Карл Саган - Контакт

• Название: Контакт
• Автор: Карл Саган
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-483-00089-7

Научно-фантастический роман известного американского астрофизика и популяризатора науки повествует о поисках внеземного разума.

«Контакт» — впервые на русском языке, после ошеломительного успеха в США и Европе.

---

Она вела себя несколько эксцентрично и понимала это. Но ведь всю жизнь она фантазировала. Да, конечно, она несколько увлеклась в своем пристрастии к шумам. Явного вреда от этого быть не могло. Никто ничего не заметил. По крайней мере это было нужно для работы, при таком настрое стоимость путешествия на Коцумел можно было исключить из налоговой декларации — как командировку для исследования шума прибоя. Она ощущала, что в какой-то мере становится одержимой.

Вздрогнув, Элли поняла, что приехала на станцию «Рокфеллеровский центр». Торопливо переступая через кучу свежих газет, брошенных на пол у двери вагона, она успела прочесть заголовок в «Ньюс пост»: «ГЕРРИЛЬЯС ЗАХВАТЫВАЮТ РАДИОСТАНЦИЮ ХОБУРГА». Если мы симпатизируем им, это борцы за свободу, подумала она. Если же нет — это террористы. Но когда сразу не выберешь, это геррильяс. Рядом в газете красовался портрет цветущего и уверенного в себе мужчины, над которым был заголовок: «“КАК ОКОНЧИТСЯ МИР”. ВЫДЕРЖКИ ИЗ НОВОЙ КНИГИ ПРЕПОДОБНОГО БИЛЛИ ДЖО РЕНКИНА. ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО В “НЬЮС ПОСТ” НА ЭТОЙ НЕДЕЛЕ». Элли мельком проглядела заголовки и постаралась побыстрее забыть их. Увертываясь, она пробралась через оживленную толпу к отелю, где шла конференция, и успела как раз к сообщению Фудзиты о проекте гомоморфного радиотелескопа.

На шелест шин накладывалось периодическое постукивание на швах полотна, которое укладывалось различными бригадами дорожников Нью-Мексико в различные эпохи. Что, если проект «Аргус» уже принимает сообщение со звезд, только передача ведется очень медленно — один бит в час, или, скажем, в неделю, или в десять лет? Что, если пространство пронизывает медленная воркотня древних, весьма терпеливых цивилизаций, которым неоткуда узнать, что познание закономерностей утомляет нас уже за секунды или минуты? Что, если они живут десятки тысяч лет и рреееччь иххх ооочччееннь мееедлееенна? «Аргус» и не узнает об этом. Могут ли существовать столь долговечные существа? И хватит ли им всей истории Вселенной, чтобы не торопясь достичь высот разума? Не статистический ли разрыв химических связей, распад тел по второму закону термодинамики определяют скорость размножения этих существ? И не сокращает ли этот закон их жизнь? Или же они населяют старый и холодный мир, где даже молекулярные соударения происходят нечасто, например раз в день. И ей представился вполне привычный для земного взгляда радиопередатчик где-нибудь на метановом утесе, едва освещенном далеким солнцем, похожим на красного карлика. Безжалостные волны аммиака вгрызаются в берег, издавая белый шум, вовсе неотличимый от шума прибоя в Коцумеле.

Впрочем, не исключено и противоположное — какие-нибудь суетливые человечки, мельтеша, выпаливают за одну наносекунду радиосообщение в сотню страниц английского текста. Конечно, пользуясь узкополосными приемниками, воспринимающими небольшой диапазон частот, приходилось надеяться на длительные передачи. Быстрой модуляции таким прибором не уловить. Это следует непосредственно из интегральной теоремы Фурье, близко связанной с принципом неопределенности Гейзенберга. Так, например, если вы работаете с полосой пропускания в один килогерц, то не сможете выделить в ней сигнал с периодом модуляции меньше одной миллисекунды. Звуки сольются. Частотные диапазоны «Аргуса» были уже меньше одного герца, что позволяло обнаружить очень медленные модуляции, меньше одного бита в секунду. Было бы много легче обнаруживать еще более медленные модуляции, скажем длительностью больше часа, если, конечно, у вас хватает терпения, направив телескоп в одну точку, наблюдать за небом в течение многих часов. Но в небе так много уголков, куда следует заглянуть, сотни миллионов звезд ожидают своего исследователя. И потратить все свое время лишь на наблюдение за несколькими звездами просто немыслимо. Элли опасалась, что в поспешном стремлении прослушать все небо менее чем за человеческую жизнь люди забывают и про тараторок-стрекотунов и про тягучих медлителей, по капле выдавливающих слова.

