Алексей Лукьянов - Спаситель Петрограда

• Название: Спаситель Петрограда
• Автор: Алексей Лукьянов
• Жанр: Русская классическая проза

---

- Ой-ой, какие мы нежные! - Передразнил кузнец. - А я дедушка, мне через три года сороковник стукнет, я тебе в папы гожусь.

- Дурак, - всхлипнула Люська. - Сам только сказал - дедушка, а потом сразу - папа.

Она хотела еще что-то сказать, потом фыркнула и выбежала прочь, едва не сбив с ног конюха Ваську, входившего в кузню с уличного входа.

- Куда? - Васька в сердцах хлопнул себя по ляжкам. - Совсем сдурела! Там же мороз, а она в косынке...

- Кровь играет, - пожал плечами Юран. - Садись.

Васька уселся на колченогий стул возле здоровенного дубового чурбака, заменявшего сменщикам Юрана стол, и вынул из-за пазухи литру.

- С Рождеством.

- Варвар, - радостно вскричал Возницкий. - Варвар. Отмывай стаканы, доставай закусь, я сейчас...

Выглянув во двор, Юран заметил синий ватник Люськи, мелькнувший за углом основного корпуса, и это значило только одно - девка успокоилась и вернулась в цех. Возницкий вздохнул и подумал, что, может быть, действительно пора понять намек и провести Рождество... Ладно, в следующий раз.

- Ну, тебя только за смертью посылать. - У Васьки изо рта уже свешивалась квашеная капуста, чей тминно-укропный запах дополнял дух "Столыпинской особой", не Бог весть какой водки, но все же неплохой для конца рабочего дня на вредном производстве.

Через десять минут кузница наполнилась автослесарями, токарями и прочим работным людом, каждый со своей долей праздничного ужина на рабочем месте...

На вокзале, прежде чем сесть в электричку и отправиться домой к матушке, в Волхов, Юран по давней привычке зашел по делу в привокзальный сортир (туалеты в электричках не рассчитаны на кентавров), и у третьей кабинки от входа остолбенел.

На ней какой-то вандал размашистым почерком нацарапал: ""Зенит" - лохи, "Спартак" - чемпион!"

Так и не отлив, Юран вышел на перрон, постоял, разглядывая пестрый зимний люд, потом вошел в здание вокзала, подошел к таксофону и позвонил домой.

- Слушаю. - После четвертого гудка мама таки подняла трубку. Дома было шумно - наверняка приехали сестры с семьями, теперь недели две матушка будет нянькаться с внуками-подростками и зятьями-занудами. - Юра, это ты?

- Привет, мам! - Юран улыбнулся: мама чувствует, когда он улыбается, даже по телефону. - Мам, у меня заказ срочный, шабашка, на неделю в Питере задержусь.

- Роза с Ирой приехали, ты знаешь? Не опоздай.

- Целую, мам. Поздравь всех, скажи, что через неделю приеду.

- Привези ребятам чего-нибудь... игры какие-нибудь.

- Обязательно. Пока.

Повесил трубку. Потом вновь снял, набрал комбинацию из семи цифр, и, когда солидный мужской голос сообщил, что профессор Красс слушает, Юран бухнул:

- Сами вы лохи!

Через пять минут он скрылся в питерской подземке.

Восьмое января

"...таким образом накануне февральского путча вся агентурная сеть Германии была раскрыта..."

Пых. Пых. Плохой табак.

Крокодил одну за другой курил сигареты и папиросы всех марок, найденных им в табачных ларьках Питера, и листал приобретенную в магазине военной книги на углу Большой Конюшенной и Невского монографию "История российской монархии: от самодержавия до парламентаризма" некоего Дмитрия Волконогова.

Запах и вкус одной из папирос показался ему странноватым, но изысканным. Крокодил взглянул на коробку. На картонной крышке был изображен фрагмент географической карты, довольно топорно исполненный, и над картой название: "Беломор".

"Ага, конопля", - понял Крокодил, и странный запах вдруг обрел название - анаша. Известно, что в Российской империи наркобизнес не нашел благодатной почвы: все наркотики запрещены к массовому употреблению еще с восемнадцатого года, и единственный легкий конопляный наркотик с правом употребления не ранее чем с тридцати лет - анаша, которую мешают с легкими сортами табака и забивают в особым образом скрученные гильзы, в узкой среде именуемые косяками. И в районе Онежской губы расположена единственная фабрика по производству косяков. Как ни странно, уровень употребления данной марки в России невелик, производство ее процветает только за счет экспорта в Амстердам, где "Беломор" - качественная экзотика.

Все это мгновенно пронеслось в мозгу Крокодила, как справка из путеводителя. Он сгреб пачки всех прочих марок в наволочку и выбросил в мусоропровод, затем вернулся в спальню и продолжил чтение монографии о русских царях.

