Алексей Шишов - Помни войну

• Название: Помни войну
• Автор: Алексей Шишов
• Издательство: ООО «Издательство Астрель»: 000 «Издательство ACT»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-020348-9

О жизни прославленного флотоводца, полярного исследователя, кораблестроителя, «последнего выдающегося адмирала российского флота» С. О. Макарова (1848-1904) рассказывает новый роман известного писателя-историка Алексея Шишова.

---

«Он, должно быть, дельный человек, и я надеюсь, что в скором времени японская граната заставит его прекратить свою деятельность против нас».

Под «японской гранатой» командир эскадренного миноносца, воспитанный в лучших традициях самурайского духа, Нирутака мог понимать и артиллерийский снаряд, и морскую мину, и пистолетную пулю.

Чтобы свести на нет боевую активность еще достаточно мощной порт-артурской эскадры, японцам следовало либо разгромить ее в морском бою, либо с помощью минных постановок и брандеров надежно запереть русские корабли во внутренней гавани. Сделать первое они просто не могли к не решались, а второе у них не получилось даже после нескольких настойчивых попыток.

Оставался третий путь, вполне в самурайском духе, который, кстати, не требовал большого напряжения сил и средств. Следовало убрать одного-единственного человека в лице командующего флотом Тихого океана. И тогда желанная цель достигалась.

Как известно, цель оправдывает средства. Совершить покушение на адмирала на берегу не представляло для японской разведки никакой трудности — Порт-Артур кишел ее шпионами. Но Макаров почти все время находился на кораблях и на берегу бывал лишь в исключительных случаях. Так что удобный случай для покушения мог представиться не скоро.

Можно было состряпать донос, оклеветать флотоводца (в придворных кругах Санкт-Петербурга такое не являлось редкостью) и тем самым добиться, чтобы царский двор отстранил его от руководства флотом. Тем более с царским наместником и его окружением у Макарова сложились натянутые отношения. Но такой долгий путь мог не дать в той ситуации нужный результат.

Всероссийский император Николай II и его приближенные не очень жаловали Макарова за прямоту, бескомпромиссность, «беспокойный характер» и неаристократическое происхождение. Но на берегах Невы ясно понимали, что для исправления положения дел на флоте Тихого океана (а это прямо влияло на положение дел на Дальнем Востоке вообще) беспокойный, но энергичный Макаров подходит больше, чем любой другой. Ведь именно поэтому он получил столь высокое назначение. Так что возможность использования придворной интриги отпадала.

Оставался последний путь — уничтожить командующего флотом Тихого океана вместе с флагманским броненосцем. Уничтожить, но не в честном, открытом морском бою. И здесь японская разведка просто не могла не сказать своего веского слова, выдав военно-морскому командованию всю необходимую информацию и сделав, вне всякого сомнения, необходимые расчеты.

Вообще для японской разведки не было особых секретов в Маньчжурии, в том числе и в Порт-Артуре. О наличии широкой агентурной сети на театре военных действий русское командование имело ясное представление. И неудачи царских войск на полях Маньчжурии в немалой степени являются результатом действий неприятельской разведки. Правящие круги Страны восходящего солнца приоритетное значение шпионажу придавали всегда. Еще в середине XIX века в Японии была создана такая система полицейского шпионажа в таких масштабах, которые были совершенно немыслимы для стран Европы. С последнего десятилетия того века начинается внешний шпионаж, который был крайне необходим для осуществления планов внешнеполитического курса нарождающейся имперской державы.

Известно, что, приступив к формированию разведки, японцы послали специальную миссию для получения советов у небезызвестного Вильгельма Штибера, о котором в правительственных кругах Германии не без оснований шутили: — Все у Штибера полицейское, даже фамилия... Штибер по-немецки означает «собака-ищейка». Начав службу прусским шпионом в Австрии, он по настоянию «железного канцлера» Бисмарка был назначен министром полиции у короля Фридриха-Вильгельма.

Подбирая кадры для разведывательных органов, японские власти играли прежде всего на чувстве патриотизма. В Стране восходящего солнца показателем его считалось беспрекословное повиновение и готовность отдать жизнь ради божественного микадо.

