Алексей Котрунцев - Последний грех

• Название: Последний грех
• Автор: Алексей Котрунцев
• Издательство: Самиздат
• Жанр: Боевик

Ветхозаветное «око за око» даже по прошествии двух тысячелетий после событий на Голгофе никто не отменял. Жертва редко становится палачом. Еще реже судьей. Жертва же педофила об этом даже не помышляет. Опять же в силу возраста. И все же…

Педофилия — раковая опухоль современного общества, и если общество не может вылечить ее терапией, то без хирургии, увы, не обойтись. Иначе, такое общество просто обречено.

---

Депутат и Кабанов закатились едким смехом. Хозяин сдержанно улыбнулся.

— Я чего еще приехал? — Самолкин теперь был серьезен. — Максимку и еще какого-нибудь смазливого пацана на следующей неделе позарез нужно.

— Борисыч, ты же знаешь правила. Будет бабло — будут пацаны.

— Во крохобор! Я ж сказал, сейчас принесу.

— Отлично.

— Договорились, значит?

— Наверное.

— Что значит, наверное?! Я даже машину с депутатскими номерами пришлю, чтобы никакая сволочь не прицепилась, — Альберт с упреком покосился на майора.

— Борисыч, давай без намеков. Если б твои ребята сотрудника до реанимации не отметелили, никто бы даже не чихнул. А так — уголовное дело и все такое. Сам знаешь, чтобы замять — время понадобилось! Я тебе не генерал!

— Да уж вижу, — депутат ернически покосился на погоны. — Хотя бабло хаваешь не хуже генерала своего. Ну, ничего, даст бог — станешь и генералом.

— Спасибо, обнадежил.

— Ну что? — Альберт перевел взгляд на Хозяина. — Насчет пацанов, договорились что-ли? На три дня.

— Не знаю, — Хозяин отвел взгляд. — На следующей неделе, два корпоратива с нашим танцевальным шоу. А потом, по спец. абонементу — отдельное обслуживание. Отказаться не могу, деньги уже заплачены.

— Ну, ты даешь! Я ж не для себя прошу, люди из Европы приедут.

— Слушай, Борисыч! После этих европейцев сранных пацаны опять никакие будут. Выжатые, как лимоны, а кто и с очком рванным. Такое ощущение, что твои коллеги только трахаться сюда и ездят.

— Не только! — Самолкин развел руками. — Еще денег стране привозят. От МВФ. А как ты думаешь, Россия транши получает?! Вот так! Ударным трудом бойцов невидимого фронта!

Кого под бойцами подразумевал Самолкин — никто не уточнил. Но сдержанный смех Хозяина дал понять — шутка удалась.

— Ладно. Уболтал, черт языкастый. Забирай. Но только ради тебя!

* * *

Выборы в этот раз были совсем некстати. Слава Богу, не депутатские, выбирали губернатора. Но через два года намечались выборы в Госдуму и, вот тогда дружба с губернатором оказалась бы весьма кстати. Потому ехать пришлось. Да и Василий — помощник Альберта по пиару непрерывно твердил о важности поездок в провинцию: «Народу о себе напоминать надо. Пусть знают, что вы про них не забыли, бьетесь там, в Думе, страдаете от произвола кремлевских вельмож! Наш человек это любит. Обиженных властью — тем более. Побольше обличительных фраз, ненависти к олигархам и, все такое. Вас запомнят и поддержат. Как пить дать!»

Альберт хоть и не хотел, но не поехать не мог: собрав волю в кулак, оставил теплый кабинет и потащил изнеженную задницу в тмутараканский избирательный округ.

Предвыборная кутерьма ухватила прямо в аэропорту. С самолета Альберт и компания сразу поехали в администрацию, губернатор ждал их. Там все и решили, как всегда — просто и быстро: «Ты — мне, я — тебе». Дальнейший маршрут расписывал уже Василий: поездки, митинги, выступления. В перерывах — банкеты, сауны, охотничья вылазка.

Но уже через день, Альберт понял — вояж будет не из легких. Как глубинный насос он извлекал из тела энергию и высасывал душевные силы. Альберт вздыхал: «Сделали бы они проще — распределяли бы все на аукционах. Вот при Людовике продавали же места при дворе. И ездить никуда не надо».

Впрочем, молодой пиарщик тут же тормозил полет фантазии.

— Боюсь, Альберт Борисович, тогда бы вам ничего не светило. Парламент принадлежал бы трем людям — Мише Хэ, Боре Бэ и Роме А. К ним бы пришлось на поклон….

— Не согласен, я…. Хотя, почему нет?! Я, ведь, как ты выражаешься, с Борей Бэ на короткой ноге когда-то был. Так что, думаю, договорились бы.

— С ним много кто на короткой ноге был. Если бы он всех там держал, нога бы отвалилась. Так что, Альберт Борисович, и не мечтайте. Лучше собирайтесь. У нас в пять выступление на шарикоподшипниковом.

— Где это?!

— Название вам ничего не скажет. Восемьдесят километров отсюда, убогое поселение в сто тысяч душ.

— Ну, ты скажешь, тоже. Сто тысяч, это ж — целый город.

— Хе-хе, город. Индейцы в резервации и те живут лучше.

