Наталья Точильникова - Иные

• Название: Иные
• Автор: Наталья Точильникова
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-09849-6

Загадочные мутации превратили часть населения Земли в высшие существа, суперменов с могущественной силой мысли, способных просчитывать в уме сложнейшие математические задачи и усилием воли убивать на расстоянии. Все остальное человечество Иные рассматривают как рабов, ненужный генетический хлам и видовых конкурентов. Сопротивляться установлению на планете строжайшей иерархической диктатуры телепатов практически невозможно, однако даже в этой безнадежной ситуации находятся люди, готовые противостоять беспощадным монстрам в человеческом обличье. Один из таких людей — рок-музыкант Константин Поплавский, пытающийся вернуть рабам человеческое достоинство.

---

Олег растянулся на траве.

— На живот, — пояснил Георг. — Вот так. Теперь расслабься и закрой глаза.

В руке у Иного блеснул ГЛД. Он поднес его к затылку Олега и выстрелил. Андрей смотрел на это и не мог поверить. Может быть, ему показалось? Но нет! Георг отошел на три шага назад и выстрелил еще раз, вероятно, на другой мощности. Тело вспыхнуло и мгновенно сгорело. Иной повернулся и пошел в направлении лагеря.

Андрей покинул свое укрытие и вышел на поляну. Обуглившийся труп был настолько разрушен, что невозможно было понять, останки ли это человека или пепел лиловой твари. Андрей опустился рядом на траву.

— Мне ампутировали руку. Теперь понимаешь? Мой коэффициент ценности теперь точно ниже критического. Меня скоро все равно убьют.

— Кому тебя передали?

— Георгу. Правда, он не успел меня принять.

— Георг — очень хороший господин.

— Такой же, как и все. Они на мне исследуют течение болезни. Когда эксперимент будет закончен, останется только уничтожить экспериментальный материал.

— Я не дам тебя убить.

— Ты?! — Олег нервно рассмеялся.

— Ты такой же раб, как и я!

Андрей заплакал. Потом встал и направился к лагерю. Он легко нашел ГЛД в своей палатке. Ваби не считал нужным прятать от него оружие. Зачем? Он не опасен. Имплантат исправен, а значит, дери не сможет выстрелить в своего господина. Андрей и сам это понимал. Он взял гамма-лазер и отправился в лес. На берегу ручья, где он когда-то убил Глеба, Андрей попытался выстрелить себе в голову. И не смог нажать на курок.

«Да-да, конечно. Пятая имплантированная функция. Запрет на самоубийство».

Он упал на песок и посмотрел в небо. Бирюзовое небо без облаков в рамке из багровых листьев.

«Можно тебя как-нибудь обмануть, пятая имплантированная функция? А если не быть уверенным, что кончаешь жизнь самоубийством? Например, принять неизвестное лекарство, а оно окажется ядом… Ну, и с какой стати оно окажется ядом?»

Андрей повернулся набок. Рядом на песке валялся ГЛД. Он взял оружие и вынул из него заряд. Небольшая цилиндрическая капсула. По всей капсуле крупная красная надпись с тремя восклицательными знаками: «Не вскрывать!!!»

В колледже не особенно распространялись об устройстве ГЛД. Дери должны были только уметь стрелять. Но ежу понятно, что там должен быть источник. Должно же откуда-то браться когерентное гамма-излучение. «Смерть от лучевой болезни крайне мучительна, — всплыла у него в голове цитата из еще какой-то лекции. — При чем тут смерть? — одернул он себя. — При чем тут лучевая болезнь? Ну и что, что источник. Видели мы эти источники, в руках держали, эксперименты с ними ставили на физике. И ничего! Я даже не знаю, какая у него мощность. Если я просто вскрою капсулу, еще ничего не случится».

Он взял цилиндрик и положил его на плоский камень у воды. Вынул нож и попытался вскрыть капсулу. Защита от дурака стояла не хиленькая. Ни фига не получалось. Он взял еще один камень и постучал им по ножу. На капсуле возникла крошечная трещинка.

«Ага! Если кто-нибудь что-нибудь закрутил — другой завсегда раскрутить может!»

Трещинка росла, и наконец Андрей смог снять крышку. Внутри капсулы оказался абсолютно черный цилиндр. Какой-то подозрительно черный. Сервент покрутил его в руках. «Ну что, ты уже опасен, или еще нет? По крайней мере, интересно, что у тебя внутри».

Цилиндр не поддавался ни камню, ни ножу. «Крепкий орешек», — подумал Андрей и поднес его к глазам. Абсолютно гладкая черная поверхность. Да нет, не абсолютно гладкая. Вот крошечная выемка на торце. Андрей вставил в нее нож и нажал. По цилиндру прошла светлая нитевидная полоска. Он нажал сильнее. Что есть силы! Цилиндр коротко вспыхнул у него в руках, послышался звон. Теперь футляр был прозрачным, и на дне лежал еще один маленький, блестящий цилиндрик.

«Гравитационная защита», — предположил Андрей — он когда-то читал о такой. Сложная система искусственных гравитационных полей. Экранированная черная дыра в миниатюре.

