Карло Мартильи - 999. Последний хранитель

• Название: 999. Последний хранитель
• Автор: Карло Мартильи
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-52077-0

Щедро одаренный природой, несметно богатый Джованни Пико граф делла Мирандола — один из величайших мыслителей Возрождения.

Однако бурная личная жизнь Пико навлекает на него гнев семьи Медичи, а необычные философские взгляды приводят в бешенство Папу Римского. От всех невзгод Мирандолу оберегает прямой потомок великого магистра ордена тамплиеров Ферруччо де Мола. Но философ не слишком дорожит своей жизнью. Пико больше заботит сохранность его неопубликованных трудов.

XX век. Вот уже около 500 лет узкий круг ученых «Омега» оберегает рукопись Мирандолы, в которой содержится ответ на вопрос: кем же был на самом деле тот, кого называют источником жизни, тот, кто всегда управлял Вселенной? Неожиданно за обладание манускриптом разворачивается смертельная схватка…

Этот роман, автора которого критики назвали «итальянским Деном Брауном», переведен на 16 языков.

---

Однако еще до того, как распространились эти сплетни, Ферруччо узнал от кардинала Джованни, младшего сына Лоренцо, новость, которая окончательно подтвердила его гипотезу о крупном заговоре с целью изменить равновесие сил в Италии. Не прошло и месяца со дня смерти Иннокентия, как жалкая группа из двадцати трех кардиналов во главе с Асканио Сфорца из Милана собрала полулегальный конклав и избрала Папой испанского кардинала Родриго Борджа, который принял имя, уже выбранное им когда-то: Александр VI.

В секрете остался один любопытный факт. Прежде чем в горящий камин бросили мокрую солому и из трубы повалил белый дым,[76] Родриго потребовал, чтобы его подвергли старинному испытанию, которое исключало возможность появления женщины на папском престоле. Он уселся на седалище из красного мрамора с дыркой посередине. Через нее было произведено контрольное ощупывание.

Камерарий хриплым голосом произнес:

— Testes habet.[77] — И все кардиналы возблагодарили Господа.

В это время Борджа думал о том, как разнились прикосновения костлявой руки Сансони и нежной, мягкой ладони Джулии Фарнезе. Три года тому назад он выдал ее замуж за сына своей кузины Орсино Орсини, графа ди Нола, однако категорически запретил им вступать в связь под страхом, что отлучит обоих от Церкви, как только станет Папой.

Что же касается документа за священной печатью, то новый Папа вскрыл его, не читая, и во многих местах поставил свою сургучную печать с гербом, где перекрещивались знаки дома Борджа и Церкви. Печать он заказал еще задолго до того, как заболел Иннокентий.

Идея Великой Матери потерпела окончательное поражение. Костры с ведьмами и грешницами распространялись по всей Европе, как пламя на ветру. Благодаря новым связям он мог теперь открыть новую эру. Добрый и снисходительный Бог наконец-то позволит ему открыть двери рая, ключами от которых он, Родриго Борха и Домс, теперь владел навечно.

* * *

Получив известие о смерти своего отца, Папы Римского, Христофор Колумб написал королеве Изабелле, которая к тому времени уже боготворила итальянского «идальго». Письмо он впервые подписал «XMY». Эти три буквы на их тайном языке означали Христа, Магомета и Иегову. Таким способом Христофор напоминал ей об их общем секрете. В этом послании содержалась просьба о материальной помощи, поскольку корабли экспедиции отплывали очень скоро, а в конце была приписка, где говорилось, что «Дух Святой вершит свои деяния и в христианах, и в иудеях, и в маврах, и в любой другой секте».

Третьего августа он отплыл из порта Палое и вернулся пятнадцатого марта следующего года. Радость опьяняла его. Христофор привез доказательства существования земли, которую нашел на старинных мореплавательных картах викингов, ирландцев и норманнов и о которой читал в недавних хрониках венецианцев братьев Дзено. Руководствуясь именно этими хрониками, чертил свои карты флорентийский картограф Паоло Тосканелли. Затем его сводный брат Бартоломео, тоже прекрасный картограф, под руководством Паоло внес в них несколько изменений, оказавшихся необходимыми для успеха экспедиции.

Христофор под большим секретом сообщил своей королеве, что уверен: до него многим удавалось пересечь океан, и пообещал следующую экспедицию посвятить поискам доказательств того, что властитель Оркнейских островов Генри Синклер побывал на новом континенте. Но это должно было остаться их тайной, ибо Синклер относился к немногим выжившим после разгрома ордена Иерусалимского Храма королем Филиппом и Папой Климентом. Во Франции до сих пор опасались, не осталось ли тлеющих углей под пеплом тамплиеров. И это было еще не все. В дневниках братьев Дзено говорилось, что Синклера вдохновила на путешествие некая таинственная Богиня, которую рыцари ордена глубоко почитали.