В те годы шпионажем занимались не только государственные органы Японии — военное и морское ведомства, — но также частные «патриотические общества». Особенно большую роль среди них играло «Общество черного океана», созданное в конце 80-х годов XIX века, финансируемое богатейшими людьми страны. Именно агенты этого общества и селились в виде мелких торговцев, парикмахеров, ремесленников, домашней прислуги в Северо-Восточном Китае, Корее, Маньчжурии. Особой популярностью для таких поселенцев пользовались места нахождения войск — крепость Порт-Артур, порт Дальний (Дайрен), селения и города, где строились укрепленные пункты или были расквартированы воинские части.

Резиденты — офицеры японского генерального штаба — часто выступали в роли содержателей публичных домов, опиекурилен, под личиной фотографов, лавочников, нередко приказчиков, поваров, кочегаров или официантов на пароходах. Резиденты являлись руководителями небольших шпионских групп, участниками которых были китайцы и корейцы. Их вербовали из числа бедняков, готовых на трудную и опасную работу за самое грошовое вознаграждение, которое, однако, порой спасало их семьи от голодной смерти. Японская разведка поощряла инициативу и самостоятельность в действиях резидентов.

Широко использовалась японскими шпионами беспечность, отсутствие элементарной бдительности, некомпетентность, да и просто продажность ряда царских чиновников и офицеров.

Когда в январе 1904 года Япония без объявления войны напала на русскую эскадру в Порт-Артуре, вся арена будущих боевых действий была покрыта густой разведывательной сетью. Всюду, куда вступали японские войска, они находили своих людей, знакомых с местностью и местными условиями. Но еще большее значение имели, конечно, разведывательные группы, остававшиеся в тылу русских войск.

Это были группы, состоящие, как правило, из китайцев. Каждый постоянный шпион обслуживался тремя или четырьмя курьерами, через которые он регулярно посылал сведения японскому командованию. Курьерами являлись бродячие торговцы и кули, неграмотные и часто не понимающие смысла того, что они делают. Очень трудно было выявить таких курьеров среди бесчисленных толп носильщиков, погонщиков скота, нищих и просто бродяг, которыми в любое время года полнились города и дороги Маньчжурии.

Для доставки донесений применялось множество уловок и ухищрений. Донесения помещали в подошвы, в дорожные посохи, в складки одежды, вплетали в косы, вставляли в золотые зубы.

Особый размах шпионаж в Порт-Артуре приобрел в дни, когда крепость осадила японская армия. Наиболее важные секретные документы и сведения добывали те шпионы, которые находились на службе у русских чиновников, старших офицеров в качестве домашней прислуги и домашних парикмахеров.

За какую только работу не брались японские шпионы, чтобы собирать нужные генеральному штабу и морскому ведомству сведения. Известно, например, что подрядчиком по очистке нечистот в Порт-Артуре был помощник начальника штаба 3-й японской армии. Его частые поездки по городу (обычно «подрядчик» сидел на ассенизационной бочке) оказались для вражеской стороны весьма полезными: командующий осадной армией генерал Ноги был прекрасно осведомлен о каждом уголке крепости.

Среди японских шпионов в Порт-Артуре долгое время успешно работал старый китаец Ли. Его вставные золотые зубы служили для переноски донесений. С помощью лупы Ли записывал полученные сведения и рисовал кроки (участки) местности на мельчайших кусочках пергаментной ткани, после чего скатывал их в шарики величиной не более булавочной головки и прятал под коронку, которая заделывалась воском.

Китаец Ли был пойман во время неожиданной для него облавы в Порт-Артуре. Содержание вставных полых зубов было обнаружено совершенно случайно.

Много японских шпионов оказалось среди переводчиков — китайцев и корейцев, работавших в местной маньчжурской администрации.

В японской армии и на флоте было немало людей, хорошо знакомых с Россией. Так, к примеру, начальник разведывательного отдела 1-й армии полковник Хагино прожил в России семь лет, а начальник штаба маршала Ивао Оямы — главного неприятельского штаба в войну — генерал Кодама долгое время проживал в Амурской области.

Его считают автором токийского плана войны с Российской империей. Кодама получил прозвище «генерала-топора» за свое крылатое высказывание:

— В политике, как и в битве, острый топор лучше тупого кинжала...

Японский шпионаж против России не ограничивался только пределами Дальнего Востока и Забайкалья. Он активно проводился и в европейской части страны. Так, кадровый морской офицер Ясуносуки Ямомото долгое время служил поваром в Одессе, собирая сведения о русской Черноморской эскадре.