Гита Баннерджи - Мой друг Бобби

• Название: Мой друг Бобби
• Автор: Гита Баннерджи
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1982

Повесть известной индийской писательницы о девочке Мини и её дружбе с медвежонком Бобби, обезьянкой Рупи, попугаями Лиу и Пиу, с собаками Джилл и Джеком и множеством других зверей, населяющих двор дома, где живёт Мини. Действие происходит в Бирме в канун второй мировой войны. В мирную жизнь семьи Мини и её соседей врывается война со всеми её ужасами.

---

Я никому ничего не сказала и села писать письмо:

Дорогой папа!

Джамаи-бабу едет на охоту. В этот раз я еду с ним. Мы берём с собой Бину, Джека и Джилл. К сожалению, лес не очень дремучий. Щенят брать не хотят. Жалко. Лучше бы поехали все. Конечно, щенята могут испугаться, если увидят тигра или слона. Щенята ещё маленькие.

А ты приезжай, папа. Только никому не говори. Мы едем в среду. Я больше не могу ждать. Скажи начальнику, что все твои дочери в серьёзном положении. Это не враньё. Я очень скучаю. Бина тоже скучает. Приезжай скорее.

Целую.

Твоя дочь Мина.

Отец явился накануне нашего отъезда. Он открыл калитку и сказал:

— Ого! Я чую сборы на охоту!

В тот же миг все четвероногие, пернатые, а также обезьяна заголосили на разные голоса. Я в это время качалась на ветке высокого вишнёвого дерева около калитки. Ма Кхин Ми́а сидела на нижней ветке, болтала ногами и дразнилась:

— А вот не прыгнешь, а вот и струсишь!

Ма Кхин Миа гораздо меньше меня. Отец у неё бенгалец, а мама бирманка. Она живёт в старом-старом доме совсем рядом с нами.

Как только я услышала голос отца, я жестом приказала Миа замолчать.

— Пратул! — крикнул отец. — Уйми свой зверинец, во двор же не войдёшь! И где мои дочери?

Джамаи-бабу и Бина выскочили во двор. Бина бросилась к отцу. Отец обнял её.

— Ну как ты тут? — спросил он.

Бина, известная нюня, сразу захлюпала носом.

Настала моя очередь. Я скользнула с верхней ветки на среднюю, потом на нижнюю, оттуда прыгнула на землю с громким тарзаньим воплем. Все от удивления вздрогнули. Бина, как только поняла, что это я, сразу подняла шум:

— Вот, папа, посмотри, папа, на кого она похожа! Дичает на глазах. Если она не на дереве, значит, с собаками. Во всём виноват мой муж, он её совершенно разбаловал!

— Мини разбаловал не я, а… — начал было Джамаи, но прикусил язык: он собрался было объяснить, что разбаловал меня отец.

Но отец всё равно понял и рассмеялся. Миа тоже захихикала с дерева.

Отца вышли приветствовать все двенадцать собак.

Джек посмотрел на него, будто сказал:

«А, старый знакомец, давно не виделись».

Джилл смачно лизнула отцу руку.

— Знаешь, Пратул, — сказал отец, — я ведь раньше думал, ты немножко не в себе. Но вот выясняется, что и я не лучше, потому что мне твоё зверьё всё больше нравится.

Я захлопала в ладоши от удовольствия:

— Значит, ты на нашей стороне, а не на Бининой!

Потом достала рогатку из-за пояса и показала отцу.

— Смотри, я научилась сбивать из рогатки бетелевые орехи с пальмы.

— А в птиц не стреляешь?

— Зачем же? Они такие красивые!

— Понятно, — сказал отец, вглядываясь в листву вишнёвого дерева. — А кто это там на дереве? Уж не обезьянка ли?

Миа при этих словах сразу заверещала:

— Мини, помоги слезть, ну Мини, Мини!

— Ах, вот в чём дело! Ты подружка Мини? А я было подумал, что ты маленькая обезьянка.

Бина пошла готовить ванну для отца и заниматься обедом, а отец прилёг на диван. Джамаи отправился наблюдать за кормлением зверья. Наши животные пользовались полной свободой до четырёх часов. В четыре им раздавали корм, а в пять запирали в клетки на ночь.

— Пока готовят обед, можно пойти посмотреть, как кормят животных, — сказала я отцу.

— Охотно, — ответил отец.

Он спустил ноги с дивана и стал искать ботинки. Ботинки исчезли. Все бросились на поиски и обнаружили, что ботинками завладели щенята и с большим рвением раздирают их в клочья. Мы с Миа насилу отняли добычу у щенят.

Отец так и схватился за голову.

— Новые ботинки! — ахнул он.

У нас было четыре дворняжки, буль-терьер, два фокстерьера, два спаниеля, четыре колли, считая щенков, и золотая гончая.

