Владимир Сыромятников - 100 рассказов о стыковке

• Название: 100 рассказов о стыковке
• Автор: Владимир Сыромятников
• Издательство: Университетская книга Логос
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-98704-307-7

В ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги «100 рассказов о стыковке и о других приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период от зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил свое обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится своими впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Российской академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Российской Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Известный в мире специалист по космической технике, в области разработки и испытаний космических аппаратов, автоматических систем, космической робототехники, больших космических конструкций, основатель и руководитель отечественной школы стыковочных узлов космических аппаратов, получившей мировое признание. По мнению автора, эту книгу стоит прочитать каждому, кому интересна история космонавтики.

---

Как всегда в трудную минуту, когда предстояло в короткий срок создать объемный документ, я воспользовался выработанным с годами эффективным методом: в самом начале работ сам составил его содержание, расписал исполнителей каждого раздела и расставил сроки подготовки начальной версии. На следующем этапе мы уже вместе увязали все разделы между собой, отредактировали и отдали переводить на английский язык.

Большую помощь в работе над документом оказали персональные компьютеры, которые мы заработали, проведя динамические испытания в конце 1992 года. Компьютерная техника все больше входила в нашу жизнь, становилась нашим действенным инструментом. Вскоре она стала незаменимой.

К концу марта русская версия технических предложений по системе стыковки для проекта «Мир» — «Шаттл» была подготовлена и отправлена в Америку. ТП стали действительно важным документом, который подводил итог подготовительной фазе работ и открывал дорогу для начала следующего, рабочего этапа. Нам пришлось еще пару месяцев «доводить» и согласовывать наши ТП, прежде чем документ стал исходным для заключения контракта.

Однако события торопили и требовали других решительных действий.

Там, за океаном, тоже шла подготовительная работа на всех уровнях: политическом, организационном и техническом. В середине апреля нашему главному «зарубежному» экономисту А. Деречину и мне приказали быть готовыми к вылету в США. Мы вместе составляли хорошую пару, которая понимала почти все, может быть, кроме маневров на самом высоком уровне. Наш первый маневр оставался неясным до последнего момента. Дело осложнилось тем, что Ю. Семёнов находился на Байконуре и прямо оттуда улетал в Вашингтон вместе с В. Легостаевым. Последний передал нам указание генерального прилететь туда же. С другой стороны, мы получили факс от вице–президента «Роквелла» У. Коллопи, который приглашал нас на фирму в Лос–Анджелес, он передал указание своему представителю в Москве Г. Симченкову отправить нас за океан. В пятницу вечером, 23 апреля, когда у нас уже закончился рабочий день, а в Калифорнии было только ранее утро (разница во времени — целых 11 часов), требовалось что?то решать. Со своего факса я передал Коллопи предложение встретиться всем сначала в Вашингтоне. В качестве компенсации за дополнительный перелет и дополнительного стимула я обещал привезти хоккейную клюшку российского изготовления для его сына–тинэйджера, игравшего за подростковую команду города. Билл очень гордился своим сыном и его увлечением настоящей мужской игрой.

Через несколько часов пришел положительный ответ из Калифорнии. С трудом отыскав Симченкова, мы договорились встретиться в аэропорту «Шереметьево-2» в воскресенье, в 6 часов утра. Мобилизовав ближайших родственников–автомобилистов, в назначенное время все были в сборе, и даже нашли свободные билеты на самолет.

Длинная дорога оказалась очень тяжелой, потому что заокеанский маршрут усложнился. В дополнение к двум запланированным пересадкам во Франкфурте и в Нью–Йорке на последнем участке полета наш самолет, дельтовский «шаттл», почти на подлете к месту назначения наткнулся на грозовой фронт и, повернув назад, возвратился в аэропорт имени Кеннеди. Помню, как мы с Александром почти бегом спешили, чтобы успеть на какой?то дополнительный рейс, куда нас направила безотказная авиакомпания «Дельта»: Delta ready when you are (««Дельта»готова, когда готовы вы») - это было известно мне со времени «Союза» — «Аполлона». Я бежал впереди, припадая на хромую ногу, поврежденную в последней хоккейной игре, и опираясь на подарочную хоккейную клюшку, за мной — Александр с двумя сумками в руках. Hurry up and… wait (спеши и жди), как говорят в американской армии. Прождав еще пару часов, пропуская грозу, мы, наконец, взлетели на нормальном «Боинге 727» и через час, наконец, приземлились в «Национальном» аэропорту, расположенном в центре «Кристалл–сити», в 5 минутах езды от нашего отеля «Мариотт», в котором три года назад я останавливался «под солнечным парусом».

