Вилли Корсари - Из собрания детективов «Радуги». Том 2

• Название: Из собрания детективов «Радуги». Том 2
• Автор: Вилли Корсари
• Издательство: Радуга
• Жанр: Детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-05-004121-Х

В настоящий двухтомник вошли произведения, нашедшие своего читателя сразу после выхода в свет в серии «Современный зарубежный детектив» издательства «Радуга» и пользующиеся постоянным спросом в течение вот уже многих лет.

Вряд ли кого оставит равнодушным роман «С прискорбием извещаем…» нидерландского автора Вилли Корсари, открывающий 2-й том издания. Бесспорны также высокие литературно-художественные достоинства остросюжетного полотна «Его осенило в воскресенье» итальянских мастеров детективного жанра Карло Фруттеро и Франко Лучентини, громко заявивших о себе в период «детективного бума», пережитого Италией в 70-е годы.

---

Синьора Табуссо непроизвольно закрыла глаза.

— Затем, — продолжал Сантамария, — синьора стала рыскать по «Балуну» в поисках Ривьеры. Она вне себя — а вдруг этот блондин уже все рассказал кому-нибудь. А может, еще не успел, и его удастся заблаговременно убрать. Синьора готова пойти на любой риск, убить Ривьеру прямо в «Балуне», днем. Когда она наконец его увидела, то стала тенью следовать за ним. У нас есть свидетели.

— А так как мы рабы привычек, — вступил Де Пальма, — синьора по ходу дела стянула с прилавка каменный пестик. После того как с Гарроне все вышло как нельзя лучше, зачем же менять орудие убийства, не так ли, синьора?

— Вот уже почти час дня, почти все покупатели ушли или собираются уходить, — снова сменил Де Пальму Сантамария. — Синьора уже потеряла было последнюю надежду, как вдруг ей представилась на редкость благоприятная возможность: блондин остается наконец в полном одиночестве. Вот он вошел в пустой склад. Синьора неотступно следует за ним, держа руку в сумке, — Сантамария сунул руку в сумку, — и крепко сжимая пестик. Подкрадывается к блондину сзади, когда тот остановился в темном углу, вскидывает каменный пестик и…

Сантамария быстро вынул из сумки руку, в которой держал трамвайный билет, и положил его на стол.

— В сумке синьоры лежали два старых трамвайных билета, оставшихся еще с тех времен, когда у синьоры не было своей машины. Билеты датированы пятьдесят третьим годом. Тогда синьора каждую среду ездила на кладбище на трамвае номер двенадцать. Ездила на могилу мужа. Иногда одна, а иногда…

— С Вирджинией! — сказал Де Пальма.

Сантамария вынул из бумажника второй билет, взял со столика первый и стал их сравнивать.

— Одинаковые. Оба куплены в 1953 году. Оба — в один и тот же день. В двенадцатом номере трамвая. Номера серий — сто двадцать четыре и сто двадцать пять.

Синьора Табуссо подняла голову и, словно загипнотизированная, уставилась на билеты.

— Вам многое придется нам объяснить, синьора. Начнем хотя бы со следующего: нам очень хотелось бы знать, почему один билет я недавно нашел в вашей сумке, а другой мы нашли вчера утром в «Балуне», на складе. Он валялся рядом с трупом Ривьеры.

Воцарилось мучительное молчание. На «лугу» слышалось пение птиц, лай собаки, которая, видно, гонялась за мячом, ветер доносил запах цветов, и от всего этого обстановка в комнате казалась еще более мрачной и трагичной.

Но вот синьора Табуссо выпрямилась, расправила плечи, подняла глаза и посмотрела на Сантамарию, потом перевела взгляд на Де Пальму.

А ведь у нее очень красивые глаза, с изумлением подумал Сантамария.

— Ну хорошо, — сказала синьора Табуссо. — Я вас попрошу лишь о двух вещах. — Голос ее звучал твердо, спокойно. — Оставьте в покое Вирджинию, она ничего не знает. — Она тяжко вздохнула, но тут же снова взяла себя в руки. — И скажите мне, что же это было за препятствие.

— Это старое правило, — ответил Сантамария. — Кажется, оно было введено в 1824 году, во времена Карла-Феликса.

— Что это было за препятствие? В чем оно заключалось, черт возьми! — закричала синьора Табуссо.

— Общественная прачечная, синьора, — ответил Сантамария. — «Ле буне пере».

Сидя совершенно неподвижно, с каменным лицом и держа руки на коленях, синьора Табуссо беззвучно заплакала.

7

— От ярости, бедняжка.

— От всего понемногу, надо думать.

— Нет, я уверена, что от ярости. Она уже решила, что худшее позади, и вдруг… Я бы на ее месте тоже заплакала. Куда делась зажигалка?

— Вот она.

