Анатолий Безуглов - Рассказы и повести

• Название: Рассказы и повести
• Автор: Анатолий Безуглов
• Жанр: Криминальный детектив

---

Вскоре после моего посещения Рдянска я был приглашен к Железнову.

– Как дела, Захар Петрович? – спросил секретарь горкома.

– Идут,– неопределенно ответил я.– Трудимся.

– Я был в области. Говорил с твоим начальством. Мне кажется, твои дела не так плохи… Как, а?

– Это зависит от многого,– сказал я туманно.

– С Дарьей Никитичной помирились?

– По-моему, идет на лад.– Я не хотел вдаваться в подробности наших семейных отношений.

Железное улыбнулся, довольный. Он, видимо, приписывал это в заслугу себе…

Вернувшись в прокуратуру, я неожиданно застал там Авдеева. Он приехал специально по мою душу.

При первом же разговоре он сообщил:

– Такая петрушка получается, Захар Петрович. Я только что из Краснопрудного. Клоков никакого отношения к культработе не имеет. Его не знают ни в поселке, ни вообще в районе. Что он за птица – неизвестно.

– Такая же липа, как и мнимый Ажнов? – спросил я.

– Вот именно… А вы знаете, что человек, выдавший себя за Ажнова, оказывается, несколько раз бывал у Белоусов до того, как вы туда попали?

Он многозначительно посмотрел на меня.

– Что?! – удивился я.– Как это удалось установить?

– По словесному портрету, составленному вами. Опросили соседей.

– Его настоящая фамилия?

– Пока не знаем.

– Выходит, они с Мариной Белоус разыграли в поезде сцену, якобы не знали друг друга?

– Выходит так.

– С какой целью? Только для того, чтобы заманить меня в квартиру Белоус на мнимый день рождения?

– Мнимый? Ошибаетесь. У нее тогда действительно был день рождения. А по справке, выданной станцией «Скорой помощи», машина Белоуса на самом деле сломалась в пути. Это подтверждают врач и медсестра, которые выехали с ним на вызов.

– Поломку можно инсценировать. Если опытный шофер…

– Белоус опытный,– подтвердил Авдеев.– До «скорой помощи» работал на такси. Он химичил. Использовал машину не по назначению, по особой договоренности возил клиентов в другие города, за сотни километров. За это был уволен… И вот еще деталь: Белоус ранее судим, отбывал наказание в колонии.

– За что?

– Шулер. В карты простофиль обыгрывал. Знаете такую игру – в «три листика»?

– Конечно. Особенно процветала после войны. Во всех городах, на всех барахолках.

– Да и сейчас кое-где играют.

– Но при чем здесь я? Я же не вел его дело?

– Его арестовали в Липецке. Там же и осудили.

– Где Липецк, а где Зорянск… Не понимаю.

Владимир Харитонович пожал плечами:

– Я и сам еще не вижу определенной связи.

– А супруга его тоже с уголовным прошлым? – спросил я.

– Нет,– улыбнулся помоблпрокурора.– Она вроде перед законом чиста. Но биография не кристальная. Белоус – четвертый законный муж…

– Что же он так хорохорится? – не удержался я.

– А может, последняя, как говорится, любовь? Поди разберись.

– Давно Марина Петровна замужем за ним?

– Полтора года.

– Детей у них нет?

– Нет. У него есть. Платит алименты. Она так и не обзавелась детьми. Наверное, некогда было. «Лето красное пропела»,– усмехнулся Авдеев.

– Проторговала за стойкой бара,– поправил я.

– Нет, пропела,– сказал Владимир Харитонович.– Марина Белоус начинала с эстрады. Была солисткой областной филармонии. Потом пела в ресторане. А теперь стоит за стойкой…

– Профнепригодность?

– Трудно сказать. Бывший директор филармонии дал понять, что карьера ее рухнула из-за пристрастия к вину и мужскому полу.

– Выходит, пустили козла в огород,– усмехнулся я.

– Нет, теперь она пить не может. Печень.

– Да, в поезде, а потом и дома в тот вечер она к вину почти не притронулась.

Авдеев промолчал. Потом спросил:

– Одного я не пойму, Захар Петрович: зачем вам надо было представляться, кто вы и что вы?

– А я и не представлялся. Отчетливо помню.

– Это точно? – Авдеев внимательно посмотрел на меня.

– Ну да! Может, Горелов шепнул? А я, ну, ей-богу, ни словом не обмолвился о своей работе. Может быть, по форме определили?

– Та-а-ак,– протянул Владимир Харитонович.– Допустим. Но откуда супруги Белоус узнали, что вы прокурор именно города Зорянска? Заявление в обком было состряпано сразу же после вашего ухода из их дома.

– Ума не приложу. Может быть, потому, что я сел в поезд именно в Зорянске? Но откуда им известно, что я прокурор?

– Надо поговорить с Гореловым. Он вернулся?

– По идее, должен приехать. Путевка на двадцать четыре дня.

