Иван Ладынин - История Древнего Востока

• Название: История Древнего Востока
• Автор: Иван Ладынин
• Издательство: Литагент «Дрофа»d9689c58-c7e2-102c-81aa-4a0e69e2345a
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-3-358-01189-2

В учебном пособии представлен обширный материал по истории Древнего Востока. Цивилизационный подход к освещению важнейших проблем истории древних обществ позволяет по-новому рассказать об этапах их развития, культуре и мировоззрении различных народов.

Изложение материала и датировка событий опирается на новейшие исследования. В каждом разделе приведены основные историографические сведения, указана литература, в том числе публикации источников.

---

Империя Хань

Эпоха Хань (III в. до н. э. – III в. н. э.) – время наивысшего политического развития Древнего Китая. Правда, Гао-цзу не полностью воссоздал централизованную систему власти: часть территории страны была превращена в уделы, отданные некоторым родственникам и соратникам императора. Однако уже в середине II в. до н. э. после нескольких вспышек сепаратизма с самостоятельностью уделов (и значительной частью их самих) было покончено. Гао-цзу предпринял ряд мер, резко улучшивших положение народа и поощрявших развитие производства, и направил все силы на восстановление страны после бедственных времен конца III в. до н. э.: он вернул права тем свободным людям, кто за это время был вынужден продать себя в рабство под угрозой голода, предоставлял общинам временные льготы и снизил налоги по сравнению с циньскими в 10 раз, до крайне необременительной 1/15 урожая. При преемниках Гао-цзу эта ставка обычно сохранялась.

Сяо Вэнь-ди (180–157 гг. до н. э.), сын Гао-цзу, пошел еще дальше: он вновь сократил расходы на содержание своего двора, вовсе перестал брать налоги с крестьян, отменил телесные наказания и наказания за вину родственника, а также за хулу на императора, объявив, что простолюдины могут свободно бранить его в частных разговорах. Это был первый и последний подобный случай в истории Китая. По-видимому, вся традиционная китайская парадигма почтительности и исполнения долга перед высшими вызывала у Вэнь-ди сознательное отторжение, и он полагал, что народ не столь уж необходимо воспитывать в духе самоотречения и что люди должны жить в свое удовольствие, пока это совместимо с общественным порядком.

При этом Сяо Вэнь-ди вовсе не был «философом на троне». Этот талантливый полководец и администратор успешно боролся с кочевниками, молниеносно подавлял мятежи удельных князей и чрезвычайно умело, обходясь без казней и опал, манипулировал сановниками. После смерти этого необычного правителя налоги были несколько увеличены, а отмененные им наказания – восстановлены, но все же Ханьская империя не угнетала народ так, как империя Цинь.

В целом, по выражению Сыма Цяня (I в. до н. э.), при первых императорах Хань «простой народ смог избавиться от тягот эпохи Чжаньго. И правители, и подданные вместе стремились к отдыху. Наказания всякого рода применялись редко. Народ усердно занимался хлебопашеством, одежды и пищи было вдоволь». Развитию экономики способствовало и то, что во II в. до н. э. сложился так называемый Великий шелковый путь – караванная дорога из Китая в страны Средней и Передней Азии, которая пролегала от Желтого до Средиземного моря. В следующие десятилетия вновь возросла централизация и налоговый гнет.

Китайский наблюдательный пункт на Великом шелковом пути

В середине II в. до н. э. конфуцианство (правда, вобравшее в себя многие черты легизма) было объявлено единственным истинным учением и единственной идеологией, поддерживаемой государством. Сановники заявляли: «Все, что не соответствует учению Конфуция, должно быть искоренено, только тогда управление станет единым, законы – ясными, а народ будет знать, чему следовать». (Такое положение конфуцианство сохраняло вплоть до XX в.)

Позднее, при У-ди (140–87 гг. до н. э.), был воссоздан циньский институт инспекторов и введена новая система подготовки чиновников. В их число мог попасть только тот, кто закончил особое учебное заведение в столице, где изучали прежде всего конфуцианский канон, и сдал соответствующие экзамены. Право на попытку поступить в подобные заведения имел любой свободный человек. Кроме того, чиновники на местах были обязаны разыскивать и выдвигать по службе способных юношей.

Впрочем, конфуцианское представление о том, что «отец»-правитель должен подавать подданным-«детям» пример добродетели, т. е. отсутствия заботы о собственных выгодах, иной раз создавало парадоксальные ситуации. В I в. до н. э. конфуцианцы упорно требовали отменить государственные монополии, прибыль от которых шла на поддержание пограничной армии, – главным образом потому, что самим фактом такой заботы о пополнении казны государство показывало народу пример погони за прибылью, т. е. за выгодой. На вопрос, как же в таком случае оборонять Китай от кочевников, конфуцианцы отвечали: «Если император откажется от погони за прибылью, а будет только проявлять скромность и самоотверженность, совершенствовать и упражнять свою энергию дэ, то северные варвары сами откажутся от нападений, обезоруженные непобедимой магической силой добродетели императора».

