Юрий Безелянский - Знаменитые писатели Запада. 55 портретов

• Название: Знаменитые писатели Запада. 55 портретов
• Автор: Юрий Безелянский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-29184-7

Новая книга Юрия Безелянского посвящена знаменитым западноевропейским и американским писателям. По существу — это своеобразная литературная мини-энциклопедия, написанная живым разговорным языком, с цитатами из произведений писателей и подробностями их личной жизни. Книга предельно информативна, познавательна и рассчитана на широкий круг читателей.

---

…Этот человек отверг жизненный опыт, никакие внешние воздействия не смогли изменить его, и он ничему не научился… Каким он был в 20 лет, таким мы находим его и на пороге смерти…»

И все же, добавим от себя, понять до конца, каким был Бодлер человеком, задача из самых сложных. Лунный ландшафт его горемычной души еще предстоит изучать многим исследователям.

Поэт, как альбатрос, отважно, без усилья,
Пока он — в небесах, витает в бурной мгле,
Но исполинские, невидимые крылья
В толпе ему ходить мешают по земле.

Так перевел концовку стихотворения «Альбатрос» Мережковский. Якубович перевел иначе:

Но исполинские тебе мешают крылья
Внизу ходить, в толпе, средь шиканья глупцов.

Толпа (глупцы) обломала крылья альбатросу. Он истекал кровью. И эта боль страдания сделала Шарля Бодлера великим поэтом.

Спившийся бог

Я люблю нырять в энциклопедический старый словарь — три черных тома выпуска начала 50-х годов прошлого века. Какие железобетонные формулировки, какие зубодробительные оценки и ярлыки в отношениях «врагов» и деятелей Запада. Возьмем интересующего нас Поля Верлена: «французский поэт, декадент. Его поэзия далека от действительности, проникнута меланхолическими и религиозными настроениями». И все — как отрезали: не наш!..

В литературной энциклопедии (1962) помягче, но тоже брошена тень на чуждого поэта, на его «символистские эстетические установки». Вместе с тем приведены слова Брюсова о том, что Верлен обогатил лирику разнообразными оттенками переживаний, сблизил ее с задушевной беседой, придал стиху тонкую музыкальность. О, это уже похвала!..

В июне 1952 года в беседе с Лидией Чуковской Анна Ахматова сказала: «Когда у одного француза спросили, кто лучший поэт Франции, он ответил: „Hugo, helas“ („Конечно, Гюго!“ — Ю.В.). Это, разумеется, не соответствует истине: взять хотя бы Верлена, он в 20 раз лучше».

Высказывания соотечественника Верлена, французского писателя Жюля Ренара: «От Верлена не осталось ничего, кроме нашего культа Верлена. Он похож на спившегося бога».

Приведу собственную публикацию о Верлене в газете «Вечерний клуб» от 15 марта 1994 года (интересно вспомнить).

Изысканный и тоскующий

В этом месяце исполняется 150 лет со дня рождения Поля Верлена. Не все знают знаменитого французского поэта, одного из основоположников символизма. Поэтому познакомим читателей вкратце с жизнью и творчеством поэта-символиста.

Верлен родился 30 марта 1844 года в Меце, в семье офицера. По окончании лицея служил чиновником Парижской ратуши, рано начал писать стихи. На первом этапе испытывал влияние Бодлера. Первый сборник «Сатурновские стихотворения» Верлен выпустил в 1866 году. Затем вышли сборники стихов «Галантные празднества» и «Песнь чистой любви».

Примечательный штрих в биографии Верлена: в 1871 году он служил в бюро прессы Парижской коммуны. После поражения коммунаров вынужден был уехать за пределы Франции. Его следующая книга «Романсы без слов» отразила болезненную тоску растерявшегося интеллигента.

Пусть будет прихоть нечиста или невинна,
Порок иль скромная мечта — мне все едино.
Я воплощу любой твой бред, скажи, в чем дело?
— О, дьявол, — я ему в ответ, — все надоело!

Другие моменты из жизни Верлена: ссора с Рембо, заключение как участника Коммуны в тюрьму. В дальнейшем разочарование, пессимизм, нищета, забвение в алкоголе. Он умер 8 января 1896 года в возрасте 51 года, вконец отравленный абсентом. На похоронах кто-то вскрикнул: «Женщины сгубили Верлена!»

Да, он любил женщин, ну и что из того? Прочитаем одно из стихотворений Верлена из его книги «Песня для нее» (1891) в переводе Федора Сологуба:

Не надо ни добра, ни злости,
Мне дорог цвет слоновой кости
На коже ало-золотой,
Иди себе путем разврата,
Но как лелеют ароматы
От этой плоти, боже мой!

Безумство плоти без предела,
Меня лелеет это тело,
Священнейшая плоть твоя!
Зажженный страстностью твоею,
От этой плоти пламенею,
И, черт возьми, она — моя!

