Джон Вествуд - Свидетели Цусимы

• Название: Свидетели Цусимы
• Автор: Джон Вествуд
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-14287-8

Разве в начале XX столетия кто-нибудь мог предположить, что Цусимское сражение и в целом Русско-японская война окажутся роковыми в судьбе России? Поражение в войне стало погибельным не только для русского флота. Оно еще на один шаг приблизило величайшую катастрофу — Октябрь 1917 года.

Английский военно-морской историк Джон Вествуд создал книгу, аналог которой едва ли можно найти. На основе нескольких тысяч писем участников битвы и архивных документов он воссоздал полную и наиболее правдивую картину Цусимского сражения. «Свидетели Цусимы» — это рассказ о той Цусиме, какой ее увидели и пережили сами участники тех роковых событий.

---

Итак, морские державы имели все основания для того, чтобы вновь появившиеся бронированные плиты пробивать новыми снарядами из новых пушек. Целью всех этих поисков был эффективный бронебойный снаряд, способный оказать для артиллерии ту же услугу, что крупповская сталь для брони. В этой области русские исследователи изрядно продвинулись вперед, ими был разработан «магнитный» снаряд (названный так, чтобы сбить с толку иностранную разведку). Это был снаряд со специальным колпаком, способствующим проникновению снаряда в броню. Снаряды с такими колпаками были уже испытаны и на других флотах, но русские считали (и, может быть, справедливо), что ими был найден лучший способ их крепления.

Англичане несколько отставали с разработкой бронебойных снарядов, и английский флот все еще полагался на обычные снаряды с меньшей проникающей силой, но с внушительной порцией взрывчатки. У японцев, видимо, потому, что они ориентировались на британский опыт (а отчасти потому, что помнили эффект своих разрывных снарядов в бою при Ялу), тоже не было хороших бронебойных снарядов. Независимо от того, было ли это стечение обстоятельств или же специальный расчет, но японская приверженность к снарядам высокой разрывной силы оказалась одним из важнейших факторов их побед в 1904—1905 гг. Можно также сказать, что уверенность русских в их собственном, прекрасном в техническом отношении бронебойном снаряде подвела их самым жутким образом, ибо его малый разрывной заряд вызывал лишь незначительные повреждения, к тому же при взрыве он давал слишком мало дыма, и русские наводчики с трудом могли пользоваться им при стрельбе как ориентиром.

Русские в Цусимском бою использовали и другие типы снарядов: сегментные для борьбы с миноносцами и высоковзрывчатые, которые, рассчитанные для крупных орудий, предназначались для расстояний свыше 4000 ярдов. Последнее было логичным решением, так как взрывная сила (в отличие от проникающей) не изменяется с увеличением дальности стрельбы. Но даже снаряды с высокой разрывной способностью имели у русских довольно слабый заряд (сравнимый фактически с бронебойными зарядами японцев), при этом их взрыватели устанавливались на взрыв спустя долю секунды после удара о препятствие с тем, чтобы они разрывались уже внутри пробитой полости. Это, казалось бы, тоже вполне логично, но при этом исчезал красноречивый дымок разрыва, так нужный артиллеристам, и задерживался взрыв снаряда, проходящего сквозь тонкую, несущественную преграду, например дымовую трубу, когда сам снаряд уже был за пределами корабля. Японские снаряды взрывались мгновенно при ударе.

ЯПОНСКАЯ МОРСКАЯ ПОЛИТИКА

В конце XIX в. японский военно-морской флот был созданием новым, еще не пропитанным традициями своего могущественного патрона — Королевского военно-морского флота. В 1887 г. японский ВМФ обладал только пятью дряхлыми броненосцами, к которым, правда, в 1889 г. прибавились два новых.

Примерно в это же время были сделаны первые шаги по налаживанию собственного судостроения, когда на японских судоверфях стали собирать миноносцы из доставленных из Англии частей.

Вновь выбранная Японией роль строителя империи получила красноречивую поддержку японского парламента, который в 1892 г. принял решение увеличить ассигнования на ВМФ за счет сухопутной армии. В то время особую симпатию в морских кругах Японии питали к Франции. В Японии собирались 53-тонные торпедные корабли типа Крезо, а три новых корабля береговой обороны были спроектированы М. Бертеном (главный корабельный конструктор французского ВМФ), два из них были построены во Франции, третий — в Японии. Однако последний был послан во Францию на перевооружение: в тот период японцы в качестве крупных орудий предпочитали систему Канэ, а из мелких скорострельных отдавали предпочтение пушкам Армстронга.

6-дюймовая скорострельная пушка Армстронга могла выпустить 5—6 снарядов в минуту (по крайней мере так писали в соответствующих справочниках). На практике же скорострельность была гораздо ниже, но даже и такая, заниженная, она, вероятно, показалась кошмарно быстрой китайцам, участвовавшим в бою при Ялу.

