Федор Березин - Атомная крепость

• Название: Атомная крепость
• Автор: Федор Березин
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-074256-1, 978-5-271-37497-5

Земляне попали на Саракш слишком поздно. К моменту их появления тотальная атомная война стерла с поверхности десятки стран и народов. Там, где сейчас пустыня, когда-то кипела жизнь.

История ядерной бойни покрыта мраком. Кто-то когда-то начал первым, надеясь на легкую и скорую победу. Кто-то хотел приобрести колонии, а кто-то — славу выдающегося стратега. Но все пошло наперекосяк. В ядерной войне не бывает победителей.

Пилоты атомных бомбовозов — не стратеги и не политики. Они просто обучены делать спою работу. Их цели — раскинувшиеся под крыльями чужие города. Но и здесь все может пойти совершенно не по плану. Замахи ядерной дубины несут с собой неприятные сюрпризы.

Ну, а Бюрос-Ут — всего лишь радист-пулеметчик, маленький винтик в большом механизме Королевских воздушно-бомбовозных сил. Может ли он изменить хотя бы что-нибудь?

---

Есть, конечно, и другая версия. Совсем не исключено, что у Боэси к тому времени начисто закончились патроны.

Потому неразбежавшиеся зеваки на берегу — по крайней мере, те, кому обзор не заслонял дым, — могли пронаблюдать, как стремительно уменьшающийся в размерах самолетик уносится в отрытый океан все дальше и дальше. И как где-то очень далеко, в совсем задранной перспективе чаши Сферы Мира, он вроде бы падает с микробным с такой дистанции всплеском.

Разумеется, летчики-преследователи могли лицезреть всю картину с гораздо меньшей дальности. Когда у «Короля Зраффы» закончилось топливо и он стал планировать книзу по инерции, они даже почти догнали штурмовик. Правда, на дистанцию уверенного поражения они не сошлись, и потому выхолощенный в плане топлива и боевого ресурса самолет врезался в воду со скоростью четыреста километров в час без единого повреждения планера.

Тратить время и деньги на вылавливание в море каких-то обломков никто не стал. Череда разбирательств рикошетировала на сушу.

21

Если бы не масштабность свершившегося, можно было бы подумать, что тут учения, а не война. В самом деле: в небе — ни одного вражеского истребителя, ни единой грозди каких-нибудь завалящих зенитных ракет. Хоть бы пушка какая стрельнула, что ли. Бомбардировщики идут как на параде. Жуткие, далекие ныне катаклизмы изрядно тряхнули машины, заставили даже потерять высоту, провалиться метров на четыреста вниз. Теперь эти катаклизмы просто подсвечивают путь. Ну и отслеживают радиоактивным лучом, надо думать. Но экипажам это последнее — до одного места. У них на борту свой источник излучения. Может, он не столь эффектен, как стоящие двадцатикилометровыми сталагмитами дымовые горы, но зато дает постоянный близкий фон, что много опаснее. К тому же выхолощенные бомбовозы уже добрались до океана. Дымовые сталагмиты висят где-то вдалеке вверху — из-за выгибания перспективы. Скоро, по-видимому, совсем уйдут за горизонт. А горизонт, как известно, есть изогнутая линия соприкосновения нижней, серебристой части Мирового Света с поверхностью земли. Эта линия отгораживает дальнюю перспективу чашеобразно загибающейся кверху земной или водной поверхности. Если бы не существовало Мирового Света, то с любой точки земли, то есть Сферы Мира, можно было бы наблюдать всю поверхность этой самой Сферы Мира, в том числе антиподную — над собой. Но из-за находящегося внутри Сферы Мира Мирового Света сделать этого, разумеется, нельзя. С другой стороны, не будь в мире суточно пульсирующего Мирового Света, что бы тогда подсвечивало и обогревало землю и море?

Покуда Бюрос-Ут размышляет о гимназическом курсе географии, во внешнем мире происходит новое изменение. Разумеется, достаточно локальное, если сравнивать с жуткими атомными грибами вдали, но зато непосредственно касающееся четырех смелых бомбовозов.

Так, географию с геофизикой побоку. У Бюроса есть обязанности. Он, между прочим, пулеметчик. На экране управления заднеполусферной пулеметной машинкой темная движущаяся точка. Бюрос пытается выжать из телевизора максимум разрешения. Угол обзора уменьшается. Не верится, но истребитель совершенно один. Или, может, они у имперцев совсем уже перевелись? Вдруг всех, кто был в небе, сдуло термоядерными подрывами? А взрывной волной наглухо запечатало все выходные створки подземных аэродромов Крепости? Хотелось бы верить.

— Пулеметчик «три». Наблюдаю воздушную цель! — докладывает Бюрос-Ут. — Идет вдогон. Предположительно истребитель. Цель — противник!

— Дальность? — уточняет командир бомбовоза.

— Предположительно десять — восемь километров, — отзывается радист-пулеметчик, сверяясь с таблицей.

— Не догонит, — уверенно произносит трижды-майор Таваса-Пи.

Бюрос-Ут с ним не согласен, но он младший по званию, и знает, что выскочки и умники в армии не ценятся. С другой стороны, Таваса-Пи все-таки опытный летчик, а потому надежды надеждами, но подстраховка не помешает.

— Радист, предупредить остальные машины! — командует он в селектор.

