Анатолий Безуглов - Рассказы и повести

• Название: Рассказы и повести
• Автор: Анатолий Безуглов
• Жанр: Криминальный детектив

---

– Хорошо, хорошо,– успокоил я Дашу.– Дома справлюсь сам.

– Целую…

Я пообедал, просмотрел вечернюю газету. Затем взялся за журнал «Социалистическая законность», полученный утром.

Позвонила Даша, спросила, что делаю.

– Включил телевизор, буду смотреть программу «Время»,– ответил я и в свою очередь поинтересовался: – Ты хоть знаешь, на чью свадьбу пошел наш сын? Мне он не доложился: спешил.

– К Оле Маринич. Помнишь ее?

– Такая белобрысая, худющая?

– Была когда-то. Теперь раскрасавица,– сказала Даша.– Честно говоря, я мечтала, чтобы она вышла замуж за Володьку.

– Рано ему еще. Пусть закончит институт…

– Это я так,– ответила Даша.

Мы пожелали друг другу спокойной ночи.

Оля Маринич, для сына когда-то просто Олька, училась с Володей в одном классе. Писала ему (опять же – когда это было!) записочки. Но сын был увлечен другой, которая теперь учится в Киеве.

Оля нравилась моей жене еще тогда, когда они с Володей учились в последних классах. Маринич, насколько я знаю, поступила в наш мединститут. С первого захода! А конкурс там большой. Даша хотела, чтобы и Володя учился на врача, но сын оказался дитем своего времени, выбрал компьютерную технику. Закончит институт, станет специалистом по ЭВМ.

И еще я слышал, что в жизни у Оли было какое-то горе. Но какое именно, припомнить не мог.

После программы «Время» по второй всесоюзной показывали чехословацкий фильм «Тихая квартира». Забавный. Веселый и немножечко грустный. Я отвлекся от всего, даже не заметив, как хлопнула входная дверь. Увидел Володю, когда он уже вошел в комнату.

Я сразу понял: что-то стряслось.

Сын прислонился к косяку, бледный, растерянный.

«Подрался…» – промелькнуло в голове. Расстегнутый пиджак, съехавший набок галстук, дрожащие губы.

– Что случилось, Володя? – вырвалось у меня.

– А ты… Ты еще не знаешь?– выдавил он из себя.

– Что я должен знать?

– Ну как же – прокурор города…

Сын рванул галстук, отбросил его и, как подкошенный, свалился в кресло, обхватил голову руками. Я не выдержал, вскочил.

– Отвечай, когда спрашивает отец! Натворил что-нибудь?– заорал я.

Сын некоторое время сидел в той же позе, потом медленно поднял на меня глаза. В них стояли слезы.

– Папа, это такой ужас! – срывающимся голосом произнес Володя.– Свадьба же! А люди падают в судорогах… Их рвет кровью.– И он вытер слезы рукавом пиджака.

– Кто падает? Когда? – опешил я.– Прошу тебя, возьми себя в руки, расскажи спокойно!

Я уже жалел, что накричал на сына: на его лице была такая скорбь, такая мука…

– Сначала все было хорошо… Очень!… Весело… Здорово придумали!… Олька такая красивая, счастливая!…– бессвязно начал рассказывать Володя.– И муж у нее отличный парень… Штефан… Аспирант архитектурного института… Высокий, волосы черные, смуглые… Телевидение снимало… И в самый разгар вдруг падает телеоператор!… Вызвали «скорую»… Только его увезли – Олин отец, Андрей Петрович, тоже упал… Его так рвало! С кровью, представляешь!… Начались судороги… Опять вызвали «скорую»… увезли Андрея Петровича – такая же история со Штефаном… С Олей плохо… Началась паника… Это какой-то кошмар!… Просто жуть какая-то!…

Сын замолчал, уставившись в пол безумными глазами. Я понял, он еще находился под впечатлением ужасных событий на свадьбе и вряд ли способен говорить более вразумительно.

И еще до меня дошло: случилось нечто такое, что требовало моего срочного вмешательства.

– Где свадьба?– спросил я, набирая по телефону номер дежурного милиции по городу.

– В банкетном зале… на Первомайской улице,-только и смог ответить Володя, снова погружаясь в трапе.

Услышав голос дежурного, я назвал себя и спросил, что он знает о происшествии в банкетном зале на Первомайской улице.

– Туда выехала оперативно-следственная группа, товарищ прокурор… А что и как, мне пока не сообщали.

– Кто там из руководства?

– Замначальника управления внутренних дел города товарищ Шалаев и ваш заместитель, товарищ Ягодкин,– отчеканил дежурный.

– Почему мне не сообщили?– спросил я.

– Как только я принял сообщение, доложил дежурному прокуратуры города, а он… Думаю, не хотел вас беспокоить.

– Ладно, разберусь… Машина свободная есть?

