Игорь Акимушкин - С утра до вечера

• Название: С утра до вечера
• Автор: Игорь Акимушкин
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1969

В центре внимания известного советского биолога Игоря Акимушкина — исследование поведения и психики животных, актуальные вопросы развития, сохранения и изучения животного мира. Об этих серьёзных проблемах он живо и увлекательно рассказывает на страницах данной книги, раскрывает перед читателями великолепный мир животных и учит воспринимать его многообразие. Устоявшееся выражении «юный натуралист» только на первый, поверхностный взгляд сегодня забыто. Дети с их пытливостью и любопытством никогда не перестанут интересоваться всем, что их окружает, в том числе и животным миром. Эта книга поможет им узнать о нем больше и ответить на многие и многие вопросы.

---

Есть. Их немного, но они-то как раз и разъясняют нам смысл и назначение такой окраски. Один из этих оригиналов живет в реке Нил. Рыбка синодонт. У нее — небывалое дело! — спина светлая, а брюхо темное. И представьте себе: эта в высшей степени экстравагантная рыба непонятно почему усвоила нелепую привычку плавать вверх брюхом. Никакая рыба, если она вполне здорова, не ведет себя так. Значит, у синодонта все вверх ногами: живот у него — спина, он и окрашен темнее.

Южноамериканским ленивцам и гусеницам некоторых бабочек висеть на деревьях вверх ногами так же обычно, как мухе бегать по потолку. И конечно, у них, как у синодонта, живот тоже темнее спины.

Когда гусеница глазчатого бражника сидит на ветке ивы вверх ногами, ее трудно заметить. Она выглядит совершенно плоской и похожа на изъеденный лист. Но стоит ей перевернуться вверх спиной, как тут же совершается чудо: она обретает рельеф и типичные свои очертания. Перед нами снова гусеница, а не лист.

Дело тут вот в чем: гусеницу в нормальной позе — ногами вниз — выдает тень, которая падает от верхней стороны ее тела на нижнюю. Ярко освещенная спина и затененный живот создают в своем сочетании хорошо заметную рельефность. Нижние контуры животного как бы подчеркивает темная линия тени, и тогда гусеница резко выделяется на фоне листвы.

Выход один: предательскую тень нужно замаскировать. Гусеница это и делает, переворачиваясь животом вверх: теперь тень падает на светлую спину, а темный живот, освещенный солнцем, светлеет. Животное кажется от этого однотонным, плоским, как лист, и незаметным.

Природа наложила темные тона на спины животных, чтобы скрыть разницу в освещении верхней, обращенной к солнцу, и нижней, затененной, поверхности тела.

Если у животного спина светлее брюха, значит, оно, подобно синодонту, ленивцу или гусенице глазчатого бражника, большую часть жизни проводит вниз спиной. Если же и спина и живот окрашены почти одинаково — значит, живут их обладатели совсем без света: в пещерах где-нибудь или в глубинах океана. Либо при одинаковом освещении и сверху и снизу. Например, в пустынях: там песок, словно зеркало отражая лучи, подсвечивает животных снизу. Либо жить вверх или вниз спиной для них одинаково безразлично…

Ремора, или прилипало, — рыба в высшей степени странная: она ленится передвигаться своим ходом, а предпочитает плавать бесплатным пассажиром, присосавшись к акуле, манте, тарпону и к любой другой крупной или мелкой, когда нет крупных, рыбе. Разъезжает даже на таких детских «автомобильчиках», как рыбы-кузовки. Морские черепахи, киты, лодки и корабли тоже нередко служат для реморы транспортом.

На голове у этой ленивой рыбы — сильная присоска, и ею она присасывается к брюху, спине или к боку — к любому месту своего транспортера. И поэтому, присосавшись, прилипало отправляется в путешествие то брюхом, то спиной, то боком вверх. Оттого у нее никакая сторона тела не темнее другой. Она всюду однотонная.

Ярость сильнее силы

Ну, а если никакая маскировка, никакие уловки не помогли, ни шапки-невидимки, ни быстрые ноги не спасли, и враг заметил и догнал, что тогда? Животные сдаются без боя? Нет, никогда!

Даже самые слабые из них далеко не беспомощны, как можно подумать, глядя на них. Жизнь продают очень дорого. Защищаются упорно и до последних сил.

Давно известно, что воинственность измеряется не сантиметрами. Крошки колибри храбры непропорционально своему росту. Когда большая птица угрожает их гнезду, они атакуют ее с невероятной отвагой. Целят острыми клювами в глаза (так же побеждают они древесных змей и пауков-птицеедов), и, бывает, заскочив сзади, падают на спину врага и, щедро раздавая булавочные уколы, вынуждают хищника позорно дезертировать. Наперсток мускулов в перьях! Но ярости в этом «наперстке» не меньше, чем у тигра.

Про синицу говорят, что если бы была она ростом со страуса, то даже слон не устоял бы против нее. Ее малая сила так велика, что синицы иногда буквально скальпируют своих пернатых недругов (небольших, конечно).

