Николай Ключарев - Железная роза

• Название: Железная роза
• Автор: Николай Ключарев
• Издательство: Волго-Вятское книжное издательство
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1966

Прижизненное издание исторического романа. «Железная роза» сегодня является неким символом Выксы, потому что так называется художественное литературное произведение Н. П. Ключарева. Выксунский край всегда был богат железной рудой, причем рудой отличного качества. На срезе она напоминала розу — отсюда и название. Великолепные гравюры художника Л. А. Арапова.

---

— Эх! — не удержался опять Василий.

— Ты погоди, милок, слушай, что дале будет.

…Ведут девку слуги подлые, над судьбой ее надсмехаются. А девка догадалась, какая гроза ей грозит, вырвалась из рук палаческих, к жениху кинулась. Узнал о том барин, за ней вдогонь бросился. Бежит девка, спасается. Уж и гора близка, а барин настигает, вот-вот схватит. Видит девушка, нет ей спасенья, выхватила нож острый, сама себя зарезала, жизни лишила.

Парень предсмертный крик ее услыхал, из рук валун-камень выпустил. Покатился тот камень вниз с силой огромной, о другие валуны стукнулся, на мелкие части разлетелся. Какой камень ни расколется, на нем, словно роза-цветок распускается, кровь девичья проступает.

Вступил парень в бой с обидчиком. Долго бились они, и стал барин осиливать. Лежать бы парню в земле сырой рядом с суженой, да попался ему в руки кусок железа острого, из валун-камня выплавленного. Только раз ударил злодея — пал тот на землю, не встал больше.

Похоронил парень свою любушку, пошел по белу свету бродить, о судьбе своей людям печалиться, тайну камня рудого рассказывать. Научил он людей плавить тот камень, железо из него добывать. А кто железо варить умеет, тот силой могучей владеет.

— Владеют, — промолвил Рощин. — Только не такие, как мы с тобой, а богачи, Баташевы да Демидовы.

— А ты, милок, про то помни, как с обидчиком парень расплатился, своей силушкой переведался.

— Вот и нам надо так!

— Надо!.. Рано тебе об этих делах думать.

— О чем же мне думать-то?

— Как о чем? О девках.

— Эх, дедушка Лука! С тобой всерьез, а ты…

Василий обиделся и замолчал.

Ярко горевший с вечера костер чуть теплился. Осторожно, чтобы не разбудить начавшего дремать плотинного, Рощин подложил в огонь толстую корягу, поправил армяк у себя под головой, улегся поудобнее. Уже засыпая, подумал: «А хорошо на реке! Каждый день ходил бы сюда…»

VI

Двое с котомками за спиной шли пешком, третий позади ехал верхом на лошади. Лес то расступался перед ними, образуя прогалины, то вырастал стеной, преграждая дорогу. Местами с трудом удавалось продраться сквозь чащобник, и вершный зло матерился.

— Слушай-ко, милок, ну чего ты лаешься? — миролюбиво говорил Лука. — Мы вот незнаемо куда идем, да и не своей волей, и то помалкиваем.

— А ты поговори еще! — Приказчик снова выругался. — Вот пригоню на место, там и разговаривай… С волками да медведями.

Лука остановился.

— Неужто есть?

Приказчик кивнул головой.

— И много?

— Велия тьма!

— Слышь, Ястребов?

— Ну и что? Не бойся, не тронут, — отозвался Павел.

На место пришли только к вечеру. На большой поляне тихо курились видимо давно зажженные палы. Навстречу путникам с хриплым лаем метнулась лохматая собачонка. Из притулившейся на краю поляны землянки вышел невысокий с черной, как смоль, бородой мужик.

— Примай, Чурило! — крикнул приказчик.

— Пошто они мне? — исподлобья глянув на пришедших, спросил жигарь. — Без них, вдвоем с женкой управлюсь.

— Велено так. За провинность будут у тебя работать. Барин милостив еще к ним, на пять недель приказал только послать, потом опять на завод возьмут.

Приказчик слез с седла и пустил лошадь на луг.

— Работу, сказано, им дать самую тяжелую, понял? Что сделают — в зачет тебе пойдет, а с тобой я потом расквитаюсь. Уголья много наготовил?

— Пять куч сложено.

— Что-то мало ты ноне!

— Уголь погляди какой. Ни на одном курене не найдешь!

— Ну-ну, смотри у меня.

Приказчик подошел к лошади, подтянул подпруги и легко вскочил в седло.

— Удалой! — сказал жигарь, глядя ему вслед. — Не боится ехать на ночь глядя.

Постоял молча, почесал в затылке.

— Вот грех, ночевать-то вам негде. В землянке тесно, да и негоже: женка со мной.

— А мы вон в тех кустиках шалаш построим, — ответил Ястребов. — Теперь лето, теплынь. Топор-то есть у тебя?

— Жигарю как без топора? И не один найдется.

Ловко орудуя топором, Павел вырубил кустарник, затем сплел верхушки молодой ветлы.

— Тебе, я вижу, не впервой такое жилье ладить? — спросил Лука.

— Приходилось. Пойдешь, бывало, на речку, обязательно на ночь шалаш состроишь.