— Нарушить радиомолчание? — на всякий случай запрашивает Бюрос-Ут. С момента согласованного сброса бомб и разворота к океану никто из экипажей в эфир не выходил. К тому же эфирное пространство до сей поры заполнено треском и шипением. Похоже, взрывы произвели воздействие даже на Мировой Свет.

— Так точно, радист! — дает подтверждение командир эскадрона.

Теперь Бюрос-Ут вынужден раздвоиться — он радист и пулеметчик одновременно. Момент, вообще-то, не самый лучший. Он передает в эфир предупреждения соседям: ныне они идут более плотной группой, чем при бомбардировке; между машинами не больше чем по две тысячи метров.

Сам он предельно сосредоточен на экране. Угол обзора узкий. Истребитель может в любой момент юркнуть в сторону, и тогда его снова придется ловить. Неожиданно цель становится явно различима из-за ярких огоньков. Что это, массаракш? Пуск ракет?

— Пуск ракет «воздух-воздух»! — сообщает он для всех.

Однако это ошибка. Не доклад — тут-то он сделал все правильно. А вот идентификация происходящего на экране неверна. Вовсе это не ракеты. Трижды-майор был прав в отношении того, что обычный перехватчик, оказавшийся где-то далеко позади, не сможет догнать бомбовозы. И те и другие машины одинаково винтовые. Технически развитые державы уже выжали из подобной технологии все, что возможно. И значит, в обычном режиме истребитель должен идти за бомбовозом часами, чтобы хоть чуточку сблизиться. Но истребителей с таким большим ресурсом топлива не существует.

И потому здесь новая, но уже известная фишка.

К плоскостям имперской машины, видимо, пристыкованы ракетные ускорители. В смысле точно пристыкованы, потому что подсвеченная точка на экране начинает ощутимо расти.

— Цель быстро приближается! — докладывает Бюрос-Ут.

— Да ну? — вслух удивляется командир бомбовоза. Наверное, и остальные тоже, только у них сейчас нет права вмешиваться в разговор.

— У него, видимо, реактивные ускорители, — предполагает Бюрос-Ут.

— Скорее всего, — кивает в своем кресле Таваса-Пи. — Вот же массаракш!

— Инженер! — рявкает он неожиданно. — Давайте за дело! У этой сволочи могут и вправду оказаться ракеты!

— Понял! — тут же отзывается бортовой инженер Ресим-Ус. Похоже, у него уже все в готовности и он просто ожидал команды, потому как новые доклады следуют с ходу.

Начат сброс пассивных помех — мелко нашинкованной фольги, а также заработало что-то в плане помех в радиодиапазоне. Бюрос-Ут не прислушивается, он следит за целью на экране, а краем глаза косит в сторону таблицы соотношения дальности и угловых размеров. Вообще-то волноваться не имеет смысла. Какой шанс у отдельного истребителя уйти от огня четырех кормовых шестистволок? Это попросту смертник, если он не отступится, то ему хана.

С другой стороны, а вдруг у него и вправду наличествуют ракеты? Ведь проскакивала же информация, что нечто в таком роде северная Империя разрабатывает? Нет, Временный Союз правильно сделал, что атаковал первым. Мало ли что еще наизобретали бы эти варвары со временем. Яркая точка на экране телеприцела растет. Имперский самоубийца достаточно быстро приближается к четверке бомбовозов. Хочешь — не хочешь, а с ним придется сразиться.

Бюрос-Ут ждет. Когда враг пересечет трехкилометровую отметку (ее пулеметчик, конечно же, определяет приблизительно, по таблице) можно будет начать давить гашетку. Кажется, истребитель вычленил для нападения именно их «Принцессу Кардо». Ну что ж, значит, Бюрос-Ут начнет поливать его пулями первым, а друзья-товарищи из соседних машин присоединятся в свою очередь, когда у них тоже сойдутся в фокус данные таблиц и действительность. И разумеется, если Бюрос уже не прихлопнет цель. Шесть пулеметов в связке — это очень серьезно. Шанс попасть велик.

Радист-пулеметчик смотрит очень внимательно. Тем более теперь уже есть на что. Вражеская машина перестала быть точкой, выросла в различимую конструкцию. Он уже видит тип самолета: какой-то доработанный имперский «Ишта-Харита». По-простецки — ИХ. Что ж, сейчас от этого ИХа останутся рожки да ножки. Указательный палец на левой руке напрягается. Правая у Бюроса занята: она осуществляет более сложную операцию — держит врага в прицеле с помощью маленького электрического кнюппеля. К сожалению, у пулеметной машинки не наличествует автоматической системы наводки, вот и приходится работать в две руки.

В этот миг от «Ишта-Харита» что-то отваливается. Что такое? Имперское старье разваливается на ходу от перегрузки?! Тут до Бюроса доходит. Массаракш! Это все-таки подвесная ракета! Она все еще падает, все еще не пыхнула, не запустила собственный движитель. Очень хочется вглядеться в нее более внимательно, жаль только, не выйдет: угол обзора в пулеметной машинке сужен сейчас до предела. Отвалившаяся ракета уже за границами экрана. Бюрос-Ут вполне четко соображает, что нужно, по идее, предупредить командира и экипаж о ракете. Но пилоты сразу же начнут свои выкрутасы — бросать «Принцессу» вверх-вниз. Совершенно бессмысленное дело. Бамбулина ядерного бомбовоза, тем более с атомным движком, — слишком инерционная штука, чтобы в маневре уйти от столь маленькой и подвижной штуковины. Зато они тут же собьют ему всю наводку. А ведь остались какие-то секунда-две и…