Кристин Григ - Я не отступлю…

• Название: Я не отступлю…
• Автор: Кристин Григ
• Издательство: Международный журнал «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-7024-0976-0

Как легко людская молва объявляет бескорыстную, благородную в своих устремлениях девушку продажной тварью, польстившейся на чужие деньги. И как часто чужое предвзятое мнение туманит рассудок, заставляет не верить собственному сердцу.

Зато, когда истина торжествует и искренне любящие друг друга люди соединяются, ничто уже не может нарушить их безоблачного счастья.

---

Вздрогнув, он отпустил ее, недоуменно оглядываясь вокруг, как человек, пробудившийся от глубокого сна.

— Подонок! — прошипела Элизабет, стараясь отодвинуться от него как можно дальше.

Ни один мускул не дрогнул на лице Роналда. Он лишь выпрямился, обеими руками вцепившись в подлокотники.

— Подонок? — повторил он, как бы адресуясь к самому себе. — Да нет. Скорее, сумасшедший.

Да, только сумасшедший может вести себя подобным образом. Может, стоит сказать, что он сожалеет о случившемся? Ложь, он вовсе ни о чем не сожалел, хотя бы потому, что она хотела этого не меньше, чем он…

— Дамы и господа, — прервал его размышления голос стюардессы. — Командир корабля просил меня сообщить вам, что мы приближаемся к Нью-Йорку. Через несколько минут самолет приземлится в аэропорту Кеннеди.

В салоне раздался громкий вздох облегчения. И Роналд обрадовался вместе со всеми пассажирами, но не тому, что благополучно пережил грозу.

В его жизни было немало женщин, и он никогда не упускал своего. Не раз и не два он испытал ту любовную лихорадку, что заставляет мужчину терять голову.

Но еще никогда не случалось того, что только что произошло между ним и этой, по сути дела, незнакомой ему женщиной. Если бы не зажегся свет, он овладел бы ею тут же на кресле. Его руки уже скользнули ей под юбку. Еще мгновение, и…

Роналд понимал, что полностью потерял над собой контроль, и это пугало его.

Жизнь — вечный контроль, и прежде всего контроль над самим собой. Роналд усвоил это правило еще ребенком, когда жил в доме приемных родителей. Благодаря чему вырос самостоятельным человеком, получил высшее образование и ученую степень, добился профессионального успеха, став высококвалифицированным юристом. Лишь однажды он потерял над собой контроль, когда ему показалось, что он влюблен. Под влиянием этого чувства Роналд доверился женщине, которой нельзя было доверять ни в коем случае…

Самолет мягко коснулся взлетной полосы, и в салоне раздались аплодисменты пассажиров. Кое-кто даже свистнул в знак одобрения. Роналд же, схватив с полки сумку, опрометью кинулся к выходу.

— Мистер Уотсон, — с недоуменным видом окликнула его стюардесса. — А ваша жена?

— Эта дама не моя жена! — не останавливаясь, бросил на ходу Роналд. — Она вообще мне никто.

Стюардесса пыталась сказать что-то еще, но он не желал ее слышать. Что бы ни случилось между ними, Элизабет осталась в прошлом, о котором он никогда больше не вспомнит.

5

Элизабет давно усвоила, что мало есть в жизни такого, в чем можно быть уверенным на все сто процентов. Почти все — от великого до смешного — зыбко и неопределенно.

Однако она знала точно: каждую весну пара кардиналов прилетит с юга и займется ремонтом своего старого гнезда в зарослях растущих на заднем дворе рододендронов.

Так оно и случилось. Теплым солнечным утром, выйдя на крыльцо, Элизабет увидела самца, который гордо демонстрировал подруге свое ярко-красное оперение.

— Не знаю, мэм, та ли это пара, что свила себе гнездо в прошлом году, или их потомство, — заметил садовник, как и Элизабет наблюдавший за птицами.

Какое это имеет значение, подумала она, возвращаясь в гостиную. Даже лучше, если в гнезде хлопочет новое поколение. Хорошо, что хоть для кого-то семья и дом еще что-то значат.

К сожалению, в жизни неизменным остается не только хорошее. Вернувшись в Гринвилл, Элизабет убедилась, что отношение к ней добропорядочных жителей городка не изменилось к лучшему. Мужчины по-прежнему провожали ее сальными улыбочками, а женщины осуждающе смотрели вслед.

Впрочем, очень скоро оно ухудшится еще больше, подумала Элизабет, взглянув на лежавшее на столе письмо.

Злые языки мгновенно разнесут весть о том, что миссис Стэнтон Пауртон после смерти мужа осталась не только без крыши над головой и куска хлеба, но и потеряла даже то, единственно для нее важное, ради чего продала душу и тело.

Конечно, ей следовало предвидеть, что Стэнтон может не сдержать данного им слова. Но, к сожалению, она слишком поздно поняла, что представляет собой этот человек.

