Терри Пратчетт - Вор времени

• Название: Вор времени
• Автор: Терри Пратчетт
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45423-5

Дорогие друзья!

Мы, У-УК и Гаспод, поздравляем вас с наступающим Новым, 2011-м годом!

Примите от нас небольшой новогодний подарок — эту книгу.

Ее перевели на русский язык Николай Берденников и Александр Жикаренцев.

Именно благодаря переводам А. Жикаренцева и его друзей,

Терри Пратчетт воспринимается на удивление русским писателем.

В сети распространен лишь любительский перевод книги "Вор времени", который, увы, далек от совершенства.

Позвольте внести две поправки в законы всех стран планеты Земля.

У-УК, библиотекарь из Незримого Университета: — Искусство и бананы (особенно, второе) принадлежат народу!

Гаспод, говорящий (и умный, при том) пес из трущоб Анк-Морпорка: — Мы, персонажи книг — самые главные правообладатели. Книги — это наш мир, и мы дарим его вам. Безвозмездно (бананы в благодарность приветствуются).

С Новым Годом!

---

Джереми вышел из-за прилавка и замер.

— О, простите, что заставил ждать, — сказал он.

Это была женщина. Сначала он увидел ее. А потом двух троллей, вставших по обе стороны от двери. Черные очки и огромные, плохо сидевшие черные костюмы делали их похожими на людей, после встречи с которыми люди, как правило, становятся непохожими на себя. Один из троллей, перехватив взгляд Джереми, выразительно хрустнул костяшками пальцев.

Дама была закутана в бескрайнюю и явно очень дорогую белую шубу, которая, возможно, и была причиной присутствия тут троллей. Длинные черные волосы волнами ниспадали на плечи, а лицо покрывал бледный грим, почти не отличавшийся по оттенку от меха шубы. Женщина была… весьма привлекательной, но в красоте ее присутствовал некий монохроматизм. Хотя, конечно, какой из Джереми знаток? «А может, она зомби?» — вдруг осенило его. В последнее время число зомби в городе значительно возросло. Самые предусмотрительные оставляли себе после смерти свои же состояния, а поэтому вполне могли расхаживать в подобных шубах.

— Жучиные часы, да? — спросила дама, отвернувшись от стеклянного купола.

— О, э… Да. Поведение гершебского жука-законника подчинено очень строгому расписанию, — сказал Джереми. — Держу их, это, ну, для коллекции.

— Как это… органично, — откликнулась дама и посмотрела на него так, словно он тоже был жуком, но другого вида. — Мы — Мирия ле Гион. Леди Мирия ле Гион.

Джереми послушно протянул руку. Терпеливые наставники из Гильдии Часовщиков угробили уйму времени на то, чтобы научить его Общению с Людьми. Закончилось все весьма плачевно, однако кое-какие полезные привычки все ж привились.

Ее светлость уставилась на протянутую руку. В конце концов к ним подковылял один из троллей.

— Леди не пожимать руки, — пояснил он породившим эхо шепотом. — Не из тех, кто любить всякие там тактильности.

— О? — откликнулся Джереми.

— Довольно же! — перебила леди ле Гион, отступив на шаг. — Ты делаешь часы, а мы…

Из кармана рубашки Джереми донесся мелодичный звон. Он достал огромные карманные часы.

— Они бьют очередной час? Похоже, твои часы немного спешат, — заметила женщина.

— Э… гм… Нет, не в этом дело. Но сейчас я советовал бы вам, ну, это, закрыть уши ладонями, потому что…

Три пополудни. Все часы разом принялись отбивать время. Кукушки закуковали, из свечных часов вывалились соответствующие времени булавки с грузиками, водяные часы забурлили и закачались по мере опорожнения ведер, зазвенели колокола, загрохотали гонги, мелодично запели куранты, а гершебский жук-законник исполнил сальто.

Тролли зажали уши огромными ладонями, а леди ле Гион как ни в чем не бывало стояла подбоченившись и наклонив голову, пока не стихло эхо последнего звука.

— Ага, мы видим, что все точно, — сообщила она.

— Что-что? — переспросил Джереми.

«Может, вампирша?» — тем временем пронеслось у него в голове.

— Ты держишь все свои часы в точности, — пояснила леди ле Гион. — Ты весьма скрупулезен в этом вопросе, да, мастер Джереми?

— Часы, которые не показывают правильное время… это неправильные часы, — сказал Джереми.

Ему вдруг очень захотелось, чтобы она ушла. Особенно беспокоили ее глаза. Он слышал о людях с серыми глазами, и у нее были абсолютно серые глаза, как у слепца, но она видела его насквозь.

— Да, и в связи с этим уже случались неприятности, не так ли? — спросила леди ле Гион.

— Я… я не… я не понимаю, о чем вы…

— В Гильдии Часовщиков? Вильямсон, чьи часы бежали на пять минут? И ты…

— Мне уже гораздо лучше, — холодным голосом перебил Джереми. — Я принимаю лекарства. Гильдия заботится обо мне. А теперь прошу вас, уходите.