На следующий день утром мы вместе с Легостаевым и приехавшими из Калифорнии Коллопи и Брандтом встретились в шикарном офисе «Роквелла». После продолжительных дебатов мы договорились практически обо всем. Как вскоре стало понятно, главная трудность после перехода на рыночную экономику заключалась в согласовании цены. Тогда мы толком не знали, сколько стоило наше стыковочное оборудование и все остальные работы, содержащиеся в RfP и описанные в техпредложениях, которые предстояло сделать в течение последующих двух лет. Мы не знали цену тому, что было задумано 20 лет назад, совсем в другую переходную эпоху, тому, что спроектировали мои товарищи, тому, что еще предстояло изготовить, отладить и испытать нам всем вместе, тому, что через два года сделало возможным будущую стыковку в космосе. Все?таки, похоже, что, даже не имея опыта, мы оценили себя правильно с первого раза. По крайней мере, эти цены стали базовыми на все последующие годы, в разных контрактах и соглашениях.

В целом, мы еще на один шаг продвинулись вперед к новой интернациональной стыковке на орбите.

Тогда нам пришлось торговаться. Помню, как на большом листе бумаги, приколотом к стене, выписывались основные разделы работ и соответствовавшие им цены в американских долларах. В дополнение к основной цене мы выторговали себе целый миллион долларов на компьютерное оборудование. Об этом можно было только мечтать. Писал на стене сам Коллопи, а мы для верности попросили его расписаться в конце листа. На всякий случай я попросил дать нам копию этого «предварительного» соглашения. Как выяснилось позже, это был мудрый шаг, через пару месяцев этот документ очень пригодился тогда, когда уже в Москве подписывались настоящие контрактные документы.

Семёнов с Легостаевым остались в Вашингтоне, для того чтобы продолжить встречи на высоком уровне. Нас с Деречиным отправили на фирму «Роквелл», в Лос–Анджелес, в далекую Калифорнию, через все Соединенные Штаты Америки. Там нам предстояло работать над детальными проблемами, техническими и организационными.

Мы улетели на следующий день.

Почти 20 лет не был я в этом западном мегаполисе Америки. Многое изменилось за эти годы, застроилась Калифорния: на месте прежних апельсиновых плантаций выросли новые поселения. Даже в одноэтажном Дауни, где расположился «Роквелл», появилось много нового. Лишь производственные корпуса стояли в том же виде, как 20, и даже 50 лет назад. Во время войны в них собирались боевые самолеты. Когда я был здесь в 1973 и 1975 годах, заканчивались работы по программам «Аполлон» и «Скайлэб» и разворачивалась программа Спейс Шаттл. С тех пор количество сотрудников сократилось в несколько раз. Особенно уменьшилось число производственных рабочих, затихли цеха, опустели конструкторские залы. Зато везде появились персональные компьютеры.

Наши коллеги–стыковщики расположились на отшибе, в каком?то здании, снаружи похожем на барак. Брандт и Крюгер говорили, что они там временно, но мое определение «барак» им понравилось. Действительно, попав в «Роквелл» уже через три месяца, я обнаружил всю сводную стыковочную бригаду, которая насчитывала более 100 человек, в одном из основных корпусов фирмы. Офис коллеги Деречина, руководителя юридического отделения фирмы, любезного, обходительного Флегеля, разместился в почти шикарном помещении: как ни говори — лицо фирмы. Инженеров даже в бараке снаружи не видно, а всех этих технических проблем — хоть отбавляй.

Нас поселили в новом отеле «Эмбасси Свите», в административном центре Дауни, рядом с «Сити Холл» и полицейским участком, городским театром и библиотекой. В этой прекрасной современной гостинице, сравнительно небольшой и компактной, с внутренним двориком и горным ручьем, с закрытым бассейном и уютным рестораном, мне привелось останавливаться при поездках на фирму не один раз в течение последующих двух лет, и я сохранил о ней самые лучшие воспоминания. Тогда, в конце апреля, каждое утро в 7 часов мы с Александром плавали в бассейне, завтракали в буфете со шведским столом, с фруктами и арбузами и ехали на работу, которая находилась в 5–10 минутах езды. Возил нас на машине очень любезный шофер мексиканского происхождения по имени Боб. В последующие месяцы он часто встречал нас в аэропорту и провожал при отъезде, и каждый раз я с удовольствием делил его компанию, обсуждая бесконечные мировые и локальные проблемы.

Через 3–4 дня Легостаев отозвал Деречина обратно в Вашингтон для решения каких?то политических и финансовых проблем. Я остался один на один с многочисленными коллегами и бесчисленными инженерными вопросами. Перед тем, как уехать, Деречин с моим участием, как лицом непосредственно заинтересованным, составили проекты дополнительных финансовых документов для будущего контракта. Не последнее место среди них занимали разделы, которые касались условий нашего труда на ближайшие два года.