Светлана Бестужева-Лада - Звездные судьбы. Исторические миниатюры

• Название: Звездные судьбы. Исторические миниатюры
• Автор: Светлана Бестужева-Лада
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

— Мария, я оставляю Эдуарда на твое попечение. Будь ему вместо матери. Он будет очень одинок. Защищай и оберегай его, как тогда, когда он родился и ты в первый раз держала его на руках.

— Вам нет нужды просить меня об этом, отец, — прошептала Мария. — Вы же знаете, что я люблю его… как собственного сына.

И Генрих скончался с улыбкой на устах. Мария никогда не нарушала своих обещаний. В том, что её сводный брат будет находиться под надежной опекой, можно было не сомневаться как и в том, что завтра рассветет. Это качество она унаследовала от своих испанских предков.

Король умер, но легче не стало. Дитя Эдуард учился грамоте, подписывая смертные приговоры — иногда своим ближайшим родственникам — и даже опека принцессы Марии мало что меняла. Более того, Эдуард желал бы видеть одной из своих преемниц на королевском троне либо леди Марию, либо леди Елизавету — своих сводных сестер. Советники внушили ему, что наилучшим выходом из положения было бы назначить преемницей лютеранку — леди Джейн Грей. троюродную сестру короля. Эдуард, слишком озабоченный состоянием своего здоровья, подписал этот акт о престолонаследии и через несколько дней скончался в возрасте всего лишь пятнадцати лет.

В стране воцарился кровавый хаос. Народ единственной законной наследницей престола признавал принцессу Марию, которую поддерживали достаточно мощные придворные круги из тайных католиков. Но дворяне-протестанты желали видеть на троне Джейн Грей, не запятнанную к тому же подозрением в незаконнорожденности. Сама Джейн всячески отбивалась от сомнительной чести стать английской королевой, но мнения шестнадцатилетней девушки никто не спрашивал. Марии же к тому времени было уже больше сорока лет, её обожаемый Эдуард умер и все свои незаурядные данные она перенесла на политические игры. Даже строптивая Елизавета поспешила для вида принять католичество, чтобы избежать позорной смерти на плахе. Увы, её не избежала ни в чем неповинная Джейн Грей, а вместе с ней и ещё несколько тысяч человек. Началось четырехлетнее царствование Марии Тюдор, почему-то прозванной Кровавой, хотя такое определение куда больше подошло бы её покойному отцу.

Правда, с протестантами Мария боролась более чем сурово: не могла забыть стертые с лица земли Англии монастыри и аббатства, а также казненных католических священников. В помощники и мужья себе избрала испанского инфанта Филиппа, поскольку молодой человек, не достигший ещё тридцати лет, лелеял надежду надеть на свою голову ещё и английскую корону, помимо наследной испанской. Мария же по-настоящему любила своего молодого мужа и весть о его военном поражении в очередной битве с Францией в буквальном смысле слова свела её в могилу. Она скончалась, не дожив до шестидесяти лет — и тогда на английском престоле во весь рост поднялась ещё более одиозная фигура королевы Елизаветы — последней представительницы династии Тюдоров.

Но это — уже совсем другая история.

Ночная княгиня

Есть женщины, которые при рождении получают все: красоту, ум, богатство, знатное происхождение. И несмотря на это лишены самого главного: обыкновенного женского счастья…

Россия, как никакая другая страна богата не просто красивыми — необыкновенными женщинами. Но вспоминают о них почему-то лишь в связи с тем или иным мужчиной: мужем, отцом, братом, сыном, возлюбленным, наконец. Самый яркий пример — княгиня Мария Волконская, о которой и помнят-то лишь потому, что она разделила все тяготы ссылки с нелюбимым мужем, причем добровольно и с жертвенным восторгом. А ведь она была не просто красавицей — умницей, талантливым прозаиком, рассказывавшей своим детям удивительные сказки. А кто помнит не менее яркую личность — золовку Марии — княжну Зинаиду Волконскую? Хотя её литературно-художественный салон в Петербурге прошлого века был знаменит не менее Зимнего дворца. И так далее и тому подобное — примеры можно приводить до бесконечности.

Но об одной из женщин обязательно нужно вспомнить, хотя бы потому, что к ней — одной из немногих, кстати, представительниц прекрасного пола! — с колоссальным уважением относился Александр Сергеевич Пушкин, весьма невысокий чтитель женского ума, предпочитавший ценить в дамах иные достоинства. И не только Пушкин. Внимания этой женщины добивались Василий Жуковский и Петр Вяземский, Александр и Николай Тургеневы, Константин Батюшков. Интеллект этой женщины привлекал лучшие умы Петербурга и Европы в течение тридцати лет.