Было бессмысленно надеяться, что предъявленные Фейт документы могут быть поддельными. Они наверняка подлинные, и нетрудно представить, какое удовольствие получил ее покойный муж, оформив их дом как «совместную с сестрой собственность». Это автоматически делало сестру наследницей всего имущества, в то время как жена оставалась ни с чем.

Мужчины — отъявленные двурушники и негодяи. Лгут направо и налево, чтобы заполучить то, что им надо, и всем их обещаниям — грош цена.

Все они одним миром мазаны. Единственное известное ей исключение — брат Эван, по-настоящему добрый и чуткий человек. Сколько она себя помнила, только он один заботился о ней, делая для сестры все, что было в его силах. Отца она вообще ни разу не видела, а матери при ее образе жизни вечно было не до детей…

Элизабет повернулась спиной к окну и невидящим взором уставилась на чашку с кофе, остывающую на столе. Было время, когда Стэнтон пытался убедить ее в том, что готов заменить ей отца. Дарил на День благодарения корзины с продуктами, оплачивал визиты Эвана к врачам, покупал целыми коробками книги, которые Элизабет так любила и на которые у нее никогда не было денег. И наконец, самый большой подарок, который, как она надеялась, положит начало новой жизни ее самой и брата, — предоставленная ей возможность учиться в школе по подготовке высококвалифицированных секретарей.

— Вы слишком щедры, мистер Пауртон, — сказала она ему тогда. — Я не могу так злоупотреблять вашей добротой.

— Можешь, можешь, дорогая, — заверил ее Стэнтон, по-отечески обнимая за плечи. — Ты научишься печатать, стенографировать, а потом я возьму тебя к себе на работу.

Вот так он и поймал ее на крючок. Поманил наживкой, перед которой она не смогла устоять, а потом вытащил, как рыбу из воды, да прямо на сковородку.

Как можно было быть такой наивной и доверчивой. Конечно, большую роль во всей этой истории сыграла болезнь Эвана. По мере того как ухудшалось его здоровье, лечение требовало все больших и больших денег. Вот тогда-то она и заключила сделку с дьяволом. Кого же ей винить, кроме самой себя.

Точно так же, как ей некого винить за ту отвратительную историю на свадьбе, которая произошла две недели назад…

Элизабет зажмурилась, стараясь прогнать унизительные воспоминания. И как только она могла позволить совершенно незнакомому мужчине так обращаться с собой. Она прекрасно знала, чего хотят мужчины от женщин. Всем им — старым и толстым, как Стэнтон, молодым и стройным, как Роналд Уотсон, — нужен секс. А секс это…

Элизабет поежилась, хотя утро было солнечным и теплым.

Секс — это потные руки, горячее, зловонное дыхание на твоем лице, мокрые губы и ощущение, что тебя вот-вот вырвет от отвращения.

Правда, когда ее целовал и ласкал Роналд, чувства были совсем иными. Прикосновения его заставляли ее стонать от наслаждения. Элизабет вспомнила запах его кожи, вкус его губ, его поцелуи, сулившие блаженство, которого она никогда не знала…

— Миссис Пауртон!

Оглянувшись, Элизабет увидела стоявшую в дверях экономку, миссис Бертон. На голове ее красовалась соломенная шляпка, которую она всегда надевала, собираясь за покупками, а в руках была большая сумка.

— Я больше у вас не работаю, — подчеркнуто холодным тоном сообщила экономка.

— Я понимаю, — кивнула Элизабет. — Извините, что не смогла заплатить вам за последние несколько недель, но…

— Я ухожу не из-за денег, — вызывающе заявила миссис Бертон. — Даже если бы вы мне заплатили, я все равно не осталась бы под этой крышей. Завещание мистера Пауртона раскрыло глаза всем жителям города на то, что вы собой представляете.

— Вы получите все, что вам причитается, миссис Бертон, — стараясь сохранить спокойствие, произнесла она. Будь я проклята, если покажу этой стерве, как меня ранят ее слова, решила Элизабет. — Наверное, вам придется немного подождать, но вы получите все сполна. Я обещаю вам это.

— Мне ничего от вас не надо, миссис Пауртон.

Повернувшись на каблуках, экономка пулей вылетела из комнаты. Пока ее шаги гулко отдавались по всему дому, Элизабет стояла неподвижно, но, как только хлопнула входная дверь, рухнула в стоявшее у стола кресло.

— Так даже лучше, миссис Бертон, потому что мне все равно нечем платить, — прошептала она.

Ладно, нечего распускаться, решительно сказала себе Элизабет, вытирая набежавшие слезы. Что сделано, то сделано. Как говорила ее мать, какой смысл плакать из-за пролитого молока. Вытри за собой и займись делом.

Она всегда следовала этому совету, последует и сейчас. Надо поскорее выбросить из головы воспоминания о страданиях, которые принес ей покойный муж, и тем более забыть обо всем, что связано с этим мистером Уотсоном. Несмотря на все его деньги и привлекательную внешность он — типичный самец, лживый, тщеславный, эгоистичный. Все его поведение в конечном счете определяется гормонами.