– Так точно! – ответил дежурный.

– Будьте добры, пришлите за мной. Я дома.

– Слушаюсь, товарищ прокурор!

К банкетному залу я подъехал без нескольких минут двенадцать. Сквозь стеклянные стены четырехугольного здания лился яркий свет. У подъезда стояли «скорая помощь», три машины УВД и огромный желтый автобус с надписью «Телевидение». Лейтенант милиции, стоявший у входной двери, узнал меня, взял под козырек и сказал:

– Вход в зал вон там, товарищ прокурор.

Я поблагодарил и прошел через небольшой вестибюль внутрь помещения. Вдоль стен буквой «П» размещались столы с угощением. Лампы дневного освещения на потолке заливали все вокруг ровным светом. По полу змеился кабель в резиновой изоляции, в углу стояла телеаппаратура, софиты.

Чего только не было на столах: фрукты, свежие и соленые овощи, вареная и копченая колбаса, паштеты, жареная птица, пироги, салаты… Все, конечно, уже развороченное, наполовину съеденное. И ряды бутылок. Пустых, наполненных и частично опорожненных.

Что мне сразу бросилось в глаза, так это три человека, методически и спокойно собирающие в целлофановые пакеты понемногу еды с блюд, тарелок на столах. Собирали своеобразные пробы угощений следователь городской прокуратуры Геннадий Яковлевич Володарский, старший оперуполномоченный уголовного розыска УВД города Кармия Тиграновна Карапетян и эксперт-криминалист Александр Лукьянович Наварчук.

Я невольно задержался у входа. И, глядя на размеренную работу своих коллег, вспомнил, какое радостное событие отмечалось здесь несколько часов назад и чем оно кончилось. На память почему-то пришли стихи Жуковского: «Где стол был яств, там гроб стоит»…

Ко мне подошел Игорь Ефимович Ягодкин, заместитель, и на мой вопрос пояснил:

– Скорее всего – острое отравление.

– Чем?– спросил я.

Мой зам пожал плечами.

– Пока неясно,– ответил он.– Возможно – продуктами… Будут исследовать всю еду.– Ягодкин показал на столы.

– Сколько человек пострадало?

– В больницу увезли семь человек… Но кто знает, может быть, отравилось больше… Гости разошлись. Не исключено, что кому-то стало плохо уже дома или в пути.

– Спиртного выпито много?– поинтересовался я.

– В том-то и дело – ни грамма!

– Как?– удивился я.– Свадьба же…

– Так ведь свадьба была необычная,– пояснил Ягодкин.– Трезвая!

– А-а! – протянул я, припоминая слова сына, брошенные им в подъезде нашего дома.– Вот почему тут снимали для областного телевидения… По-моему, первая в Южноморске…

– Да,– вздохнул Ягодкин.– Первая… И комом… А первой жертвой стал их оператор.

– Знаю,– кивнул я, вспоминая рассказ сына.

– Сначала подумали, что оператор запутался в проводах,– продолжал мой заместитель.– Потом смотрят: он лежит и не шевелится. Решили, что приступ с сердцем… Но его стало рвать… Кровью…

К нам подошел следователь прокуратуры Володарский, который дежурил нынче в горуправлении внутренних дел и приехал сюда с работниками милиции после тревожного сообщения врачей.

– Захар Петрович,– сказал следователь,– я сейчас говорил с телережиссером… Оказывается, снимали не на кинопленку, а на видео…

– Ну и что из этого?– спросил я, не поняв, какое это может иметь значение.

– Так надо посмотреть, что происходило на свадьбе… С самого Дворца бракосочетаний.

– Когда?

– Сейчас. Тем и хороша видеозапись,– сказал Володарский.– Прямо в ПТС.

– А это что такое?

– Передвижная телевизионная станция,– пояснил следователь.– Автобус у подъезда видели?

– Конечно,– кивнул я.– А что, идея мне нравится. Грех не воспользоваться представившейся возможностью.

Я перебросился парой слов с заместителем начальника УВД города Шалаевым, поздоровался с Карапетян и Наварчуком, продолжавшими заниматься блюдами с праздничным угощением, и пошел вместе с Володарским в ПТС.

Возле желтого автобуса стояло двое мужчин. Один из них, в джинсовом костюме, оказался телережиссером. Его звали Грант Тимофеевич Решетовский. Второй назвался Александром. Но он мог и не представляться – это был Саша Масяков, без которого немыслимы передачи для молодежи нашего областного телевидения. На этот раз на лице ведущего не было его привычной обаятельной улыбки: он тоже был потрясен случившимся.

– У вас готово?– обратился к Решетовскому следователь.

– Да-да,– откликнулся режиссер.

Мы забрались внутрь ПТС, где было тесным-тесно от всевозможной аппаратуры, которой распоряжалась сосредоточенная девушка в белом халате.