— Мастер Джереми, мы хотим, чтобы ты построил нам точные часы.

— Все мои часы точны, — пробормотал Джереми, потупив взор. Положенное лекарство он должен был принять только через пять часов семнадцать минут, но ему очень хотелось выпить его прямо сейчас. — И я должен спросить…

— Насколько же точны твои часы?

— За одиннадцать месяцев погрешность меньше секунды, — без малейших колебаний ответил Джереми.

— А это очень хорошо?

— Да.

Это было очень-очень хорошо. Именно поэтому Гильдия проявила такое понимание. Главное — молоток из рук осторожненько вытащить да кровь с пола стереть. Он же гений, они все немного тогось.

— Мы требуем намного более высокой точности.

— Это невозможно.

— О? То есть ты этого не можешь?

— Не могу. А значит, никто не может. Никто из городских часовщиков. Иначе я бы знал!

— Какая гордость! И ты не сомневаешься в этом?

— Я бы знал.

И в своих словах он не сомневался. Конечно знал бы. Свечные часы и водяные часы были… просто игрушками, которые он держал лишь из уважения к древним методам учета времени, но даже на них он потратил много недель, экспериментируя с воском и ведрами, и теперь по этим примитивным устройствам можно было, что называется, сверять часы. Ну, почти сверять. Да, более высокой точности он добиться не смог, но это его особо и не беспокоило. В конце концов, это были примитивные органические устройства, своего рода пародия на время. Они его не раздражали. А вот настоящие часы… настоящие часы — это механизм, вещь, основанная на числах, а числа должны быть идеальными.

Она снова наклонила голову.

— А как ты проверяешь свою точность?

В Гильдии ему частенько задавали тот же вопрос — нy, после того, как его талант проявился в полной мере. Даже тогда Джереми не мог на него ответить, поскольку сам вопрос был лишен смысла. Если ты делаешь часы, они должны быть точными. Допустим, портретист пишет портрет. Если этот портрет похож на оригинал, значит, это точный портрет. Если часы сделаны правильно, значит, они точны. Зачем их проверять? Ты просто знаешь это.

— Просто знаю это, — сказал он.

— Мы хотим, чтобы ты построил очень-очень точные часы.

— Насколько точные?

— Точные.

— Но точность моих часов напрямую зависит от материалов, — объяснил Джереми. — Я… разработал определенные технологии, однако есть еще такие факторы, как вибрация от уличного движения, колебания температуры… Всякое разное.

Внимание леди ле Гион переключилось на полку, на которой были выставлены разные модели бесовских часов. Она взяла наугад одни из них и открыла заднюю крышку. Внутри располагались крошечное седло и педальки, но рабочее место выглядело пустым и давно покинутым.

— Никаких бесенят? — спросила она.

— Эти часы я храню лишь для истории, — пояснил Джереми. — Погрешность составляла несколько секунд в час, а на ночь они и вовсе останавливались. Такими часами можно пользоваться, если вас удовлетворяет точность, так сказать, на двоечку.

Произнося последнее слово, он поморщился. Для него это звучало подобно скрежету ногтей по письменной доске.

— А как насчет инвара? — спросила леди ле Гион, делая вид, что по-прежнему рассматривает часовой музей.

Лицо Джереми потрясенно вытянулось.

— Вы о сплаве? Вот уж не думал, что о его существовании известно кому-нибудь вне стен Гильдии. Инвар стоит очень дорого. Гораздо дороже золота.

Леди ле Гион резко выпрямилась.

— Деньги значения не имеют. Использование инвара позволит тебе добиться абсолютной точности?

— Нет. Я уже пытался использовать его. Да, он менее подвержен температурному воздействию, но и у него есть определенные… пределы. Из незначительных помех всегда вырастают большие проблемы. Парадокс Зенона. Слышали?

— Да, конечно. Эфебский философ, который утверждал, что в бегущего человека никогда не попадешь стрелой?

— Только чисто теоретически, ведь…

— Но всего Зенон создал четыре парадокса, насколько мы помним, — продолжала леди ле Гион. — И все они основаны на том, что в природе существует такая вещь, как наимельчайшая частица времени. И таковая частица должна существовать, не так ли? Возьмем настоящее. Оно просто обязано обладать продолжительностью, потому что один его конец связан с прошлым, а другой — с будущим, и если у настоящего нет продолжительности, значит, его не существуетвовсе. Не существует времени, в котором помещалось бы это самое настоящее.

Джереми вдруг влюбился. Последний раз он испытывал подобное чувство в четырнадцать месяцев от роду, когда взломал заднюю дверцу стоявших в яслях часов.

— Вы говорите… о знаменитом «тике вселенной», — сказал он. — Но на целом свете не существует зубореза, который мог бы изготовить столь маленькие шестерни…

— Все зависит от того, что именно называть шестерней. Ты читал это?

Леди ле Гион махнула рукой одному из троллей, который тяжелым шагом пробухал к прилавку и положил на него продолговатый сверток.