Владимир Куценко - Тревожные будни

• Название: Тревожные будни
• Автор: Владимир Куценко
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1977

Шесть десятилетий стоит на страже порядка и законности советская милиция. В сборник вошли повести, рассказы и очерки о буднях нашей милиции. Писатели и журналисты в увлекательной форме рассказывают о мужестве и героизме следователей, работников уголовного розыска, рядовых и офицеров Министерства внутренних дел в борьбе со спекуляцией, расхищением социалистической собственности, за строгое соблюдение правопорядка.

---

В первом ряду кто-то не удержался, выдохнул:

— Точно, не годится...

Реплику поддержали. Предложения были определенные.

— Волокитчиков на бюро вызывать!

Попрядухин заканчивал:

— Можно и на бюро. Кое-кого даже обязательно надо. Но важнее, чтобы мы все перестали смотреть на заявления, как на мертвую бумажку. Пусть видятся за ними живые люди. Всегда.

После того как коммунисты разошлись, присутствующий на собрании представитель райотдела спросил начальника отделения майора Углова:

— Попрядухин? Это не тот, что в дорнадзоре служил?

— Тот.

— А у вас он в какой должности?

— Инспектор-дежурный.

Да, снова в милицейской судьбе Александра Ивановича поворот. Случаен ли он? Думается, нет. Закономерен. Каждый новый этап развития органов внутренних дел выдвигал перед ними новые задачи. В ноябре 1968 года были приняты исторические решения партии и правительства, направленные на то, чтобы резко поднять уровень работы милиции. Речь шла не о каких-либо частных улучшениях, подтягивании отстающих звеньев или служб. Нет. Речь шла о коренной перестройке, решительном улучшении всей системы работы солдат порядка, и прежде всего о том, чтобы поднять интеллектуальный уровень деятельности милиции, резко повысить общую, правовую и профессиональную культуру труда каждого сотрудника, всей совокупности служб и органов внутренних дел. Курс на профилактику правонарушений взяла советская милиция. Ее усилия были направлены прежде всего на то, чтобы предупредить преступление, удержать человека от неверного шага.

Одновременно предпринимались меры по обеспечению неотвратимости наказания, по более быстрому и эффективному раскрытию преступлений. В совокупности проблем, стоящих в последние годы перед милицией, решалась и проблема управления во всех звеньях от министерства до отделения. Создавались штабные подразделения, оперативные части. Это наверху. А в низовых органах укреплялись дежурные части, с тем чтобы превратить их в подлинные аппараты оперативного руководства.

Если в отдельных службах, например в уголовном розыске, БХСС, требовались люди с узковыраженной специализацией, то в дежурные части подбирались универсалы. К их числу принадлежал и Попрядухин — человек, отстоявший свое на посту, освоивший науку участкового инспектора, изрядно поработавший жезлом на магистралях.

Углов говорил с видимым удовольствием:

— Когда заступает смена во главе с Александром Ивановичем, я не тревожусь, знаю: все будет, как надо. Дело не в том, что другие инспектора менее добросовестно несут службу или слабее подготовлены. Нет, все эти люди квалифицированные, опытные. Но работу Попрядухина отличает большой профессионализм, внутренняя, собранность, умение действовать инициативно, быстро анализировать обстановку и принимать правильные решения.

Старший лейтенант, проходивший рядом, услышал случайно последние слова начальника и скептически улыбнулся: «Да разве сейчас трудно принимать правильные решения?»

А имел он в виду вот что. Под рукой у дежурного ныне набор карточек, где указаны самые первые неотложные действия, которые должен он предпринять, получив сигнал о каком-либо событии: убийстве, пожаре, ограблении и т. д. В четырех-пяти пунктах коротко и точно сказано: кого вызвать, куда позвонить, что сделать. Это сколь простое, столь же и замечательное нововведение, между прочим, позволяет действовать предельно оперативно, «не думая». Впрочем, как выразился один известный публицист, кавычки здесь даже ни к чему. Действительно, не думая над элементарным, чтобы «думать вдаль» — то есть, обеспечив безусловно необходимые меры, иметь возможность творчески подойти к тому, что ни один регламент не берет на себя — предусмотреть, как конкретно выходить из конкретной, всегда неповторимой ситуации.

И вот тут-то самый раз сказать о том, что скептицизм, высказанный в отношении слов начальника отделения Попрядухиным, совсем неуместен.

Не каждый в равной мере искусно найдет пути к решению последней, всегда частной задачи: тут уж кому что дано или кто чему научился. И Углов знал, что говорил: Александру Ивановичу с его опытом дано многое...

Итак, собрание закончилось, люди расходились по домам. Не все, конечно, кое-кто задержался в кабинетах закончить дневные дела. А Попрядухин, заступивший утром на дежурство, продолжил вахту.

