Айрис Мердок - Школа добродетели

• Название: Школа добродетели
• Автор: Айрис Мердок
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-35619-5

Эдварда Бэлтрама переполняет чувство вины. Его маленький розыгрыш обернулся огромной бедой: он подсыпал в еду своему другу галлюциногенный наркотик, и юноша выпал из окна и разбился насмерть. В поисках спасения от душевных мук Эдвард обращается к медиуму и во время сеанса слышит голос, который велит ему воссоединиться с его родным отцом, знаменитым художником, ведущим затворническую жизнь…

---

— Я думаю, это малярия, — предположила Беттина. — Наверное, когда он гулял по болоту, его покусали комары.

— Может, у него ангина, — сказала матушка Мэй.

— А ты термометр не можешь найти? У нас где-то был. Пусть Илона поищет.

— Да я уже обыскалась, — отозвалась Илона. — Всю ванную перевернула, и Затрапезную тоже…

— Это действует та дрянь, которую вы подмешивали мне в еду и питье, — произнес Эдвард, не поднимая головы с подушки. — От нее мне плохо. Вам нужно, чтобы я болел и не мог встречаться с ним…

— Не говори глупостей, — сказала Беттина.

— Это еда для фей, для людей она не годится…

— Это самая здоровая диета в мире, вот и весь сказ! — проговорила матушка Мэй.

— Ты знаешь, что мы тебе не повредим, — сказала Илона, — мы тебя любим.

— Да, Илона, — начал Эдвард, — я хочу тебя спросить кое о чем…

Но он не смог вспомнить, о чем хотел спросить.

Когда он остался один, он вспомнил. На самом ли деле ноги Илоны отрывались от земли во время танца в дромосе? Может быть, он уже тогда страдал каким-то нарушением восприятия? Неужели его систематически опаивали наркотиками, возможно ли такое? И как он станет спрашивать Илону о ее голых ногах, касавшихся стеблей травы, а потом воспарявших над ними? Такой вопрос показался бы безумным, а точнее, дерзким, невежливым. Если Илона умела плавать по воздуху, разве это не было ее личным делом, ее тайной?

Ближе к сумеркам Эдвард поднялся и поплелся в туалет. Облегчившись, он посмотрел в окно через дворик на другую сторону Селдена — на Восточный Селден, где жили женщины. Женская часть. Он увидел горящую лампу в комнате Илоны, и ему в голову пришла мысль сходить к ней. Почему нет? Потому что это невозможно. Как ни вглядывался, он ничего не разглядел в ее комнате — небо было еще слишком светлым, темнеющий синий воздух всему придавал живость, но в то же время и нечеткость, смутность; а может, это все его больные глаза. Эдвард медленно поплелся назад и сел на кровать. Он думал о Брауни. Ему снились кошмарные сны о ней, но он никак не мог их вспомнить. Теперь все зависело от Брауни. Конечно, и от Джесса тоже, но зависимость от Джесса была неопределенной. Брауни стала более актуальной. Может, его болезнь вызвана отсутствием Брауни. Как называется это состояние, когда ты не можешь жить дальше без другого человека? Любовь.

Неужели он влюбился в Брауни? Ах, его томление было таким сильным! Эдвард чувствовал, как внутри у него все переворачивается, словно кто-то пытается вытащить наружу внутренности. Он наклонился вперед, превозмогая боль и держась за живот, затаил дыхание и подумал: «Я не могу ждать, пока она меня позовет. Вдруг она вообще не позовет? Я пойду к ней завтра, я буду ее искать, пока не найду. А может быть, и сегодня».

Эдвард встал и принялся медленно натягивать на себя одежду. Он мог стоять и даже думать. Он медленно подошел к окну, посмотрел на дорожку перед домом, на деревья у подъезда, на белые кремневые камни около него и подумал: «Господи, как давно я здесь!» В живом вечернем свете высокие тисы обрели монументальность, ясени уже покрылись пушком, молодые дубовые листочки отливали зеленовато-желтым, и все они замерли в тихом вечернем безветрии. Эдвард отметил эти подробности, словно это важно, словно потом его будут допрашивать об этом. Он облокотился о подоконник и прислонился к стеклу, чтобы охладить лоб. И тут он увидел нечто удивительное.

Перед домом тихо появился высокий человек. Он возник в безлюдном пространстве, ожидавшем его; остановился, словно утверждал свою власть над этим местом. Он вышел откуда-то из-за деревьев и остановился на краю лужайки. Несколько мгновений Эдвард лихорадочно перебирал свои последние фантазии и решил: это Джесс. Конечно, это Джесс, спустившийся вечером в свои владения, как и представлял себе Эдвард поначалу, пока Джесс отсутствовал столь таинственно и бесконечно долго. Высокая фигура, король, вернувшийся в свое королевство без объявления, конфиденциально. Но потом Эдвард подумал: «Джесс здесь, и это никак не может быть он. Это кто-то другой и, боже мой, мне неизвестный… Нет, не может быть, это же Стюарт!»

Эдвард стрелой выскочил из комнаты, пронесся по каменным ступеням, едва касаясь их, добежал до двери Западного Селдена и, немного повозившись, открыл ее — после его появления в доме дверь обычно не запирали. Моргая, он вышел наружу, в теплый бескрайний вечер, неожиданно светлый, и поковылял дальше по неровным камням дорожки.

