Анатолий Спесивцев - Флибустьер времени. «Сарынь на кичку!»

• Название: Флибустьер времени. «Сарынь на кичку!»
• Автор: Анатолий Спесивцев
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-47813-2

Новый роман от автора бестселлера «Черный археолог» из будущего». Продолжение приключений нашего современника, занесенного вихрем времени в XVII век и ставшего казаком, флибустьером Черного моря, грозой степных орд и турецких работорговцев.

Казачьи «чайки» против султанских галер! Русская доблесть против османской ярости! Чубатые «лицарi» против янычар! Казачьи сабли против ятаганов! «Сарынь на кичку!»

---

Аркадий широко улыбнулся, подходя к парочке, громко произнёс: «Совет вам да любовь!» – и спокойно проследовал мимо. Успев заметить явное облегчение на лице… Репки, как и нескрываемое разочарование на личике вдовушки. Ей, судя по всему, хотелось увидеть поединок за её благосклонность.

«О женщины!.. Не случайно мне она показалась дурой. Если не образумится, что маловероятно, плохо кончит. Совсем плохо. А мне половой вопрос предстоит решать заново. Полонянку купить, что ли? Так ей же волю здесь надо давать и жениться, чтоб в постель тащить. Вот вам и простые нравы».

Облом с вдовой Аркадия не огорчил, скорее обрадовал. Тратить большую часть своего времени на удовлетворение распутной бабёнки было жалко. Да как выяснилось, она ещё и опасна для своих кавалеров.

«Но где в Диком поле найти умную и красивую женщину? Объявление в клуб брачных знакомств не дашь. А девушки здесь выскакивают замуж в возрасте, для меня неинтересном, слишком молодыми. И что прикажете делать? Завести стадо овец? Так не тянет на подобный экстрим. Проблема».

В полночь Аркадий проснулся от странного басовито дребезжащего воя, быстро, впрочем, затухшего. Послушав, сонный до невозможности, немного, ничего интересного больше не услышав, он заснул опять. Проспав, таким образом, интереснейшее зрелище.

Срачкороб, наслушавшись рассказов о страшном воздействии разных звуков на людей, вспомнив рассказ о ночных пугалах из тыкв, решил пугнуть охрану у ворот Азова. Однако и знаменитого шкодника ждал досадный облом. Ему, вместе с медником, не удалось сделать не то что труб для инфразвука, но и просто приличных басовых. При попытке извлечь из них звук с помощью мехов они совсем не страшно задребезжали и лопнули. В связи с отсутствием подходящей тыквы он не пожалел денег на изготовление специального горшка с дырками для имитации огненных рта и глаз. Зажёг в горшке немного напалма, прицепил горшок-голову на здоровенную швабру, укрытую подобием плаща, и попытался извлечь звуки из трёх труб а-ля органные.

Блестящий, как он считал, замысел Срачкороба с треском провалился. Звуки оказались неубедительными, внимание охраны привлекли, но ни капельки не испугали. Гигантская фигура с огромной головой, на которой горели огнём глаза и рот, вызвала естественную казачью реакцию. Её интенсивно обстреляли, мигом разбив горшок и опрокинув сооружение на землю. Да и вообще, пугать казаков нечистой силой – напрасный труд. Почти наверняка среди них найдётся отчаянный молодец, жаждущий чёрта поймать для эксплуатации. Об удачливых казаках, у которых это получилось, ходило множество легенд.

На следующее утро все хохотали не над жертвами Срачкороба, а над самим шкодником, пойманным стражниками у ворот. Он, с кислой и расстроенной физиономией, пытался оправдаться. Получая тут же новые порции остроумия и издёвок.

Однако если кто думает, что его такой конфуз избавил от дурных привычек, то он сильно заблуждается. Новую каверзу Срачкороб затеял именно тогда, под градом насмешек.

Тем временем…Европа и окрестности, май 1637 года от Р. Х.

Колесо истории вильнуло и покатило не по намеченной колее, а по неведомой никому целине, в неизвестную сторону.

В Крыму полыхала полномасштабная гражданская война. Со всеми её «прелестями». Вторая за десятилетие. По всему полуострову клубились облака пыли и дыма. И в выжженной уже жарким летним солнцем степи, и в зелени садов, обработанных полей, ухоженных виноградников (в Крыму выращивали свой, особый, бескосточковый, для изюма, виноград – кишмиш), везде пылали юрты и дома, лилась кровь.

Брат шёл на брата, сыновья восставали против родителей, предавали самые верные друзья… Не было в Крыму надёжного места ни для кого. И отсидеться, не встревая в эту мясорубку, шансов там ни у кого не было. Пешков ещё не родился, но его формула «Кто не с нами, тот против нас» действовала с неумолимостью закона природы.