— А, спасибо… И потом она во всем призналась?

— Да, призналась.

— Вы отвезли ее в префектуру?

— Да, ее отвезли в префектуру, посадили там в комнате для допросов, она стала обо всем откровенно рассказывать, не испытывая ни малейших угрызений совести. Она снова обрела всю свою наглость и все свое острословие. На этот раз не для того, чтобы защищаться и отрицать, но чтобы навсегда стереть из памяти, смахнуть со своего стола крошки, которыми были для нее Гарроне и Ривьера, первый — негодяй, — второй педераст, два извращенца и дегенерата, которые другого конца и не заслуживали.

— Значит, она одержимая? Типа Савонаролы?

— Ну конечно, фанатизм в ней есть, — ответил Сантамария. Полицейский-секретарь (продиктовать свое признание на магнитофон она не пожелала; ей на эту бездушную машину даже смотреть противно, заявила она) едва успевал записывать поток проклятий и жалоб. Но не на полицейского, а на ненавистную жизнь обрушила она свои проклятия и жалобы. Что за времена настали! На владельцев, словно стая собак, накинулись и сборщики налогов, и городские власти, грозящие отнять большую часть земли. У нее, коренной туринки, вода подошла к горлу, она больше не в силах была бороться со всеми этими новыми законами и гнусными нравами и приспособиться к новым людям и условиям. Типичная философия собственника, не желающего ничем поступиться.

— Все-таки мне ее жаль.

— Она убила двух человек. И в конечном счете из-за денег.

— Это считается преступлением по низменным мотивам?

— Думаю, что да.

— Но я убеждена, что многие совершают преступления по куда более низменным мотивам. Где же эта чертова пепельница?

— Вот тут.

— А, спасибо!… Но ведь она не собиралась красть чужие деньги, а только не хотела отдавать свои. А это разные вещи. По-моему, смягчающие вину обстоятельства у нее есть.

Сантамария и сам думал об этом, возвращаясь домой.

Он ушел, когда синьора Табуссо еще продолжала давать показания и возмущаться. Дослушать ее, а затем, отобрав основное и главное, обобщить, составить протокол и написать официальный отчет входило в обязанности Де Пальмы. Ему же полагалось сделать заявление для печати, что, впрочем, было много приятнее.

Сантамария ушел из душной комнаты в полдень, кивнув на прощанье Де Пальме, а тот в ответ помахал ему рукой. Сантамария знал, что в этот момент Де Пальма завидует ему. Тому, что он вернется в свою прохладную квартиру, примет душ, переоденется, вынет из холодильника бутылку кока-колы и с наслаждением ее выпьет.

Сантамария так и сделал, а затем с удовольствием растянулся на постели. И в эту минуту раздался звонок в дверь.

— Я позвонила в префектуру. Возможно, я выбрала неподходящее время, но я сгорала от нетерпения и желания узнать…

Она просто умирала от желания. И Сантамария тоже… Потом они вместе пили кока-колу, Анна Карла беспрестанно курила, теряла зажигалку и задавала вопрос за вопросом.

Но в общем, она все-таки не потребовала рассказать всю историю до малейших подробностей. И это уже хорошо, подумал Сантамария.

— Который, однако, час?

Улица была узкая, темная, и сквозь жалюзи в комнату на рассвете и на закате проникал лишь слабый, ровный свет. Менялся только шум, и по нему можно было определить, какое сейчас время суток. Но сегодня было воскресенье и никто не шумел; воскресный июньский день в старом центре города, куда не доносился грохот возвращающихся из-за города машин. Турин словно замкнулся в своих стенах, надежных, непробиваемых. Хотя, может быть, и они стали теперь непрочными, и у старого центра больше нет будущего.

Сантамария зажег свет, взглянул на часы:

— Двадцать минут восьмого.

— О боже, как поздно! Бедная я, бедная, — с улыбкой воскликнула Анна Карла.

Она легко соскочила с кровати и начала торопливо одеваться.

Примечания

1

Виа — улица. — Здесь и далее примечания переводчика.

2

Пьяцуа — площадь.

3

Не залеживаться в постели (франц.).

4

Приятного аппетита (новогреч.).

5

Спасибо (новогреч.).

6

Я не говорю по-немецки (искаж. нем.).

7

Хорошо говорит по-немецки (искаж. нем.).

8

8 ноября 1859 г. король Виктор-Эммануил II встретился в Теано, близ Неаполя, с Гарибальди, который отдал в руки короля Юг Италии.

9

Феличе — по-итальянски «счастливый».

10

Но… где Федерико? (англ.)

11

Не обращай внимания на Федерико. Держись за маму (англ.).

12

Очень старинные (англ.).

13

Понимаете? (искаж. франц.)

14

Что случилось? (англ.)

15

Боже мой… вы думаете… (англ.)