Олег Волховский - Люди огня

• Название: Люди огня
• Автор: Олег Волховский
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-07524-0

Апостолом быть трудно. Особенно во время второго пришествия Христа, который на этот раз, как и обещал, принес людям не мир, но меч. Пылают города и нивы. Армия Господа Эммануила покоряет государства и материки, при помощи танков и божественных чудес создавая глобальную светлую империю и беспощадно подавляя всякое сопротивление. Важную роль в грядущем торжестве истины играют сподвижники Господа, апостолы, в число которых входит русский программист Петр Болотов Они все время на острие атаки, они ходят по лезвию бритвы, выполняя опасные задания в тылу врага, зачастую они смертельно рискуют — но самое страшное в их жизни не это, а мучительные сомнения в том, что их Учитель действительно тот, за кого выдает себя…

---

Разрушил дом и выскользнул из стен,

Чтоб получить Вселенную взамен,

В моей груди, внутри меня, живет

Вся глубина и весь небесный свод.

[116]

Стало теплее. Сначала я снял шарф, потом пальто.

Я увлекся. Хотелось слушать еще и еще.

В стихах появились эротические образы. Это меня не удивило. Характерно для мистики, тем более мусульманской. Когда я читаю у Хайяма: «Запутан мой, извилист путь, как волосы твои», я понимаю, что волосы возлюбленной — символ завесы, скрывающей от человека Бога, а извилистый путь — дорога к нему.

Но здесь Хайям не в большом почете. Руми считается гораздо круче. И с эротикой обычно куда откровеннее. Что там католические святые с их видениями, в которых они сосут молоко из груди Мадонны! А как вам Аллах, являющийся в виде прекрасного безбородого юноши?

Дервиши кружились с бешеной скоростью. Я уже не видел людей. Сплошной вихрь белых одежд.

Эта земля не прах, она — сосуд, полный крови, крови влюбленных…

[117]

Вдруг один из дервишей упал как подкошенный. Его вынесли за пределы круга, положили на землю и как ни в чем не бывало продолжили танец. Потом я узнал, что это был сын Руми — Султан Велед.

Убейте меня, о мои верные друзья,

Ибо в том, чтобы быть убитым, — моя жизнь…

[118]

Упал еще один дервиш. Его имя я тоже узнал впоследствии: Хусамуддин, любимый ученик.

Танец возобновился. Стало совсем жарко. Я вытер пот тыльной стороной кисти, плюнул на приличия и стянул свитер. Над минаретом взошел тонкий серп луны.

Сделай гору из черепов, сделай океан из нашей крови…

[119]

И тогда упал Руми.

Танец сразу прекратился. Дервиши пали на колени и стали читать суры Корана.

Хвала Аллаху, господу миров

милостивому, милосердному,

царю в день суда!

Тебе мы поклоняемся и Тебя просим помочь!

Веди нас по дороге прямой…

Послышался отдаленный гул. Над нами, очень низко, закрывая звезды и лунный серп, летела Дварака.

Очень быстро!

Падала!

Я не увидел, чем кончилось падение. Летающий остров скрылся из виду.

Дервиши поднялись на ноги. Кроме тех, кто упал во время танца — они так и лежали на земле, Наконец дервиши вспомнили о своих товарищах. Склонились над ними, опустились рядом, кто-то пошел к кельям — я решил, что за помощью.

Я подошел к остальным.

— Что с ними случилось?

— Они мертвы.

Когда я вышел из текке, меня обжег холод январской ночи.

Похороны Руми вместе с его учеником и сыном состоялись на следующий день при большом стечении народа.

В тот день, когда умру, вы не заламывайте руки.

Не плачьте, не твердите о разлуке!

То не разлуки, а свиданья день.

Светило закатилось, но взойдет.

Зерно упало в землю — прорастет! [120]

— пели дервиши.

К полудню я был на Двараке и рассказывал Эммануилу о том, что случилось в текке.

— Не тебе со мной тягаться, Мевляна Руми, — усмехался Господь. — Не многого ты добился своей смертью. Твоя жертва бесплодна.

Дварака была цела, правда, приземлилась на плато в окрестностях Коньи.

— Мы поднимемся после похорон, — сказал он. — Нечего нам здесь больше делать.

ГЛАВА 6

Перед нами было три пути: на северо-запад, в Ромейскую республику, на юг — в Иерусалим и на юго-юго-восток — в Аравийское королевство. Последний был самым сомнительным. В Аравийском королевстве у власти была так называемая Саудийская династия, поддерживаемая сектой единобожников Мувахиддун.

Я плохо понимал, откуда взялась в исламе, где и так главный постулат единобожие, а худший грех — ширк, многобожие, — такая секта. Однако же взялась. И напоминала по идеологии уже известный нам Муридан. Впрочем, разбогатев и откормившись на нефти, местные традиционалисты несколько подобрели, но все равно, по крайней мере на словах, Эммануила признавать не желали.

А еще было пророчество, что Даджжал не сможет проникнуть в Мекку, не пустят его горы. Я бы посоветовал Господу не проверять, если бы решился давать ему советы.

Эммануил выбрал Мекку.

