жить хотят.

Довран не собирался никого убивать, наоборот, он жалел и зверушек и птиц. И змей ненавидел именно за то, что они разоряют птичьи гнезда, пожирают птенцов и выпивают яйца. Но если уж ребята уверяют его, что змеи тоже полезны, причем даже очень полезны, то больше он не будет убивать змей. Только вот непонятно — если интернатцы так сильно любят зверей, птиц и змей, то зачем они ловят их и держат в неволе. Ведь неволя — это еще хуже, чем смерть.

Остановившись возле стола, на котором лежали недостроенные модели самолетов, Довран рассматривал, новенькие, оклеенные папиросной бумагой крылья, а сам думал: «Надо открыть все клетки и выпустить зверей на волю». Зайцы, всевозможные птицы, черепахи, уж, лисица с огненно-рыжим хвостом вызывали жалость у Доврана. И совсем он сник, когда вдруг увидел на плече у шагающего по лагерю мужчины трех убитых фазанов. Мужчина был в косматом тельпеке, за спиной у него висело двухствольное ружье, а с плеча свешивались вытянутые шеи убитых птиц. Сник Довран еще и потому, что никто из ребят не возмутился, а все удивленно вскрикнули и обступили охотника, разглядывая его добычу.

— Дядя Абдулла! Дядя Абдулла! — неслось отовсюду.

— Ох, какие красивые птицы! Прямо загляденье!

— Дядя Абдулла, где вы их подстрелили?!

Доврану «делалось больно от такого восторга. Он попятился, постоял под деревом и зашагал к реке.

— Довран, подожди! — услышал он вслед Генкин голос.

— Постой, куда ты?! — закричал и Бяшим. Они помчались следом за ним и догнали у самых камышей.

— Ты чего убежал? — обиженно спросил Генка. — Пока мы рассматривали добычу — ты уже скрылся.

— И не пообедал даже, — удивился Бяшим. — Сейчас обед начнется. Покушаешь, — потом мы тебя проводим.

Довран плохо понимал, о чем ему говорят его новые друзья. Глаза Доврана пылали от возмущения. Едва дослушав ребят, он выпалил:

— Змей, говорите, не убивай! А сами фазанов убиваете! Разве фазаны хуже змей! Эх, вы!

— Да это же наш завхоз — Абдулла. Он охотник, ему разрешается, — сказал Генка и сам тоже засомневался...— А во-обще-то, конечно, ты прав. Никого нельзя убивать. И никому, — тверже выговорил, подумав.

— Тоже мне сказанул, — скептически усмехнулся Бяшим.— Да Абдулла только и стреляет из своего ружья. Каждый день — то фазанов, то джейрана несет, а мы едим убитую дичь.

Генка растерянно посмотрел на Доврана: прости, мол, мы тоже виноваты, но что поделаешь. Довран отвел глаза. — Ладно, я пойду. Отец меня давно наверное ищет.

— Приходи завтра, — попросил Генка.

— Прямо утречком приходи, вместе будем делать модель, — сказал Бяшим.

Довран ничего не ответил — скрылся в камышах. Над головой у него зашелестели серебристые метелки...

Два дня Довран не отходил от своего двора — поливал бахчу. Арбузы и дыни, бакенщика росли на ровной поляне, в низине. Эта полянка метра на два возвышалась над берегом реки. На самом краю, берега стоял старый насос с гофрированной кишкой. Обычно отец и сын качали воду, подавая ее наверх, вместе, но когда был занят- отец, Довран и один справлялся с насосом. С помощью насоса Довран наполнял ведра, а потом носил их домой. Вода отстаивалась и делалась совсем чистой, только на дне ведер желтела тина. Воду приходилось носить Доврану почти каждый день. Что касается арбузов и дынь — отец и сын поливали их редко. Отец беспрестанно повторял: «Запомни, сынок, богарные, неполивные арбузы и дыни сладкие, Как мед. А если дашь им много воды, то они и будут кормить тебя не соком, а водой!» Тем не менее бахчу все же приходилось поливать. Случалось это, когда слишком долго не было дождя, а листья арбузов и дынь начинали подгорать на солнце. Отец и сын брались за рычаги насоса, начинали качать воду, вода растекалась по грядкам, и растения оживали. В этом году как раз с самой зимы не было дождей. Была уже середина июня, вот-вот уже созреет урожай, а что-то не похоже, чтобы арбузы и дыни налились соком. Вечером отец сказал сыну: