Михаил Болле - Мой Демон

• Название: Мой Демон
• Автор: Михаил Болле
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9524-3320-5

Не всегда письма от незнакомцев, пришедшие по электронной почте, оказываются спамом. Посланники провидения знают все необходимые адреса…

Когда три молодых актера согласились сыграть в спектакле, посвященном последним дням жизни Пушкина, они не знали, сколь дьявольский пасьянс разложил режиссер. Возможно, записки пушкинских современников помогут героям в игре с Тенью поэта…

---

Как видим, размышления нашего героя текли в том же русле, что и горестные раздумья несчастного поэта Рюхина из «Мастера и Маргариты». Тот, правда, обвинял в случайной и незаслуженной славе жертву Дантеса: «Вот пример настоящей удачливости… Все шло ему на пользу, все обращалось к его славе! Повезло, повезло! Стрелял, стрелял в него этот белогвардеец, и раздробил бедро, и обеспечил бессмертие…»

Когда Никита снова взглянул на портрет Дантеса, то его взгляд вдруг показался ему не самоуверенно-наглым, а бесстрашно убежденным в своей правоте. Более того, наш актер внезапно ощутил, что Дантес уже не вызывает у него прежней резкой антипатии. Напротив, ему захотелось обелить его в собственных глазах, чтобы по-настоящему войти в образ персонажа, которого стоит если не полюбить, то хотя бы понять, чтобы сыграть без всякой фальши.

Вскоре Никита вспомнил, что давно собирался позвонить дяде Гере. Кое-как изогнувшись, он взял со стола телефон, набрал номер Германа Петровича и воодушевленно поздоровался:

– Привет, дядь Гера!

– Только не говори, что у тебя опять проблемы, – сурово предупредил псевдородственник.

– Нет-нет! Напротив! У меня все как нельзя лучше!

– Такое заявление настораживает меня еще больше, чем банальная просьба вытащить из ментовки.

– Прости, дядь Гера, но то была роковая ошибка. Сейчас совсем другая тема.

– Хотелось бы верить. Так что на этот раз?

– На этот раз меня пригласили в театр играть роль Дантеса.

– Кого?

– Ну, прикол! Ты что? Не знаешь, кто такой Дантес?

– Обнаглел, засранец? Ты меня экзаменовать вздумал?

– Да нет, вовсе нет. Просто я чертовски рад сообщить, что встал на путь исправления…

– Играя всяких негодяев? – с неожиданной для него иронией поинтересовался Герман Петрович, и на этот раз Никита не нашелся что ответить. – Ладно, а что хоть за театр?

– Малоизвестный.

– Понятно. Хорошие актеры начинают с Малого, плохие – с малоизвестного.

– Ну ладно, чего уж ты так на меня наезжаешь, – слегка приобиделся Никита. – Кстати, за один премьерный показ они готовы заплатить мне пять штук баксов.

Ради того, чтобы поразить покровителя величиной собственного успеха, он даже увеличил свой гонорар на целых две тысячи!

– Отлично!

– Еще бы! Они мне уже авансом две штуки выплатили! – продолжал хвастаться актерище Барский.

– Ну что ж, я искренне рад за тебя. Пора уже самому начинать зарабатывать деньги. Не все же на меня надеяться.

– Дядь Гера! Со временем я все верну!

– Об этом я тебя не просил. Для меня важно, чтобы сын моего лучшего друга, земля ему пухом, не оказался на самом дне. Усек?

– Усек…

– А если будут задерживать вторую часть гонорара – сразу звони мне.

– Да я и сам разберусь. Не маленький.

– А вот этого как раз мутить не надо. Доверь это дело профессионалу.

– Заметано.

– «Заметано»! Не говори как уркаган, тебе это не к лицу. Актер все-таки. Все, отбой, сейчас мне не до тебя…

Никита повесил трубку, будучи очень доволен состоявшимся разговором. Значит, дядя Гера на него не сердится, а потому он вновь может рассчитывать на его могучее покровительство!

Герман Петрович Пономарев был крепким, осанистым пятидесятилетним мужчиной с крупным, тяжеловесным, волевым лицом, делавшим его похожим на популярного эстрадного певца не первой молодости. Это сходство еще более усиливала мужественная ямочка на подбородке. Обладателя такого подбородка и властных манер хозяина жизни трудно было представить себе впавшим в отчаяние в безвыходной ситуации.

Друзья и партнеры по бизнесу уважительно величали его Бароном, хотя в милицейских сводках он проходил как Пономарь, поскольку получил эту кличку еще в молодости, во время одной из своих первых ходок на зону.

