Василий Казаринов - Тень жары

• Название: Тень жары
• Автор: Василий Казаринов
• Издательство: "Амальтея", "ЭКСМО"
• Жанр: Детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-7121-0246-3

---

31 * Deception – обман (анг.).

32 * Часть книжки, которую вы держите в руках, в самом деле публиковалась в периодике, в журнале "Сельская молодежь", в конце 1993 – начале 1994 годов.

1

* К характеристике жанра. Все они серьезны до нельзя, но глупы. В толпе их вычислить нетрудно: костюм "найк", банка "Карлберга" в руке. Прежде на курортах особым шиком считалось ходить в полосатых пижамах... Ни черта не меняется в нашем отечестве: опять все в тех же "пижамах" – только теперь от "Найка".

2

* К характеристике жанра. Фундаментальный нравственный итог перестройки, по-моему, состоит в том, что мы наконец жопу стали называть просто жопой, и не утруждаемся отныне поисками эвфемизмов. Собственно, с этого и началось наше близкое знакомство. Я сказал ей: "У тебя очаровательная жопа!" Девушка римских окраин отреагировала сугубо деловым тоном:

–  Я знаю.

3

* К характеристике жанра. Название поселка мне хорошо знакомо – старое, славное Подмосковье, километров пятьдесят от города. Значит, здесь теперь располагается одна из собачьих ферм – на таких фермах псов кормят вырезкой, а потом продают за бешеные деньги. Я и представить себе не могу, сколько по нынешним временам может стоить мастиф...

4

* К слову. Наверное, все-таки татаро-монголы не заслуживают к себе подобного скверного отношения. Говорят, эти древние ордынцы были вполне опрятные и толковые люди и с ними можно было поладить.

5

* К характеристике жанра. Значит, дошли до ручки. Если остановится сам Его величество Склиф – значит, всему наступит каюк. Склиф вечен, как вечен конвейер автокатастроф, пьяных потасовок, выпадений из окон, как неумолим упорный мотор суицида. Если Склиф перестанет принимать в свои реанимационные цеха беспрерывные потоки сырья – все эти разбитые головы, раскрошенные кости, вспоротые животы и отравленные дихлофосом желудки – значит, в самом деле конец.

6

* К характеристике жанра. Что ж мы за люди... Сегодня не любить Булгакова – это все равно что разгуливать по Тверской и петь гимн Советского Союза. Моветон. Наверное, на свете нет больше страны, где в отношении одного автора наблюдается такое трогательное единодушие и единомыслие... Я читал роман еще в школе, еще в журнальном варианте; ни черта не понял, зато по поводу и без повода цитировал легендарную фразу про глоток керосина – вот эту самую.

7

* К характеристике жанра. Я вспоминаю очаровательную историю, вычитанную в газете. Где-то у самого синего моря, в маленьком поселке, хозяйка кормила постояльца, снявшего у нее койку, человечинкой. Этот несчастный каннибал поневоле едва унес ноги – по замыслу хозяйки он должен был пойти на корм следующему постояльцу.

8

* К характеристике жанра. Я хотел было заметить, что Старая Площадь – это слишком общий адрес. У нас теперь, как и прежде – всякое высшее учреждение есть, по сути, гигантский грушевый сад... И в каждом кабинете есть своя отдельная группа, которую люди в неброских серых костюмах старательно околачивают – именно той частью мужского тела, которую упомянула Бэлла; естественно, ей пришло в голову употребить в этом контексте нейтральный термин "фаллос".

9

* К характеристике жанра. В самом деле, ничего нет удивительного. Нувориши неравнодушны к богемным кругам, им нравится вертеться среди народных артистов, балетных режиссеров, литературоведов и тому подобной глубокомысленной публики – тем более что они все эту публику в состоянии закупить с потрохами. Вообще забавно наблюдать, как наши "прорабы духа" и "инженеры человеческих душ" лакают на дармовщинку презентационное шампанское и развлекают новый класс. Бесплатных ленчей не бывает – это уж точно.

10

* К характеристике жанра. Господи, ну и названия у всех наших коммерческих лавочек... Это что-то запредельное: "...тэпы", "...тэки", "...комы", "..ломы". Они кажутся в привычном лексическом ряду отметинами инопланетных вторжений. Какими языковыми ощущениями руководствуются люди, выдумывая такие гладкие кафельные слова, остается только догадываться. Видимо, несколько десятилетий назад люди испытывали примерно такую же оторопь, наблюдая вторжение в плавные, тучные российские языковые поля и нивы этих угрюмых, агрессивных, злых кастратов вроде "наркозема", "пролеткульта" и тому подобных выродков.