А начиналось все, как обычно. В 1780 году в одном из подмосковных имений у отставного кирасирского полковника Михаила Измайлова и его супруги Полины родилась дочь, получившая при крещении имя Евдокии. Так её и звали бы люди постарше, а молодежь называла бы на французский манер — Эудокси. Но девочка предпочла зваться Авдотьей. Первое, но далеко не последнее проявление её оригинальности.

Это было тем более оригинально, что имя не шло ей совершенно. Матовый цвет лица, густые черные волосы, обворожительные темные глаза, фигура и походка богини, руки, ослеплявшие современников своей красотой и изяществом. Известный ценитель женской красоты князь Петр Вяземский так описывал Евдокию-Авдотью в письме к одному из своих друзей:

«Вообще красота её отзывалась чем-то пластическим, напоминавшим древнегреческое изваяние. В ней ничто не обнаруживало обдуманной озабоченности, житейской женской изворотливости и суетливости. Напротив, в ней было что-то ясное, спокойное, дружелюбное…»

Родители Евдокии рано умерли и её взял на воспитание бездетный дядя — Михаил Михайлович Измайлов, который состоял при императоре Павле Первом московским главнокомандующим. Вообще фамилия Измайловых принадлежала к избранным кругам столичной аристократии и состояла в близком родстве с Юсуповыми, Нарышкиными, Гагариными. Знатная, красивая и богатая Евдокия получила к тому же основательное по тем временам образование. Помимо обычного набора: языки, изящная словесность, музыка, танцы, — девушка основательно познакомилась с точными науками, историей, географией, литературой.

В доме главнокомандующего собирался не просто цвет московского общества — там почти ежевечерне появлялись те, кто определял, как бы сейчас сказали, «общественное настроение» России. Евдокия рано пристрастилась к серьезным разговорам о политике, философии и даже экономии. Но самой большой страстью в её юной жизни была… математика. Да-да, когда её сверстницы-барышни обливались слезами над французскими сентиментальными романами, она изучала всевозможные квадратные корни, дуги и касательные. Позже, уже будучи замужней дамой, она напечатала в Париже целую книгу своих математических исследованиях, оставшуюся, увы, незамеченной.

Но не заметить веселившуюся на великосветских балах юную красавицу было невозможно. Московские старухи, большие любительницы сватовства, уже предрекали Дунечке Измайловой одну блестящую партию за другой, когда в судьбу девушки властно вмешался… император Павел. Дело в том, что оба брата Измайловы в свое время сохранили верность императору Петру Третьему, покойному мужу императрицы Екатерины, отказались от службы и удалились в свои поместья. Взойдя на престол, Павел сделал старшего брата главнокомандующим Москвы, как уже говорилось. Для младшего он уже ничего сделать не мог и решил осчастливить его сиротку-дочь. По высочайшему повелению ей в женихи был назначен князь Сергей Михайлович Голицын. Недалекий, чтобы не сказать — глупый, немолодой, чтобы не сказать — старик, богатый, но с некими противоестественными наклонностями, о которых шушукались в обеих столицах — какое счастье он мог дать молодой, умной красавице? Но с монархом шутки были плохи: одну супружескую пару, осмелившуюся повенчаться без его ведома, он посадил в крепость на хлеб и воду. Как мог поступить Михаил Измайлов? Лишь поблагодарить Павла за милость.

«Письмо Ваше, в коем Вы благодарите меня за племянницу Вашу, я получил, и очень рад, что через сие мог дать Вам знак моего к Вам благорасположения, с коим и пребуду к Вам навсегда благосклонным», —

написал Павел дядюшке Евдокии 5 декабря 1796 года.

Летом 1799 года (два с половиной года все-таки потянули!) Евдокия Измайлова стала княгиней Голицыной. На первых порах она думала, что обычная супружеская жизнь, а главное, дети, заменят ей отсутствие любви, кстати, взаимной. Но фактической женой князя она так и не стала. Зато князь увез свое главное в жизни приобретение во Францию, где красота и ум Авдотьи — теперь она себя только так и называла — расцвели в полной мере. Там же произошел странный случай, во многом определивший дальнейший образ жизни блистательной княгини. Некая гадалка предсказала ей, что умрет она ночью, во сне. «Смерть не застанет меня неприбранной». - надменно ответила молодая красавица и… превратила день в ночь. Ложилась спать на рассвете, приемы начинала заполночь. В Париже, а затем в и в Петербурге, куда после смерти императора Павла вернулись князь и княгиня Голицыны, Авдотью прозвали «Princesse Nocturn» — «Ночная княгиня». В её салон на Миллионной улице мог попасть только тот, кто мог увлечь ум красавицы — а не её сердце. И вот в один из вечеров порог этого пышного особняка переступил смуглый, кудрявый юноша, недавний выпускник Царскосельского лицея…