Конечно, думала она, инопланетяне знают, какие частоты следует предпочесть. У них есть опыт межзвездной связи, есть и опыт общения с нарождающимися цивилизациями. И если существует некоторый рациональный диапазон скоростей передачи, пригодных для принимающей цивилизации, передающие воспользуются именно им. Модулировать ли за микросекунды, модулировать ли за часы? Во что это им обойдется? По земным стандартам все они там, наверху, обладают и немыслимыми энергетическими ресурсами, и невероятной техникой. Если они пожелают связаться с нами, то сделают все, чтобы облегчить нам прием. Пошлют сигналы по многим частотам, воспользуются модуляциями с различным временным масштабом. Им понятно, с каким отсталым мирком придется иметь дело, и пожалеют нас.

Но тогда почему мы еще не обнаружили их сигналы? Неужели Дейв прав, и внеземных цивилизаций не существует? А все эти миллионы миров — всего лишь безжизненные пустыни? И, значит, разум возник лишь в одном из темных закоулков непостижимо обширной Вселенной? Но как Элли ни старалась, отнестись всерьез к подобной возможности она не могла. Уж очень точно совпадала эта идея со всеми людскими опасениями и претензиями, с недоказуемыми доктринами о жизни после смерти и даже с псевдонауками вроде астрологии. Такая мысль была бы воплощением геоцентрического солипсизма, то есть концепции, в которой были убеждены наши предки, что мы одни в этой Вселенной. Аргументы Драмлина в основном сводились к этим мыслям. Уж очень хочется нам в это поверить.

Минуточку! Мы еще не провели даже однократного исследования северного неба с помощью телескопов «Аргуса». Повод для беспокойства возникнет лет через семь или восемь, если мы ничего не услышим. Во всей человеческой истории это первая возможность узнать, обитаемы ли другие миры. В случае неудачи мы только по-настоящему оценим эту редчайшую драгоценность — жизнь на нашей планете. В случае же успеха преобразуем всю историю нашего вида, разорвем путы провинциализма. При такой ставке можно пойти на некоторый профессиональный риск, сказала Элли себе, прижимаясь к обочине и разворачиваясь словно гонщик. Дважды переключив передачу, она направилась обратно к «Аргусу». Выстроившиеся вдоль дороги кролики, порозовевшую шерстку которых уже золотила заря, поворачивали головы ей вслед.

4. Простые числа

Что же, на Луне нет моравских братьев, и ни один миссионер так и не посетит нашу бедную языческую планету, чтобы цивилизовать ее цивилизацию, чтобы сделать христианским ее христианство?

Герман Мелвилл. «Белый бушлат»

Величье — только в молчании; все прочее — слабость.

Альфред де Виньи. «Смерть волка»

Холодный черный вакуум остался позади, импульсы уже приближались к ничем не выделяющейся карликовой желтой звезде, прокладывая свой путь среди миров ее сумеречной системы. Они мерцали у планет из газообразного водорода, проникали в недра ледяных лун. Пронзили органические облака, окутавшие холодный мир, на котором только еще зарождались отдаленные предшественники жизни, на лету миновали планету, давно пережившую пору расцвета. Плеснули о берега теплого мира, голубого и белого, медленно вращавшегося на черном усыпанном звездами поле.

Жизнь пышно цвела на этой планете, удивляя количеством и разнообразием форм. Даже на заледеневших вершинах высочайших гор этого мира прыгали пауки, а возле трещин, извергавших горячую воду, у подножий океанских хребтов копошились питающиеся серой черви. Планета породила существа, что могли жить только в концентрированной серной кислоте, и такие, что мгновенно в ней гибли; породила создания, для которых кислород — яд, и бесчисленные организмы, не способные существовать без этого живительного газа.

Не столь давно по всей этой планете распространился некий вид разумных существ. Теперь их можно было встретить и на дне океана, и на низких орбитах. Они так и кишели в каждом уголке и, складке этого крохотного мирка. Линия утра, разделяющая ночь и день, перемещалась на запад, и, следуя за ней, миллионы таких существ приступали к своим утренним ритуалам. Одевали свои пиджаки или дхоти[4], выпивали настой чая, кофе или одуванчика, садились на велосипед, автомобиль или в повозку, влекомую быками, и отдавали некоторое время пахоте, учебе… или судьбам планеты.

Первые импульсы цуга радиоволн пронзили атмосферу и облака и, попав на твердую поверхность, частично отразились обратно в космос. Земля поворачивалась, налетали следующие импульсы, они обволакивали не только саму планету, но и всю Солнечную систему. Лишь малая доля этой энергии поглощалась ее мирами. Большая часть все стремилась вперед за желтую звезду, совершенно не в ту сторону, куда летела она, — в кромешную тьму.