Едва распространилась новость, что итальянский мореплаватель после опасного путешествия длиной более трех тысяч миль нашел путь в Индию, как великий художник и ученый родом из Винчи, много лет служивший при дворе Сфорца, занялся подсчетами. Он тоже был прекрасным картографом и пришел к выводу, что кто-то погрешил против истины. Либо проделанный путь составлял не три, а более десяти тысяч миль, либо открытые земли были не Индией, а тем самым континентом, существование которого предполагалось в тесных кругах алхимиков.

Страны, правителей и народы всей Европы сотрясали бури. Совершались новые открытия и изобретения. Расширялись географические границы и горизонты познания. Но Джованни Пико, графа Мирандолу, больше ничего не интересовало, даже сама мысль о том, что цепи сброшены и он впервые заявил о себе как дух-вдохновитель и как ангел-мститель в тех областях, которые раньше считались запретными, то есть в религии, правосудии и свободе.

Часы жизни для него остановились окончательно, до такой степени, что Александр VI в пылу своего всемогущества даже задумал его простить. Он издал специальную буллу, посвященную «900 тезисам», и в тот день, когда он не без оснований почувствовал себя властелином мира, лично ее отредактировал. Булла оказалась настоящим шедевром риторики, словно созданным для того, чтобы укрепить позиции Борджа при дворе. В ней говорилось, что тезисы являются еретическим сочинением, но это не означает, что их написала рука вероотступника.

В эти дни Папа назначил своего сына Чезаре кардиналом и главным гонфалоньером Церкви. Отношения не заладились только с Савонаролой, который на предложение надеть кардинальскую мантию заявил, что единственное его желание — это красный колпак мученика. Понтифика обидела подобная дерзость, и он поклялся сыновьями, что скоро предоставит монаху такую возможность.

~~~

Флоренция

Понедельник, 17 ноября 1494 г.

Состояние графа делла Мирандолы постоянно и неуклонно ухудшалось. У изголовья больного побывало много врачей. Все они были единодушны во мнении, что жизненные силы покинули его тело. Уже несколько дней Ферруччо не оставлял друга ни на миг и терпел бесконечные стенания Джироламо Бенивьени и краткие визиты другого Джироламо, Савонаролы. Он уже давно смирился с молчанием Пико, но теперь от того юноши, которого он любил и опекал, осталась всего лишь бледная тень. Джованни отказывался от еды и питья, закрывая глаза и плотно сжимая губы.

Однако в это утро он, казалось, пришел в себя и слабым голосом позвал Ферруччо.

— Книга у тебя? — спросил он, удостоверившись, что в комнате никого нет.

— Да, в надежном месте, и только я знаю, где она находится.

— Я отправляюсь вслед за Великой Матерью, которая не пожелала открыться никому, кроме меня. Она права, время еще не наступило.

— Джованни, не поддавайся! Ты не можешь покинуть нас. Нам еще столько надо…

— Это уже от меня не зависит. Не бойся, я готов. Но обещай мне…

— Обещаю все, что захочешь, — ответил Ферруччо и взял его за руку.

Она была такая худая, что под кожей ясно обозначались кости, как у старика. А ведь Джованни исполнился всего тридцать один год.

— Ты потомок человека, который мог бы изменить судьбы мира и внести в него покой. Но тогда тоже было не время. Сохрани книгу, Ферруччо. Когда ты тоже будешь готов, как я, передай ее сыну, и пусть так будет всегда. Де Мола станут хранителями истины о Великой Матери, пока кто-нибудь из них не решит, что время настало. Тогда свершится то, чего не смог сделать я, может быть, по воле самой Великой Матери. В этот день люди вернутся к жизни и узнают, что началом всего был акт любви, тот самый, который ежедневно повторяет любая женщина, рожающая дитя. Будет борьба, и те, кто создал Бога пугающего, преследующего и наказующего, сделают все, чтобы он снова одержал победу. Но если мое открытие станет всеобщим достоянием, они окажутся бессильны против любви и знания.

— Обещаю, Джованни. Клянусь жизнью!

— И еще одно. — Голос графа совсем ослабел. — Прошу тебя, не давай в обиду Анджело Полициано. Он в опасности по моей вине. Он… знает.

— Джованни, я…

— А теперь иди. Я хочу наедине поговорить с Великой Матерью, прежде чем встречусь с ней.

Ферруччо послушно вышел. Появилась Леонора и обняла его. Они выглянули в окно. Сквозь кипарисы просвечивали крыши Флоренции, такие же красные, как закатное солнце, посылавшее на землю последние лучи. Их поразил легкий, пьянящий аромат, разлитый в воздухе.

— Как странно, — прошептал Ферруччо.

— Что, любимый?

— Этот запах. Пахнет розами, но им еще рано цвести.

— Может, какая-нибудь дочь природы решила опередить своих сестер?

— Может быть… А помнишь, Джованни сказал однажды, что Савонарола предостерегал его от морозника, ядовитой розы? Он цвел в монастыре, где убили Маргериту… Я чувствую тот самый запах, но его не должно здесь быть.