Но самая драчливая птица — это, бесспорно, петух. «Птица Марса» называют его. Особенно агрессивны бойцовые петухи. Они забывают обо всем на свете, когда видят кого-нибудь, с кем можно подраться. Ни голод, ни усталость, ни боль, ни смертельные раны — ничто не может унять их воинственный пыл. Они дерутся до последнего дыхания, пока еще есть хоть какие-то силы. Только смерть сильнее их страсти к боям.

Дерутся и клювом и шпорами. Удар бойцового петуха — одно из самых быстрых движений в природе. Силу этого удара физики могли бы рассчитать: одетую в сталь шпору петух вонзает на полдюйма (на 12,5 миллиметра) в сухую дубовую доску!

Древние греки — народ очень отважный, но и они брали у петухов уроки храбрости и упорства в бою. Фемистокл, знаменитый греческий полководец, отправившись на войну против персов, включил в программу боевой подготовки и петушиные бои, чтобы солдаты, глядя на них, учились стойкости и отваге. А храбрые галлы, предки французов, от которых вначале здорово доставалось римлянам, получили имя свое от петухов (ведь «галл» — по-латыни «петух»).

Позднее, когда римляне расправились с галлами на свой римский манер, но и сами погибли от германских, славянских и турецких мечей, браконьеры добывали дичь в заповедных лесах феодалов, напуская на фазанов бойцовых петухов. Они забивали их до смерти. И в наши дни бойцовые петухи (а их немало еще в разных странах Южной Азии и Америки) храбро защищают дома своих хозяев от змей и бродячих собак. Они не знают страха ни перед кем — так уверяют те, кто о них пишет.

Ведь природа не создавала петуха для войны, а какой отличный получился из него боец! Правильно говорят, что сражения выигрывают не оружием, а силой духа. Пример петуха и колибри лишний раз нас в этом убеждает. В бою часто ярость побеждает силу; это знает каждый, кто дрался.

Я видел однажды (по следам), как рысь не смогла одолеть лису. Она нападала на нее несколько раз. Но лиса защищалась так отчаянно и храбро, что ушла израненная, но живая. Многие хищники пасуют перед энергичным сопротивлением и предпочитают нападать (это теперь доказано) на больных и слабых духом животных. Аргентинцы говорят, что никакая пума не справится с ослом, рожденным в Америке. Потому что местные ослы страха перед зверем не знают. Они бьют его всеми четырьмя копытами, рвут зубами, отбиваются, катаясь по земле, ревут, как дьяволы, прыгают и сами нападают. Никогда не сдаются.

В общем, каждый защищается как может, вернее, как приспособился. И нередко способами очень курьезными.

Одни непомерно раздуваются (шары-рыбы, некоторые ящерицы и африканская кожистая черепаха). Другие, пугая, шипят, фыркают.

Угрожающие позы животных нам хорошо знакомы. Это вытянутые шеи гусей, прижатые уши лошадей и кошек, оскал собачьей морды, косящий глаз и устрашающе опущенные вниз рога быка. Почти у каждого зверя и птицы есть своя угрожающая поза. Есть они и у некоторых рыб, у многих ящериц и змей.

Кобра раздувает тарелкой шею. А гремучая змея «гремит» погремушкой. Природа приделала ее на конце хвоста змеи, похоже, с единственной целью: по старому доброму обычаю («Иду на вы!») предупреждать всех вокруг о злых намерениях ядовитой гадины.

Индейцы, впрочем, уверяют, что, если гремучая змея замышляет недоброе, она не трещит, а нападает без предупреждения.

А одна американская неядовитая змея, когда ее хотят схватить, скручивает заднюю половину тела штопором, а переднюю поворачивает красным брюхом вверх.

Поза у нее получается столь нелепая, что пропадает всякая охота приближаться к эксцентричной рептилии на расстояние, которое не может гарантировать надежной безопасности.

Жабы жерлянки тоже, когда их беспокоят, изгибаясь дугой, показывают красное брюхо.

Скорпион угрожает, раскачивая над собой хвост с ядовитым «наконечником», а пауки вздымают вверх одну или две пары передних лап и разевают пошире крючья — хелицеры, на которых внушительно дрожат капли яда. Иногда они делают небольшой скачок навстречу врагу.

А саранча стреляет из бедра кровью, выжимая ее силой мускулов из крошечной поры между первым и вторым сочленением ноги, которая, как амбразура, открывается перед боем. Едкая саранчиная кровь выстреливает с такой силой, что летит полметра!

Морская улитка долиум в своих недругов плюет смесью соляной и серной кислот.

Черношеие кобры Африки плюют ядом. Ядовитый плевок летит метров пять. Змеи целятся прямо в глаза и метко попадают.

Во рту кобр-снайперов яд смешивается со слюной. Они выбрызгивают эту дьявольскую смесь через маленькое отверстие в челюсти, через то самое, в которое змеи поминутно высовывают свое «жало» — раздвоенный язык. Стреляя, кобра поднимает голову и делает небольшой выпад вперед.