До наших душ нам что за дело!
Над ними мы смеемся смело, —
Моя душа, твоя душа!
Но что нам райская награда!
Здесь, на земле, любить нам надо,
И здесь нам радость хороша.

Но здесь нам надо торопиться,
Недолгим счастьем насладиться,
Самозабвение вкусить.
Люби же, злая баловница,
Как льются воды, свищет птица, —
Вот так и. мы должны любить.

Верлен принадлежал к тому типу поэтов, у которых запрограммирована страсть сжигать самих себя. Тем выше градус горения, тем ярче огонь творчества. Таковы Верлен, Байрон, Высоцкий (да простят меня за такой выстроенный ряд!..) Степан Цвейг писал о Верлене и ему подобных: «Они пропивают, проигрывают, проматывают себя, их сметает внутренний вихрь их существа».

В заключение приведем одно из стихотворений Верлена в переводе Бориса Пастернака, весьма характерное по тональности для творчества французского поэта-символяста:

И в сердце растрава,
И дождик с утра.
Откуда бы, право,
Такая хандра?

О дождик желанный,
Твой шорох — предлог
Душе бесталанной
Всплакнуть под шумок.

Откуда кручина
И сердца вдовство?
Хандра без причины
И ни от чего.

Хандра ниоткуда,
На то и хандра,
Когда не от худа
И не от добра.

Пусть хандра. Пусть погодные аномалии. Пусть наследия. Пусть дробящиеся мелкие осколочки нашего российского быта. Но мы выживем. Опыт Варлама Шаламова говорит о том, что поэзия может спасти человека в любое трудное время. Поэтому совет: хоть иногда, хоть изредка давайте читать стихи — настоящих Поэтов, в том числе и Поля Верлена. Как говорил Евгений Баратынский: «Болящий дух врачует песнопенье». Все просто. И никаких дополнительных лекарств…

А теперь копнем поглубже

Так было написано в газете. Коротко. Недурненько и вполне литературненько, — скажем в рифму. Но не объемно. Необходимо расширить рамки текста. И заглянуть в верленовские бездны. Вспомнить его гей-повороты, дикарство и пьяные выходки, Именно это привлекает нынешнего читателя: не сделай нам «красиво», как раньше, а нарисуй нам «кроваво». Крутое время — крутые рассказы.

Итак, дополнительные штрихи к биографии Поля Верлена.

Отец поэта был армейским офицером, а мать простой, не очень образованной женщиной. Верлен был единственным ребенком в семье. До появления сына на свет мать его трижды рожала и все три раза дети оказывались мертворожденными. Но Поль выжил и поэтому неудивительно, что мать любила своего единственного сына и всячески баловала его. Верлен до самой своей смерти оставался любимцем матери. Она считала его, и не без основания, слабым, безвольным, безответственным и требующим постоянной опеки.

Чувственность в Верлене проснулась рано. Однако его внешность и постоянная неряшливость не позволяли ему надеяться на ответные чувства, у него было широкое плоское лицо с маленькими глазками, почти спрятанными под густыми бровями, невыразительное и почти уродливое. Он походил на преступника-дегенерата. В школе Верлена всегда дразнили и над ним издевались — «урод, урод!..» Первый биограф поэта — Эдмон Лепететье — писал: «Верлен был вызывающе безобразен. С годами его лицо, странное и ассимитричное, — с горбатым черепом и носом картошкой стало казаться совершенно невыносимым. Но оно излучало блестящий ум в ореоле таланта. К этому звериному лицу привыкаешь, когда оно смеется, и смиряешься с его загробностью, когда он говорит серьезно».

Но, будучи звероподобным, Верлен еще со школьных лет тянулся к ангелоподобным мальчикам из младших классов, предлагая им «горячую дружбу». С юности поэт был бисексуалом: одинаково тянулся как к женщинам, так и к мужчинам. С 17 лет стал пользоваться услугами проституток. И появилась тяга к алкоголю. Его любимым напитком был ядовито-зеленый абсент. Веселая богемная распутная жизнь… В какой-то момент Верлену она надоела. Он встретил удивительно чистую 16-летнюю девушку Матильду Моте и влюбился в нее, а в 1870 году женился на ней. Она восхищалась его стихами, а он пламенел от ее тела. «Я не люблю тебя одетой…» — писал он.

Глядеть на платье мне досадно —
Оно скрывает беспощадно
Все, что уводит сердце в плен:
И дивной шеи обаянье,
И милых плеч очарованье,
И волхование колен…

Я не знаю французского и не могу воспроизвести, как это звучит в подлиннике, но переводчик Федор Сологуб, сам блестящий поэт, нашел изумительный русский эквивалент: «волхование колен»…