Инайет-Гирей пытался стать независимым государем. Нельзя сказать, что эта попытка была для Гиреев первой. В 1628 году один из его предшественников, Муххамад-Гирей, пытался избавиться от опеки Стамбула. Для противодействия янычарам – толковой пехоты у крымских татар никогда не было – он привлёк запорожцев во главе со знаменитым гетманом Михаилом Дорошенко. В решающей битве под стенами Кафы сошлись татарско-запорожская и татарско-османская армии. Но тогда предательский удар одного из татарских мурз превратил победу в поражение. Погибли все предводители – Муххамад-Гирей, Михаил Дорошенко и ставленник султана Джанибек-Гирей. Возглавленный Трясилой запорожский табор с немалым трудом и большими потерями сумел вырваться из Крыма.

Сейчас положение было принципиально иным. Султан Мурад вёл тяжёлую войну с персами за возвращение Багдада. Уйти оттуда для него означало признание собственного поражения в длинной, кровавой и важной войне. Несмотря на славу пьяницы, Мурад умел добиваться поставленных целей. Раздёргивать своё основное войско перед решительным походом было неразумно, и он ограничился приказом румелийскому паше отправить помощь назначенному им крымским ханом Джамбул-Гирею. Силистрийский паша Кантемир Араслан-оглу на тот момент уже не пользовался доверием султана, да и только что потерпел от татарско-запорожского войска тяжёлое поражение.

Учитывая активность казаков на море, ожидать массовой переброски войск на полуостров не стоило. Её и не было. Бейлербей Еэн-паша отрапортовал о начале подготовки кампании на покарание ослушников-татар и их союзников, но такие дела быстро не делаются. Идти же в поход на Крым по суше летом – форменное самоубийство. Большой поход на непокорных воле султана мог состояться не раньше весны следующего года. Вместе с гарнизонами прибрежных городов Северного Причерноморья Джамбулу удалось наскрести чуть больше шести тысяч пехотинцев. Под его руку добровольно стали Мансуры и Маниты, недовольные прекращением набегов и усилением Ширинов.

Поначалу Инайет-Гирею удалось добиться немалого успеха. Благодаря предательству одного из приближённых Джамбул-Гирея, присланного на смену взбунтовавшемуся хану, отряд Джамбула был окружён и вчистую (зачем платить предателю, который уже не будет полезен?) вырезан. Однако эта победа вскоре осложнила положение самого Инайета. Султан назначил крымским ханом другого Гирея. Импульсивный, плохо продумывавший свои шаги крымский хан получил во враги умного, энергичного Ислам-Гирея.

Не вступая в генеральное сражение, Ислам начал больно общипывать отряды верных союзнику казаков. Вскоре появились перебежчики уже из лагеря Ширинов. Прибудь в этот момент в Крым недавно подавленные буджаки, крымского хана люто ненавидевшие, всё для незадачливого бунтаря могло закончиться уже тогда. Но в Крым вошли запорожцы, ведомые Хмельницким. И положение Ислама быстро ухудшилось, как полководец, он со знаменитым гетманом сравниться не мог.

Буджаки же, сильно пострадавшие в только что закончившейся войне, после тайного визита какой-то делегации вдруг атаковали правобережную Малую Русь. Там запылали поместья и сёла, потянулись на юг караваны рабов. Да не учли самые ловкие из людоловов, что именно на правобережье было сосредоточено большое польское войско. Гетман Конецпольский намеревался окончательно решить казацкий вопрос. Схизматиков он ненавидел и презирал. И эти недостойные полководца чувства провоцировали его на поступки не просто неразумные, а откровенно глупые.

Во всей Малой Руси, контролируемой поляками, лютовали карательные отряды. Хлопов и неожиданно попавших в их число ещё недавно бывших свободными крестьян беспощадно секли, их жён и дочерей насиловали, хозяйства схизматиков разграблялись. Не то что любое сопротивление панскому произволу, но и малейший намёк на оное были поводами для жесточайших расправ. Коллаборационистская старшина, мечтавшая об уравнении своих прав с панскими, страдала в не меньшей степени, чем остальное православное население. Несколько сотников из реестровцев уже сбежали, с большей частью своих сотен, в земли запорожских вольностей.

Попытки назначенного из Варшавы гетмана реестровых казаков Кононовича договориться с Конецпольским наталкивались на презрительный отказ гордого аристократа. «Я с каким-то москалём безродным переговоров вести не буду, никто меня это сделать не заставит!» – отвечал он на указания из Варшавы.

Нашествие буджакских татар на давно освоенные, закрепощённые панами земли вынудило Конецпольского изменить свои планы. Так же, как и панов, вознамерившихся помогать братьям-католикам в Европе. Свои имения для них были куда ближе и дороже общекатолической солидарности.

Неожиданно быстрое прибытие в район набегов больших отрядов конницы, в том числе тяжёлой панцирной, стало для буджакских чамбулов крайне неприятным сюрпризом. Никто их о наличии в этом районе войск не предостерегал. Они шли безнаказанно пограбить, а не умирать в боях с превосходящими их по всем показателям врагами. Тем, кто сумел быстро сообразить, чем окончится промедление в бегстве, уйти удалось, хоть и сильно пощипанным отрядами венгерской конницы. Однако бросать полон, который не имели возможности добывать больше двух лет из-за войны с ханом Инайетом, решились далеко не все. За что слишком жадные или тугодумы поплатились головами. Шансов отбиться от блестящей польской кавалерии у грабителей не было.