В этом бою японцы показали себя дисциплинированной, волевой, хорошо выученной командой. Несмотря па неудачу с торпедами и неожиданную неподатливость китайской брони японским снарядам, китайцев погубили разрывные снаряды, которыми, как дождем, засыпали их японцы. После этого юное детище японцев, их военный флот, завоевал любовь своих соотечественников. До того момента японская публика не питала особого доверия к своему новому флоту, вероятно, от того, что считалось (и не без оснований), что офицеров выбирали не по заслугам, а по связям. И тому было свидетельство: когда 85% офицеров были выходцами из самураев, чрезвычайно трудно было простому, но знающему моряку достичь высокого ранга. Сам Того был из самураев, но вдобавок к качествам самурая он обладал большим интеллектом и массой знаний: еще юным офицером он был одним из японцев, посланных в Британию для приобретения опыта. В начале века продвижение по службе у строевых офицеров шло от звания к званию при минимальной задержке на каждой ступеньке, а у младших офицеров упор делался на результаты экзамена. В отличие от русского флота японский имел большой процент вольнонаемных. Последние служили восемь лет на действующем флоте и четыре года в резерве, зачисленные же по призыву обязаны были отслужить четыре года действительной службы и восемь лет в запасе.

В 1900 г. в японском флоте служили 21815 матросов и 2022 офицера, к началу войны общее число моряков ВМФ Японии достигло 31 000. Таким образом, численность плавсостава Японии составляла как раз половину от русской, зато этому противопоставлялись более высокий профессионализм моряков-контрактников, большая длительность службы матросов и офицеров непосредственно на море, тот факт, что многие русские матросы знали морскую службу лишь по Черному морю, и — самое важное — почти все старшие офицеры имели недавний боевой опыт в войне с Китаем в 1894—1895 гг. Англичане, встречавшие японских морских офицеров, в один голос говорили о них как о людях, зацикленных на своей профессии и ни о чем другом не желавших думать.

Военно-морская судоверфь в Йокосуке была основана уже в 1866 г. при французском техническом содействии. К началу 1900-х годов там было занято 3800 рабочих и судоверфь расширялась, дабы стало возможным строить на ней корабли и свыше существовавшего там предела в 5000 тонн. Другая, более новая верфь находилась в Куре.

В то время как линкоры и броненосные крейсера продолжали строиться в Англии, небольшой, но постоянно растущий процент крейсеров и торпедных кораблей строился уже дома. Подразумевалось, что в свое время в Японии будут клепать и линкоры. Однако даже в условиях домашней постройки приходилось доставлять извне заграничные детали, а это было очень неудобно, т.к. материалы из-за границы приходили лишь через 6—7 месяцев после заказа. Если же данный компонент оказывался дефектным, на замену его уходило еще семь месяцев. Япония становилась очень зависимой от Британии в области пушек, а также в части боеприпасов и угля.

В 1880-х годах японский ВМФ почти всецело расширялся за счет легких крейсеров, кораблей береговой обороны, канонерок и торпедных судов. К это­му поколению относился и легкий крейсер «Идзуми», построенный в 1883 г., по вступивший в строй в 1895 г. Он сыграл ключевую роль в Цусимском бою. Этот корабль интересен тем, что приобретен он был как секонд-хенд в Южной Америке (не первая и не последняя сделка такого рода).

Следует упомянуть также маленькую «Сума», известную тем, что это был первый крейсер, полностью спроектированный и построенный в Японии. Он был спущен на воду в 1895 г.

1896-й был годом новой морской программы: к 1906 году ВМФ Японии должен был вырасти соответственно потребностям Японии как имперской державы. Восприимчивый, как всегда, к британской политике и практике, ВМФ Японии ввел свой собственный «стандарт мощи двух флотов», то есть японский флот должен был быть сильнее, чем соединенные дальневосточные эскадры двух любых держав, исключая Британию. Под любыми другими державами подразумевались Россия и Франция.

ПЕРВАЯ МОРСКАЯ КАМПАНИЯ

Хотя конфликт между Россией и Японией был фактически неизбежен (влияние одной стороны в Маньчжурии, Корее или Китае всегда вредило интересам другой), он все же — по крайней мере, для России — не должен был начаться тогда, когда он начался. То, что война началась в 1904 г., в значительной степени виноват был Петербург, в котором не верили, что Япония решится на войну с такой большой европейской державой, как Россия. Высшие морские офицеры (отнюдь не армейские) были среди «ястребов», не понимавших, почему Россия должна терпеть господство японцев в Корее в обмен на русское преобладание в Маньчжурии. Они хотели преобладать и здесь, и там. Среди тех, кто держался наиболее жесткой линии, самым рьяным был наместник царя на Дальнем Востоке А. Алексеев. Непосредственным поводом явилась концессия, предоставленная русским на рубку леса в Северной Корее. Независимо от того, были ли русские лесорубы, посланные в Корею, на самом деле переодетыми солдатами или нет, было очевидно, что уже сам этот факт сильно встревожит Японию.