Нарубив еловых лап, навалили их на крышу.

— Ты клади так, чтобы иглицы к земле смотрели, — учил Павел. — Так способней. Дождь пойдет — вода внутрь не попадет, наземь стекать будет.

— Ишь ты, молодой, а разумный!

— Тебе что, в лесу бывать не приходилось?

— Бывать-то бывал. По грибы хаживал. А шалаш — пошто он мне?

Ястребов отобрал лапник помельче, набросал вовнутрь:

— Вот нам и постеля.

Притомившись за день, уснули быстро. Ночь промелькнула, как звезда по небу пронеслась.

— Эй вы, варнаки, долго дрыхнуть будете?

Открыв глаза, Ястребов посмотрел на стоявшего у шалаша жигаря и толкнул в бок Луку.

Солнце, поднимавшееся где-то за лесом, чуть золотило верхушки сосен. Неяркий свет пробивался сквозь чащобу. Утреннюю тишину нарушало лишь щебетание птиц.

— Куда в эдакую рань? — ворчал Лука.

— Айдате за мной!

Чурило коротко объяснил, какой лес нужно выбирать для пожога, как лучше валить и разделывать древесину.

— Наготовите — на поляну волоките, скоро новые кучи палить будем.

Высоко взметнула кверху небольшой и неяркий иглистый свой шатер гладкостволая сосна. Павел подошел, поглядел, куда способнее ее валить, и взялся за топор. Размахнулся и с силой ударил по дереву, потом еще и еще. Раз за разом бил он по твердому, как кость, стволу, все глубже вонзая лезвие топора. Янтарные щепы разлетались в разные стороны. Чем глубже становился надруб, тем чаще вздрагивала сосна под ударами топора дровосека.

Прежде чем повалить дерево, Ястребов сделал передышку. Неподалеку слышен был стук дятла — казалось, кто-то тоже рубил топором. Утерев пот с лица, Павел уперся в ствол плечом, качнул. Со свистом разрезая воздух, сосна повалилась на землю.

Хорошо наточенный с вечера топор легко рубил сучья. Покончив с одним деревом, Павел взялся за второе, за третье. К обеду спина у него уже еле разгибалась: непривычная работа оказалась тяжелой даже для него. Только через несколько дней привык он к новому и трудному делу.

Привольно в лесу, а все не у домны. Павел, усердно работая топором, думал, как бы быстрее возвратиться назад. Тянул его завод к себе. Не терпелось вернуться домой и Луке. За думами о родных время летело незаметно.

Вставали рано, вместе с солнцем. Поснедав, валили с корня кряжистые сосны, обрубали сучья, разделывали хлысты на длинные, в сажень, чурбаки, кололи их клиньями вдоль. Выбирали на пожог деревья посуше, не очень смолистые — так велел Чурило, работавший неподалеку на пару с женой.

Осмотрев заготовленное, жигарь сказал:

— Ну, так. Завтра палы будем ладить.

Утром начали складывать кучи. Составленные вершинами чурбаки образовали большой шатер. Внизу оставляли проходы-продухи. В средину заложили смолье. Поверх и с боков навалили толстым слоем дерн, чтобы дерево не горело, а томилось.

Чурило присел на колено, ударил кресалом о кремень, высек огня и запалил смолье. Из узкого отверстия вверху кучи показался темный дымок. Пламя сначала взметнулось ввысь, затем, словно испугавшись, начало оседать.

— Добрый уголь будет, — сказал Чурило и пошел поджигать остальные палы. Скоро всю поляну заволокло густым черным дымом.

Работу в этот день кончили рано. До захода солнца было еще далеко, и Ястребов решил побродить по лесу. Лука, которому он сказал о своем намерении, молча стал переобуваться.

— Куда это вы? — спросил их жигарь.

— Не бойсь, не убежим. Нам, окромя завода, бежать некуда, а там все равно будем. По лесу побродить охота, — ответил Ястребов.

— На хозяйку не нарвитесь. Она ноне с медвежатами.

— Ничего! Хозяйка нам знакома.

Недалеко от поляны встретилось большое озеро. Окаймленное березами, оно тихо плескалось о низкий, покрытый желтым песком берег.

— Смотри, благодать какая! — молвил Лука.

— Хорошо! — откликнулся Ястребов. — Эх, давно в бане не был, давай искупаемся!

Быстро раздевшись, он забрел по грудь и поплыл, рассекая воду сильными взмахами рук. Лука, опасливо поглядывая на него, сел на отмели и, удовлетворенно кряхтя, начал растирать ладонями пропахшую потом грудь. Сделав по озеру круг, Ястребов повернул к берегу.

— А что, Лука, домой бы теперь сбегать! — сказал он.

— Домой, парень, и мне охота. Старуха одна там осталась, не знай как мается. Да и тебя женка ждет. Только я скажу так: потерпеть малость надо. Уйдешь раньше времени — хуже будет, обдерут на «козе» — и вся недолга. Я, малый, не раз бегивал так-то, да только никуда от хозяина не делся. Кабальный — кабальный и есть. Навечно нам кабала эта.