Владимир Контровский - Последний герой нашего времени

• Название: Последний герой нашего времени
• Автор: Владимир Контровский
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011

В мире бушует экономический кризис, переходящий в коллапс. Рушится вся мировая финансовая система, на улицы городов возвращается средневековье. Крепнет United Mankind – глобальная сверхкопорация, вобравшая в себя все страны Запада и стремящаяся установить абсолютную власть над миром. И в этом мире переплетаются судьбы двух людей: учёного-химика, открывшего способ превращения одних веществ в другие, и бывшего бизнесмена, получившего доступ к мировому энергоинформационному слою – к хранилищу знаний всей Вселенной. Они становятся единомышленниками, объединёнными мечтой вырастить новых людей, наделённых необычайными способностями, но главное – людей с новой этикой, свободной от тысячелетних людских пороков.

Фантастика сегодняшнего дня, здесь и сейчас, а не за тридевять измерений, и не в тридесятой галактике.

---

– Да ладно тебе, Витя, я же вижу. Завидуешь надводникам?

Лейтенант Виктор Переслегин промолчал, и командир БЧ-2[11] не стал его донимать. Он знал, что творится в душе молодого офицера.

Океанский флот России, разговоры о ненужности которого с унылым постоянством повторялись из века в век, неожиданно оказался востребованным. Его немногочисленные эсминцы и большие противолодочные корабли эскортировали караваны торговых судов, дорогой полярных конвоев доставлявших в Архангельск и Мурманск продовольствие из Аргентины и других стран Латинской Америки. Обратно транспорты уходили гружёные оружием – этот товар горячие южноамериканские парни брали с большим удовольствием, предпочитая обесценивающимся деньгам прямой бартер. Моряков-надводников встречали на Севере как героев, и было за что: с началом Обвала моря стали небезопасными. Флотская молодёжь (и не только молодёжь) с горящими глазами слушала их рассказы о том, как возле островов Зелёного Мыса они уклонялись от неизвестно кем выпущенных торпед и рубили зенитными шестистволками быстроходные катера без опознавательных знаков, пытавшиеся взять на абордаж охраняемые суда. «Одиссея капитана Блада! – сердито фыркал Пантелеев, остужая юношеский пыл своего молодого подчинённого. – Стой на своём месте, лейтенант: у нас в Арктике, того и гляди, начнётся приобщение белых медведей к мировой демократии. Так что хватит на твой век войн, ты уж мне поверь. Не дай Бог, конечно…».

Однако Господь, похоже, не слишком задумывался над дилеммой «дать или не дать». Слова Пантелеева «хватит на твой век войн» запросто могли стать пророчеством: обстановка в мире накалялась с каждым днём. Искры конфликтов, годами и десятилетиями тлеющие под тонким слоем пепла мирных соглашений, разгорались кострами, словно раздуваемые ветром. Ближний Восток всё больше напоминал кучу пересушенного хвороста, ждущего только случайно брошенной спички; Индия и Пакистан напряжённо следили за каждым движением друг друга, положив руки на рукояти атомных мечей, а за ними внимательно наблюдал Китай, приведший свои вооружённые силы в состояние повышенной боевой готовности. Экономическая дезинтеграция Европы шла полным ходом, подогреваемая религиозными и расовыми противоречиями: национальные меньшинства, становящиеся большинством, всё решительнее заявляли о своих претензиях, мало-помалу переходя от камней и бутылок с горючей смесью к огнестрельным аргументам. Новоявленные курфюрсты и маркграфы под предлогом защиты мирных граждан от «распоясавшихся хулиганов» формировали частные отряды моторизованных ландскнехтов, примеряя короны удельных властителей и мечтая о королевской короне. Лязг гусениц будил смутные воспоминания о громыхании доспехов панцирной конницы: на улицы чистеньких европейских городов возвращались средние века – право богатого сменялось правом сильного.

Но садились на аэродромах Западной Европы тяжёлые транспортные «галактики» с белыми звёздами на фюзеляжах, и батальоны доставленных ими превосходно вооружённых солдат деловито брали под свой контроль промышленную инфраструктуру: электростанции и заводы, морские порты и автострады, железные дороги и узлы связи. И выяснялось в ответ на робкие парламентские запросы, что эти солдаты просто охраняют священную частную собственность: контрольные пакеты акций важнейших промышленных концернов Европы в ходе глобального финансового кризиса перешли в другие руки, и теперь вершители судеб обнажали меч, чтобы защитить своё золото. У хозяев не было недостатка ни в оружии, ни в пушечном мясе: тысячи и тысячи американских парней, оставшись без работы, шли в армию. Большинство из этих парней рассчитывало пересидеть Обвал на гарантированном армейском пайке и затем вернуться к своим прежним занятиям, но почти никто из них не догадывался, что возврата уже не будет: прошлое ушло безвозвратно. Имперская риторика всё явственнее звучала в речах политиков, и под голливудской улыбкой респектабельного бизнесмена всё явственней проступал хищный оскал конкистадора.

Империя United Mankind тянулась к нефтяным полям. У берегов Венесуэлы утюжили море громады атомных авианосцев, словосочетание «новый Карибский кризис» мелькало всё чаще и чаще, а у заснеженных скал Шпицбергена бросила якоря «международная эскадра особого назначения», в задачу которой входило наблюдение за «использованием нефтяных запасов Северного Ледовитого океана в интересах всего мирового сообщества». Россию лихорадило в преддверии краха доллара, неизбежность которого была уже очевидной, и только жёсткая воля центральной власти, продемонстрировавшей готовность к решительным мерам, не давала вспыхнуть войне между бывшими республиками Советского Союза: войне, которая стала бы удобным предлогом для вмешательства «всего мирового сообщества». Россия защищалась, и поэтому атомный подводный ракетоносец «Дмитрий Донской» шёл сейчас под арктическими льдами, чутко выслушивая в океане шорох чужих винтов.

Люди на борту крейсера знали, что происходит в мире, и были готовы ко всему, и всё-таки ревун боевой тревоги – без предварительных трех звонков, означающих учёбную тревогу, – ударил по нервам внезапно. Переслегин побледнел, ощущая противную сухость в горле, а Пантелеев молча сел рядом с ним за стрельбовой пульт и замер – только чуть-чуть дрогнули желваки на его скулах.

Появился дифферент на корму. Виктор бросил взгляд на глубиномер и понял: лодка всплывает, причём резво, почти как взлетающий самолёт. Двести метров… Сто пятьдесят…

«Глубина стрельбы – пятьдесят метров, – подумал лейтенант, – но над нами лёд. Как же мы…?». И услышал негромкий голос командира корабля:

– Пантелеев! Подойди ко мне.

– Есть, товарищ капитан первого ранга!

– Докладывать я тебе не обязан, – тихо сказал кап-раз, косясь на офицеров, сидевших по боевому расписанию на своих местах в главном командном посту, – но скажу, потому как… Пришло сообщение по звукоподводной связи: десять минут назад на территории США произошёл взрыв мощностью порядка тридцати мегатонн.

– Ядерный? – так же тихо уточнил кавторанг.

– Нет, бензоколонка рванула аж на тридцать мегатонн! Что ты как маленький, сам не понимаешь?

– Виноват, товарищ капитан первого…

– Отставить! Это серьёзно, Андреич, – очень серьёзно. Подробностей не сообщили – звукоподводка дело такое, – приказали через полчаса выйти на связь. И если связи с берегом не будет, то… мы имеем право действовать по своему усмотрению. И даже должны. Понял меня, Пантелеев?

– Понял, – не по уставу ответил командир БЧ-2.

– А раз понял, тогда иди, готовь своё хозяйство к боевому применению.

Виктор не слышал этого разговора и не мог ничего понять по холодно-спокойному лицу вернувшего на своё место Пантелеева, но интуитивно ощутил пропасть, раскрывшуюся рядом, в двух шагах, среди мерцания дисплеев и подмигивания светодиодов. И он не стал ни о чём спрашивать своего непосредственного начальника не только следуя субординации, но ещё и потому, что молодой лейтенант отчаянно не хотел поверить в осязаемую реальность близкого небытия для себя, для экипажа крейсера, для десятков миллионов ещё ничего не знающих людей, а может быть, и для всей планеты Земля, такой большой и такой хрупкой.

– Собрать схему гарантированного электропитания!

«Первый тайм мы уже отыграли, – прозвучало в сознании Переслегина. – Теперь весь стартовый комплекс будет непрерывно получать электроэнергию при любой, даже самой непредвиденной, ситуации».

– Схема гарантированного электропитания собрана! – доложила трансляция.

Крейсер шёл на глубине ста метров. Гидроакустика по-прежнему не видела полыньи, куда можно выпустить буйковую антенну, а стрелки часов отсчитали уже половину срока, оставшегося до сеанса радиосвязи со штабом флота. Осталось двенадцать минут… Девять…

Корабль пошёл вверх, и Пантелеев понял, что решил его командир. Гидролокатор, непрерывно простукивавший ледяную крышу над головой, нашёл относительно тонкий лёд, и «Донской» намеревался пробить его своей усиленной рубкой. В том, что это получится, кавторанг нисколько не сомневался, но вот дальше… «Если случилось худшее, – думал он, – и стратосферу уже рвут траектории баллистических ракет, то жизни нам после всплытия останется от силы полчаса-час. Чёрный горб рубки на белом фоне льда заметят из космоса, и к нему тут же ринутся лодки-убийцы из той самой „эскадры особого назначения“. А может, какой-нибудь из патрульных „огайо“ не поскупится разрядить по этому району все свои двадцать четыре „трайдента“ о десяти головах каждый, плавя паковые льды и сотрясая океан водородными взрывами… Стрельба по площадям – „Донской“ даже максимальным ходом не успеет отойти от полыньи больше чем на десяток миль, прежде чем тут начнётся огненная потеха. Но даже если так – они всё равно не успеют накрыть нас до того, как мы выпустим все наши ракеты, нет, не успеют. Ну что ж…».