Помощник доложил, что за истекшие два часа ничего особенного не произошло. Ну и хорошо. Старший лейтенант занял свое рабочее место... Да, многое изменилось в милиции. Даже то, что окружает теперь Александра Ивановича, совсем не похоже было на обстановку, среди которой находился, ну скажем, Чернов. Помните, дежурный из четвертого отделения. Первый дежурный, с которым беседовал уволенный в запас пограничник. Там — несгораемый шкаф, старенький стол с телефоном, примитивно составленная схема, выдержки из указов. Здесь — радиопульт, обеспечивающий двустороннюю связь с патрульными экипажами, светоплан, дающий четкое представление, где они находятся в данный момент, схема контроля за профилактической работой... Не контора, а в самом деле штаб, хотя и не положено быть таковому в столь небольшом подразделении, как отделение милиции.

Ознакомившись с телефонограммами, поступившими из райотдела и управления внутренних дел города, еще раз просмотрев ориентировки о разыскиваемых преступниках, Александр Иванович решил пройтись по кабинетам, узнать, кто из сотрудников задержался на случай той самой «неповторимой ситуации». Отделение обслуживало район новостройки и находилось пока во временном одноэтажном строении. Так что старшему лейтенанту немного времени потребовалось, чтобы убедиться: в помещении пусто. Вот только старший инспектор уголовного розыска Баранов засидится над делом о мошенничестве — путаная история, цыгане замешаны, да молодой милиционер Юшков остался после смены позаниматься в ленинской комнате — в общежитии, говорит, шумно. Что ж, в отделении сейчас тишина. Даже в дежурной части. Вопрос: надолго ли? Приближались часы «пик», отмеченные на специальной схеме, лежащей перед Попрядухиным, как дающие самый высокий процент правонарушений. И точно, едва принялся за составление плана на следующий месяц — звонок. Пьяная драка возле кафе. Это — в отдаленном микрорайоне. Попрядухин выслал на место происшествия наряд. Вскоре снова сигнал: подвыпивший глава семейства дебоширит — и снова уходит милицейская машина. Вышедшему на связь мотопатрулю назвал дежурный адрес кинотеатра — новый фильм идет, просят помочь обеспечить порядок. Случилось так, что в дежурной комнате осталось всего-то войска что один Александр Иванович. И как раз в этот-то момент вошла в комнату женщина. Она не кричала, как обманутая в магазине хозяйка, не устроила истерики, наподобие той, что уличили недавно в спекуляции. Она ничего не требовала, никому не грозила. Вообще не обратилась даже к дежурному. Просто вошла. И едва переступила порог, как-то враз обмякла, ноги подкосились, и женщина тяжело опустилась на скамейку. Попрядухина, интуитивно почувствовавшего большую беду и вмиг выскочившего из-за барьера, поразил ее отрешенный взгляд, словно человеку только что врач сообщил о неизлечимой болезни. Судя по всему, посетительница даже не заметила оказавшегося рядом Александра Ивановича. И сил-то у нее хватило лишь на то, чтобы произнести:

— Все кончено. Теперь его уже нет в живых... Все кончено.

Вот опять знакомая ситуация: что-то случилось, видать, чрезвычайное. И успешное решение задачи, встающей перед милицией, зависит теперь от главнейшего фактора — времени, а слова у заявительницы-свидетельницы, пострадавшей — или кто она там, никому не известно, — придется выцеживать терпеливо, вежливо, настойчиво. Начал с просьбы:

— Выпейте, пожалуйста, воды. Успокойтесь. И скажите, что произошло?

Женщина перевела взгляд на милиционера. Возможно, вид формы привел ее в себя, может быть, сам вид дежурного помещения напомнил ей, зачем она пришла сюда. Во всяком случае, посетительница произнесла:

— Да, да... Но у нас нет телефона, я шла слишком долго...

— Успокойтесь, — терпеливо повторил Александр Иванович. — Сколько вы шли и откуда?

— Пять минут...

«Ну это не так долго», — с удовлетворением отметил про себя старший лейтенант, а вслух произнес:

— Так откуда вы все-таки шли?

Женщина назвала улицу, номер дома. Постепенно вырисовывалась картина происшествия. Кто-то позвонил в квартиру, представился работником ЖЭК. Открыли. И тогда двое неизвестных ворвались в прихожую. Ударили мужа по голове чем-то тяжелым, он упал. Жену, к счастью, прикрыло входной дверью. Ее грабители в спешке не заметили, и ей удалось вырваться на улицу. Так она оказалась в милиции. Вот, собственно, и вся история дерзкого преступления.

Точные действия по пресечению такого и задержанию злоумышленников тоже расписаны в одной из типовых карточек, хранящихся у дежурного. Однако сложившаяся ситуация — потеря времени, отъезд оперативных машин в отдаленные точки, необходимость неотложных мер — диктовала принятие иных решений, требовала инициативы. Сиюминутно. А он — один. Впрочем, почему один? Юшков на месте и Баранов. Сорвал телефонную трубку с рычага: