Сири Джеймс - Дракула, любовь моя

• Название: Дракула, любовь моя
• Автор: Сири Джеймс
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-52814-1

Европа. Конец XIX века. Преддверие великих перемен. Время, подарившее нам незабываемую историю о любви.

Он таинственный черноволосый незнакомец, чье появление зачастую предвещает гигантская летучая мышь.

Она бедная сирота, воспитанная в приюте, чистая рассудком, душой и телом. Романтическая натура, десять раз прочитавшая «Джен Эйр».

Он утверждает, что ждал встречи с ней четыреста лет и готов подарить ей богатство и вечную молодость. Но его зовут граф Дракула. Готова ли будет героиня отказаться от человеческой жизни, чтобы жить вечно с вампиром?

---

— Уроки игры на фортепиано? Ты шутишь? — На этот раз Джонатан удивленно оторвался от бумаг.

— Я совершенно серьезна. В школе я давала уроки музыки. Мне не хватает учениц и преподавания. Так я смогу занять свое время чем-то полезным.

— Мина, вполне естественно, что ты скучаешь по школе, — терпеливо ответил он. — Ты провела в ней больше половины жизни. Но эти чувства преходящи. Я уверен, со временем ты найдешь себе множество занятий.

— Каких, например?

— Не знаю. А чем занимаются другие новобрачные?

— Полагаю, украшают и обставляют свое новое жилье. Но этот дом уже замечательно украшен и полностью обставлен. В любом случае, это пока что дом мистера Хокинса, а не наш.

— А как насчет того, чтобы следить за прислугой?

— Она прекрасно справляется и без моего вмешательства.

— Тогда найди себе женский кружок или займись рукоделием. Оно ведь тебе нравилось?

— Рукоделие? — поморщилась я. — Конечно, я учила девочек вышивать, но без особого удовольствия. Женщины прибегают к рукоделию, только когда им больше нечем заняться. Я надеялась, что тебе может понадобиться моя помощь в конторе, но поскольку это, видимо, не так…

— Я понимаю, что ты расстроена, Мина. Но мы женаты всего несколько недель и провели в Эксетере совсем немного дней. Не лишай себя возможности обустроиться и привыкнуть к новой жизни. Однажды, если Бог благословит нас детьми, у тебя появится множество занятий. Ты забудешь и думать о том, чтобы учить чужих детей или работать у меня в конторе.

— Но, Джонатан, это дело будущего! А я говорю о настоящем.

— А в настоящем ты замужняя женщина. Замужние женщины не работают вне дома. Это просто не принято.

— Я понимаю твои чувства, дорогой. Я всего лишь прошу разрешения преподавать несколько часов в неделю в доме. Это сделает меня очень счастливой.

Он швырнул бумаги на столик, сердито уставился на меня и заявил:

— Я веду крайне респектабельный образ жизни, Мина. Что подумают люди, если ты станешь преподавать? Я не в состоянии содержать семью? Мне нужна твоя помощь, чтобы свести концы с концами? Это так унизительно… особенно учитывая, что мы задаром живем в чужом доме!

— Джонатан, тебе правда есть дело до того, что подумают люди?

Едва эти слова сорвались с моих губ, как я вспомнила, где их слышала. Мистер Вагнер спросил меня о том же однажды утром, на нашей лодочной прогулке.

— Да, и еще какое! — крикнул Джонатан. — Я теперь партнер в «Хокинс и Харкер». Каждый день встречаюсь с новыми клиентами. Мне нужно доказать, что я достоин ответственности, которой меня наделили. Если я, нет, мы совершим хоть один ложный шаг, пойдут разговоры, и это повлияет на бизнес!

Я испугалась. Джонатан привел себя в такое взвинченное состояние, что его болезнь могла вернуться в любое мгновение.

— Прости, — быстро сказала я. — Я не подумала, как это повлияет на твой бизнес. Конечно, тебе виднее, как поступить.

Той ночью мне привиделся странный сон о Люси.

Я уже давно волновалась о ней. Я писала подруге из Будапешта, а также известила ее о том, что мы скоро отправимся домой. Люси обещала вести переписку, но я не получила от нее ни слова с тех пор, как покинула Уитби… а она была в то время нездорова. Я убеждала себя не тревожиться, в конце концов, за ней должны были приглядывать мать и Артур. Меня не было в стране много недель, и Люси сама не раз поминала, что почта часто теряется, особенно международная. Все же я не могла избавиться от смутного предчувствия неминуемой беды.

Сон только усилил мои волнения. Во сне я подняла взор с кровати и увидела, что шторы на наших застекленных дверях раздернуты, а из темноты на меня пристально глядит призрачная фигура. Это была Люси! Она стояла на балконе, одетая лишь в белую ночную рубашку. Ее иссиня-черные волосы развевались. Люси улыбнулась и поманила меня пальцем. Я встала, открыла двери и вышла на улицу.

Внезапно сцена переменилась. Я снова оказалась в Уитби, у подножия лестницы, ведущей на Восточный утес. Люси весело засмеялась, повернулась и побежала по лестнице. Откуда-то я знала, что она бежит к опасности, что ужасная темная фигура с красными глазами ждет ее на вершине утеса.