Золотая гончая Диа́на сразу стала любимицей отца. Он не мог налюбоваться её красотой и восхищался её шёрсткой, блестевшей на солнце, как червонное золото, её большими грустноватыми глазами. Красавица Диана отличалась и добрым нравом. Она очень любила ласкаться и подавать лапу. От других собак Диана держалась на некотором отдалении и дружила только с дворнягой, по кличке Ба́гха, и с кошкой Ру́си. Багха хоть и не мог похвастаться такой родословной, как Джек, но не уступал ему в отваге. Багха командовал всеми нашими собаками. Больше того, даже наглый кот Пушу и тот слушался его.

Отец говорил, что Багха ему нравится, потому что напоминает Ту́ми — так звали собаку, которая была у отца в детстве.

Отец посвистел Багхе, тот бросил свою миску и радостно запрыгал вокруг него, изо всех сил виляя хвостом.

— А где же твоя подруга Диана? — спросил отец.

Услышав, что спрашивают Диану, Багха стал повизгивать и вертеться в поисках гончей. Дианы нигде не было видно, её миска с едой стояла нетронутая. Оказалось, что Диана ходила за кошкой Руси, которая заснула под диваном и проспала звонок на обед.

— Ты посмотри на Диану, — с восхищением сказал отец. — И красавица, и умница.

Диана привела Руси, которая преспокойно стала есть из её миски, а Диана только посматривала на нахалку и терпеливо дожидалась своей очереди.

Наши попугаи — Пи́а и Ли́а — очень много болтали во время еды, а иногда даже принимались громко выкрикивать детские стишки. При виде, отца попугаи затараторили наперебой:

— Вот он, вот он, вот он, вот он!

Отец развеселился.

Обезьянка Ру́пи не пожелала оставаться незамеченной. Она заболтала что-то своё и помахала отцу лапкой. Отец подошёл поближе: Рупи прыгнула ему на плечо и сразу принялась копошиться в его волосах.

Отец подскочил от неожиданности и попытался отодрать цепкие лапки Рупи от своей головы.

Я стала успокаивать его:

— Ничего, ты не бойся! Можешь сделать вид, будто Рупи выискивает у тебя седые волоски.

Правда, я хорошо помнила, что было со мной, когда я сама стала жертвой обезьяньих штучек. Теперь мы все научились проявлять осторожность, и Рупи приходится довольствоваться ловлей блох на собаках и кошках.

Я давно заметила особенность нашего дома: у нас кошки и собаки не живут как кошки с собаками. Они дружат, хотя совсем без ссор, конечно, не обходится. Даже Джек никогда не трогает кошек. Но это что! Кошки иногда спят в постели Бины, и она ничуть не против!

— Ведь кошки это не собаки, — говорит она.

Отец погладил Диану и объявил, что хочет спать.

— Всю ночь глаз не сомкнул в поезде, — сказал отец, зевая. — А завтра рано вставать. А ты почему не ложишься, Мини?

Мысли о завтрашней охоте долго не давали мне заснуть. Потом мне приснилось, что обезьянка Рупи прыгнула мне на голову и ищет блох. Я вырываюсь, а она всё крепче цепляется за мои волосы. Потом что-то как грохнется! Это я сама упала с кровати, на которой удобно устроилась не Рупи, а кошка Руси и сладко посапывает во сне.

4

Было ещё совсем темно, когда меня начали будить. Сильно хотелось спать, и я повернулась на другой бок. Тогда чья-то рука пощекотала меня.

— Спать хочу! — буркнула я и спрятала голову под подушку.

Вдруг я услышала голос Джамаи-бабу:

— Не трогай её, Бина. Пусть остаётся. Урми́ла посмотрит за ней.

Я пробкой вылетела из постели и бросилась одеваться под дружный смех Джамаи и Бины.

У меня не было времени на их глупые шутки. Надо одеться и сбегать попрощаться с Ки́ни и Ри́ни, щенятами. Их родители Джек и Джилл уезжают на охоту, да и никого из нас не будет. Я дала Урмиле четыре аны[2] из денег, которые выпросила у Бины на орешки, чтоб Урмила купила щенятам печенья. Наспех попрощалась с Миа и предстала перед Джамаи.

— Я готова, командир! — и отсалютовала по-военному.

Тем временем рассвело. Джамаи-бабу давал последние указания. Урмила бурчала себе под нос:

— Хотела бы я знать, что будет делать на охоте маленькая девочка!

На самом деле Урмила просто боялась оставаться одна в большом пустом доме.

Бина её успокаивала:

— Привязывай на ночь Багху на лестничной площадке и ничего не бойся. Такой пёс в одиночку справится с сотней бандитов. Работники будут приходить и кормить животных.

Мы грузили вещи в машины и переворачивали весь дом вверх дном.

— Не будешь скучать, Урмила, — весело заверил её Джамаи. — Пока ты всё приведёшь в порядок, мы успеем вернуться и устроить новый беспорядок!

Урмила утёрла слёзы и стала просить бога, чтоб он присматривал за нами в пути. При слове «бог» попугай Пиа поджал ногу и заверещал с закрытыми глазами:

— Птичка-скажи-бог-поможет-молись-богу!

Попугай Лиа не мог допустить, чтоб его перещеголяли, и добавил:

— Господи-благослови-господи-благослови!

Мы рассаживались по машинам под неумолкаемую дробь попугайских благословений.

Отец сказал: