Бонни Вэнэк - Кобра и наложница

• Название: Кобра и наложница
• Автор: Бонни Вэнэк
• Издательство: Издательство Мир книги
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-486-00862-7

Две могучие силы столкнулись на древней земле Египта: англичанин Хепри, названный в честь бога восхода, и наложница Бадра, имя которой — отражение холодной луны. В песках Сахары она искала убежище от свирепого шейха, а оказалась в жарком любовном плену Кобры, европейца с раскаленной кровью в жилах, готового на все ради обладания самой красивой женщиной Египта…

---

Он без усилия стряхнул ленты и спустил платье с ее плеч. Оно легко упало, обнажив ее упругую грудь. Ее большие испуганные глаза встретились с его глазами.

— Пожалуйста, Хепри, — молила она, голос ее дрожал.

По ее щекам катились слезы. У нее упало сердце, когда она посмотрела ему в лицо. Кеннет положил свои большие теплые руки ей на плечи и повернул ее к себе спиною.

— Прости, — сказал он спокойно. — Но я должен увидеть это сам.

Кеннет отбросил спутанную массу темных волос ей через плечо. Она подалась от его прикосновения и попыталась повернуться. Но он крепко держал ее. Он положил свою теплую нежную руку на ее дрожащую спину, покрытую, как кружевом, паутиной мелких рубцов. Ее шея и щеки загорелись от стыда.

Бадра опустила голову, когда его пальцы заскользили по следам старых шрамов, память о которых до сих пор терзала ее.

— Чтоб он провалился в преисподнюю! — яростно произнес он. — Этот жирный ублюдок!

Ее трясло. Она закусила губы, воспоминания терзали ее так же, как удары терзают плоть. Теперь ее тайна была раскрыта.

В нем закипело раздражение.

Глубокие белые шрамы на нежной коже Бадры были свидетельством жестокости Фарика. Этот шейх Аль-Хаджидов, ее прежний хозяин, избивал ее. Жестоко. Бадра лгала ему. И ей было стыдно за все, что с нею произошло. Кеннет страдал от мученического выражения ее лица.

— Что еще он делал с тобой, Бадра? Он еще и насиловал тебя?

Слабый кивок подтвердил его подозрения. Кеннет подавил вздох гнева.

— Сколько лет тебе было?

Рыдания сотрясли ее плечи.

— Мне… мне было одиннадцать.

Он тихо выругался. Совсем еще маленький ребенок. Внутри у Кеннета все напряглось, когда он представил себе хрупкую девочку, которой она, по-видимому, была, с газельими глазами. Более! Сколько же ей пришлось вытерпеть, когда эта девочка постепенно превратилась в бледный призрак самой себя, молчаливый и измученный. Ее рыдания и крики ужаса и боли, когда Фарик бил и насиловал ее.

Черт побери! Почему он не понял этого раньше? «Потому что не хотел», — признался себе Кеннет. Он не хотел знать жестокую правду.

— Я сожалею, Хепри, — сказала она, дрожа и всхлипывая. — Джабари знал об этом, но я умолила его никому об этом не говорить. Я бы хотела доверить тебе эту тайну. Я хотела тебе сказать. Ты всегда защищал меня, оберегал на каждом шагу. Но мне было слишком… стыдно.

Ее сотрясала дрожь. Проникнутый глубоким участием, он начал ласкать ее голую спину, стараясь утешить ее. Ему было больно видеть, как она страдала.

«О Бадра, — сказал он про себя. — Я клянусь, что ты никогда больше не будешь так страдать от несправедливости, любовь моя».

В нем проснулась примитивная мужская ярость. Ярость и гнев воина. Он страстно желал, чтобы Фарик был жив, чтобы он мог прекратить ее страдания, заставив его на коленях вымаливать у Бадры прощение за причиненное ей зло… Хотя в жилах Кеннета не было ни единой капли египетской крови, он испытывал те же чувства острой необходимости защищать свою женщину, как это было с воинами племени Хамсинов.

Он подошел к ней и обнял ее. Бадра напряглась. Когда она заговорила, ее тело было таким же бесчувственным, как и голос.

— Итак, ты купил меня. И ты знаешь цену этой покупки. Я знаю, чего ты всегда желал. Если ты хочешь, пожалуйста, и давай покончим с этим.

Она скинула свое платье и шлепанцы. Обнаженная, сидя на кровати, она была готова взорваться. Если он дотронется до нее, она рассыплется, как стекло. Расстроенный, он взъерошил свои волосы.

Когда она почувствовала, что он не делает по направлению к ней никаких движений, она подняла глаза.

— Почему ты купил меня, Хепри?

Почему? Долгие годы ожиданий и мечтаний о ней. Во сне он вдыхал ее аромат и обладал ею в своих мечтах. Он так долго ее любил, он прикипел к ней.

Но он ничего не сказал ей об этом. Он водил рукой по постели, представляя себе, что касается ее нежной щеки.

— Я купил тебя потому, что хотел спасти. Спасти от всех этих скотов, потных и похотливых самцов. Я должен был тебя защитить от них — и от тебя самой… Чтобы ты перестала дрожать и стыдиться, что какой-то негодяй так надругался над юной девочкой, что превратил тебя в недоступную статую. Я хотел сделать так, чтобы ты перестала бояться… Я не знал, что надо было сделать на этих торгах. Я мог бы их всех убить. Но тогда эти евнухи причинили бы зло и тебе, и твоей дочери…

Воин Хамсинов был обучен дисциплине и строгому самоконтролю. Все эти умения нужны были ему сейчас. Нежно и очень бережно он будет успокаивать Бадру в своих объятиях, будет учить ее науке испытывать блаженство в настоящей любви, в объятиях настоящего мужчины. Но только тогда, когда она сама захочет этого. Когда она поймет, что он любит ее, и захочет, чтобы он любил ее. Не сейчас.

— Ты хочешь есть?

На ее лице отразилось недоумение. Поколебавшись, она ответила:

— Да. Очень.

— Хорошо. Оденься, а я велю принести сюда еду.

Он заказал роскошную еду. Это был пир султана. За все время их отношений он узнал ее вкусы. Целая армия слуг ходила туда-сюда, внося на вытянутых руках ее любимые блюда. На серебряном подносе был и жареный ягненок в рисе, и ваза со свежими апельсинами, виноградом, финиками и гранатами, корзиночка с еще теплыми сдобами из кислого теста под бело-голубой глазурью, большие ломти хлеба и изобилие разных восточных сладостей. Потом принесли сосуд для чая и чашки. Небольшую вазочку меда. Графин дорогого красного вина и два хрустальных стакана.

Они устроились на мягких бархатных подушках на полу друг напротив друга около низенького столика красного дерева. Кеннет раздавил губами виноградину. Сладкий сок потек ему в рот.

«Бадра подобна этой виноградине», — решил он.

— Я уверен, ты голодна, а здесь этой роскошной еды на двоих, — мягко сказал он.

Он заметил, как в ее глазах загорелся огонек интереса, когда она посмотрела на еду. Потом Бадра осторожно взяла один финик и надкусила его своими маленькими белыми зубками.

Ее присутствие возбуждало его. Он мог просто взять ее, у него было на это право. Он ведь купил ее, и еще он знал, что иногда она его желала. Но это был путь не для него. Бадра должна прийти к нему сама, теплая и желающая их близости. Он просто будет ждать. Необходимо время, чтобы отогнать ее естественные опасения и страхи, освободив ее от них. Он будет осторожно пробуждать глубоко запрятанные родники ее страсти. И когда они забьют сильной струей, тогда она покорится желаниям собственного тела, уставшего от одиночества.

Кеннет медленно съел еще одну виноградину, наслаждаясь ее вкусом, пока слуга наливал им чай и вино. Бадра сделала большой глоток и поставила свой стакан, продолжая смотреть на Кеннета, как пойманная в ловушку мышь наблюдает за коброй. Он отослал служанку, которая вышла также тихо, как и вошла.

Он слизнул капли сока со своих губ. Бадра смотрела на него, явно увлеченная его игрой. Он ничего не сказал, но внутренне улыбнулся.

Он вдыхал нежный запах жасмина, которым женщины намазали волосы Бадры, после того как вымыли ее. Этот запах дразнил его чувства. Тяжелая горячая кровь пульсировала у него в венах, больно распирая их. Вынужденный подавлять свое желание, он позволил себе облегчить свое напряженное состояние ожидания.

Подперев подбородок кулаком, он пристально смотрел на Бадру. Он хотел доставить удовольствие своим чувствам, наблюдая, как рассыпной волной накрывают ее длинные черные волосы, когда она склоняется над едой. Он хотел погрузить свое тело в притягательную теплоту ее объятий. Обцеловать каждый дюйм ее оливковой атласной кожи. Зарыться лицом в шелковую копну ее длинных локонов, заставить ее узнать всю силу его страсти.

Нет, есть ему не хотелось. Он мог только смотреть на нее и вдыхать ее аромат. Бадра. Пир чувств. Редкий сорт мадеры, экзотический и острый на вкус, как самое лучшее вино.

Она сделала большой глоток чая. Потом попробовала еще финик и надкусила виноградину. Кеннет наблюдал, околдованный тем, как ее маленький язычок слизывает с губ жемчужинку сока. Он положил руки на полу своей одежды и вовсе не удивился, что там твердо.

Вдруг она тревожно взглянула на него.

— Кеннет, ты совсем не ешь. Почему ты на меня так смотришь?

— Мне нравится наблюдать за тобой, — он отпил глоток вина. Французское. Неплохо. Ее прелестный рот в форме бутона раскрылся.

— Ешь, — сказал он. — Ты, наверное, умираешь от голода.

— Я не могу есть, — она обхватила себя руками, оглядываясь вокруг своими встревоженными глазами. — Эта комната… и эти запахи.

Его брови изогнулись. Кеннет поставил свой стакан с вином и принюхался. Он так увлекся своими наблюдениями, что ничего не заметил. Теперь запах комнаты ударил ему в нос — запах дыма сигарет, застоявшийся запах старых духов и мускусный запах продажной любви. Он встал, подошел к зарешеченному окну, чтобы открыть его, и обнаружил, что оно заперто.