– Если и он не говорил, то…– Авдеев покачал головой.– Значит, они заведомо знали, с кем имеют дело.

– А что Ажнов? Я имею в виду настоящего, который работает на комбинате?

– Пока ничего такого, что указывало бы хоть на какое-то отношение к этой компании, не обнаружено…

Авдеев сидел в Зорянске три дня. Мы с ним просмотрели десятки дел. Но кончика ниточки так и не ухватили. Владимир Харитонович решил съездить в совхоз «Коммунар» вместе со мной.

Директор совхоза встретил представителя прокуратуры области настороженно, думая, что его приезд связан с нарушением земельного законодательства. Но быстро успокоился, узнав, что проверяют не его.

– Я хочу услышать от вас о той истории, которая произошла в поезде и на квартире Марины Белоус,– сказал Авдеев Горелову. И предупредил, что этот разговор должен остаться между нами.

– Конечно! – поспешил заверить Горелов.– Честно говоря, я потом себя не в своей тарелке чувствовал…

– Вы раньше никого из этой компании не знали?

– Нет, впервые встретились в поезде.

– Хорошо. Припомните, вы не говорили кому-нибудь из них, что Измайлов – прокурор Зорянска?

Горелов наморщил лоб.

– А зачем мне это? Неужели я не понимаю…

– Постарайтесь вспомнить.

– За кого вы меня принимаете, товарищ Авдеев?– обиделся Николай Сидорович.

– Да нет. Ничего страшного на самом деле не произошло, если вы и сказали. Он ведь все равно был в форме. Но это очень важная деталь, она много значит.

– Никому я про Захара Петровича не говорил. Люди разные бывают. Не дурак же я последний.

– Понятно. Спасибо за сведения. Вы в тот вечер, кажется, больше беседовали с Ажновым…

– С этим инженером? Да, как-то нашли общий язык. Кстати, сам себе удивляюсь: я выпил-то всего ничего, а разморило… Крепка у Марины Петровны настойка. Никогда не думал, что так быстро того…

– Вы обратили на это внимание? – спросил Авдеев.

– Конечно. Наутро голова болела, словно я выпил ведро самогону…

– А как вы расстались? Вы же вышли вместе с Ажновым и Клоковым?

– Очень просто. Я вижу, такое дело, скандал. Мне неловко. Невольный свидетель. Выскочил за дверь. Слышу, за мной по лестнице спускаются оба… Мы подошли к остановке автобуса. Я вскочил в первый же. Думал, что и они тоже. Когда огляделся в автобусе, их не было. Думаю, черт с ними. Даже лучше…

– Они о чем-нибудь переговаривались между собой?

– Нет. Молчали.

– Понятно. И вы их больше не видели?

– Нет. Часа через три я уехал. Путевку ведь мне дали «горящую». Два дня уж и так пропало…

…По дороге из совхоза «Коммунар» Авдеев еще и еще раз анализировал разговор с Гореловым. Что же выходило? Клоков и мнимый Ажнов оказались не теми, за кого выдавали себя. Раз. Чета Белоус знала заведомо, что я – прокурор города Зорянска, хотя Марина Петровна не подала и виду. Это два. Три: почему-то Горелову и мне дали напиток, от которого клонило в сои. Выходит, специально усыпили. А заодно и лже-Ажнова, чтобы не было подозрений.

Теперь у Авдеева не оставалось никаких сомнений, что я стал жертвой какой-то гнусной истории…

На следующий день Владимир Харитонович обратил внимание еще на одну важную деталь. Дело в том, что, собираясь на конференцию в Рдянск, я купил билет на проходящий поезд. Накануне. Остальные три места в этом купе были закуплены с самого начала пути. Но Клоков ехал с места отправления поезда один. Он предупредил проводника, что в Зорянске и в Ратани подсядут остальные. Проводник не обратил тогда на это обстоятельство никакого внимания. А теперь вспомнил…

У Авдеева для меня был еще один сюрприз. Он ознакомил меня с копией письма Белоуса в Прокуратуру Союза.

«Уважаемый товарищ Генеральный прокурор,– писал супруг Марины Петровны.– Осмеливаюсь обратиться к вам с просьбой, потому что в Рдянской областной прокуратуре творятся форменные безобразия и покровительство своих работников. В народе говорят, что ворон ворону глаз не выклюет. Я эту горькую правду испытал на своей шкуре. Так как защиты от посягательств на мою честь и семью в руководящих инстанциях области я не смог найти, обращаюсь за помощью к вам. Знаю, что прокурор области и его подчиненные сделают все, чтобы выгородить своего городского прокурора, очень прошу вас, чтобы моей жалобой занялась Прокуратура СССР. Вместо того чтобы внимательно и со всей честностью рассмотреть мое заявление и наказать прокурора Зорянска 3. П. Измайлова за его аморальное и вредное поведение, совершенное в моем доме, органы прокуратуры Рдянской области пытаются очернить меня, устраивают различного рода проверки…»