Ага, вот интересное:

"...Ульянов, известный также как Ленин, был случайно задержан казачьим разъездом в ночь с двадцать пятого на двадцать шестое октября..." Так, бла-бла-бла... "...с Урала с триумфом возвращалось в Петроград семейство Николая Второго...", пыф, как интересно... "...Брестский мир, и таким образом навсегда вышла из военной истории Европы. На сегодняшний день Германия на добровольных началах - российская провинция, что не мешает ей быть центром развития оптико-информационных технологий и аграрных наук, а Берлин по праву является столицей мировой этнографии...", пропустим... "...вершиной столыпинских реформ стал небывалый подъем российской экономики в середине сороковых..." - это уже оскомину набило, пролистываем... "...непростой вопрос государственной религии..."

Так, отсюда подробнее:

"Одним из самых злободневных вопросов современной парламентской монархии является непростой вопрос государственной религии. Православие со своей тысячелетней историей довлеет над Думой и Его Императорским Величеством, но нельзя забывать, что на Кавказе и в Средней Азии подавляющее большинство - приверженцы ислама, а на Дальнем Востоке, в Туве и на Памире буддисты с небольшой прослойкой последователей Кун-Цзы, есть еще и кришнаиты, и прочие граждане империи, исповедующие восточные религии политеистического характера. Несмотря на то, что Православная Церковь не может влиять на жизнь государства в целом..."

Ну да, ну да... Потом всё, конечно, объяснят именно религиозными мотивами, хотя это все для обывателя, жующего тележвачку. Тот, у кого есть мозги, наверняка поймет, что вера не значит ничего, когда речь идет о деньгах. И не имеет никакого значения, президент ты, мулла или сельский учитель, к какой конфессии себя относишь или вообще ни во что не веришь, деньги решат все за тебя. Пожалуй, это единственный Бог, в которого можно верить.

- Жил да был крокодил, он по улицам ходил, папиросы курил, по-турецки говорил. Крокодил, Крокодил Крокодилович, - декламировал Эдя Орехов, наседая на немцев, за которых играл Иван. Рыцари с трудом сдерживали натиск новгородских полков с флангов, хотя с предательского льда Чудского озера основные свои силы оттянуть уже удалось. Иван решил, что сможет свести игру вничью, как вдруг с тыла ударила русская конница.

- Как это так? - возмутился Ваня. - Откуда у тебя конница?

- Ты что, с Луны упал? - Орехов оторвался от своего компьютера. - Игру же в Новгороде писали, ты думаешь, что они позволили бы немцам победить? Смотри, как она называется - "Господин Великий Новгород, стратегическая игра, развивающая чувство патриотизма".

- Дурацкая игра! - Ваня встал из-за стола. - Это... шапкозакидательство какое-то!

- Ты чего? - Эдя удивился. - Наши ведь побеждают.

- Наши не могут побеждать только потому, что они наши. - Глаза Вани наполнились слезами. - Я читал, что в семнадцатом году большевики бы обязательно победили, если бы в одиннадцатом году получилось покушение на Столыпина.

- Так ведь не получилось! - Засмеялся Эдя.

- Ты, Орех, вообще... - Иван даже задохнулся. - Если бы у Богрова осечки не вышло, то... я не знаю... Это случайность! А случайные удачи, которые нам выдают за тщательно продуманные операции, расслабляют...

- Узнаю голос Филарета Ильича. - Покашливая, в детскую въехал на инвалидной коляске прадед Эди, Витольд Несторович. - Кхм, не помешал?

- Ну, деда, ты чего... - Орех вскочил с места и подвез прадеда к компьютерам. - Ваня просто расстраивается, что игра патриотическая...

Кашляющий смех оборвал Эдю.

- Внучек, а ты знаешь, почему есть игра "Суворов", а игр "Цусима" и "Битва при Калке" - нет?

- Потому что... Нечестно, деда. При Калке и у Цусимы противник имел численное превосходство.

- А Суворов утверждал, что воюют не числом, а умением, что и доказывал своим примером, - парировал прадед.

- Нет, деда, наши воюют умением...

- Ага, а враги - числом, - усмехнулся Иван.

Прадед Эди пристально посмотрел на Ваню.

- Вы, Иван Филаретович, можете впасть в сильнейшую ересь. Этак вы начнете думать, что русское оружие одерживало много славных викторий именно из-за стечения обстоятельств. В вас есть здоровый скепсис, взращенный вашим почтенным папенькой, однако он может вылиться в махровое западничество, что вредно так же, как и махровый ура-патриотизм моего правнука.

Отдышавшись немного, Витольд Несторович продолжил:

- Наши действительно не могут победить только потому, что они наши. Другое дело, что у нас нет иного выбора, кроме как играть за наших. И сердцем. - Кривой палец старика больно ткнул в грудь Эдю. - И головой. Голове Ивана тоже пришлось несладко. - А эту игру, Эдуард, выброси. Поиграйте-ка лучше в "Спартака" или в "Покорение Сибири"... кхм... Давайте так - я за Кучума, а вы за Ермака. Эдька, кыш из-за компутера, дед вас сейчас шерстить начнет.