Мария Чепурина - Свидание с чужим парнем

• Название: Свидание с чужим парнем
• Автор: Мария Чепурина
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-37034-4

Сложно придумать более неинтересное место, чем дача. Делать здесь совершенно нечего. Можно, конечно, до дыр зачитать старые журналы, полакомиться малиной на чужом участке или посадить на цепь соседского кота, но разве это развлечения?! И уставшая от скуки Надя на пару с подружкой придумала план получше: подбросить от имени противной Катьки любовную записку красавчику Максиму. Надежда и представить не могла, к чему это приведет…

---

В эту секунду на втором этаже дома загорелся свет.

— Эй, кто это там? — отчетливо прозвучал голос Андрея.

Спасибо его предкам, что не засадили и не забетонировали пятачок за теплицей! Я юркнула туда и бросилась на землю, словно при обстреле. Пять секунд, десять, пятнадцать… Какая-то возня, шепоток в доме. Минута, другая… Самое обидное — если поймают, наверняка примут за воровку… Еще минута… Что-то сейчас там поделывает Валентина?.. Время, когда ты лежишь на холодной земле, тянется бесконечно. Фигура Андрея по-прежнему виднеется в окне второго этажа. Кажется, тихо. Ну, что ты там завис?! Спать, спать пора! Хватит пялиться, нет здесь никого, тебе показалось! По-ка-за-лось! В саду никого нет! Ну просто совершенно пусто! Слушай мою мысленную команду: выключи свет! Выключи свет! Вык…

Свет погас.

Я выждала пару минут. Потом поднялась, на цыпочках проделала несколько шагов, оставшихся до бочки, кинула бутылку и с удовлетворением услышала, как та плюхнулась в воду.

Теперь можно было возвращаться… Но не тут-то было! На этот раз свет зажегся на крыльце. Снова бросившись на землю за теплицей, я без всякого удовольствия наблюдала нарисовавшуюся возле двери фигуру дяди Гоши, Максового папика. Приехали! Теперь не отвертеться…

— Стой, кто идет! — прокричал папик грозно.

Я, разумеется, и не подумала выходить из укрытия. А вот внутри дома явно послышалось какое-то шевеление. Скрип дверей, потом шаги и чей-то шепот.

— Что-о-о? — спросил папаша.

Кто-то снова зашептался. Интересно, что творится в этом доме? Вот ведь, жаль, что шепчутся очень тихо, совершенно неразборчиво.

— Что ты говоришь? — снова донеслось до моих ушей, после чего из-за двери немедленно появилась рука, схватившая бессонного папашу и втянувшая его в дом.

На этот раз после выключения света я решила выждать подольше и провалялась еще минут десять, раздумывая о том, спит ли когда-либо вообще эта семейка и не водится ли в их типовой избушке каких-нибудь привидений? Уж больно тут ночная жизнь активная, по-моему…

Валька, которой я, выбравшись со злополучного участка, поведала о своих приключениях, как ни в чем не бывало сообщила:

— Ну да, у них папаша сумасшедший! Разве ты не знаешь? Он лунатик. Днем нормальный, а ночами вечно бродит, всех боится, думает, бандиты, каждый час на улицу выскакивает…

— Что-о-о?! — изумилась я. — И ты, зная об этом, послала меня к этому психу?! Вот отлично, вот приехали, подруга называется!

— Во-первых, не к психу, а к Максу записку подбросить, — ответила Валя. — А во-вторых, не послала совсем. Ты сама туда кинулась. Скажешь, что нет?

— Ты должна была удержать меня! Или… хотя бы предупредить об опасности!

— Какая еще опасность? — Валька махнула рукой. — Ведь он же без ружья был?

— Там еще и ружье имеется?!

— Не знаю, просто я спросила. Без ружья ведь? Ну и вот. А ты боишься. Дядя Гоша, он же сам всех пугается, Надюха! Безобидный совершенно!

— Тем не менее.

— Что — «тем не менее»?

— Ты должна была предупредить меня, Валька! Ты же старше и несешь за меня ответственность! — не унималась я.

— Ах вот как! — Валька фыркнула. — Тебя еще и пасти надо! Девочка маленькая нашлась, ишь! Ну пожалуйста, не хочешь — не участвуй. К Катьке я одна схожу.

— Ну и пожалуйста, ну и на здоровье! — ответила я, развернулась и пошла домой.

Впрочем, через две секунды мне пришла в голову мысль, что надо все-таки сопроводить Валентину до Катькиного дома на случай, если она попадет в такую же историю, как я, и вынуждена будет дрожать в каких-нибудь кустах. Отведу тогда душу!

Мы вместе дотопали до Катькиного участка. Валентина признала, что затея с бутылкой оказалась не слишком удачной, и просто подсунула конверт, где лежали цветок и записка, под дверь. Как назло, тут обошлось без происшествий. Душу отвести мне не удалось, зато грела мысль о том, что завтра, когда письма обнаружатся, начнется настоящее веселье.

Вернувшись домой, я заперла дверь, перешагнула через папину раскладушку, добралась до дивана, перелезла через маму и нырнула к ней под одеяло.

— Ну что, на чердаке-то, чай, не сладко?

Это мама. Притворюсь-ка, что не слышу, уже сплю.

— Хр! Хр! Хр-р-р-р!