На пути туда лежал Дамасский эмират. Очередная конституционная монархия. В эмират с запада вклинивалось графство Эдесское — одна из провинций княжества Антиохийского. Но последнее Эммануил решил оставить на потом. Хотя рыцари-оанниты, заправлявшие в Антиохии, и были на присяге в Риме, Эммануил сомневался в их искренности: очень уж они не любили сдавать крепости без боя. А если начнется война с княжеством Антиохийским, обязательно вмешается Ромейская республика, поскольку оба государства входят в Средиземноморский Христианский Союз. Хотя, может быть, и не вмешается, самоубийц не так много. Но Константинополь — все равно отдельное развлечение.

— Он от нас никуда не денется, — сказал Эммануил.

И мы отправились на юг, в Дамаск.

В Дамаске жил мистик и философ Ибн-ал-Араби, Величайший шейх, столь почитаемый Санаи. Я подумал, не стоит ли обогнуть Дамаск? Вдруг шейху вздумается умереть?

— Я сам с ним встречусь, — сказал Эммануил.

В начале февраля Дварака зависла на минаретами Дамаска. Внизу блистала излучинами река Аль-Барада (Холодная), дающая жизнь оазису Гута, в котором расположен Дамаск — бело-золотой город в кольце из зелени. А дальше — оранжевые горы. Все же пустыня. Внизу, в городе, изящные верхушки пальм, плоские вершины кед-рои, кипарисовые аллеи, кое-где белые коробки современных зданий, а непосредственно под нами — Мечеть Омейядов (она же Большая Мечеть Дамаска). Когда-то на ее месте стояла церковь Иоанна Крестителя, а еще раньше — храм Юпитера Дамасского, а до него — храм арамейского бога Хаддадя. В центре мечети — большой внутренний двор, называемый Майданом, окруженный колоннадами с арками, там же — вход в Мечеть. Три минарета по периметру — два четырехугольных и один восьмигранный.

В 1400 году Тамерлан, захватив Дамаск, согнал сюда тридцать тысяч жителей и сжег вместе с мечетью. Она была вновь отстроена в пятнадцатом веке. А после подавления мятежа в Исфахане по приказу Хромого Тимура было убито семьдесят тысяч жителей и построена пирамида из отрубленных голов.

Я подумал, что мой Господь лучше многих земных завоевателей. Да, конечно, его путь не бескровен. Невозможно завоевать полмира, не запачкав рук. Но он по крайней мере не склонен к регулярным массовым убийствам и но строит башен из черепов.

Было раннее утро. Солнце еще не взошло, только светлело небо.

Эммануил вызвал нас к себе — всех апостолов, что были на Двараке. Он был одет в шафранные одежды, как индийский аскет, правда, смотрелся гораздо лучше.

— Есть такое мусульманское пророчество: Иса должен в Судный День спуститься на один из минаретов Мечети Омейядов, опираясь на крылья двух ангелов, — Господь улыбнулся. — Ангелов обеспечить не могу, Судный День пока подождет, но в Дамаск мы спустимся. Пойдемте!

Мы вышли на крышу Дома собраний. Подошли к балюстраде. Эммануил поднял руку.

Часть ограды исчезла — метра два. И возник свет. Золотой светящийся цилиндр толщиной в руку засиял у наших ног и начал разворачиваться, как ковер. Перед нами лежала дорога, сияя миллионами золотых искр.

Встало солнце. Послышался призыв муэдзина. Мы спускались прямо к нему, на минарет Иисуса Христа.

Мусульманские пророчества отличаются редкой доскональностью. По описаниям Даджжала можно составлять фоторобот. Лицом красен, кучеряв и крив на один глаз. А на лбу написаны буквы «каф», «фа» и «ра», то есть «кафир», неверный. Господь любил это цитировать. Он не был ни краснолиц, ни кудряв, ни крив, а на лбу у него ровным счетом ничего не было написано. Махди (у тех, кто считал, что Иса и Махди разные люди) тоже был описан весьма подробно и должен был во всем походить на пророка Мухаммада. Не узнают они ни Даджжала, ни Махди!

Эммануил вступил на балкон минарета, Иоанн и Матвей спрыгнули вниз и помогли ему спуститься: вот и два ангела. Мы с Марком спустились следом. Шествие замыкал Филипп.

Муэдзин попятился, прижался к стене минарета и обалдело смотрел на нас.

Эммануил улыбнулся, и с его волос посыпались жемчужины, точнее, капли воды, превращающиеся в жемчуг уже в полете. Его волосы не были мокрыми.

— Не бойтесь! Мир вам! Я тот, чье возвращение было предсказано. Это мои хавар (апостолы). Мы можем спуститься вниз и принять участие в молитве вместе с правоверными?

Муэдзин кивнул. Он знал пророчества.

Внутри мечеть напоминала старинные римские храмы, уже надоевший константиновский стиль. Правда, и арабы руку приложили. Планировка другая: широкий зал вместо вытянутого прямоугольника. Ряды колонн с позолоченными коринфскими капителями, доставшиеся в наследство от христианской церкви. И в стороне — часовня с захоронением головы Иоанна Крестителя. Мозаики по стенам, явно созданные византийскими мастерами. Правда, тематика местная: река Аль-Барада, деревни Гуты, Мекка и Дамаск. Огромные зеленые дубравы, голубые сверкающие реки, белые башни и дворцы. Мерцание мрамора, золота и смальты.