— Ладно, ты наш народ не обижай. Лучше скажи, что сегодня говорить?

— Как всегда — веду неравный бой с кремлевскими вампирами за благо трудового народа. Да и вот еще что! Наша фишка там — капитальный ремонт центрального проспекта.

— Ты ж говоришь, это — дыра.

— В каждой дыре есть своя лыжня, именуемая проспектом Ленина. Они его с советских времен пытаются обустроить, только денег все не хватает. А вы пообещайте, что выбьете из Кремля средства и сразу на благоустройство проспекта.

— Вась, подожди — какой к черту проспект? Ты ж вроде говорил, мы везде газ обещать будем?!

— Газ, Альберт Борисович, уже заняли!

— Кто?! — Альберт выпучил глаза. — Тут еще кто-то есть?!

— Есть, — Вася отвел взгляд.

— Ты меня удивляешь. И кто же?

— Да…. местный умник. Из активистов. Хочет на следующих выборах в Думу пробиться. На голом энтузиазизме и красном знамени, — Вася едко захихикал. Но Альберту было не до смеха. Прервав смешки, пиарщик собрался. — Да вы не волнуйтесь. Я уже на него компромат накропал.

— Какой?

— Десять лет назад он в райкоме комсомола работал. А мы тут документик отыскали, якобы, подписанный им в 84-м, о сносе церковного храма — памятника зодчества 19 века.

— Чего, на самом деле снес?

— Да кто бы ему дал?! Это ж уровень секретаря горкома, и не комсомольского, а партийного. Конечно, потом разберутся, что не тот секретарь. Но пятно останется. Слух пойдет, что да как — в общем, народу только повод дай, остальное они уж сами навыдумывают.

— Вася! — Альберт улыбнулся. — Ну, у тебя и башка.

— Работаем, Альберт Борисович. — Пиарщик смущенно опустил глаза. — Работаем. Вы, главное, сегодня о тезисах не забудьте и так поинициативнее, побойчее. Оппозиционера из себя рьяного стройте. Народ у нас сейчас президента не очень, на этом и вылезем.

— Ладно, не учи ученого. Про президента я и сам могу.

Самолкинское выступление пошло на ура. Альберт и сам чувствовал, как ухватить народ за живое, а с Васиными раскладами и вовсе был, как ураган. Многое из его речи было содрано из программы коммунистов, кое-что Альберт придумал сам, но ключевые моменты, конечно же, он — Вася.

Поначалу народ столичного гостя слушал так себе. Все ждали, когда тот кончит, и начнут раздавать подарки: обещанные пол-литра дрянной водки или килограмм сахара. Тем и заманили. Иначе, в зале ДК не было бы ни души. А так — люди ерзали в креслах, вязали носки, кто-то спал после ночной смены, но все сидели. Упомянув про тяжелое для страны время, Альберт перешел к рассказу о неравном бое с кремлевской мафией. Народ понемногу стал просыпаться. Заметив оживление, Самолкин добавил угля: «Да меня за это едва в Лефортово не отправили!» Люди, отложив спицы и газеты, стали слушать. Когда же со сцены брызнули тирады обличений и, трое, специально нанятых Васей, хлопальщиков истерично застучали ладошами, зал ожил. Несмело, но с каждой секундой все энергичней и энергичней, люди вливались в хлопки и, через минуту Альберт уже тонул в громких овациях. Избирательные технологии работали. И, что самое главное, заставляли думать, что оратор и есть, тот самый — наш человек. Умный, честный, принципиальный! И раз его так горячо приветствует народ, значит, так оно и есть. Куда уж до него этому коммуняке, разрушившему церковь, а теперь вот еще и газ обещавший?! Знаем, видели! Поэтому, если и голосовать, то только за него — Альберта Самолкина. Ну и губернатора, которого он упомянул. Эти уж точно не подведут.

Кто с водкой, а кто с сахаром, люди уходили из ДК довольные и воодушевленные. Седая старушка, едва переставляя ноги, прижимала килограмм белого счастья и пытливо спрашивала у организаторов: «Где еще будет выступать Альберт Борисович?!». Те не знали, но обнадежили — на выборах голос за Самолкинского губернатора будет весить уже не один, а два килограмма сладкого порошка. «Хочешь-не хочешь, — кумекала старушка, — а идти придется».

Альберт зашел за кулисы и вытер лоб платком.

— Твою мать, как я их?! А?

— Цицерон отдыхает. — Вася довольно улыбался.

— А я что говорил?!

— Да…., — Помощник понятливо развел руками. — Ну что, Альберт Борисович, теперь в гостиницу? Отдохнете немного, а вечером — ресторан и культурная программа.

— Да, надо отдохнуть а то, что-то вымотался я.

— Но расслабляться нельзя. Завтра снова в бой, колхоз Клары Цеткин.

— Куда?! — Самолкин скривился. — Слушай, Вась, может, ты за меня к этой Кларе? Они все равно меня в лицо не знают, а мозг пудрить ты лучше меня умеешь. А то мне эти рожи рабоче-крестьянские уже вот где?! — Альберт резанул по горлу ладонью.

— Понимаю, — улыбался пиарщик. — Но ехать надо. Не поймет избиратель.