Проснулась я от того, что кто-то бил обрезком рельса о железные ворота. Этот импровизированный набат звучал у нас в поселке раз в год и означал призыв на собрание. Родители уже встали. Я быстро села на кровати, стала искать тапочки. День обещал быть отличным.

Собрания я люблю с детства. В поселке это единственное развлечение — и цирк, и телевизор, и театр одновременно. У нас же все соседи крикуны — сам Жириновский обзавидуется! И потом, когда сидишь там, ощущение такое, что участвуешь в серьезном взрослом деле. Так что на собрание все ребята собираются. А взрослые прогуливают почему-то. Вот зануды!

Быстро натянув платье, я выскочила на крыльцо. Папа, знавший, что я ни за что не пропущу такое важное мероприятие, уже ждал меня там. Мы прихватили по складному табурету, взялись за руки и двинули.

Идти было недалеко. Собрание заседало на дороге-площади возле нашего участка. На бревнах, обычно оккупированных Серыми и Дэном, располагались теперь бабки в старых трениках и вытертых халатах. Пацаны переместились на крышу будущего погреба. Не обращая внимания на озабоченные взгляды Петровича, они прислушивались к бурчанию сидевших внизу старух.

— А я подниму вопрос, подниму обязательно! Мало того, что безобразничают, так еще и объявление испохабили!

— Бесстыдники!

— Совсем уже всю совесть растеряли!

Председатель устанавливал складной столик, казначей возился с какими-то бумажками, которые нещадно трепал ветер, Тимофеевы выясняли, как поудобнее усесться на старом чемодане, незнакомый толстый дядька ждал начала, разместившись на пластмассовом ведерке, перевернутом вверх дном, жена Петровича надувала резиновый матрас, женщина с соседней улицы успокаивала орущего младенца, которого нельзя было оставить дома, незнакомая мелочь кидалась друг в друга песком. Дядя Гоша, расположившись поблизости, дочинивал «Москвич» и готовился вот-вот присоединиться к заседающим. А Елкины, взявшись с двух сторон, тащили целый диван. На диване восседал кот Васька.

— Не тряси его, дурак! Поаккуратней, дурак! Его же укачает, дурак! — шумела мадам Елкина, между делом приговаривая: — Васенька, сыночек, мы почти уже приехали!

Елкин кряхтел и старался, как мог.

Сначала председатель долго и занудливо читал доклад о том, какой он хороший и как много сделал для садового товарищества. В содержание доклада и последующих речей, конечно, я не вслушивалась: намного интереснее было наблюдать за поведением бабулек и дедулек, перебивавших оратора на каждом слове.

— Безобразие! Бардак! Разве так садовое товарищество организуют?! Надо было слушать двадцать лет назад мои советы! — слышалось с одной стороны.

— Хватит вешать народу лапшу на уши! Требую немедленно рассмотреть вопрос бесконтрольного шатания подростков! — орали с другой.

Катька, как всегда за версту благоухающая дыней, и ее бабушка явились с опозданием. Интересно, наше письмецо уже прочитано? Узнать бы, что сейчас творится в голове у Катьки! Ух!

Я стала наблюдать за ней. Зелененькая кофточка и розовая юбочка — чуть попу прикрывает. Ногти, ишь, накрасила! И губы! Вид загадочный… Впрочем, у Катьки всегда загадочный вид: она обожает фразочки типа: «Ой, что я знаю, что я знаю! Никому не скажу!» Корчит из себя принцессу, врет все время: дескать, парень есть, а то и не один…

И все-таки сегодня я была почти уверена, что Катька получила лжепризнание, повелась и заглотила нашу с Валей приманку. Уж не знаю, почему мне так казалось. Поглядела на Катюху и спросила себя мысленно: «А может, она думает о Максиме прямо в эту вот минуту?» И ответ родился сам: «Конечно, да! О ком еще-то!» Интуиция, наверно, пробудилась. Голос внутренний.

Потом я почему-то вообще решила, что, наверное, Катька влюбилась в Максима давно и мечтает о нем целый год, даже, может быть, больше. Разве это невозможно? Нет, вполне себе реальная история! Украдкой я еще раз покосилась на Катюху. Села рядом с папкой Максовым. Конечно, сам Максим-то на собрание не пришел, так она к родственничку! Сытая, румяная… Цветет вся. Почему я только раньше не догадывалась?! Ясно же: Максим — ее возлюбленный!

Между тем политические страсти разгорались. Председателя обвиняли в хищении денег и общественного насоса, взятого на хранение год назад, а теперь пропавшего бесследно. Голоса звучали все громче, с мест вскакивали все чаще, беспорядок усиливался…

И тут появился Максим.

Нет, разумеется, ни барабанной дробью, ни небесной музыкой его приход не сопровождался. Младенец не перестал хныкать, сидящие на «яме» пацаны все так же грызли семечки, плюя на лысину ничего не замечающему Петровичу, зевали Тимофеевы, а Елкина уже минут пятнадцать что-то нежно шептала Ваське на ухо, стихи, что ли… В общем, на появление Макса никто не обратил ни малейшего внимания — кроме меня, разумеется. Я же уставилась на него, как Ленин на буржуазию: читал или не читал, рад или огорошен? Даже за реакцией Катюхи проследить — и то забыла.