Человек выступил вперед. Яркий темный свет озарил внушительную фигуру Стюарта, его большое бледное лицо и янтарные глаза, его голову с коротко подстриженными светлыми волосами. В одной руке он держал шапку, а в другой — маленький чемодан, который теперь поставил на землю.

— Эдвард, старина, ты здоров?

— Ну да, конечно, черт побери, — ответил Эдвард. — А с чего это мне болеть? Ты какого дьявола здесь оказался?

— Похоже, ты все же болен. Может, тебе лучше присесть? Давай войдем и… Какое странное место. Мы-то все гадали, куда ты пропал.

— Идем, — сказал Эдвард.

Он был в ужасе от необъяснимого появления брата, и первым его позывом было спрятать незваного гостя, а потом — избавиться от него.

Эдвард нетвердыми шагами опять двинулся по камням. Несколько мгновений он сопротивлялся, а потом уступил сильной руке Стюарта, поддержавшей его. Через открытую дверь они вошли в Селден, в полутьме кое-как поднялись по лестнице в комнату Эдварда. Эдвард зажег лампу и неловким движением задернул шторы, потом сел на кровать, подавляя почти непреодолимое желание лечь. Стюарт остался стоять.

— Но каким образом, — произнес Эдвард, стараясь удержать голову, которая страшно заболела, — каким образом ты узнал? Зачем ты приехал?

— Она мне написала…

— Кто тебе написал?

— Миссис Бэлтрам. Она написала, что ты здесь, что ты не в себе, болен и что… я нужен тебе. И я, конечно же, сразу приехал.

— Ты кому-нибудь говорил?

— Нет. Отец уехал, а…

— Миссис Бэлтрам… — Эдвард не сразу сообразил, кто это. — Ах да, матушка Мэй. Но она не должна писать тебе, она не могла… и ты мне не нужен… ты последний человек, который мне нужен…

— Вот ее письмо.

Стюарт протянул Эдварду листок, наклоняя его к свету.

Уважаемый мистер Кьюно!

Мой пасынок Эдвард, ваш брат, находится у нас. Он в расстроенных чувствах, ему нехорошо, и ваше присутствие пошло бы ему на пользу, если у вас найдется время посетить нас здесь, где вы будете приняты как желанный гость.

Искренне ваша

Мэй Бэлтрам.

— Я бы позвонил, — сказал Стюарт, — да в телефонной книге нет номера. Слушай, может, тебе лучше лечь? У тебя что, грипп?

— Да. Но… — Эдвард посмотрел на дату письма. — Я не был болен, когда она его написала… а это доказывает, что… или уже был? Господи Иисусе, не могу вспомнить…

— Я подумал, я решил, что ты звал меня…

— Нет! На кой черт ты мне сдался! Здесь и так все катится в тартарары, а тут еще и ты!

— Извини, — проговорил Стюарт. Он сел на стул с плетеным сиденьем и оглядел комнату, сводчатый потолок, кровать под балдахином, картину Джесса, изображающую девушку в реке. — Милая комнатка. Мне нравится потолок. Ну, поскольку я уже здесь, не лучше ли мне взяться за дело и помочь? Я умею, ты же знаешь. Думаю, у меня получится.

— Ничего у тебя не получится, — ответил Эдвард. — Ты — последняя соломинка. Пожалуйста, уходи отсюда, уезжай домой. Сейчас.

— Сейчас нет автобусов. Я посмотрел расписание — они не ходят после…

— Остановишь какую-нибудь машину, тебя подвезут.

— Эдвард, ляг, пожалуйста. Ты болен. Я не могу уехать и оставить тебя. Может, мне пойти и представиться миссис Бэлтрам? Кажется, не очень вежливо сидеть здесь и болтать с тобой, не поздоровавшись с хозяйкой.

— «Не очень вежливо», «болтать». Боже мой!

В этот момент дверь открылась, и снаружи хлынул свет. Вошла Беттина с лампой в руке. Помимо этого, она зажгла лампу в нише на лестнице, и теперь та светила за ее спиной, просвечивала сквозь юбку. На Беттине было вечернее лилово-белое платье и множество ожерелий, сверкавших и тихо звеневших. Темно-рыжие волосы она заплела в одну большую косу, лежавшую спереди на плече. Волосы были убраны назад, обнажая ее резкую орлиную красоту. Она вошла в комнату, одной рукой сделала приглашающий жест Стюарту, который тут же встал; Беттина сделала реверанс.

— Миссис Бэлтрам?

— Нет, я Беттина.

— А я Стюарт.

— Да, мы знаем. Добро пожаловать в Сигард.

— Она — одна из сестер, моих сестер… — грубовато сказал Эдвард.

— Давай я покажу тебе твою комнату? А ужин ждет нас внизу.

— Его комнату? Где? — спросил Эдвард.

Все это напоминало отвратительный издевательский фарс.

Стюарт взял свой чемодан и последовал за Беттиной. Эдвард пошел следом и увидел, что Беттина открыла дверь большой угловой спальни. Из бокового окна был виден склон холма и лес, темный на темнеющем рыжеватом небе. Беттина поставила лампу, закрыла ставни на обоих окнах и задернула шторы, а потом зажгла лампу, стоявшую на столе.