Владимир Контровский - Дредноуты. Хохзеефлотте против Гранд Флита

• Название: Дредноуты. Хохзеефлотте против Гранд Флита
• Автор: Владимир Контровский
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2011

В декабре 1914 года германский Флот Открытого моря едва не встретился с частью британского Гранд Флита. Что произошло бы, если бы эта встреча всё-таки состоялась, и как изменился бы ход Первой Мировой войны и всей мировой истории?

Встреча одной эскадры английских дредноутов с германским Хохзеефлотте в полном составе состоялась. Англичане потерпели тяжёлое поражение, однако исход мировой войны далеко ещё не ясен: противостояние двух флотов, завершившееся грандиозным сражением в Северном море, растягивается на долгих два года.

Реальные морские бои Первой Мировой, только смещённые во времени и зачастую имеющие другой исход.

---

– Наши силы, – веско подытожил премьер-министр, – должны быть сосредоточены на приоритетных направлениях, второстепенные театры подождут. Прежде всего – метрополия, а Египет, Африка, турецкие проливы – сегодня это не так важно. Римский полководец Фабий Кунтактор взял измором победоносного Ганнибала, невредно помнить уроки истории. Время работает на нас – нам достаточно всего лишь не повторять наших ошибок и немедленно использовать любую оплошность противника. А они её допустят: похмелье после бурного пира туманит самые крепкие головы.

ГЛАВА ШЕСТАЯ. ИЩИТЕ ЖЕНЩИНУ

«Господи, – раздражённо думала женщина, – он ведёт себя в постели как на трибуне парламента: не дай бог нарушить чопорность! Одно слово, англичанин…».

Тем не менее, она сладострастно стонала, вскрикивала, выгибалась всем телом, то есть пускала в ход все уловки, придуманные женщинами для того, что убедить мужчину в том, что он доставляет своей любовнице неземное наслаждение. Разыграть этот маленький спектакль для неё не составляло никакого труда: танцовщица «восточного стиля» Мата Хари была не только успешной куртизанкой, пользовавшейся благосклонностью влиятельных особ, но и хорошей актрисой, вошедшей в роль и не выходящей из неё в повседневной жизни. И ещё она привыкла врать, живя в вымышленном мире своих фантазий, где Мата Хари (что в переводе с малайского значило «око дня») была то ли экзотической принцессой, то ли дочерью короля Эдуарда VII и индийской княжны, то ли жрицей древнего культа. Она жила в этом мире, созданном ею самой, и мужчины осыпали её деньгами: одна из первых стриптизёрш Европы владела искусством эротического обольщения и техникой любви, основательно изученной во время её пребывания в Индонезии.

Её любовник, добросовестно, но несколько однообразно трудившийся над роскошным телом куртизанки, шумно выдохнул и в изнеможении откинулся на спину, машинально вытерев вспотевший лоб.

Мата Хари

– Это было божественно… – прошептала Мата Хари, всем видом изображая крайнюю степень упоения. По-змеиному гибко соскользнув с развороченной постели, она накинула полупрозрачный шёлковый халат, села на низкий пуфик, закинув ногу на ногу, и закурила тонкую папироску, красиво выпуская через нос кольца синего дыма. Англичанин наблюдал за ней, лёжа на спине, и женщина чувствовала, как в нём снова закипает страсть. «Это хорошо, – подумала она, – а то твоя любовь, милый, была похожа на аперитив: возбуждает аппетит, но не даёт ощущения сытости».

Разговор скакал мячиком от лаун-тенниса, и среди ничего не значащих глупых мелочей, которыми всегда обмениваются в таких случаях мужчина и женщина, быстрыми искорками проскакивали и более важные «мелочи», в равной степени интересовавшие и танцовщицу «восточного стиля», и британского морского агента, оказавшегося в её постели.

– Ах, эта нелепая война! – проговорила Мата Хари, томно закатывая глаза. – Смерть, кровь, горе и разрушения! Скорей бы она кончилась, и тогда по Елисейским полям снова будет гулять нарядная публика, а на набережных Сены будут целоваться влюблённые. Мне тут позавчера, когда я была в Испании, один мой знакомый, германский офицер, говорил, что немцы хотят послать в Ирландское море свои, эти, как их, большие крейсера, вот. И они потопят там все торговые корабли, и тогда война сразу кончится, правда?

Англичанин мгновенно напрягся, и женщина, старательно игравшая роль глупой овцы, тут же это заметила.

– Ты что, ревнуешь? – игриво спросило она. – Не ревнуй, не надо. Он ничего от меня не добился – я осталась холодна и неприступна! И он был такой скучный – не то что ты, мой дорогой. Этот немец пытался менять улестить и болтал без умолку, чтобы произвести на меня впечатление, и я запомнила его слова о больших крейсерах. Смешно, правда? Крейсера – они ведь все такие большие, разве бывают маленькие крейсера?

– Мгхм… – буркнул англичанин, вставая. – Я совсем забыл – меня ждут в посольстве. Извини, дорогая, но мне надо идти.

– Ты оставишь меня одну? – обиделась Мата Хари. – И я буду спать всю ночь совсем одна в холодной постели? Ты жестокий, жестокий, жестокий!