В конце II в. до н. э. воинственный У-ди попытался развернуть широкомасштабные внешние завоевания. Дальние походы совершались на север, против хунну, на запад, на территорию Восточного Туркестана вплоть до Ферганы (здесь особенно отличился дипломат и полководец Чжан Цянь), на юг и юго-восток, к пределам современных Вьетнама и Мьянмы, и на северо-восток, в Корею. Почти всюду китайцы одерживали победы. В общей сложности территория державы увеличилась на треть.

Однако войны У-ди, в основном сугубо престижные и ненужные стране (например, из Ферганы император хотел получить местных коней, славившихся своей породой), стоили ей огромных людских жертв и материального истощения. Они не только не приносили добычи, но и требовали усиления налогового гнета для своего финансового обеспечения. В сельском хозяйстве начался кризис, крестьянские семьи разорялись, стали сокращаться посевные площади. На исходе своего правления У-ди в официальном эдикте признал, что войнами лишь зря «утомил Поднебесную», и раскаялся в них.

В I в. до н. э. начинает складываться ситуация, которой еще не раз суждено было повториться в истории Китая, каждый раз с одинаковыми последствиями. Речь идет о попадании масс обедневшего населения в социально-экономическую зависимость от крупных частных собственников. Поскольку в Китае еще с IV в. до н. э. почти все ценности, от земли до сословного ранга, были объектом свободной купли-продажи, процессы концентрации богатств у одних собственников и разорения других приняли широкий масштаб. Вновь оживилась самопродажа и продажа родственников в рабство за долги или из-за голода. Количество рабов-китайцев постоянно росло, приближаясь к количеству рабов-чужеземцев; богатые сановники и купцы могли иметь по несколько сотен рабов. Стремительно увеличивалась доля обезземеленных и малоземельных крестьян, вынужденных в качестве арендаторов садиться на землю богатой знати, сконцентрировавшей в своих руках обширные угодья. Арендная плата была очень высока и достигала половины урожая. В силу тех же причин распространялся наемный труд.

Династия осознавала, что рост крупного землевладения ставит под угрозу ее могущество, но все попытки законодательно ввести предельный размер частного владения провалились из-за сопротивления крупных землевладельцев, к числу которых относились и сановники в столице и на местах. Самую неудачную попытку справиться с ростом частного землевладения и частного рабства предпринял узурпатор Ван Ман в начале I в. н. э. Он попытался запретить работорговлю, не возвращая, однако, рабам свободу, и провести земельный передел, наделив каждую семью мелким участком и запретив куплю-продажу земель. Реформа вызвала сопротивление крупных собственников и проводилась с такими идеологическими погрешностями против здравого смысла и злоупотреблениями чиновников, что породила хаос в экономике и еще больше ухудшила положение народа. Повсеместно начались восстания.

Повстанческие армии воевали с силами Ван Мана, а после его гибели в этой борьбе – друг с другом. Из семилетней смуты в 25 г. н. э. победителем вышел Лю Сю из правящего рода Хань. Он объявил себя императором Гуан У-ди (25–57 гг.) и перенес столицу на восток, в Лоян. Время правления его дома именуется эпохой Поздней, или Восточной, Хань (25–220 гг.).

История этого периода в основных своих чертах циклически повторяет правления Старшей Хань. Гуан У-ди, как некогда Гао-цзу, провел широкие преобразования, направленные на оживление экономики и сельского хозяйства. По эдикту императора подавляющее большинство рабов, китайцев по происхождению, получило свободу, порабощать китайцев было запрещено, а рабовладельцев лишили права клеймить и убивать своих рабов. Налоги и повинности были снижены. Особенное внимание уделялось освоению новых земель на юге Китая, в бассейне Янцзы и южнее; государство поощряло здесь создание оросительных систем. Одновременно широкие государственные мероприятия по ирригации проходили и в исконных земледельческих районах.

Все эти меры вновь укрепили положение основной массы крестьянства и стабилизировали ситуацию в империи. Пользуясь этим, потомки Гуан У-ди через некоторое время перешли к активной внешней экспансии. Во 2-й половине I – начале II в. н. э. войны велись то с хунну, то с государствами Восточного Туркестана, то с проникающей туда Кушанской державой. Большую часть II в. н. э. Поздняя Хань проводит уже в оборонительных войнах против новых орд северных кочевников и западных горных племен бассейна Кукунора.