— Стой, Люси! Стой! — кричала я вслед, но она не обращала на меня внимания.

Я побежала за Люси, но она оставалась далеко впереди. Чем быстрее я бежала, тем длиннее становилась лестница. Она простиралась вверх до бесконечности, и я решила, что мне никогда ее не одолеть. Внезапно рядом со мной появилась другая фигура. Это был высокий, красивый, кудрявый жених Люси, Артур Холмвуд.

— Люси! — крикнул он. — Куда ты?

— Артур? Что ты здесь делаешь? — откликнулась Люси, на мгновение остановившись, чтобы взглянуть на него через плечо с распутной и высокомерной улыбкой. — Иди домой, Артур. Слишком поздно. Ты мне больше не нужен. — Она повернулась и побежала дальше.

Лицо мистера Холмвуда омрачилось, и он воскликнул с горечью в голосе:

— Люси! Дорогая! Вернись!

— Она не понимает, что говорит, мистер Холмвуд, ходит во сне. Мы должны остановить ее!

Мы с мистером Холмвудом вместе бросились по лестнице, наконец достигли вершины и увидели, что Люси стоит к нам спиной не далее как в двадцати футах. Мы поспешили к ней. Она засмеялась… странным, жутким смехом, похожим на звон стекла, отчего у меня по спине пробежал холодок. Я коснулась рукой плеча подруги. К моему ужасу, когда Люси обернулась, ее лицо превратилось в демоническую маску, полную ярости. Глаза стали пылающими красными шарами, которые словно метали искры адского огня, а лоб покрылся морщинами, подобными извивам змей Медузы. Терзая когтями воздух, она издала свирепое, дьявольское шипение, словно готовая наброситься пантера или кобра.

Я очнулась в холодном поту, вцепившись в простыни и задушив крик. Ах! Ужасный сон! Почему подсознание наградило меня таким абсурдным и страшным видением? Что могло его породить?

Еще долго после пробуждения я не могла изгнать кошмар из мыслей. Мне не давало покоя подозрение, что с Люси случилась беда. Полная решимости возобновить общение с подругой, я в то же утро села и написала длинное письмо, извещая ее о нашем возвращении в Эксетер и последних новостях. Как только я его отправила, пришло письмо от Люси.

Я с облегчением схватила конверт, улыбнувшись при виде знакомых каракулей. Моя радость, однако, ослабла, когда я заметила, что письмо было отправлено месяц назад, через несколько дней после моего отъезда из Уитби. Сначала оно пришло в Будапешт, откуда было переслано сюда. Я достала два сложенных листка и жадно прочла их. Люси писала, что вновь отлично себя чувствует, ест как баклан — большая прожорливая морская птица, — крепко спит и почти перестала ходить во сне. Артур наконец приехал, они катались на лодке, ездили верхом и играли в теннис. Даже ее матери стало лучше. Письмо ободрило меня, но ненадолго, пока я не заметила постскриптум.

«Мы поженимся двадцать восьмого сентября».

Я взглянула на календарь. Было восемнадцатое сентября! Я напомнила себе, что письмо Люси совсем старое. Неужели она действительно выходит замуж всего через десять дней? Если так, то почему я не получила приглашения? Она знает мой адрес в Эксетере. Как подружке невесты, мне должны были сообщить подробности о церемонии и приеме. Я знала, что Люси с матерью собирались вернуться в Хиллингем, свой лондонский дом, на последнюю неделю августа. Возможно, они сейчас в Лондоне? Неужели Люси снова заболела?

В тот же вечер случилось ужасное несчастье, которое на время вытеснило все мысли о Люси и ее свадьбе из моей головы.

ГЛАВА 7

Все случилось так внезапно! Вскоре после ужина мистер Хокинс пожаловался на невыносимую головную боль и попросил извинения. Мы с Джонатаном поцеловали его на ночь, и он рано лег. Позже, когда мы с мужем готовились ко сну, в комнате мистера Хокинса раздался крик. Мы выбежали в коридор и увидели, как служанка рыдает в дверях.

— Я принесла хозяину лекарство на ночь, как обычно, но бедный старый джентльмен лежит холодный как лед. Его не добудиться!

Врач сказал, что, по всей вероятности, его убила аневризма мозга, причем мгновенно. Ах! Такой славный джентльмен! Все любили его за добрый нрав и щедрую натуру… а теперь он ушел! Неожиданная смерть мистера Хокинса стала тяжелым ударом для домочадцев. Весь следующий день мы с Джонатаном слышали рыдания слуг, да и сами проливали горькие слезы, обнявшись в гостиной.

— Это так несправедливо, — с горечью произнесла я. — Я надеялась наслаждаться обществом мистера Хокинса еще много лет.

— Как и я, — ответил Джонатан, вытирая мокрые глаза дрожащей рукой. — Как я без него справлюсь, Мина? Я полагался на него во всем. Он был мне отцом, учителем и другом, сколько я себя помню, оставил мне состояние, которое превосходит самые смелые мечты людей нашего скромного происхождения. Ты знаешь, что я благодарен, но в то же время…