– Не сердись, – британский морской агент ласково привлёк её к себе и поцеловал, не переставая, однако, одеваться. – Это всё война, а у меня служба – увы. Вот, – он достал из кармана портмоне, извлёк оттуда несколько крупных купюр и вручил танцовщице. – Купи себе что-нибудь в память о нашей встрече.

– Спасибо, милый, – куртизанка расцвела искренней улыбкой. – А когда ты снова ко мне придёшь?

– Не знаю, – ответил англичанин, думая о своём. – Это всё война, но я постараюсь навестить тебя при первой возможности, моя несравненная!

– Я буду ждать, милый…

Когда британский морской агент ушёл, Мата Хари пересчитала деньги. «Скупердяй, – подумала она. – Пауль заплатил мне втрое больше, чтобы я передала тебе эти сведения о больших крейсерах немцев, которые куда-то там пойдут. И он провёл со мной всю ночь, а не убегал, ссылаясь на неотложные дела. Но ничего, это тоже деньги: их как раз хватит, чтобы погасить мой последний карточный долг. А спать одна я сегодня не буду – я позвоню Этьену и позову его к себе. Жизнь коротка – надо ею наслаждаться!».

Приняв такое мудрое решение, она взяла телефонный рожок. Подобной технической новинкой могли похвастаться немногие особняки Парижа, однако танцовщица «восточного стиля» по имени Мата Хари (хотя настоящее её имя было Маргарета Гертруда Зелле) умела превращать своё искусство и свои ласки в осязаемые материальные блага. Телефон, несмотря на войну, работал исправно.

…Телеграф через Ла-Манш тоже работал исправно, и уже через несколько часов в британском Адмиралтействе узнали о готовящемся рейде германских линейных крейсеров в Ирландское море, причём сведения эти оценивались как «полученные из достоверного источника». И сведения эти вскоре подтвердились: судя по данным радиоперехвата, адмирал Хиппер со своей 1-й разведывательной группой вышел в море. «Кошки» адмирала Битти немедленно направились к Оркнейским островам, и 4-я эскадра дредноутов Большого Флота приготовилась выйти следом с тем, чтобы оказать «кавалерии» Гранд Флита необходимую поддержку в предстоящем столкновении с крейсерами Хиппера.

* * *

Торная морская дорога – пролив Ла-Манш – исстари служила ареной бесчисленных стычек, зачастую переходящих в масштабные баталии. И каждая такая битва оставляла на дне пролива изуродованные останки кораблей, присыпанные костями погибших моряков, от галлов и викингов до голландцев адмирала де Рёйтера и экипажей французских фрегатов. А потом пришло время паровых железных судов, которые тонули в боях так же охотно, как их деревянные парусные предки. Вековые соперники, Англия и Франция, усевшиеся на разных берегах Ла-Манша, яростно обменивались арбалетными стрелами и ядрами бомбард, пока извивы истории не сделали старинных врагов союзниками, а сам Канал не стал важнейшей коммуникацией, по которой шли и шли военные транспорты и грузовые пароходы, битком набитые всем необходимым для продолжения общеевропейской войны.

С самого начала этой войны Ла-Манш привлекал пристальное внимание германских адмиралов. Но видит око, да зуб неймёт: британский флот надёжно прикрывал эту артерию, и английским кораблям на Спитхэдском рейде достаточно было чуть шевельнуть стволами орудий, чтобы отбить у немцев всякое желание соваться в узкую щель между континентом и британскими островами.

Всё изменилось после боя 16 декабря: Хохзеефлотте нацелился на Ла-Манш – мишень была очень уж соблазнительной. Сам по себе погром в Английском канале (а если получится – то и в устье Темзы) имел бы весомый военный и оглушительный психологический эффект; кроме того, имелось и ещё одно важное соображение, связанное с подводной войной против британской торговли.

Противолодочная оборона всех стран в пятнадцатом году пребывала в зачаточном состоянии. Никто ещё толком не знал, как бороться с невидимым врагом, таившимся под водой, – моряки уповали на мины да на таран, посмеиваясь над анекдотической инструкцией, предписывавшей сворачивать замеченные перископы кувалдами, предварительно накинув на них мешок. И поэтому неудивительно, что идея использовать против субмарин дрифтерные сети (А что? Лодка – она ведь та же рыба, только большая и железная) нашла живейший отклик в умах английских адмиралов и была незамедлительно претворена в жизнь. Сети должны были буксироваться дрифтерами, и, буде рыбка попадётся, её следовало выволочь на поверхность и уничтожить.

Идея оказалась не из лучших: сети сносило, они цеплялись за обломки затонувших судов, стеклянные поплавки разбивались, и ловчая снасть тут же тонула. Тем не менее, после донесения командира «U-33», запутавшегося в такой сети и очень нервно отреагировавшего на пляску поплавков, привязаны к сети и сигнализировавших о факте поимки, немцы решили разогнать «рыбаков». Подводная война набирала обороты, а Ла-Манш был кратчайшей дорогой для германских субмарин, рвавшихся в заповедник Ирландского моря (путь вокруг Шотландии занимал слишком много времени – для охоты его оставалось всего ничего).