По жизни Пономарь отличался хладнокровием и не страшился никаких угроз, что было вполне объяснимо. Во-первых, человека, еще в советские времена прошедшего мордовские колонии строгого режима, не так-то легко запугать; во-вторых, занимаясь сначала криминальным, потом полукриминальным и, наконец, вполне легальным бизнесом, он столько раз сталкивался со всевозможными наездами, что научился сохранять хладнокровие в любых обстоятельствах. Кроме того, он был слишком уверен в себе, чтобы поддаваться панике. Перефразируя слова одного ясновельможного польского пана, произнесенные в адрес собственных холопов, можно сказать, что Герман Петрович придерживался аналогичного принципа: «врагов и конкурентов надо не бояться, а остерегаться».

Утром, выйдя из квартиры и уже собираясь запереть за собой входную дверь, Пономарь вдруг заметил какой- то странный предмет, похожий на мяч для регби или дыню, прислоненный к металлической решетке, отгораживавшей его лестничную площадку от лифта. Оставив дверь открытой, он осторожно приблизился к нему и в первый момент непроизвольно содрогнулся – это была отрубленная человеческая голова с окровавленной шеей и открытыми, остекленевшими глазами. Причем лицом напоминавшая самого Германа Петровича! Будто кто-то казнил его брата-близнеца. Впрочем, испуг и брезгливость быстро прошли, стоило ему присесть на корточки и рассмотреть голову повнимательнее. Она оказалась искусно сделанным муляжом!

– Тьфу, блин, Кукольник! – поднимаясь на ноги и словно бы обращаясь к невидимому собеседнику, громко произнес Герман Петрович. – Что за дешевые понты! Кого ты этим запугать вздумал? – И он презрительно сплюнул, попав кукольной голове на самую макушку.

Кукольник был грузино-чеченский вор в законе Шамиль Ангиллаев, который в далекой молодости закончил Бакинский театральный техникум и какое-то время работал кукловодом в Грозненском детском театре. По иронии судьбы Шамиль родился 21 декабря в грузинском селе Гори, где того же числа, правда на много лет раньше, появился на свет не менее кровожадный персонаж – Иосиф Сталин. Мать Шамиля, убежденная грузинская коммунистка, хотела назвать сына в честь своего всемирно известного земляка, но ее муж – настоящий чеченец – был категорически против. И он настоял дать сыну имя Шамиль, в честь легендарного предводителя накшбандийских мюридов времен большой Кавказской войны 1817-1864 годов. Затем спустя несколько лет в тайне от жены-грузинки отец-чеченец отвел подростка Шамиля к своему знакомому парикмахеру, который совершил традиционное мусульманское обрезание. Происходило это так: вмешательство выполнялось без анестезии, обрезанные листки крайней плоти парикмахер не стал сшивать между собой, кровотечение не остановилось, и рану посыпали древесной золой. Там же в парикмахерской был устроен импровизированный праздник в честь обрезания, который закончился всеобщей попойкой.

Единственное, в чем совпадали желания родителей, – вырастить из своего первенца настоящего лидера. Время шло, и из Шамиля действительно получился предводитель, но только не государственный деятель или партийный лидер, а простой бандит, возглавивший кавказскую группировку, собранную им из многонационального отребья.

Даже сейчас, спустя тридцать с лишним лет, Шамиль по-прежнему был верен своему юношескому увлечению и, по слухам, любил проводить досуг за просмотром знаменитого английского сериала «Маппет-шоу».

Еще раз выругавшись, Пономарь уже занес было ногу, чтобы с силой пнуть эту мерзость, но вовремя остановился и призадумался. Врожденная осторожность и приобретенный опыт советовали никогда не делать резких телодвижений, особенно когда сталкиваешься с чем-то неожиданным. Мало ли чего можно ждать от этих зверей! Сколько российских солдат подорвались на всевозможных мини-ловушках, рассчитанных на неистребимое человеческое любопытство. Да и потом, бить ногой по копии собственной морды, пусть даже выполненной из воска, как-то нелепо и неприятно.

Вернувшись в квартиру, Герман Петрович вызвал милицию, сразу предупредив: «Возможно, здесь потребуются саперы».

Обнюхав голову, специально обученная собака показала наличие взрывчатки, после чего все жильцы элитного дома были эвакуированы и за дело взялись специалисты. Поскольку ирландского робота с водяной пушкой применять было нельзя: во-первых, он был устаревшего образца и, во-вторых, надлежало сохранить как можно больше улик и деталей данного заряда, – работа велась вручную, крайне осторожно, и затянулась надолго.

Тем временем Пономарь разъезжал по городу в сопровождении водителя и двух телохранителей, постоянно ожидая звонка. Расчет был прост – даже если Кукольник узнает из теленовостей, что взрыв не состоялся, все равно не упустит возможности позлорадствовать и наверняка пообещает в следующий раз «сочинить» что-нибудь понадежнее, вроде элементарной автоматной очереди. Оба противника знакомы были давно и успели хорошо изучить психологию друг друга.

Долгожданный звонок раздался лишь под вечер, когда милиция и саперы уехали, а Пономарь вернулся в свою квартиру.