Он легко открыл отключенный прозрачный футляр, взял блестящий цилиндрик и кинул его в нагрудный карман.

«Ну, что это, самоубийство? — спросил он себя и честно ответил: — Не знаю».

Он долго гулял по вечернему лесу, стараясь забыть о содержании своего кармана. «Хорошая все-таки штука радиация: не видно, не слышно, не ощутимо. И невозможно на глаз оценить опасность». Боялся только одного: что обманутый имплантат проснется и заставит его выбросить эту штуку куда подальше. «Забыть. Забыть! И не волноваться».

По небу разливался багрово-лиловый закат. Над озером клубились сумерки. Забыть не получалось. Он вынул цилиндрик и нервно переложил его в карман брюк. Проскитался еще пару часов. Вернулся обратно.

Опустилась тьма. Андрей чувствовал себя слабым и усталым. Его подташнивало. Перед рассветом он обнаружил себя на берегу все того же ручья, где погиб Глеб и где он сам несколько часов назад вскрыл капсулу. Его вырвало прямо в воду. Жутко болел желудок. Все! Пятая имплантированная функция взбунтовалась окончательно. Почти против воли он вынул цилиндрик из своего кармана и зарыл в песок. Впрочем, он знал, что уже поздно.

«Андрей, что с тобой? — раздался у него в голове голос Георга. — Ты где?»

«В лесу».

«С какой стати? Возвращайся немедленно».

Андрей еле доплелся до лагеря. По дороге его вырвало еще пару раз. Ваби поймал его возле палатки и с ходу начал сканирование. Это спровоцировало еще один приступ рвоты.

«Где источник?» — резко спросил Георг.

«Там, на берегу… где был Глеб».

«Понятно. В палатку, быстро! Ложись и жди меня».

Ваби вернулся приблизительно через полчаса. Андрею за это время не стало ни хуже ни лучше. Слабость и тошнота.

«Все. Ампулу захоронили», — устало сказал Георг.

«А какова была мощность источника?»

«Не беспокойся, тебе хватило».

«Ты можешь мне чем-нибудь помочь?»

«Да! Я могу вскрыть тебе вены».

«Что же не выстрелом в голову, как Олега?»

«Олег был обречен! Мы не смогли остановить процесс прорастания улитки Бекетова, даже ампутировав ему руку. Через несколько дней он бы умер в мучениях. То, что ты, к несчастью, увидел, было просто эвтаназией».

«Я вам больше не верю. У вас все эвтаназия».

«Не верь. Это больше не имеет значения. Давай-ка лучше поговорим о тебе. Надеюсь, ты понимаешь, что у тебя нет шансов?»

«Да».

«Ну, конечно, ты же этого и добивался! Какой вид эвтаназии ты предпочитаешь?»

«Когда?»

«Чем раньше, тем лучше. Пока ты еще способен рассуждать и не сходишь с ума от боли. Дня через два ты сам меня об этом попросишь. Между прочим, у нас очень мало обезболивающего. Каждая ампула на счету».

«В общем-то, я на это и рассчитывал».

«Не сомневаюсь!»

«У Себастьяна были какие-то красненькие таблеточки. Он дал такую товаби…»

«Обойдешься. Это очень дорогой препарат. Вообще на медикаментозный способ не рассчитывай. Я не могу тратить на тебя лекарства. ГЛД или вскрытие вен. Все».

«Второе».

«Договорились. Сейчас Эмиль принесет все, что нужно. Я ему передал».

«Георг, я посижу пока возле палатки. Здесь душно».

Иной подал ему руку и помог встать. Уже наступило утро, и сиреневая трава серебрилась в лучах восходящего солнца. Холодный воздух пьянил и обжигал легкие, а небо, высокое и бездонное, сияло бирюзой над маленьким лагерем поселенцев.

Георг помог своему дери сесть у входа в палатку и сам опустился рядом.

— Андрей! Какой же ты все-таки идиот! — не выдержал он. — Ты мог бы еще жить. Видеть все это. Сейчас восемь часов. Через час я бы провел психокоррекцию, и ты бы забыл обо всем. Слушался бы господина и радовался жизни.

— Может быть, я не хочу забывать, — медленно проговорил Андрей. Каждое слово уже давалось с трудом. Слабость увеличивалась. Язык еле поворачивался.

— «Не хочу забывать»! Блажь! Это все равно, что сказать «не хочу лечиться». Мне до боли дорога моя язва желудка. Действительно, до боли!..

— Не надо, Георг. Ты бы лучше накричал на меня и пристрелил из ГЛД. Я же нарушил четвертое правило для низших. Причинил вред своему здоровью и так далее… Ты просто убиваешь меня своей жалостью!

— А что еще с тобой делать? Надо было полностью имплантировать четвертое правило, а не в том урезанном виде, как это было сделано, поскольку считали, что ты будешь работать в опасных условиях и должен уметь идти на риск. Тогда ты бы никогда не нашел этой чертовой лазейки. Вас надо оберегать от самих себя.

— Жалко, да? Хорошая машина сама себя сломала?

— Как ты примитивно все понимаешь. Дери — не машина. Homo naturalis — это контролируемый биологический вид с зачатками разума. Мы способны на привязанность к своим дери, Андрей.