11

* К характеристике жанра. Всякий не всякий, но женской части нашего художественного истеблишмента я бы посоветовал внимательнее присмотреться к этому персонажу, прописанному, если не ошибаюсь, в "Черном обелиске". Эта замечательная женщина зарабатывала себе на хлеб и рюмку шнапса тем, что в кабаке вытаскивала здоровенный гвоздь, вколоченный кем-нибудь из посетителей в стену. Шоу пользовалось большой популярностью – пикантность представления состояла в том, что фрау таскала гвозди из стены, что называется, не прикладая рук: в качестве гвоздодера использовала собственные могучие ягодицы. У меня нет никаких сомнений в том, что вскорости всей нашей глубокомысленной гуманитарной публике придется зарабатывать на хлеб каким-нибудь сходным способом.

12

* К характеристике жанра. Кстати: если бы в свое время становой пристав хватал всякого обладателя такой бородки и препровождал его в участок, то в России никогда бы не возникла РСДРП. Наверное, и товарищ Сталин сделал блестящую карьеру только потому, что вовремя соскреб с лица этот козлиный клинышек... Ну, да не в том дело. Поразительно, как капитализм меняет наружность человека. Основная примета нуворишей – это гладколицесть. Все они будто умылись в розовой глазури – из обоймы "глазированных сырков" выпадает, разве что, азартный наш капиталист Бочаров. Тут одно из двух: либо он подставной персонаж, либо водит дружбу с Мефистофелем, и Мефистофель дает ему на время поносить свое лицо.

13

* Просто так, к слову. Из этой службы я вынес всего одно чувство и всего одну мысль. Во-первых, ненависть к детям. А во-вторых – убеждение в гениальности тех учебников, по которым сам когда-то изучал в школе литературу. "Типичный представитель", "лишний человек", "очень современная книга" – это как раз та оптимальная стилистика мышления, которая доступна современному школьнику. Все наши школьники – ну, не все, а, скажем, четыре пятых – недоумки. Все, что конструктивно чуть-чуть сложнее табуретки, вызывает у них вспышку необузданной агрессивности.

14

* И еще раз – к слову. Само собой, хотя я и не татарин. Всякий интеллигентный человек у нас хоть немного, да и работал дворником, истопником или сторожем. Ибо если он не работал дворником, истопником или сторожем, значит, работал в газете "Правда", Политиздате, Совмине, Госконцерте, Комитете защиты мира, КГБ, Комитете советских женщин и так далее. Весь наш бывший андеграунд реконструирован из дворников и истопников.

15

* А это – уже к характеристике жанра. Это тот редкий случай, когда я полностью солидарен с представителями власти в характеристиках. То есть, действительно, некоторое время я работал в газете. В большинстве зарубежных полицейских романов так или иначе присутствует образ газетчика. Все остальные персонажи, и в частности полицейские инспекторы, их стойко ненавидят и не упускают случая назвать работников прессы своими именами, как то: "недоноски", "щелкоперы", "паскуды", "говнюки", "педрилы", "мокрицы", "прыщавые шлюхи" – возможны варианты, но они уже совсем далеко за пределами нормативной лексики.

16

* К характеристике жанра. Кто бы спорил... Книжные развалы сделались именно такими, какими и должны быть, – эта ситуация, что само смешное, создана самими "инженерами человеческих душ". Вообще – мне их скорбные стенания по поводу нашествия порнухи и чернухи напоминают обреченный вопль человека в тот момент, когда табуреточная опора неудержимо уходит из-под ног, а грубая пенька петли сдавливает горло. Представляю я себе это примерно так. Вот приходит наш "инженер человеческих душ" в гостиничный номер, осматривается и морщит нос: "Хреноватая какая-то обстановка!". Очень ему не по ноздре этот номер, в котором он веки-вечные жил-жил, вынашивал замыслы и творил: обои вон выцвели, стекла в окнах мутные, тараканы по углам шуршат – и оттого так скверно на душе... И вот он в мрачном расположении духа сдирает со стен обои, выламывает паркет, крушит мебель – словом, устраивает полный разгром. Потом он ищет табуретку – ищет, ищет и находит. Проверяет ее на устойчивость: ножка не подогнется ли? Вслед за этим ищет веревку – находит, пробует на прочность.